Черное солнце

Паркет под ногой скрипнул, и Элис вздрогнула от собственного движения. Опустившись в кресло, она медленно осматривала гостиную своего нового дома. Камин с черной решеткой, зеркало в тяжелой золотой раме над ним… взгляд девушки задержался на картинах с изображением лесных пейзажей и сцен охоты, а потом снова вернулся к Эдварду. Он спал, положив голову на спинку дивана. На коленях Милна лежал новый номер Volkischer Beobachter, а простой карандаш, которым он, очевидно, делал какие-то заметки, по-прежнему был зажат в правой руке. Во сне Эдвард выглядел не таким суровым, и светлая прядь волос, упавшая на лоб, придавала его лицу еще больше мягкости, отчего он казался почти ровесником Эл. Рассматривая его лицо, девушка улыбнулась. Ей вдруг захотелось прикоснуться к этой пряди волос. Она поднялась из кресла и уже сделала шаг вперед, протягивая руку к лицу Эдварда, как он открыл глаза, с удивлением рассматривая ее туманным ото сна взглядом. Эл неловко улыбнулась и отошла назад. Полы ее шелкового халата едва слышно прошелестели, когда она, по своей привычке устраивалась в кресле, подогнув под себя ноги. У нее оказалось еще несколько секунд, пока Эдвард приходил в себя, окончательно просыпаясь, и Элисон, может быть впервые с момента их встречи в Лондоне, открыто посмотрела на Милна. — Если будешь и дальше на меня так смотреть, я спрошу у тебя то же, что спросил Рочестер у Джейн Эйр. Эдвард наклонился вперед, к Элисон, и, подражая ей, начал рассматривать лицо девушки. — А что он спросил у нее? — смущенная улыбка приподняла уголок полных губ Элис. — Находит ли она его красивым. Милн улыбнулся, внимательно наблюдая за девушкой, и румянец неровными пятнами побежал по ее щекам. — И что она? — Ответила, что он нисколько не красив, но на его возмущение, чего же ей нужно, ведь руки-ноги при нем, добавила, что дело не во внешней красоте. Милн, зная, что его взгляд очень смущает Эл, намеренно и пристально следил за переменами ее лица, отмечая про себя, как в свете солнечных лучей меняется цвет зеленых глаз Элис. Посмотрев в окно, девушка опустила голову, а потом снова взглянула на Эдварда. — Хорошо, что у тебя голубые глаза. Брови Милна сдвинулись на переносице, и опять разошлись в стороны. — Звучит вполне в духе Джен Эйр. — Прости, я не… ты красивый, очень, но их требования… Девушка поднялась из кресла и встала напротив Милна, но даже выпрямись она как натянутая струна, Элисон все равно достала бы макушкой только до середины плеча Эда. — Все в порядке. Для сегодняшней Германии это действительно большая удача. Эдвард отошел к камину, и достал из кармана сигареты Amateur. Красная пачка с тихим хлопком упала на мраморную полку, и, проехав по ней, остановилась на другом конце, зависнув над полом. Послышалось шипение, в гостиной запахло сигаретным дымом. — Нам нужно многое обсудить. Милн говорил не оборачиваясь, и Эл, смущенная, смотрела на его спину, отмечая про себя, как ровно, — на одном уровне, — закатаны до локтей рукава белой рубашки Милна. — У нас будет домработница, и… — Я могу все делать сама! — Нет, не можешь. Эдвард оглянулся на Элисон и отрицательно покачал головой. — Не можешь и не будешь. Этот вопрос уже решен, и даже не нами. Стряхнув пепел от сигареты в хрустальную пепельницу, Милн продолжил: — Гиринг вчера был настолько предупредителен, что обещал отправить подругу своей домработницы Цилли к нам на помощь. Проверенные люди министра. — То есть мы не можем… — Нет, Агна, не можем. И поэтому у нас будет общая спальня. Заметив, что Элисон нервно сглотнула, Милн поспешил добавить: — Как я уже сказал, ты можешь мне доверять. Здесь тебе бояться нечего. Но одна из наших задач — правдоподобно изобразить семейную пару, поэтому… — Я и не боюсь! — Элисон торопливо прервала Эдварда, и посмотрела на него. — Это… понятно. Он кивнул, и сказал, — так задумчиво и медленно, словно вовсе не хотел, но вынужден был это сделать: — Вчера вечером ты сказала, что была влюблена… в меня. Элисон бросила на Эдварда быстрый, взволнованный взгляд. — Да, я… давно… — девушка нервно вздохнула. — Спасибо тебе за вчерашний вечер, и за то, что когда я пришла ночью, ты… я еще не привыкла ко всему этому, но обещаю… — Привыкнуть? — подсказал Милн, и улыбнулся, умалчивая о том, что к той постоянной опасности, в которой они теперь находились, если и можно привыкнуть, то, кажется, не так скоро, как хотелось бы.