Дисбаланс

Эггси гортанно стонет, уже в сотый раз оглядывая беседку скучающим взглядом. За прошедшую минуту ничего не изменилось, и он лишь пожимает плечами. Как же ему надоело тут сидеть, пока Гарри бродит по саду в поисках входа в лабораторию! Почему именно Эггси должен делать вид, что они трахаются в этой чертовой беседке? У Гарри явно бы получилось лучше, чем у него. С его-то бархатным голосом… Анвин трясет головой, словно отгоняя от себя непрошенные мысли о своем наставнике, и краснеет еще больше, чем от своих стонов. Он принимается тщательно растирать себе шею, чтобы кожа казалась раздраженной от щекотки щетины, словно это Гарри прикасался к ней своими чуть поджатыми губами, из которых обычно льется вся эта манерная речь и всякие заумные слова вперемешку с редкими ругательствами и едкими высказываниями… Эггси на пару секунд останавливается, задыхаясь от нахлынувших чувств, и чувствует, как ткань брюк начинает давить ему на пах. Он недоуменно смотрит вниз, замечая ярко выраженный бугор в области ширинки, и задушено стонет, закрыв лицо руками. Он возбудился из-за мыслей о чертовом Гарри Харте за пару мгновений, словно девчонка-подросток. Вся эта ситуация начинает давить на него со всех сторон. Боже, надо было соглашаться на агента Борса, когда Гарри предлагал отправить его вместо себя самого. Почему он не согласился? Почему его вообще посчитали «выгодной партией» для этого задания, а? Он же, черт бы побрал Мерлина с его миссиями под прикрытием, не похож на миловидного мальчика от слова совсем! Анвин живет с амплуа уличного хулигана! Или же жил до поступления на службу… да и хрен с ним, с этим амплуа! Эггси медленно разворачивается к зеркалу позади себя, немного удивляясь тому, что оно здесь в принципе есть. Какой нормальный человек будет вешать зеркало в одной из многочисленных беседок в своем огромном саду? Оно в каждой из них есть? Наверное, это Катрина со своими замашками красивой незамужней девушки любуется собой во время прогулок по саду. Или Виктория внимательно осматривает свой внешний вид после работы в саду вместе с дочерью и кучей садовников. Или же Энтони заходит сюда, чтобы увидеть в отражении «великого и могущественного» главу огромного наркокартеля, который находится, кто бы мог подумать, в этом же самом саду! — Да что за херня? — Эггси ошалело моргает при виде себя в зеркале. Минуту назад он говорил, что нисколько не похож на миловидного мальчика, верно? Сейчас Анвин уверен, что будь он старым бизнесменом с любовью к хорошеньким юношам, то определенно бы заплатил за одну ночь самому себе. Эггси смотрит на свое отражение, облизывая губы, и тут же теряется. Распахнутая на несколько пуговиц рубашка, ярко-красный румянец и взлохмаченные волосы делают свое дело, придавая ему вид только что выебанной подстилки какого-то богатого старика. Не просто занимавшегося сексом человека, а именно оттраханной проститутки. Господи, да он же… Внутренние часы перестают отсчитывать данные ему полчаса, но Анвин все также стоит напротив зеркала и, видимо, не собирается двигаться с места. Подняв подрагивающую руку, он прикасается к своей шее и плавно ведет ладонь вниз. Жесткая ткань рубашки неприятно шуршит под кончиками пальцев, а Эггси лишь еле слышно вздыхает, поглаживая себя по животу. Возбуждение, словно морской прибой, накатывает на него с каждой секундой все сильнее, и Анвин продолжает следить за своими действиями через зеркало. Его рука опускается еще ниже, останавливаясь на пряжке ремня. Эггси прикусывает губу, поднимая взгляд на свое лицо, и тихо хмыкает в пустоту. Пальцы на пряжке подрагивают, словно хотят двинуться ниже без разрешения своего непосредственного хозяина. Эггси позволяет себе пару мгновений, чтобы подумать, стоит ли опускать руку ниже к члену, как что-то на грани сознания настойчиво толкается ему в черепную коробку. Анвин качает головой, отмахиваясь, и смотрит на свою ладонь. Она выглядит какой-то чужой. С аккуратным маникюром, нежной кожей на тыльной стороне и твердыми мозолями от использования оружия на внутренней части. У агентов Кингсман такие ладони у всех. У Гарри уж точно. Гарри, будь он здесь, стоял бы позади Анвина и прижимался грудью к его спине. Он бы дышал ему на ухо, томно вздыхая и еле слышно называя Эггси «мой мальчик», задевал бы своими охрененными губами мочку уха, а его рука, такая тяжелая и осторожная, плавно бы опустилась вниз, прямо к паху своего протеже… Эггси приглушенно стонет, закрыв свободной ладонью рот, и следует за своими мыслями, как слепой за собакой-поводырём. Пальцы сжимают член через брюки и боксеры, аккуратно надавливая. Анвину хочется зарычать от одновременно накатившего наслаждения и острой нехватки ощущений. Гарри бы помог ему. Он бы снял ремень, расстегнул ширинку и с присущей ему усмешкой запустил руку под ткань трусов. Гарри бы… Гарри. О, черт! Эггси дергается и отскакивает от зеркала, как ошпаренный. Его глаза безумно мечутся по беседке, а мысли вертятся в голове со скоростью света. Положенные полчаса прошли пару минут назад, он уже должен был возвращаться назад к дому! Какого хрена он тут устроил? Анвин отворачивается от зеркала и срывается с места. Черт, черт, черт! Он открывает дверь беседки, выскакивает на улицу и первым делом хватает носок, который Гарри сбросил с себя перед уходом. Зачем? Эггси сам не знает, но одна мысль о наставнике заставляет его зажмуриться и сдерживать попытки заорать от стыда. Он что, фантазировал о Харте? Не просто допускал мысль, а именно… фантазировал? Со всем присущим этому возбуждением, твердым стояком и тихими вздохами? Об этом нужно забыть. Этого никогда не было! Последние тридцать семь минут Эггси просто сидел в беседке и делал вид, что трахается со своим наставником. Только и всего. Никакого возбуждения. Никаких стояков. Чистый профессионализм. Обычная имитация секса со своим гребанным наставником, к которому он испытывает чисто дружеские чувства. Анвин бежит сквозь сад и прыгает за первый попавшийся куст, чтобы отдышаться. Только дружеские чувства. Никакой влюбленности или чего-то подобного, так ведь? Какая-то мысль «бегает» у него в голове, но он решает рассмотреть и обдумать её позже — в лучшее время для размышлений, когда он не будет так безбожно опаздывать на место встречи. Когда Эггси буквально взлетает на веранду и встречается взглядом с ошарашенной Катриной, в его голове остается только сосредоточенность на миссии. Ничего из ряда вон выходящего, только анализ ситуации и адреналин из-за быстрого бега. Он готов реагировать на все, что ему преподнесет это задание без каких-либо стыдливых эмоций. Все потом. Где-нибудь в своем доме в Лондоне, где его могут потревожить только радостная младшая сестра и раздраженная мать, а не какие-то наставники и всякие дочери наркобаронов. — Эдди, что с тобой? — Катрина поднимается с плетеного кресла, обеспокоенно взмахивая руками, — ты бежал? У тебя очень нездоровый вид, все нормально? — Да, я… — на веранду медленно поднимаются Энтони и Виктория. При одном взгляде на этих двоих Анвин понимает, о чем они думают. Озорная улыбка миссис Моррисон и понимающий взгляд её мужа не могут говорить ничего другого, кроме того, что эти двое в курсе, чем Эггси и Гарри «занимались» в саду. — Ты и Оливер так внезапно ушли! Мы даже не заметили, как вы оба скрылись где-то. Ох, сила любви заставляет быть вместе каждую свободную секунду, верно? — Виктория подходит к дочери и плавно кладет ей руку на плечо, заставляя опуститься обратно в кресло. Та недоуменно смотрит на мать и открывает рот, чтобы что-то спросить, но Виктория опережает её, — не расспрашивай ни о чем, дорогая. С Эдди все очень даже прекрасно! — она смеется и подмигивает вновь краснеющему Эггси. — Дела влюбленных не требуют отлагательств, мы с Вики полностью понимаем, что это такое. — Энтони похлопывает Анвина по плечу и подходит к дочери с другой стороны. Он касается её свободного плеча и мягко поглаживает. Эггси смотрит на эту семейную картину с долей недоумения и даже каким-то отвращением. Эти женщины даже не знают, что их обожаемый муж и отец является обладателем наркотика XDF-129, что грозит ему пожизненным сроком заключения, если не смертью от чьих-либо рук. Например, от их с Гарри. Анвин смущенно улыбается, кинув взгляд на чету Моррисонов сквозь ресницы, и опускает глаза в пол. Где носит Гарри? Он же уже должен был быть тут, стоять и позориться вместе с Эггси! — Мы просим прощения, что так вышло, Тони, — на его талию опускается тяжелая рука, которая тут же притягивает Анвина ближе к твердому телу сбоку. Эггси вздрагивает и поднимает взгляд на подошедшего Гарри, тут же замирая на месте и переставая дышать. Харт выглядит как… черт, прямо как тот, кто только что с кем-то переспал! Такие же растрепанные волосы, мятые рубашка и пиджак, словно кто-то сжимал их пальцами во время безудержной страсти где-то в кустах или беседке. Кажется, верхней пуговицы даже нет. Гарри специально её оторвал, чтобы придать вид явно «выпустившего напряжение» человека? Или потерял, пока бегал по садовому лабиринту? Эггси шумно сглатывает. Харт поворачивает к нему голову, и он чувствует, как подкашиваются колени. Губы у Гарри мокрые и искусанные, словно кто-то терзал их на протяжении всего того времени, что его не было рядом. Не зная, чем он занимался, Эггси бы точно подумал, что Гарри действительно с кем-то переспал. Глаза напротив смягчаются, и сердце Анвина грозится пробить ему грудную клетку. Он улыбается своему наставнику и получает нежную улыбку в ответ. Где-то рядом слышен умиленный вздох. Эггси уверен, что это была воодушевленная Виктория, которая сейчас из-за нахлынувших чувств определённо слишком сильно сжимает пальцами плечо дочери. Или же это он сжимает плечо Гарри, совершенно не отдавая себе отчета в своих телодвижениях? Когда Эггси успел повернуться и так сильно схватиться за наставника? Анвину кажется, что он затерялся где-то во взгляде напротив. Не зная, что чувствовать — дисбаланс в разрывающих его эмоциях или спокойное удовлетворение, из-за того, что Гарри здесь — он привстает на носочках, чтобы прижаться к скуле Харта губами и шумно выдохнуть. Когда Эггси отстраняется, на его лице абсолютно безмятежное выражение, а пальцы, что так внезапно перебрались на рукав пиджака Харта, сжимают ткань до еле слышного треска. — Да, мы извиняемся, мистер Моррисон.