Дважды (Twice)

      У Адриана была дурная привычка не думать. Иногда он не думал перед тем, как действовать, а иногда и вовсе не думал. Он был опрометчив и прямолинеен и редко беспокоился о последствиях своих действий. По крайней мере, до этого случая. Обычно Адриан делал всё, что мог, лишь бы не сидеть и не думать. В рядовой день его график был настолько загружен, что в любом случае у него даже не было на это времени. И его это устраивало. Всякий раз, когда его отцу не было до него дела, Адриан проводил время, гуляя со своими друзьями или перевоплощаясь в Кота Нуара. Однако всякий раз, когда он был дома, он был один. И когда он оставался один, мысли врывались в его сознание, хотел он того или нет. Он ожидал, что столкнется с такими мыслями, когда вернется днём домой с турнира по фехтованию. Но, открыв дверь в свою комнату, он мельком увидел красное пятно, выпрыгивающее из окна. На его кровати лежал подарок — подарок, который, как он предполагал, оставила Ледибаг. Подарок с подписью «Маринетт», а не «Ледибаг». Когда он поднял его, то почувствовал запах свежих чернил, как будто его только что подписали. Открыв подарок, он обнаружил берет, который определенно был сделан Маринетт. С сердечками, украшенными стразами. Адриан задумался на несколько мгновений, лениво проводя пальцами по сердцам. Подробности о его подруге Маринетт, а также о событиях, которые он раньше считал совпадениями, крутились в его голове. Остроумное и шутливое поведение Маринетт с Котом Нуаром (что сильно отличалось от её обычного заикания), её, казалось бы, постоянное недосыпание и, что самое примечательное, её частые исчезновения во время нападения акумы внезапно показались очень подозрительными. Мозг Адриана чуть не взорвался, когда он собрал всё воедино. Странное предубеждение Ледибаг насчет Хлои, её чрезмерная забота об Адриане и других членах его класса, моменты, когда она краснела, заикалась и смущалась, особенно когда всплывало имя «Адриан Агрест» — всё, казалось, идеально сочеталось между собой. Как только он установил связи, все следы здравого смысла и разумной мысли покинули его. Он мог поклясться, что видел, как Плагг гнался за ними, когда они вытекали из его уха. В тот момент Адриан решил, что Маринетт была Ледибаг, а Ледибаг была влюблена в Адриана Агреста. Он должен был признаться ей немедленно. И он это сделал. Он так торопился, что выпрыгнул из окна будучи Адрианом, превратившись в Кота Нуара только в последние секунды свободного падения. Сжимая её подарок, он мчался по шумным улицам, разыскивая её. То, что он её нашел, было почти чудом, поскольку искал он совершенно вслепую. Он укрылся в ближайшем переулке, где сбросил трансформацию и побежал догонять её. Увидев её, он остановился как вкопанный. Её волосы были распущены, и это выглядело очень мило. Неужели Маринетт всегда была такой хорошенькой? Адриан быстро натянул берет на голову и побежал к ней. Школьные подруги окружили её, и, похоже, подбадривали. Когда он приблизился, Алия первой заметила его. На её лице отразилось недоверие и она подтолкнула Маринетт локтем, чтобы та повернулась. Маринетт, Ледибаг, повернулась к Адриану, её лицо залил румянец. Когда его взгляд встретился с её небесно-голубыми глазами, сердце Адриана подпрыгнуло. Он тут же признался. И она ответила взаимностью. Они растворились в поцелуе. Его первый поцелуй. Это было потрясающе. Она была потрясающей. И вот так он начал встречаться с Ледибаг. Маленькая его часть говорила, что всё это слишком хорошо, чтобы быть правдой, но с этой мыслью он мог разобраться потом. Лишь намного позже той ночью, когда он лег спать, эти мысли ворвались ему в голову. И, к сожалению, Адриану вдруг понял, что он, возможно, совершил ошибку. Взбудораженный мыслью, что Маринетт, которая только что призналась ему в любви подарком, была Ледибаг, он почему-то забыл, что они совершенно не могут быть одним и тем же человеком. Потому что он, несомненно, видел их обеих одновременно. Когда Ледибаг дала Маринетт талисман мыши. Глаза Адриана широко распахнулись. Он сел, схватил лежавшую рядом подушку, прижал её к лицу и закричал. Плагг рядом с ним удивленно вздрогнул. Он был ужасным человеком. Он только что признался в любви одной из своих самых близких подруг только потому, что ошибочно принял её за Ледибаг. Маринетт явно испытывала искренние чувства к Адриану, но он был влюблен в Ледибаг. И теперь они встречались, потому что он был идиотом. Если бы он потратил пару лишних секунд на то, чтобы подумать, прежде чем ухватиться за возможность признаться в своих чувствах «Ледибаг», он бы понял, что гораздо более вероятно, что Ледибаг каким-то образом дружила с Маринетт. Она знала её достаточно хорошо, чтобы доверить ей талисман, так что вполне возможно, что Маринетт попросила Ледибаг об одолжении, например, доставить её подарок. Но теперь было слишком поздно, и каждое решение, которое он придумывал, включало в себя разбитое сердце Маринетт и разрушенную дружбу. «Эй, Маринетт, прости, что сказал, что люблю тебя с тех пор, как впервые увидел. Я принял тебя за кое-кого другого. Но я все еще считаю тебя крутой». Адриан снова закричал в подушку. — Ладно, малыш. Что, черт возьми, случилось? Я тут поспать пытаюсь, — сказал Плагг, когда крик Адриана стих. — Ты был прав, Плагг, — пробормотал Адриан сквозь подушку. — Эй, лестью ты ничего не добьешься… Но, вообще-то… — Маринетт никак не может быть Ледибаг! — воскликнул Адриан, отбрасывая подушку. — Сейчас уже немного поздновато об этом думать, — заметил Плагг. Адриан сердито посмотрел на него. — Я знаю! — сказал он немного громче, чем намеревался. — Я — идиот! — Ты сам это сказал… — Плагг, — Адриан понизил голос и пристально посмотрел на него. Плагг понял намек и отбросил самодовольство. — Серьезно. Я понятия не имею, что мне делать. Плагг некоторое время изучал Адриана, оглядывая его с ног до головы. — А кто сказал, что ты должен что-то делать? — наконец сказал он, пожав плечами. — Плагг, я облажался. — Это ты так говоришь. — Ээ? Плагг усмехнулся, как будто ответ был очевиден. — Значит, Маринетт не Ледибаг, — начал он. — Но она по-прежнему довольно милая. — Но, Плагг, — запротестовал Адриан, — я не влюблен в Маринетт, я… — Влюблен в Ледибаг, да, да, да… — квами вздохнул, закатывая глаза. — Но ты можешь посмотреть мне в глаза и сказать, что свидание с Маринетт будет для тебя концом света? Адриан моргнул. — Я… — Так я и думал, — перебил его Плагг. — Поэтому я говорю: ничего не делай. Не чини того, что не сломано. Притормози немного, узнай её получше… — Ни за что, — перебил Адриан. — Это неправильно. Встречаться с одним человеком, когда у тебя все еще есть чувства к другому… — он со вздохом покачал головой. — Я не могу так поступить. Только не с Маринетт. — Ой, расслабься, ладно? — заскулил Плагг. — Ты подросток в школьных отношениях. Тебя никто не заставляет на ней жениться или что-то типа того. Ты изучаешь свои возможности! Выясняешь, что тебе нравится! В этом нет ничего плохого. И это происходит намного чаще, чем ты думаешь. Адриан замер на мгновение. — Мне всё ещё это не нравится, — тихо сказал он, падая обратно на кровать. — Это неправильно. — О, да что я могу знать? Не то чтобы мне тысячи лет или что-то в этом роде, — сказал Плагг, устраиваясь на подушке рядом с Адрианом. Адриан перевернулся. — Заткнись, — сказал он, закрывая глаза. — Ты говоришь, как мой отец. — Это оскорбительно. У меня репутация самого большого засранца в этом доме. Ты хочешь сказать, что мне нужно удвоить усилия? Адриан не ответил. Вместо этого он попытался задремать. Он всё ещё не знал, что ему делать и что он вообще мог сделать, но в тот день размышления ничего не дали. Мысли — вот что привело его в то положение, в котором он оказался. Поэтому он решил очистить свою голову. Он будет, как всегда, решать проблемы по мере их поступления. Но, сказав это себе, он не стал меньше об этом беспокоиться.