Сколько стоит моя душа?

Лале стояла посреди класса и в нервном возбуждении теребила полы своего нового наряда - богато расшитого синего мундира. Наряда учителя. Волосы она убрала от лица, прихватив заколкой пряди. Шахи-хатун, хотя очень долго пыталась отговорить воспитанницу от этой затеи, но, когда увидела её в обличие её новой профессии, расплакалась и, приложив руки к сердцу, сказала ей, что её мама бы ею гордилась. Лале ощутила душевный подъём от этих воспоминаний. Она сможет. У неё всё получится. С момента отъезда Влада прошло две недели. Но для Лале они показались вечностью. Телом она была в душном классе Османской империи, а душа её витала над влажными и мрачными лесами Валахии. Её король без короны, где же он сейчас? Она знала, что им ни за что не позволят вести переписку. Она предупредила его в письме, хотя и знала, что его тоже вскрыли и прочли. Но надеялась, что оно его достигло. Надежда. Единственное, что у неё было. Единственное, чем она жила. Её сердце постоянно горело, жгло, разнося эту раскалённую боль по всему телу. И только его прохладные прикосновения могли её спасти. Только его небесно-голубой взгляд мог подарить её спасение. Когда в класс ворвалась толпа шумных ребятишек, Лале вздрогнула. Она так глубоко погрузилась в свои мысли, хотя обещала себе этого не делать. Каждый раз это заканчивалось лихорадкой и безудержными рыданиями. Лале не помнила, когда последний раз за прошедшие полмесяца она нормально спала. Каждый раз, смотря на звёздное небо, она видела его глаза, с блеском смотрящие на неё. Её путеводные звёзды, за которыми она готова была идти хоть на край света. Только бы он позвал... Вдруг в толпе мальчишек, девушка заметила такой родной взгляд серо-голубых глаз. Сердце пропустило удар, а кровь, казалось, застыла в её венах. Но затем Лале увидела русые волосы, обрамляющие ещё по-детски круглое личико, хотя его хозяин и пытался всеми силами казаться взрослым. - Раду! - со смесью удивления и радости окликнула мальчика Лале. - Здравствуйте, Лале-ходжам (прим. автора: ходжам - уважительное обращение к учителю в Османской Империи), - Раду склонил голову в почтительном поклоне. Лале нежно улыбнулась. Но затем улыбка медленно сползла с её лица. - Раду, почему ты не уехал с Владом? - сердце девушки замерло от одной только мысли, что Влад вернулся на свою мятежную Родину, в то место, где убили его отца и брата, где жили его самые заклятые враги, в одиночестве. - В эту варварскую страну? У меня там не было ни учителей, ни друзей. Только бесполезные военные уроки! - с оттенком отвращения в голосе воскликнул Раду. Голова Лале закружилась, перед глазами всё поплыло. Раду предал свою страну. Своего брата. Её храбрый рыцарь сражался сейчас в одиночестве. И сражался он со своими демонами, страхами и яростью. И с ним не было никого, кто был бы способен пролить свет на его путь. Куда же он может свернуть, ослеплённый жаждой мести?... Я вынырнула из видения и сразу зажала себе рот рукой. Эмоции плескались через край. Сколько же пробыл он в одиночестве? Как велика была его темнота и сколько демонов в ней пряталось? Я вспомнила те слова, которые прозвучали в моей голове, когда мы прощались... Его свет... Передо мной на столе лежало развернутое четвёртое полотно. Сквозь маленькое окошко пространства, освобождённого от краски, я видела лишь плечо чёрного кожаного жилета, но уже абсолютно точно знала, кого Лале изобразила и даже догадывалась когда... Сегодня во сне, вместо того, чтобы гнаться за неуловимым видением, я тихо опустилась на траву и позволила сладкому шелесту персикового сада успокоить мою рвущуюся душу. Закрыв глаза, я нежно провела кончиками пальцев по теплым травинкам. Мои губы растянулись в ласковой улыбке: я будто провела рукой по волосам Влада. Затем я набрала полную грудь воздуха, наполненного запахом персиковых соцветий. И словно вдохнула сладковатый аромат его кожи. Медленно открыв глаза, я увидела подернутое огненными проблесками, но все ещё неизменно голубое и чистое небо и вспомнила горящие страстью глаза Влада, прожигающие меня насквозь. Легкое дуновение прохладного вечернего ветерка коснулось моей кожи. Именно так он легко касался меня, лишь кончиками пальцев, но пробуждал при этом огромный шквал чувств. Вдруг в шелесте листьев я услышала шепот Влада: "Лайя..." - и позволила себе раствориться во всём этом спектре ощущений. Наслаждение было недолгим: через некоторое время меня разбудил громкий, но нечёткий голос и... отсутствие Влада рядом. Не открывая глаз, я провела рукой по гладкой ткани простыни, но мои руки нащупали лишь пустоту. Тем временем голоса нарастали и тон их был отнюдь не дружелюбный. Слов было не разобрать, но скандалили явно рядом. Соскользнув с постели, я, опять забыв обуться, вылетела в коридор. Недалеко от дверей в комнату ко мне спиной стоял Влад, а перед ним перепуганный Валентин. Не задумываясь ни на секунду, я поплотнее запахнула шёлковый халатик и почти бегом устремилась к ним. - ...spart o vază cu sunătoare, nu am avut timp să o înlocuim. Imi cer scuze... (перевод автора: ...разбила вазу со зверобоем, а мы не успели заменить. Я прошу прощения...) - лепетал Валентин, сутулясь всё больше и больше. Его лицо было бледно, а лицо Влада скрывала тень. Здесь не было Сандры, чтобы перевести, но слово "зверобой" я узнала и что произошло: кто-то разбил вазу со зверобоем и поэтому Ноэ смог проникнуть в замок этой ночью. Моя рука скользнула по плечу Влада, слегка отталкивая его назад. Мужчины сразу замолчали. Встав щитом между ними, я мило улыбнулась Валентину. А затем развернулась и затолкала Влада в комнату, захлопнув дверь перед его вытянувшимся лицом. И, пообещав себе разобраться с его отношением к персоналу, вернулась к Валентину. Тот не шелохнулся, с открытым ртом наблюдая за разворачивающимися действиями. Глубоко вздохнув и натянув на лицо самую приветливую улыбку, я попыталась исправить ситуацию. - Доброе утро, Валентин. У нас была довольно плохая ночь, поэтому Влад не в самом лучшем расположении духа сейчас... - парень перебил меня. - Это я быть вина. Господин прав, мы должен был успеть... - от нервов его и без того плохой английский становился ещё хуже. Сочувственно улыбнувшись, я положила руку ему на плечо, прерывая его самобичевания. - Валентин, успокойтесь, - с расстановкой, но мягко произнесла я, - Ситуация сложилась крайне... неприятная, это правда. Постарайтесь её как можно быстрее исправить и впредь не допускать подобного. Хорошо? - слуга кивнул, расслабившись. Пробормотав: "Да, Госпожа", он тут же удалился исполнять моё поручение. Закрыв глаза и сделав несколько медленных вдохов, я вернулась в комнату. Влад сидел на кровати, поставив локти на колени и положив подбородок на сцепленные пальцы. Вид у него был донельзя мрачный и раздражённый. Внутренне содрогнувшись, я закрыла дверь и скрестила руки на груди, подойдя к нему. - Успокоился? - как можно более холодно спросила я. Влад бросил на меня злой взгляд из- под нахмуренных бровей. - Лайя, ты подрываешь мой авторитет среди слуг, - тихо и грозно проговорил Влад. - Если ты забыл, я тут хозяйка, - я сама вспомнила об этом в этот же момент, но гордо вскинула подбородок. Голубые глаза, которые сейчас были похожи на грозовые тучи, блеснули, словно ударила молния. Что произошло в следующую секунду, я так и не поняла. Вот Влад в той же позе сидит на кровати, а через один удар сердца я уже лежала на прохладной ткани простыни. Влад, опираясь на колено, возвышался надо мной, его глаза неистово горели. Мои волосы шоколадной волной разметались по белому атласу, а щеки вспыхнули. Каждая клеточка моего тела запела от предвкушения. Рука Влада скользнула на мою поясницу, слегка приподнимая. Я инстинктивно выгнулась, наши тела соприкоснулись. Склонившись, Влад с обжигающей яростью захватил мои губы. Его рука запуталась в моих волосах. Первой моей мыслью было оттолкнуть его и продолжить разговор о хороших манерах. Я даже приложила руки к его руки, готовая в следующую секунду приложить силу и прервать это нападение. Но это не произошло. Углубив поцелуй, Влад вдруг осторожно провёл прохладным языком по моей губе. Я даже замерла на секунду от неожиданности. А затем руки, вместо того, чтобы отдалять, сжали его рубашку, сильнее притягивая к себе. Этот поцелуй был словно битва огня и льда: наши языки сплелись в неистовом танце, моё дыхание сбилось, а сердце готово было лопнуть от переполняющего его счастья. Моя нога медленно стала подниматься по его бедру, но Влад пальцами очертил изгибы моего тела от груди до бедра и прервал поцелуй. Резко подняв меня и придерживая за талию так, чтобы наши лица были на одном уровне, он прижал меня к себе. Если бы не рука Влада, я бы точно не смогла сохранять равновесие. Мои кости будто расплавились от той страсти, что он только что разжёг в моём теле. - Извини, я так много касаюсь тебя в последнее время, - Влад провёл губами по моей скуле и прошептал на ухо, - Просто только так я могу успокоиться, - повторил он мою вчерашнюю реплику. У меня вырвался истерический смешок. Голова шла кругом. Губы Влада спустились на мою шею, но он быстро отстранился и, хищно улыбнувшись, отпустил меня и вышел из комнаты. Словно опавший лист, я опустилась на кровать и, закрыв лицо подушкой, завизжала от переполняющих меня эмоций. Сейчас я нерешительно топталась перед дверью комнаты Илинки. Протянув руку к ручке, я тут же её убирала, будто обжёгшись. Металась по коридору туда-сюда. Резко остановившись, я заставила себя собрать всю свою смелость в кулак. Постучавшись, я вошла. Сандра и Илинка удивлённо посмотрели на меня. Перед Сандрой были разложены карты таро, её пальцы касались Пажа жезлов. Сестры переглянулись. - Я пришла кое-что попросить... - пролепетала я. Весь мой боевой дух как ветром сдуло. - А мы знаем, - ухмыльнулась Илинка, покосившись на карту (прим. автора: Паж жезлов означает молодого мужчину/женщину, пришедшего с испытаниями). Сандра не отрывала взгляда от веера карт. - Илинка... я понимаю, что ты уже очень много сделала для всех нас, - я сделал шаг ей навстречу, - И просить у тебя что-либо ещё было бы просто неприлично... Но больше не у кого... - я опустила взгляд на свои руки. У меня было только два пути... Но я нем могла выбрать второй, всё моё естество противилось этому. Я глубоко вздохнула и на одном дыхании выпалила, - Ты сможешь вызвать дух Симиона? Илинка нахмурилась, а Сандра удивлённо вскинула брови, оторвав свой взгляд от поверхности стола. - Но... зачем? - осторожно спросила колдунья. - Вчера ночью здесь был Ноэ... - девушки в ужасе вскрикнули, - И он обмолвился о каком-то спасении для Влада... - я нервно крутила кольцо на пальце, - Поймите, пожалуйста, мне очень важно его спасти... Я готова на всё... - Можно попробовать, - задумчиво протянула Илинка, - Но не могу сказать точно, получится ли. Мы с трудом преодолеваем расстояние в меньше, чем сто лет с моей бабкой, а здесь 6 веков... - голос Илинки затих. Она перевела взгляд на Сандру, - Мне нужна будет твоя помощь. Сестры стояли, взявшись за руки. Между ними стоял маленький столик, на поверхности которого располагалась чаша с водой, в которую Илинка капнула какой-то раствор и каплю своей крови и крови Сандры. Повсюду были расставлены горящие свечи, от которых стоял горький травяной туман. Я немного поморщилась. - Это полынь, вербена и зверобой, - коротко пояснила Илинка, - Мы ведь не знаем, с какими намерениями к нам придёт Симион... Сандра, держи меня за руки и ни в коем случае не отпускай. Мне придётся воспользоваться и твоей силой, но ты этого не заметишь - я лишь для усиления связи. Переводи всё Лайе, - завершила она свой список указаний. Мы с Сандрой машинально кивнули. Закрыв глаза, Илинка начала произносить одно предложение раз за разом, Сандра вторила ей. Вдруг по телу Илинка стали проходить легкие конвульсии: будто она была марионеткой и её кукловод то опускал, то снова поднимал её за ниточки. Губы девушки дергались, словно пытались поймать какой-то сигнал, то всё время его теряли. Вдруг резко выпрямившись, Илинка открыла затянутые белой пеленой глаза. Сандра вздрогнула и чуть было не выпустила ладони сестру. Губы Илинки быстро зашевелились, шепча, но бесконечный поток неизвестных слов я разобрать не могла. - Я почти не понимаю её... это какой-то очень древний язык, - прошептала Сандра, нахмурившись от напряжения. - Я думал, что меня уже никогда не вызовут, - голос был шуршащий, словно древняя бумага, готовая рассыпаться от одного только прикосновения, - Будто не я наш род начал. Неблагодарные... Ах... Мой Господин всё также жив и молод... сохраните его. Но всё также темен... Ох, здесь ласточка. А ведь он никогда не верил, что ты прилетишь всё-таки сюда, но в сердце ждал тебя... Но ты совсем другая... - по телу Илинки прошла новая судорога, на этот раз сильнее, - Тело этой девочки очень слабое. Она может пострадать... Поторопись, птенец, - белые глаза были направлены на меня. Я сглотнула и посмотрела на Сандру. Та нервно кивнула. - Как спасти душу Вашего Господина? Я знаю, что есть способ. Расскажите, Вы ведь были там... - Сандра постаралась перевести ему мои слова. Я теребила цепочку на своей шее. - Я был бы счастлив помочь... Тогда бы я вернул долг, мой Господин был бы счастлив и моя душа и души моих потомков нашли бы покой... Но он не открыл мне этой тайны... Об этом знает... - дальше мы уже не слушали, потому что белую пелену на глазах Илинки прорезала багровая сеть лопнувших капилляров, из уголков потекли тонкие струйки крови. Сандра вскрикнула и лишь на секунду выпустила ладони Илинки. Я инстинктивно кинулась к ним, но как только кончики моих пальцев коснулись кожи девушки, по предплечью разбежались тонкие лучи ожога. Тело Илинки упало на пол, глаза закрылись. Я в ужасе зажала рот руками. Сандра упала на колени рядом с сестрой и принялась в исступлении трясти её за плечи. Из её глаз градом лились слезы, а рот был открыт в беззвучном крике. Вдруг тело Илинки ещё раз встряхнуло. Сандра вскрикнув, отскочила. Её сестра сделала вдох. Девушка, тонко застонав, закрыла лицо руками. Я подползла к ней и обхватила руками её плечи. Сандра прижалась ко мне, судорожно сжав меня в объятиях. Рыдания сотрясали её тело, она судорожно цеплялась за мою одежду. А я, всё крепче сжимая подругу, мысленно извинялась за то, что произошло с её сестрой, за свою просьбу и свой эгоизм, из-за которого пострадал дорогой мне человек... - Сандра... Сандра, пожалуйста... нам нужно помочь Илинке... - крепче сжав меня в объятиях, девушка закивала, вновь закрыв лицо руками и надавив кончиками пальцев на глаза. Опираясь на комод, я попробовала подняться. Меня всё ещё колотило. Держась за поверхности мебели, мне все-таки удалось добрести до Илинки. Опустившись на колени рядом с подругой, я приложила пальцы к её шее. Под ними забился слабый пульс. Уронив голову на грудь Илинки и сжавшись в комочек вокруг её тела, я тихо заплакала. Моё сердце сковывал страх, будто посылая электрический ток по всему телу, заставляя меня вздрагивать. Кожа покрылась мурашками, а внутри всё заледенело: воздух обжигал легкие, а горячая кровь жгла вены. Если я не узнала ответа от Симиона, значит... придётся идти к Ноэ. Я закрыла глаза, пытаясь смириться с этой мыслью, но не могла... * Медленный вдох. Такой же медленный выход. Я старался держать себя в руках, не злиться, не выходить из себя. Сознание услужливо достало из памяти заплаканное лицо Лайи, её пальцы, судорожно хватающие меня за рубашку и обжигающий сердце шепот: "Нет, пожалуйста, не оставляй меня одну". Натворили же они дел. Илинка могла серьёзно пострадать из-за их экспериментов. О чём она думала? Она ведь прекрасно понимала, насколько уязвима станет её душа. Сандре пришлось вызвать врача: сейчас, под действием успокоительного, она спала рядом с сестрой под надзором Антона. Огромной удачей было то, что Симион обучил меня даже таким непростым рецептам отваров для исцеления. Даже не представляю, что тогда было бы с Илинкой... От мрачных мыслей меня отвлёк звук открывающейся двери. Я обернулся. Лайя вышла из ванной комнаты: её волосы были влажными, бледную кожу в некоторых местах ещё покрывали красные пятна после горячего душа, а тонкий шёлковый халат лип к ещё непросохшей коже, создавая очень соблазнительное зрелище. Огонь внутри меня вспыхнул, сжигая все мыслимые и немыслимые границы. Но вдруг она потупила взгляд, опустив его на скрещенные руки. - Влад, прости, что мы... - её голос дрогнул от рыданий, - Мы не хотели... Мы не знали... От её полного раскаяния, невинного голоса вся моя злость тут же растаяла, испарилась. Она всегда так на меня действовала: словно луч солнца, пробивающийся сквозь свинцовые тучи над бушующем в шторме океаном. Она была моим спокойствием. Только ей удавалось одним касанием смирить мой вспыльчивый характер. Только ей я готов был покориться. Я подошёл к ней и, касаясь её подбородка двумя пальцами, поднял лицо на себя. И встретился со взглядом любимых карих глаз, полных слёз. Две крупные слезинки скатились по её щеке. Я поймал солёную влагу легким поцелуем. Лайя удивлённо заморгала. - Я так испугалась... - прошептала она, закрыв глаза. Из под опущенных ресниц полились слезы. Повинуясь внутреннему порыву, я сгрёб её в охапку и отнёс на кровать, но отпускать меня она не захотела, а притянула к себе, обхватив шею руками. Хмыкнув, я сел на кровать, опёршись на подушки. Дождавшись, пока я выполню то, что она хочет, Лайя... забралась ко мне на колени. Я так любил, когда она так делала. Это так волновало. Подхватывало мою истерзанную душу и уносило в высь. Но тело реагировало совсем иначе. Кожу начинало покалывать, но не только от боли. Это было что-то идущее изнутри, что-то, заставляющее меня немедленно завладеть её губами, прижать к себе, коснуться обнажённой кожи... И с каждым разом этот порыв было всё сложнее подавить. Она сказала, что они пытались поговорить с духом Симона только ради эксперимента: сможет ли Илинка "достать" так далеко? Я чуть было не фыркнул. Лайя не умеет лгать. Я могу уличить в обмане даже самого опытного лжеца. Во мне начинало закипать раздражение: ложь я не переносил чисто физически. Сейчас я её этим беспокоить не стану, но поговорить об этом определённо стоит... Я замер, когда вдруг она коснулась горячими губами моей шеи. Лайя всегда будто чувствовала, когда мои отрицательные эмоции переходили через край и тут же своей нежностью усмиряла меня. Для меня был нов этот шквал эмоций и чувств, который поднимали во мне её манящие полные губы. Чтобы ему предаваться, нужно было научиться его контролировать. Иначе это может закончиться катастрофой... Лайя затихла, положив голову мне на плечо. Я почувствовал, как её дыхание, касающееся моей кожи, постепенно становится более глубоким и медленным. Она заснула. Осторожно, чтобы не разбудить, я накрыл её плечи одеялом. Ресницы Лайи дрожали - ей снился сон. С мальчишеской нежностью я надеялся, что в её сне был я. Если бы мне снились сны, они были бы только о ней. Лайя глубоко вздохнула и немного повернула голову. Теперь я мог наслаждаться её прекрасным лицом: чистая, почти алебастровая кожа, пухлые губы с нежным вишнёвым оттенком, завораживающий изгиб тёмных бровей. На её длинных черных ресницах всё ещё блестели бриллианты слёз. Не сдержавшись, я поочерёдно коснулся её глаз губами, стирая нежными поцелуями следы печали и страха. Им не место на её лице, особенно, когда она рядом со мной. Но она так много плакала в последнее время... Это заставило меня нахмуриться. Вдали от меня она не была счастлива. Но и когда она оказалась рядом, я не заботился о её счастье. Идиот. Это необходимо было исправить. Как можно быстрее. Хочу видеть её улыбку...