Not Alone

— Ты любишь его? Неро спрашивает раньше, чем успевает задуматься, а затем мысленно отвешивает себе затрещину. Только же начало все налаживаться. Вергилий смотрит на него искоса. — Да, — спокойно отвечает он, спустя пару секунд. — Естественно. Неро кажется, что он ослышался. Он откладывает тряпку, которой натирал Красную королеву, и смотрит на отца в упор. — Ты пытался убить его, — говорит он без обвинения, и зачем-то добавляет. — Много раз. Вергилий хмыкает и приподнимает губы в намеке на улыбку. Неро смотрит в его лицо и пытается понять чужие эмоции, однако выходит плохо. Не выходит совсем, если честно. — Я думал, что это поможет стать сильнее, — Вергилий сжимает губы и чуть сводит брови. — Мне было больно, и я хотел избавиться от боли. Я думал, он бросил меня, и эти чувства делали меня уязвимым. Неро замирает. Он слышал от Данте обрывки рассказов про брата и примерно представлял, через что мог пройти Вергилий за годы в Аду в рабстве, но все равно не готов к прямому ответу. И не знает, что сказать. Он скользит глазами по отстранённому лицу отца, изучая и пытаясь найти хоть намек на отпечаток тех страданий, что ему довелось вынести, но видит лишь холодную маску. — Почему ты сказал естественно? — Вместо продолжения неожиданно спрашивает он. Вергилий моргает, едва заметно сбитый с толку, а затем задумчиво трет щеку. — А как иначе? — Неро видит, как губ Вергилия касается тень улыбки. — Мы были вместе с самого начала, ещё до рождения, в утробе матери. И потом, всё детство. Нам не был нужен никто: ни отец, ни мать, когда мы были рядом. Не думаю, что любил кого-то, кроме Данте. Вергилий прикрывает глаза ладонью и выдыхает, вспоминая прошлое. Его губы чуть вздрагивают, не в силах удержать улыбку достаточно долго — его тело привыкло к другим эмоциям. — Мы — единое целое, так решила сама природа, — наконец говорит он после недолгого молчания. — Никто не сможет понять нас так, как мы понимаем друг друга. Для остальных мы — лишь мерзкие порождения тьмы. Неро ежится, когда неожиданно оказывается под взглядом серых глаз. Вергилий скользит взглядом по его лицу, изучая, и Неро злится на себя за то, что не может скрыть собственных эмоций. Одиночество. Страх. Сожаление. Ревность. К тому, чего у него нет — того, кто действительно поймёт. Вергилий придвигается ближе и берет Неро за подбородок, вынуждая смотреть прямо на себя. — Ты такой же, как и мы, — негромко говорит он, наклонившись так близко, что Неро чувствует чужое дыхание на своих губах. — Мир не принимает тебя, но ты не одинок. Неро чувствует, как по спине проходит дрожь, поднимая волоски на коже дыбом. Негромкий вкрадчивый голос гипнотизирует, подчиняя своей воле; Неро думает, что он хочет подчиниться. — Я не хочу быть один, — завороженно говорит он, проваливаясь в глубину прозрачных глаз напротив; ему перестаёт хватать воздуха. — Пожалуйста. Он просит, сам не зная о чём, но Вергилий понимает. — Никогда не будешь один, — мягко говорит он, поглаживая пальцем под напряженной нижней челюстью. — Ты часть меня. Часть Данте. Неро выдыхает, приоткрыв рот. Его кожа словно горит от лихорадки, а губы пересыхают; он даже не понимает, что с ним происходит, ведь Вергилий ничего не делает, просто говорит, но от его слов сердце стучит оглушительно громко, а дышать становится тяжелее. Триггер срабатывает сам собой, и призрачные руки беспомощно упираются в плечи отца, не отталкивая и не притягивая. — Поразительно, — Вергилий поворачивает лицо, чтобы посмотреть на крыло ближе. — Такая же материя, как и мои мечи, но часть тебя. Он неожиданно касается губами сочленения между крылом и призрачной ладонью, отчего Неро вздрагивает и отдергивает её, хмурясь. Вергилий переводит взгляд на чужое лицо и улыбается шире — теперь в этой улыбке нет и следа былой задумчивости. Скорее, непонятный азарт. Его демоническая форма внушительнее. Неро, даже в триггере, остаётся похожим на человека; в Вергилии же нет и намёка на человечность. Он больше Неро и явно сильнее, особенно сейчас, залечивший свои раны и восстановивший баланс. Неро завороженно смотрит на развернувшиеся с хлопком огромные крылья, цепляющие стену, на гипнотизирующее мерцание узоров изнутри, и не может оторвать взгляд. Величественный. Подчиняет себе одним взглядом пылающих голубым глаз — и подчиниться хочется. Необходимо до боли. Неро, не задумываясь, протягивает руку и аккуратно проводит ладонью по покрытой чешуйками светящейся коже, повторяя пальцами рисунок. Вергилий шумно выдыхает, а его глаза, пылающие огнём, становятся ярче. Неро странно себя чувствует. Одновременно с детской радостью от того, что ему позволяют увидеть что-то особенное, он ощущает темное и грязное желание обладать этой силой. Как угодно, неважно, просто быть единым с источником. Он подается ближе; его призрачные руки скользят по верхней грани крыла, ощупывают основания шипов на сочленениях — Вергилий сдавленно шипит, опаляя дыханием лицо Неро, — и наконец добираются до оснований самих крыльев. Неро чувствует твердые шипы, окружающие место, откуда они растут; такие же шипы украшают позвоночник от шеи до лопаток, а дальше… Неро запускает свои руки под крыло и касается основания хвоста, что начинается как раз между лопаток. Вергилий негромко рычит, не угрожающе, а скорее предупреждающе. Или возбуждённо. Неро фыркает в ответ, не задумываясь, и проскальзывает ладонью ниже, чтобы коснуться спины под хвостом — Вергилий слегка приподнимает его, давая доступ, и шумно дышит, с каждым вздохом касаясь грудью груди Неро. От такого доверия слегка кружится голова, а желание получить всю эту силу становится сильнее тысячекратно. Его тело горит. Он скользит пальцами и ладонями по чужой коже везде, где может дотянуться, отчаянно желая изучить как можно лучше. Неро цепляет когтями пластины на хвосте, чуть приподнимая, чтобы забраться глубже; Вергилий шумно выдыхает и низко ворчит, обозначивая границы дозволенного. Неро послушно одергивает руку и вскидывает глаза, виновато заглядывая в лицо отца, но Вергилий, кажется, не слишком раздражен. Он проводит хвостом по спине Неро, прижимая к себе ближе, и сжимает основания его крыльев. Кто бы мог подумать, что это так приятно? Неро даже не вздрагивает, слишком увлечённый прикосновениями к чужой коже, когда Данте прижимается к нему сзади. Он тоже в демонической форме: Неро чувствует грубые шипы его грудных пластин и жар от источника пламени в центре, но сейчас они не причиняют боли. Красные крылья, развернутые так, чтобы попадать в поле зрения, отвлекают и не дают сосредоточиться; Неро иррационально злится, что не может посмотреть на всё и сразу — как маленький ребёнок, — и раздраженно рычит, призрачными ладонями схватившись за изогнутые шипы на крыльях Данте. — Ты его отвлекаешь, — низко рычит Вергилий, переводя взгляд. — Ему слишком много для первого раза. Неро отстраненно понимает, что речь о нём, но не концентрируется. Ему слишком много, но хочется ещё больше. Данте смеется — голос, изменённый триггером, низкий и гудящий. Он пробегает пальцами по бокам Неро, не задевая когтями, и плавно проводит ладонью по паху, пальцами нажимая на шов между чешуйчатыми пластинами. Неро давится воздухом и дергается, потому что, несмотря на отсутствие в этом виде члена, прикосновение там всё равно… чересчур. Он нетерпеливо ерзает в чужой хватке и чуть поворачивается, чтобы видеть лицо Данте, но Вергилий перехватывает его за подбородок и вынуждает смотреть на себя. — Жадина, — фыркает Данте, продолжая скользить пальцами по плотным чешуйкам между ног Неро. — Всё только для тебя? Вместо ответа Вергилий обвивает хвостом запястье Данте, теперь управляя его рукой. Тот не сопротивляется, изменяя нажим и скорость движения, от которых у Неро перед глазами вспыхивают сияющие кровавые пятна. Он, сам не замечая, да и не в силах сдержаться, гортанно стонет, подаваясь вперед, и цепляется пальцами за основание крыльев отца, прижимая его ближе, запечатывая себя между двух источников дурманящих ощущений. Сила. Желание. Похоть. Жажда обладания. Вергилий негромко рычит, сжав бедра Неро, и смотрит на его лицо не отрываясь. Его крылья, приподнятые вверх, подрагивают от напряжения; Неро сдавливает пальцы сильнее, ощущая впивающиеся в ладони шипы, прорывающие плотную кожу. Он охает от неожиданной боли и содрогается от прошивающего тело удовольствия, от которого всё внутри скручивается в узел и в голове, кажется, происходит взрыв. Его триггер исчезает так внезапно, что он едва не падает, но уже абсолютно человеческие руки Данте обхватывают его за грудь, не позволяя. — Может стоило сначала подготовить его? — ворчливо спрашивает он у Вергилия, укладывая Неро на диван. — Предупредить, как это может быть? Вергилий поводит плечами и разминает шею; на его коже у самой кромки волос и ниже кровавые пятна от чужих ладоней. — Нас никто не предупреждал, — спокойно говорит он, рассматривая мальчишку, что едва держится в сознании. — Он отлично справился. Данте морщится. Он садится перед Неро на корточки и ободряюще улыбается. — Эй, пацан, — говорит он мягко, касаясь щеки Неро. — Ты был прекрасен. Неро прикрывает глаза и мычит. — Что это за херня, — обессилено спрашивает он, чувствуя, как сознание уплывает. — Какой-то ебанутый кровосмесительный обряд посвящения? Данте смеется и ерошит светлые волосы, прежде чем подняться. — Наши демоны познакомились, — негромко говорит он, продолжая гладить Неро по голове. — И им понравилось. Неро согласно угукает и наконец проваливается в сон. Данте смотрит на Вергилия, а тот в ответ приподнимает брови. Их бессловесный разговор длится несколько секунд, а потом Данте вздыхает и смазано целует брата в уголок губ. — Ты иногда можешь быть ужасным мудаком. — Ему было одиноко. Я показал, что он не один, — Вергилий переводит взгляд на спящего Неро и едва заметно улыбается. — Теперь он спокоен. Данте кивает и тоже смотрит, отмечая то, как спокойно вздымается грудь Неро во сне и как расслаблено его лицо. Впервые за долгое время после их возвращения. — Теперь ты никогда не будешь один, пацан, — шепчет Данте, касаясь пальцем переносицы Неро. Тот смешно сморщивается и переворачивается на бок. — Никогда. Вергилий кивает, скрестив руки на груди. Данте выпрямляется и разминает руки. — Не знаю как ты, а у меня в штанах всё дымит, — он притягивает Вергилия за бедра, вжимаясь пахом, и выдыхает. — Пацану-то перепало, а как насчет меня? Вергилий поднимает брови и насмешливо улыбается. Он молчит недолго, словно раздумывая, а затем указывает взглядом на лестницу на второй этаж. Данте возбужденно подпрыгивает и срывается с места, по пути расстегивая джинсы. Неро снится, что в агентстве наконец-то устроили ремонт. Он улыбается, слушая стук молотка и иногда грохот от ломаемых для перепланировки стен на втором этаже, и плотнее закутывается в одеяло.