Взаимосвязи

      Яркий свет проникает сквозь незакрытое плотной шторой окно. Солнечные лучи безжалостно светят в лицо спящему подростку, от чего тот морщится, недовольно мычит и пытается прикрыться. Но сон уже ушёл. Хонджун приоткрывает глаза, создавая защитную тень собственной ладонью, и садится на кровати. Ему требуется время, чтобы осознать, где он и как тут оказался: он хорошо помнит, как уснул в своей постели, на нём даже та же пижама. К слову, осмотрев себя, он замечает, что местами пижамная рубашка порвана, а на руках и бёдрах чувствуются синяки. В мыслях мгновенно вспыхивает образ человека. Хонджун в ужасе зарывается руками в волосы, вороша их и оттягивая, чтобы успокоиться.       «Всё в порядке, я в безопасности», — напоминает он себе мысленно и делает несколько глубоких вдохов и выдохов.       Он выходит из комнаты тихо, почти крадясь. Он беспорядочно оглядывается, будто что-то ещё может напасть на него. Но он сразу же успокаивается, когда замечает на диване двух спящих хёнов. Джунхи положил голову на плечо младшего брата и тихо посапывал, а Сонхва спал, запрокинув голову назад. Эта картина умиляла. Все тревоги вмиг исчезают. Хонджун улыбнулся и на носочках прошёл мимо, чтобы не потревожить сон старших.       Но Ким не был бы собой, если бы не создал шум на пустом месте. Справедливости ради, он не виноват: он испугался пролетевшего в опасной близости шмеля и уронил стакан в раковину. Посуда не разбилась, но грохот был действительно сильным, из-за чего братья Пак мгновенно проснулись и влетели на кухню. Хонджуну страшно представить, какие мысли могли возникнуть в головах братьев в эту секунду.       — Шмеля испугался? Боже, Хонджун… — Сонхва издаёт нервный смешок и плюхается на стул, — я думал тебе плохо, а ты…       — Он неожиданно прилетел! — Хонджун обижается. Издёвки старшего, на самом деле, не были обидными, но Ким остро реагирует на них из-за Сонхва. Ему не хочется, чтобы старший относился к нему как к ребёнку.       — Ладно, всё хорошо. Как ты себя чувствуешь? — Джунхи берёт из раковины упавший стакан, споласкивает его и наливает холодную воду, которую тут же выпивает.       — Я в порядке, — врёт Хонджун, — а почему вы не на работе?       — В порядке?! — Возмущается Сонхва, — тебя могли убить всего несколько часов назад, а ты говоришь, что ты в порядке?!       — Сонхва, успокойся! Не дави на него! У всех разные способы справиться со стрессом, — ругает брата Джунхи.       — Не ругайтесь, пожалуйста, — тихо просит Хонджун. Он поджимает дрожащие губы и пытается сдержать слёзы.       — Ладно, прости, — тут же успокаивается старший, — но я тебе уже говорил, Хонджун, что нет ничего плохого в том, чтобы быть слабым, помнишь?       Их разговор прервал телефонный звонок. Джунхи позвонили с работы, и он вышел с кухни, чтобы ответить. Сонхва и Хонджун молчали. Атмосфера была, мягко говоря, тяжёлой, но никто не пытался начать разговор. Пак думал о своих необдуманных словах. Он понимал, что погорячился, и, действительно, не стоило ругаться, но он так сильно испугался за Хонджуна, что не мог справиться с чувствами. Младшего хотелось запереть дома и не выпускать, чтобы тот не влипал в неприятности.       В голове вертелось множество вопросов. Сейчас он осознаёт, что те слова Ли Донхуна про опасность были о Хонджуне, но откуда тот узнал? Он подстроил это или знал нападавшего?       Подросток заметил, что Сонхва задумался. Его напряжённое лицо казалось ему ещё более привлекательным, хотя всё равно нет ничего лучше, чем улыбка на лице Пака. Киму хотелось подойти и разгладить пальцем морщинку на лбу Сонхва, улыбнуться и сказать, что всё хорошо. И возможно, получить ответную улыбку, а может даже…       «О нет, нет, нет. Хонджун, не думай о таком», — подросток вертит головой и прижимает холодные руки к покрасневшим щекам. Старший внимания на него не обращает, и Ким спокойно выдыхает, решая сделать им кофе.       Сонхва лениво наблюдает за мельтешащим подростком. Тот вполне ловко и без происшествий загружает кофемашину и даже делает бутерброды. Пак соврёт, если скажет, что не хотел бы видеть это каждое утро всю свою жизнь. Но вот возраст Кима был большим препятствием, но очевидно, только для Сонхва.       Идиллию прерывает вновь вернувшийся Джунхи. Он уже успел умыться и стащить из гардероба младшего брата свежую рубашку. Сонхва возмущаться не стал: для них обмен вещами привычное дело ещё с детства.       — Уже уходишь? — Обеспокоено уточняет Хонджун, — я нам завтрак сделал, — подросток протянул старшему чашку: большую синюю, с надписью «Big Boss». Откуда она в доме Сонхва не знал наверняка даже сам журналист, но эта кружка была любимой у Джунхи, потому что в неё помещалось больше кофе, чем в другие.       — Я выпью кофе и пойду. Но сначала мне нужно с тобой серьёзно поговорить, — Джунхи жестом приказывает ему сесть за стол и садится сам, — вообще этот разговор должен был состояться в участке, но я решил воспользоваться своим положением, чтобы не дёргать тебя.       Джунхи вкратце рассказывает о расследовании, которое они начали с Сонхва после происшествия в клубе. Хонджун на это сильно возмущался и обижался. Ему было неприятно, что старшие решили всё без него. Но следующая новость повергла всех в шок.       — Мне сообщили, что человека, похожего на того, кто на тебя напал, нашли мёртвым в реке. Юнхо уже пытается связаться с информаторами по этому вопросу.       — Мёртвым? Его кто-то убил? — Вмешался в разговор Сонхва. Он удивлён, что никто из его подчинённых ещё не сообщил ему о такой сенсации. Но на всякий случай, он берёт в руки телефон и бегло изучает все главные новостные источники, — о, в одной из статей говорится, что этого человека разорвал медведь.       — Медведь в городе? Что за ерунда! — Возмущается Джунхи.       — Вот здесь прикрепили фото, — Сонхва показывает статью, в которой было несколько фото, включая лицо жертвы.       — Это же фоторобот, который ты составил, — вспоминает Джунхи, — откуда это фото у журналистов?       — Это точно тот человек, который был ночью, — Хонджун морщится и брезгливо убирает от себя телефон Пака.       — Я могу связаться с этой газетой и узнать, но не исключено, что они подкупили кого-то из полицейских, — предполагает Сонхва.       — Ты прав. Ладно, я пошёл. Джуни, спасибо за завтрак, — Джунхи спешно убегает. Ему было необходимо разобраться со всем этим в ближайшее время.       Сонхва и Хонджун проводили старшего до двери, а затем вернулись на кухню.       — А мне, наверное, надо возвращаться в детский дом? — Робко уточняет Хонджун.       — Ты дурачок? Думаешь, я так просто отпущу тебя туда? Пока дело не будет закрыто, ты будешь жить со мной, — Сонхва забирает у младшего пустую чашку и принимается мыть посуду, — иди, умойся и переоденься, я пока всё приберу.       Хонджун молча соглашается. Ему было неловко оставаться со старшим в одном помещении так долго. Слова Сонхва грели душу, и где-то в душе зародился огонёк надежды, что у него есть шанс пробить эту стену. О, если бы он только знал, что ключ от главных ворот Сонхва лично вручил ему ещё год назад.

***

      В кафе сегодня было безлюдно. Минги, тихо напевая какую-то мелодию, в очередной раз начищает стаканы. Его смена в баре началась ещё ночью, но спать не хотелось. Ему, как людям, не требовался сон, чтобы быть бодрым. Вернувшиеся начальники скрасили его одиночество.       — Ги, закрой кафе. Если кто-то придёт, скажи, что мы закрыты на ревизию, — с порога приказывает Сэюн. Рядом шёл Бёнкван. Вся его одежда была заляпана кровью и местами изорвана. Глаза всё ещё горели красным, а острые зубы обнажены, выдавая его личность. Сэюн же был чистым, что дало понять, что в этой охоте он участия не принимал.       — Вы всё-таки поймали нарушителя? — Восхищается Сон, — не боитесь проблем с тем детективом?       — Эти глупые люди думают, что его убил медведь, — красноволосый заливисто смеётся, — у тебя не найдётся пакетика крови? Я истощён, — просит он, усаживаясь за барную стойку. Минги кивает и открывает мини-холодильник под баром, достаёт оттуда пакетик донорской крови и наполняет ей бокал, после чего подаёт его Киму.       — Гвани, любовь моя, не торопись так, а то подавишься, — тормозит его Сэюн. Его парень был слишком активным даже в таких вещах, как утоление голода. Помнится, первое время ему приходилось самостоятельно контролировать красноволосого, чтобы тот случайно никого не убил.       Их привлёк звонок телефона. Минги стал копошиться в карманах, наконец, доставая его.       — Юнхо, я рад, что ты всё-таки сохранил мой номер, — он широко улыбается, и счастье в его глазах не скрывается от зорких глаз вампиров. Они переглядываются и синхронно ухмыляются, наблюдая за разговором их друга с таким же интересом, будто это сцена в сериале, — мы сегодня закрыты на ревизию, но если ты так желаешь меня увидеть, я бы хотел пригласить тебя в один ресторанчик… Мой босс? Боюсь, не выйдет, они оба покинули город ещё неделю назад… Конечно, я сообщу им, как только они вернутся, — Минги едва успевает закончить фразу, как звонок с той стороны обрывается.       — Кажется, твои дела не очень. Этот полицейский динамит тебя раз за разом, — не удерживается от издёвки Бёнкван.       — Он сказал, что не согласится на свидание, пока дело с теми девушками не будет закрыто, — грустно говорит Минги.       — Тогда, я думаю, мы можем помочь им закончить это как можно скорее, да, милый? — Обращается Сэюн к Гвану, — исключительно из благодарности за твою хорошую работу, Минги.