Сука

Своим манящим по её пьянящим. Скользили по скользкому, если упадут то вместе, вопрос кто на кого. Но в данный момент и он перестал быть актуальным. — Прямо здесь? — спросила Аня, не сводя глаз с губ напротив Губы улыбнулись, по-теплому, что так редко. Сигнал входящих стёрли её с лица. Спина застыла натянутой струной, глаза сделались неподвижными. — Нет. Сегодня нет. Смотрела сквозь нее невидящими. Будто за спиной кто-то другой. Кто-то третий. Вновь это ощущение, когда лишняя. — Ксюш, — заставила посмотреть на себя. Ладонью за острую скулу, почти порезалась. То ли об кость, то ли об взгляд. Иной. Остриём на каждого. Желание быть нужной двигало грудью на нож. Вошло в плоть, пока она языком в её теплый рот. Очертила себя внутри, по нёбу, дёснам, языку. Провела бы обряд экзорцизма, изгоняя всех бывших, как бесов, которые терзали Ксюшу изнутри. — Забудь её, забудь, — шептала не размыкая губ, внутрь неё, эхом через гортань, чтобы по всем клеткам. Чтобы в мозг, в кровь, под кожу. Интуитивно чувствовала, что это она. Другая. Бывшая. Тщательно удаляемое ей прошлое, которое назойливо стремилось стать настоящим. Нарушила тем самым границы, которые под высоким напряжением. Мощным разрядом отбросило назад. За черту. Ксюша резко выпрямилась вперёд, сбрасывая с себя её ладонь. Ещё один порез. Глубже. — Мне пора, — спиной к ней, лицом к столу. В руке телефон. Читала. Ревность выплескивалась через край. Плавила края, высота сосуда становилась меньше, стенки тоньше. Прорвало. — Да бога ради, перестань это читать, — бросилась к ней, вырывая телефон из рук. Невольно увидела текст. «Трахаешь её? И как? Как обычно, потом догоняешься сама, представляя меня.» — Откуда ей известно, — дрожащим от злости, гневным от обиды. — Уходи, — голос звучал слишком спокойно. Чувствовала себя штормом, разбивающимся о неприступные скалы. Лизала языком ярости холодный камень, не проникая внутрь. — Зачем ты так? Я же по-настоящему. Я люб… — Замолчи. Ради бога, замолчи… Не дождавшись пока уйдёт Аня, бежала сама. Откровенно, не привыкшей быть откровенной ни с кем. — Ксюш, постой, ну пожалуйста. Догонялки по коридору, по лестнице, чуть меньше вытянутой руки, на деле же…пропасть. Успела добежать до машины, заперевшись изнутри. Аня барабанила ладонями по стеклу водительского. Колотило изнутри. Почти в такт. Почти на последнем дыхании. Воздух не проникал в лёгкие, а закупоривал снаружи. Задыхалась, опустившись на колени. Без сил, еще раз по двери. Открылась. Тихий щелчок, протянутая ладонь. — Садись, отвезу. Опустилась на соседнее, не понимая в каком положении. Скорее пассажир, чем нечто большее. Всю дорогу тишина. Всю дорогу изнутри немая истерика. Пыталась докричаться, достучаться, отыскать хотя бы щель. Ей бы хватило. Тщетно. Ксюша не посмотрела ни разу, даже не покосилась в её сторону. Не проронила ни звука. Повернулась, когда остановила машину у её подъезда. Долгим и вдумчивым на неё. Не было кого-то третьего. Тут лишь двое. Только они. Провела указательным по губам, большим по щеке. Приблизилась к лицу, касаясь щекой щеки. Почти нежность. — Познавший ад, познает и рай. А он ведь точно есть. Между моими руками и твоей кожей. Придвинулась ещё плотнее, касаясь всем телом. Мгновенная близость, где-то щелкнул замок дверцы. Открылась.