Рыбий корм

      Михайлов ходил из угла в угол, злобно впечатывая подкованные сталью подошвы берцев в линолеум пола. За последние несколько дней он уже протоптал себе неплохую тропинку. Хардески был уверен что если маршрут останется неизменным, то за пару недель майор проковыряет пол до плит перекрытия.       На другом конце стола, напротив Хардески, расположился коротко стриженный русский в штатском. У него было взрослое лицо с тяжёлыми чертами, разительно контрастирующее с ненатурально новыми волосами и кожей. Мужчине было в районе пятидесяти, и одно со вторым не взялось. Видимо, чересчур мощная регенерационная процедура, чувак следил за собой. Даже слишком. — Как вы их вообще проворонили? ВТОЛ не бумажный самолетик, его под пень не спрячешь. — Точка сброса находится вдалеке от зоны патрулирования. Мои просто туда не летают. Все в соответствии с контрактом. Плюс у нас хромает ПВО, не готовились. Потому что наука уверена, что русалки не металлические и не летают. И мы склонны науке верить. Мы могли их обнаружить только визуально. А это, по вышеизложенным причинам не сработало. Если бы местный не поперся туда с подружкой, и не поломал им секретность… Мы бы их вообще не нашли. Но сейчас все это уже не важно. Кто-то их подкармливает китайскими пушками. Это железно. Все остальное вторично. Они становятся опаснее. — Хочешь закрыть небо? Я могу. Правда стоит учесть, что это будет больше бумажка, чем реальные меры. Ограничительный договор. Спускать их с небес на землю придется вам. Военные в это дело не полезут. Второй Харбин нам не нужен. — Мистер Москва раскурил сигарету и выпустил в потолок струйку дыма. Пожарный датчик запищал, но безопасник его заткнул. Взглядом.       Уэйн слышал о хакплантах, апгрейдах дающих возможность ломать устройства за счет вычислительных мощностей мозга. Но никогда не видел, до сегодняшнего дня. Знакомые у майора были высший сорт, без базара. — Это могут быть контрабандисты не связанные напрямую с нашей темой. Может русалки лишь имеют свой бакшиш, как посредники. И у нас нет доказательств того что Пекин что-то ловит в нашей мутной водичке и напрямую угрожает Объекту. — Но?.. — Но они убивают гражданских и вооружаются. Местное начальство слишком запустило ситуацию. Этот шпротячий фронтир пора накрыть тазом. И у меня есть и люди, и оружие, и казус-белли, вы сами видели. Даже если бы непосредственной угрозы ГЭС не было, я все равно провел против них операцию умиротворения. — Ты был и остаешься «миротворцем», Михайлов. Умеешь говорить красивые слова про мокрые дела не хуже ребят из столицы. Главное не забудь номера на бортах вертушек закрасить, иначе зеленые и либералы нас обглодают еще хуже твоих рыбин. Но вообще, я поддерживаю. Теперь предметно. Как только мы сломаем их канал поставок, они начнут действовать. Сейчас оттягивание начала конфликта выгоднее для нас. У нас выше скорость мобилизации. Я бы рекомендовал подождать. — То есть мы будем игнорировать их делишки?! — Хардески был готов к многому, но это был сюрприз. — Ещё пару дней. Я обрисую ситуацию Верхам. Свяжусь с Пекином. А потом мы пустим этих бизнесменов на корм их покупателям. Мне нужны как минимум сутки. Зато потом я дам дополнительных людей и оружие. Закроете все. От нуля до орбиты. И от Харбина до Москвабада. Я свое слово держу, ты же знаешь меня. Просто придержи свои миротворческие порывы до тех пор, пока я не обеспечу нам явное преимущество. — Хорошо, я согласен. Но если говно налетит на вентилятор сегодня или завтра, я сдерживаться не буду. — Михайлов с лязгом сжал аугментированный кулак.       Уэйн не понимал, как у русских работает субординация. Эти двое явно были знакомы, причем давно. И столичный был выше Михайлова, это он общался с начальством. Но Михайлов ставил ему условия. Это не было похоже на то к чему привык Хардески. Корпоративная культура местных наемников похоже была довольно архаичной. Командиры действовали свободнее, чем было принято на Западе.       Хотя, с другой стороны, попробуй тут поддерживать субординацию, посреди сибирской глуши. Тут часовых поясов между начальником и подчинённым больше чем ступенек в командной вертикали. — Поэтому тебя сюда и прислали. У тебя поразительное умение отыгрывать полковника Куоритча. Только ты добиваешься результата и не дохнешь от рук криво анимированных туземцев. — Москва встал со стула и протянул руку Михайлову для прощального рукопожатия. — Сутки. Потом спускай курок. Макфиши многовато о себе думают, пора вернуть их на землю. Удачи. — И тебе.       После того как за визитером закрылась дверь повисло неловкое молчание. — Что-то я не догоняю. — Вы не смотрели Аватар? — Я смотрел много всякой хероты, вплоть до Май-литтл-пони и Фиксиков, но я не обязан помнить ее наизусть и всех героев поименно. Нет, дело не в отсылках. — Ла-адно… А в чем тогда? — Я не вижу смысла в этой ерунде. Китайцы не идиоты, да, у нас с ними натянутые отношения, но они не действуют настолько топорно. И нахрена русалкам столько стволов непонятно. И зачем им дамба сдалась непонятно. Я будто играю в «Петьку». Собрал все предметы, но не понимаю, как их правильно применить. Сраный детектив. — Покурим?       Курили на верхней площадке. Ветер трепал волосы и рассеивал дым. Михайлову явно не хватало никотина, он затягивался часто и глубоко. Автоматика лёгких подавляла рефлекс кашля, но и у этого была своя цена. Иногда Хардески успевал заметить как по лицу наемника пробегает гримаса боли. ЗОЖ-скрипту поведение хозяина тела явно не нравилось, и он старательно мстил за попытку отравить госсобственность забористым беломором. Если у тебя корпоративная мобила — тебе порежут права администрирования. Если твое тело тебе собрал работодатель, будь готов что он будет иметь свое мнение по поводу того как с ним обращаться.       Тайга шумела. И не только потому что в ней вдоль берега взад-назад слонялись патрули наемников в экзокостюмах. Если не использовать тепловизор, картинка выглядела вполне мирно. Синие ели повсюду, блеск глади водохранилища, только медвежат шишкинских не хватает. — Забавно. Мой дедушка студентом в этих же местах бывал. — И? — Наверное потому эта ГЭС в тот раз и навернулась. Надеюсь это не наша семейная особенность. — У вас очень специфический юмор. — Вообще вроде он работал на подготовке первичного лагеря, студенческий стройотряд. Но тот факт, что теперь, спустя хрен знает сколько лет, я застрял в этой глуши… Немного забавляет. — А кто ваш друг? — Бывший коллега. Отзывается на Шуберт. Но с повышением он от клички отказался. — А он правда свяжет нас с Пекином? — Ему это как нефиг петь. Пока ребята типа тебя и меня получают свои задницы на руки рваными частями по горячим точкам, парни типа Мистера Москвы решают как лучше эти точки охлаждать и подогревать. Хорошо иметь такого буку в колоде. Полезно. Только вот ответ может нас не порадовать. — Ну слушайте. Если они реально в этом замешаны, то просто нас отбреют. Но если это большое недопонимание… — Полагаешь с нами поделятся инфой? — Да. Им ведь не нужны русалки ни в Янцзы, ни в Хуанхэ. — Не-е. Им как раз нужны. Продовольственный кризис не шутка. Китайцы русалок просто слопают. Они после Войны сильно пересмотрели свои моральные принципы. Как я слышал. — Михайлов отправил окурок за парапет щелчком пальцев и поманил Хардески следом. — Пойдем. Нас скоро ждет охота на летучих тварей.       Хардески послушно двинулся следом за наемником. Сейчас он был готов бить с ним любых тварей, летучих, ползучих, плавучих. Главное дайте ижмет в руки и игл побольше.