ω
Почти через три месяца Дайнслейф появился на пороге винокурни с таким самодовольным видом, будто был здесь очень желанным гостем. Дилюку сразу не понравилось то, как он держался и каким взглядом уставился на стоящего у дверей Кайю. Словно хотел сожрать. — Снова здравствуй, свет моих очей, — улыбнулся Дайнслейф, поцеловав его руку — и Кайя даже не отдернул её, а только фыркнул. — Добрый вечер, Дилюк. — Свет, значит? — уточнил Кайя, жестом пригласив его войти. — Я так понимаю, другого омегу ты так и не встретил. — Не оставляю надежд. — Какая жалость. Но если твоё присутствие исправит тот пиздец, который вытворяет моё тело в последнее время, я буду эгоистично рад твоему одиночеству. — Ох, Кайя, ну зачем же до такого доводить… Я же сразу сказал, что тебе нужны сцепки. Особенно в твоём возрасте. — Дайнслейф прошёл в гостиную и опустился в одно из двух кресел возле камина, даже не подумав спросить разрешения. — Ты в самом расцвете сил: твой организм жаждет оставить потомство, поэтому симптомы и усилились. — Я не собираюсь сейчас рожать, — спокойно возразил Кайя, сев рядом. Дилюку осталось только стоять около него, остро чувствуя себя лишним. Он даже слова вставить не мог, потому что не знал, что вообще уместно будет сказать. — Тем более от тебя. — Я тебе этого и не предлагаю, — Дайнслейф пожал плечами. — Защитная руна всё ещё работает. Ваши игры с засовыванием в тебя пальцев — это изобретательно, но они не могут заменить настоящего узла. Тебе повезло, что я, как благородный человек, всегда рад помочь. — Какое бескорыстие, — хмыкнул Кайя, подняв взгляд на Дилюка. — Так… ты выглядишь напряженным. Всё в порядке? — Конечно, — ответил Дилюк, стараясь держаться твёрдо. — Нам лучше сразу обсудить, как всё пройдёт. — Течка перейдёт в активную фазу завтра, но в первый раз я возьму тебя этой ночью, — охотно поддержал разговор Дайнслейф. — Это облегчит твоё состояние, но может ускорить её начало. Судя по тому, что написал твой… Что написал Дилюк, мне придётся потрудиться, чтобы твой цикл пришёл в норму. Тебя ждёт много, много секса, душа моя. — Под конец он расплылся в такой наглой усмешке, что Дилюк невольно закатил глаза. От этих слов он снова остро почувствовал себя лишним, так что неловко кашлянул и уточнил: — Так мне стоит оставить вас наедине? Кайя вздрогнул, тут же отвернувшись. — Как хочешь. Я понимаю, это не то, на что тебе хотелось бы посмотреть, — ровным голосом ответил он, вызвав у Дайнслейфа утомлённый вздох. — Скажите, зачем всё так усложнять? Считайте это помощью лекаря. Разве ты не предпочёл бы чувствовать партнёра рядом? — произнёс он, внимательно глядя в лицо Кайи, которое Дилюку не было видно. Видимо, на нём отразилось что-то, что заставило Дайнслейфа кивнуть и перевести взгляд на Дилюка. — Возьми себя в руки, Рагнвиндр, и начни наконец поступать, как полагается альфе. Дилюк не был альфой и никогда им не станет, но он сильно сомневался, что в их правилах позволять кому-то постороннему трахать своих омег. Тем не менее, он стиснул зубы и неохотно кивнул, положив ладонь Кайе на плечо. Если Дилюк должен быть рядом, чтобы Кайя почувствовал себя лучше — он в состоянии это сделать.ω
Дилюк ожидал, что Дайнслейф сразу бросится втрахивать Кайю в матрас, но тот никуда не спешил. Он разделся без малейшего смущения, словно рисуясь, и жестом указал Дилюку на изголовье кровати. Сам не понимая почему слушается, тот сел, подперев поясницу подушкой, и постарался устроиться поудобнее. Кайя тоже избавился от одежды и опустился на кровать с каким-то неестественным спокойствием. Его не смущало ничего из того, что они делали в постели, но сейчас он выглядел напряженным — и волновался явно не за себя. Дилюку стало неловко — он вовсе не хотел добавлять Кайе переживаний. Дайнслейф прав, нужно проще ко всему относиться, раз уж ничего нельзя изменить. — Хочешь, подержу тебя за ручку? — с лёгкой улыбкой предложил Дилюк и похлопал себя по коленям, когда Кайя поднял на него взгляд. — Или предпочтёшь прилечь сюда? — Заманчиво, — отозвался тот, как-то разом начав выглядеть более расслабленным, а потом действительно подался вперёд и обнял Дилюка за шею, уткнувшись носом в щеку. — Пытаешься достать билеты в первый ряд? Дайнслейф хохотнул и погладил Кайю по пояснице, прежде чем прижаться вплотную. Дилюк бросил взгляд на его уже полностью возбуждённый член и невольно подумал: «Вот бля». Неудивительно, что после такого Кайя ощущался слегка растянутым — а ведь он ещё не видел пресловутого узла. — Как себя чувствуешь? — Дайнслейф прижался губами к плечу Кайи и скользнул руками по его груди, заставив слегка вздрогнуть. — Неплохо, что ты до сих пор такой сухой — не приходится сомневаться, что Дилюк исправно выполняет свои обязанности. Вот козёл. — Уже немного тянет. — Кайя опустил ладонь на живот и помассировал. — Но в целом нормально. — Я не буду вязать тебя сейчас, — продолжил рассуждать Дайнслейф, — но ты всё равно почувствуешь себя иначе. Будь готов к этому. — Ты сюда поболтать пришёл? — Кайя недовольно обернулся, поведя бёдрами, а потом оторвался от Дилюка, чтобы достать из-под подушки смазку, и передал её Дайнслейфу. — Только я имею право столько трепаться в койке. Засади мне уже, пока мы с Дилюком не передумали. — Боюсь, для разговоров ты будешь слишком занят. И, к слову, я жду от тебя больше благодарности. — Вопреки собственным словам, тот только заулыбался шире. — Я думал, тебя заводит моя грубость, — не остался в долгу Кайя. Он сел Дилюку на колени так, чтобы оставить доступ к своей заднице, и бросил на него вопросительный взгляд. — Ты же не против?.. — Тебе тут всегда рады. — Дилюк обнял его, уместив руки на лопатках, и коротко поцеловал в шею. — И хватит уже спрашивать. Я сам его позвал, прекрасно понимая — зачем. Расслабься и получай удовольствие. — Чем я только тебя заслужил… — пробормотал Кайя, прогнувшись, чтобы Дайнслейфу было удобнее, но тот только хмыкнул и, перехватив его за талию, стащил обратно на кровать. — Ты слишком торопишься, — заявил он, переворачивая Кайю на спину так, чтобы его голова осталась лежать у Дилюка на коленях. — Вы что, вообще ничего не знаете о прелюдиях? — Побольше твоего, — огрызнулся Дилюк, впервые за эту странную сцену заговорив лично с Дайнслейфом. Не то чтобы у него были какие-то данные о его талантах по этой части, но это звучало даже унизительно. Да Дилюк — просто мастер прелюдий! Кайя, во всяком случае, никогда не жаловался. — О, не сомневаюсь. — Дайнслейф покачал головой и положил руки Кайе на бёдра. Когда он снова заговорил с ним, его интонации даже близко не были похожи на тот отстранённый, немного высокомерный тон, которым он награждал Дилюка. — Раздвинь ноги, Кайя. Эту фразу он словно промурлыкал и, стоило Кайе выполнить просьбу, поцеловал его с внутренней стороны колена и придвинулся ближе. — Ты стал только красивее с нашей последней встречи. Можешь быть уверен, я часто о тебе вспоминал. — Избавь меня от увлекательных рассказов о твоём рукоблудстве, — фыркнул Кайя, несильно толкнув Дайнслейфа ступнёй в грудь, но тот только перехватил его за щиколотку и поцеловал на этот раз чуть выше выступающей косточки. — Как жаль, что тебе неинтересно, — со смешком отозвался он, уместив обе ноги Кайи на своей талии, и наклонился к его груди. — Я бы поделился парочкой своих эротических фантазий. После этих слов Дайнслейф прикусил то место у основания шеи, от прикосновений к которому Кайя возбуждался практически моментально — и сейчас он тоже резко выдохнул и запрокинул голову, вцепившись в ладонь Дилюка обеими руками. Откуда он вообще… — Всем омегам это нравится, — ответил на невысказанный вопрос Дайнслейф. — Очень чувствительная область из-за расположения желёз. — «Всем омегам», — передразнил его Кайя, переведя дыхание. — Ты только со мной и знаком, откуда такие широкие познания? — Ну, я читал. — Дайнслейф ничуть не растерялся и снова приложился к шее, оставив заметный след от зубов. На этот раз Кайя негромко застонал и прогнулся в пояснице, прижавшись к его телу грудью и животом. Дилюк не мог не заметить, что у него уже стоял — и, в целом, ничуть не удивился. — А ещё о том, что у вас чувствительные соски. Ну, об этом его книги не соврали тоже. Кайя мягко ахнул, стоило Дайнслейфу прижаться губами к его груди, и ощутимо заёрзал. Второй сосок Дайнслейф поглаживал рукой круговыми движениями, иногда сжимая пальцы. — Ах, стой! Ладно, я серьёзно. — Кайя не выдержал, когда Дайнслейф прикусил чувствительную кожу, и приподнялся на локтях. — Трахни меня уже. Неужели нигде не пишут, что не стоит бесить омегу перед течкой? — Помыкать альфой — тоже плохая затея, — неожиданно низким голосом произнёс Дайнслейф, и Дилюк уставился на него в немом удивлении, а Кайя задрожал всем телом. Прозвучало угрожающе, и Дилюк уже хотел было одёрнуть Дайнслейфа, но его лицо почти сразу вновь озарилось улыбкой. — «Воля вожака» — ещё одна наша особенность, заставляющая к себе прислушиваться. Вижу, тебе такое нравится. — Твой голос как будто прямо в моей голове прозвучал, — пробормотал Кайя, откинувшись обратно на Дилюка. — Почему это так горячо? Ты тоже так услышал? — Нет. — Дилюк пожал плечами. — Обычный тон самоуверенного засранца. Единственное желание, которое он может вызывать — дать ему по лицу. — Нормальная реакция для другого достаточно сильного альфы, — хмыкнул Дайнслейф. — Нам свойственно доминировать. Быть может, из тебя вышел бы неплохой каэнриец. — Да сколько можно? Дилюк, тогда ты меня выеби! Я устал всё это выслушивать. — Кайя дёрнулся, явно пытаясь вывернуться из объятий, но Дайнслейф перехватил его покрепче и придавил одной рукой к кровати. — Никто не будет трахать тебя сейчас, Кайя, — заявил он. Кайя поднял брови, но перестал сопротивляться, и Дайнслейф вылил себе на руку масло из бутылочки. — Разве что пальцами. В первый раз я хочу посмотреть, как ты кончишь только от этого. — Чушь. — Кайя зажмурился во время первого проникновения и явно задышал тяжелее. — Я не настолько чувствителен сейчас, чтобы этого было достаточно. — Посмотрим. — Дайнслейф ухмыльнулся и начал неспешно двигать рукой, постепенно наращивая темп. Дилюку не было видно, сколько он использовал пальцев и совершал ли какие-то ещё особенные действия, но Кайя довольно быстро начал подмахивать, подаваясь бёдрами, и коротко постанывать. Но стоило ему попытаться положить ладонь себе на член, Дайнслейф оттолкнул её в сторону и бросил на Кайю строгий взгляд. — Я же сказал, только пальцы, — настойчиво повторил он, заставив Кайю недовольно проскулить: «Какой же ты ублюдок!». — Дилюк, будь любезен, подержи его руки. Дилюк вздрогнул от неожиданности, но перехватил Кайю за запястья, вызвав у того возмущённый протест. Он не мог внятно объяснить себе, почему так легко послушался — ну, разве что… От Кайи сложно было отвести взгляд, и ему хотелось увидеть продолжение. Дайнслейф заулыбался совсем хищно и на секунду отстранил руку достаточно далеко, чтобы Дилюку стало видно его пальцы. Ни один из них не был согнут — только перекрещены так, чтобы проще ввести их внутрь. Четыре. Неудивительно, что Кайя так извивался между ними и упирался пятками в матрас, приподнимая таз. — Ну же, Кайя, — вновь мягко заговорил Дайнслейф, целуя его со внутренней стороны бедра. — Будь хорошим мальчиком. Знаешь, как чудесно ты смотришься насаженным на мои пальцы? Так сжимаешься внутри… Представляешь, что на их месте может быть член? Я тоже представляю. Постоянно думал об этом, вспоминал, как ты прогибался подо мной, как сладко стонал… О нет, я сказал, что не буду говорить о том, что представлял, когда дрочил, и сдержу обещание. Но об этом я думал каждый день, чем бы ни занимался. В пути из одного города в другой. Перед сном на очередном постоялом дворе. Во время разговоров с деловыми партнёрами. Сразу после боя… До сих пор не верю, что сейчас это наконец происходит. Кончи для меня, детка, и я поимею тебя так, что ты забудешь, как долго меня не было рядом, и я забуду тоже. Слушать это было неловко, ревность снова свернулась клубком в груди, и Дилюк едва подавил порыв велеть ему заткнуться, но Кайя с каждым словом постанывал всё прерывистее, а под конец монолога крепко зажмурился и кончил, дугой выгнувшись над кроватью. — Ну вот, — Дайнслейф сыто ухмыльнулся и откинул со лба волосы, — я же говорил: всё ты можешь. Хочешь передохнуть или продолжим? — За этим мы здесь и собрались. — Едва отдышавшись, Кайя махнул рукой и шире развел ноги в откровенном приглашении, но вместо того, чтобы сразу же толкнуться внутрь, Дайнслейф протянул ему руку и помог подняться. — Мне нравилась поза, которую ты выбрал, — пояснил он, побуждая Кайю сесть обратно Дилюку на колени лицом к лицу. — Нам всем не помешает немного близости, а то кое-кто, глядишь, совсем заскучает. — Да что ты, мне безумно весело, — закатил глаза Дилюк. — Смотрел бы и смотрел, как вы развлекаетесь. — Наслаждайся. — Дайнслейф довольно оскалился и, придержав Кайю за талию, вошёл в него, даже не добавив смазки. Потому что сразу вылил достаточно, или течка всё же началась преждевременно?.. Очень хотелось уточнить, но это было не к месту, тем более что Кайя снова стал выглядеть неуверенно-недовольным их перебранкой, так что Дилюк предпочёл поцеловать его, а не сыпать вопросами. Кайя застонал ему в рот, схватившись руками за плечи, и прикусил за язык — судя по удивлённому выражению лица, совершенно неумышленно. — Я, ох, прости, — выдохнул он, отстранившись, — я просто… Почему это так… Даже узла ведь нет, а всё равно… — Интересуешься, почему тебе так нравится мой член? — Дайнслейф двигался неспешно, и его голос звучал совершенно ровно. — О, я с радостью дам тебе исчерпывающее объяснение. Смотри. Он прижал Кайю спиной к своей груди, заставив выгнуться, и положил руку на его живот. Кайя резко опустил голову, и из его горла вырвался высокий стон, а Дилюк просто изумлённо уставился на открывшееся зрелище. На каждом толчке Дайнслейфа кожа на животе Кайи натягивалась изнутри, отчетливо демонстрируя головку скользящего внутри члена. Как… Как такое возможно, чтобы это было не больно? Дайнслейф его едва ли не насквозь мог проебать! Дилюк, кажется, забыл, как дышать, бессмысленно глядя перед собой, и очнулся только от насмешливого вопроса: — Хочешь потрогать? Он мог бы огрызнуться и послать Дайнслейфа подальше, но вместо этого протянул ладонь вперёд и коснулся разгоряченной, упругой кожи. Движение внутри ощущалось совершенно противоестественно, в чём-то даже пугающе, но вместо того, чтобы отшатнуться в отвращении, Дилюк потрясённо вздрогнул и с нажимом провёл рукой. — Как мило. Ну вот мы с тобой и стали немного ближе. — Дайнслейф впервые за всё время их знакомства улыбнулся лично Дилюку — и почему-то от этого стало неловко, но Кайя между ними негромко засмеялся, сорвавшись на протяжный стон, и накрыл ладонь Дилюка своей. — Красиво, да? — спросил он, прищурившись, и Дилюк неуверенно кивнул. Не совсем то слово, которое он бы употребил, но подобный вид… вызывал очень однозначную реакцию. Сидеть в штанах стало уже довольно некомфортно, и Кайя, словно прочитав мысли, переместил руку на его пах. Он явно остался доволен тем, что нащупал, и без особого результата, просто обозначая намерения, дёрнул завязки на штанах. — Хочу тебе отсоса-ать. Попытка произнести это обычным самоуверенно-провокационным тоном провалилась из-за сдавленного поскуливания в конце фразы, что дало совершенно противоположный эффект. Дилюк на секунду прикрыл глаза, пытаясь понять, кажется ли ему эта просьба дикой, но внутренний протест умер, так и не родившись, так что он кивнул ещё раз. Дайнслейф стащил Кайю обратно на кровать и надавил на лопатки, заставляя принять коленно-локтевую позу, а Дилюк быстро избавился от штанов. Его член мазнул по щеке Кайи, оставив липкий след предсемени. Кайя ахнул, оперся руками о его ноги и насадился ртом до основания, но, видимо, не рассчитал силы и закашлялся. — Не торопись. — Дайнслейф хмыкнул и немного замедлил темп толчков. — Пытаешься произвести на меня впечатление? — Заткнись, — буркнул Кайя, но в этот раз принялся за дело с меньшим пылом, и справился заметно лучше. В целом, процесс не блистал какой-то невероятной техникой, и обычно сосал он куда качественнее, но Дилюк никогда не отличался привередливостью. Уже одно то, что Кайя сейчас тоже получал удовольствие, возбуждало достаточно, а уж когда он постанывал, не выпуская член изо рта… Дилюк запрокинул голову, опустил руку на его волосы и толкнулся несколько раз самостоятельно — глубже, чем принимал сам Кайя, и кончил ему в горло, заткнув второй рукой рот и негромко замычав. Кайя рефлекторно сглотнул, и Дилюк отстранился, пока его член продолжал выплёскивать сперму — она попала Кайе на язык и губы, и тот на всякий случай прикрыл глаз, но почти сразу удивлённо распахнул, когда Дайнслейф развернул его к себе и несколько секунд просто смотрел на его лицо, а после — жадно поцеловал. Дилюк замер, глядя на них так пристально, что даже моргнуть не мог — в голове не было ни единой мысли. Он не мог представить что-то более порочное и возбуждающее, потому что… его собственная сперма стекала по их подбородкам, и, когда они размыкали губы, белесые ниточки, смешанные со слюной, протягивались от одного рта к другому. — Ох, блядь, — выдохнул Дилюк, и острая потребность в близости затмила всю его брезгливость и нелюбовь к поцелуям после минета. Он оттолкнул Дайнслейфа, вызвав у того короткий смешок, и сам впился в губы Кайи. До этого дня он никогда не пробовал свою сперму, это ему даже в голову не приходило, и с удивлением обнаружил, что она была горькой и терпкой — в отличие от куда более лёгкого, солоноватого вкуса Кайи. И всё же противно ему так и не стало, а когда Кайя обхватил руками его лицо и слегка отстранился, влажно лизнув нижнюю губу и безотчетно высунутый язык, Дилюк почувствовал напряжение в слишком чувствительном после оргазма члене. — Д-дилюк… — Кайя потянулся следом, когда он отдалился, вновь приняв сидячее положение, но Дайнслейф удержал его на месте и ускорил темп безжалостных, мощных толчков, от которых кровать громко стучала о стену — а ведь она была сколочена из крепкой, тяжелой древесины, и даже сдвинуть её с места было не так-то просто. — Смотри на меня, — веско произнёс он, повернув голову Кайи к себе за подбородок, и укусил его за губу так, что оба их рта оказались перепачканы кровью. — И произноси моё имя, пока я тебя трахаю. Это точно не была «воля вожака», или как он это там называл, но взгляд Кайи остекленел и он снова кончил, даже не прикасаясь к себе — Дайнслейф тут же вытащил из него член и быстро додрочил, выплёскиваясь ему на живот и грудь. Его стон прозвучал досадливо, почти жалостливо, и напряженно сошедшиеся на переносице брови только добавляли ощущения, что он остался недоволен подобным завершением. Он упал на Кайю сверху, придавив его к матрасу, но скатился, едва переведя дух. — Даже не представлял, что остановиться будет так сложно. Клянусь, Кайя, в следующий раз я не спущу тебя со своего узла, пока сперма не потечёт по твоим ногам, потому что внутри для неё уже не останется места, — пробормотал Дайнслейф, закрыв рукой глаза. — Ага, — вяло отозвался Кайя, рассеянно глядя перед собой, — буду ждать. Больше они оба не произнесли ни слова, и Кайя уснул почти моментально, даже не подумав привести себя в порядок. Дилюк вздохнул и сходил за влажными полотенцами, чтобы вытереть его, а когда вернулся, растолкал Дайнслейфа и вручил ему одно из них.ω
Дилюк проснулся от осторожных поглаживаний по нижней части живота. Кайя весьма тактично не трогал его член, но намерения и без того прослеживались совершенно прозрачно. — Он ведь говорил, что тебе станет легче после вчерашнего, — простонал Дилюк, уткнувшись лицом в одеяло. — Так и есть, — отозвался Кайя, убрав руку. — Видишь, я готов к цивилизованному разговору, а не набросился без спросу. Ты можешь просто лежать, я сам всё сделаю! А потом спи, сколько хочешь. Соображать получалось с трудом, как и шевелиться, но Дилюк всё же перевернулся на спину. Ему уже не раз помогали подобным образом избавляться от утреннего стояка, так что он особо не возмущался. Кайя оседлал его бёдра и, не тратя время на всякие глупости, сразу же насадился на член — его мягкое, влажное нутро даже сквозь сонное безразличие ощущалось просто восхитительно. Такой секс Дилюку, в целом, нравился — от него вообще ничего не требовалось: только лежать и поддерживать Кайю за бёдра. Тот даже руну на груди рисовал сам, чаще всего прямо в процессе — как и в этот раз. От прикосновения холодных пальцев хотелось отшатнуться, но Дилюку всё равно некуда было из-под него деться. Кончив, Кайя вытер его от их спермы и своей смазки, но не успокоился на этом, а продолжил ёрзать, то и дело задевая дремлющего Дилюка какой-нибудь частью тела. — Так… Дайнслейф остался в гостевой спальне? — наконец не выдержал он. — О Барбатос, я же почти уснул! — Дилюк вяло швырнул в него подушкой. — Мне откуда знать? Когда я тебя уносил, был там. Иди и поищи его без моего участия, ладно? — То есть ты не против, если мы… — Кайя! Я приглашал Дайнслейфа не для того, чтобы ты будил меня ни свет ни заря! — Я подумал, может, тебе захочется взглянуть на нашу первую сцепку. — Дилюк приоткрыл один глаз и посмотрел на кусающего губы Кайю с выражением безграничной усталости. — Она не первая, если ты не забыл. И какая разница? У вас это как-то по-особенному происходит, или что? — Да нет вообще-то, но вдруг тебе интересно. — Кайя пожал плечами и встал с кровати, потянувшись. По внутренней стороне его бёдер стекала смазка с небольшой примесью спермы. Выглядело красиво. — Я посмотрю в следующий раз, — предложил Дилюк, отвернувшись к стене. — Ну или через пару заходов. В общем, я вас найду. Кайя промычал согласие, наклонился, чтобы поцеловать его в щёку, и выскользнул за дверь. Кажется, он даже одеваться не стал. Хорошо, что Дилюк заранее распустил всех слуг.ω
Окончательно Дилюк проснулся ближе к полудню и, наскоро позавтракав оставленными Аделиндой картофельными оладьями, взял с собой кувшин воды и направился на второй этаж. Первые подозрительные звуки донеслись до него ещё на лестнице, а оказавшись возле двери в спальню, он почувствовал, что щёки по цвету стали близки к волосам. До этого момента ему не приходило в голову выяснять степень слышимости в коридоре — в его семье никогда не было принято громко орать, выясняя отношения или по любой другой причине, так что чаще всего в доме стояла тишина. Видимо, она и внушила ему уверенность, что их с Кайей развлечения остаются в тайне от остальных обитателей — во всяком случае, лет до восемнадцати. Теперь Дилюк понял, как наивен он был. Они, конечно, старались не шуметь, но даже отец, наверное… Не дав себе развить эту позорную мысль (и ведь никто ни разу ничего им не сказал!), он решительно открыл дверь и встретился взглядом с обернувшимися на него Кайей и Дайнслейфом — они замерли в той же позе, что и были. Кайя запрокинул голову, слегка свесив её с кровати, чтобы было удобнее смотреть — он лежал на спине, обхватив Дайнслейфа ногами, а тот нависал над ним, упираясь руками в матрас по обе стороны от его плеч. Они оба были покрыты синяками, следами укусов и засосами — Кайя в немного большей степени, но сам тот факт, что и Дайнслейфу досталось, уже был весьма удивительным. На нём самом Кайя не оставлял следов — Дилюк серьёзно задумался об этом, зависнув в дверном проёме, и вспомнил, что сам озвучил такие правила ещё лет в семнадцать. Кайя правда помнил это спустя столько времени и так успешно подавлял свои желания?.. Судя по шее Дайнслейфа, на которой места живого не было, ему ещё как нравилось кусаться. Надо будет с ним поговорить и ввести ряд послаблений старым ограничениям. Они уже не дети, чтобы бояться косых взглядов. — Доброе утро, Дилюк, — поздоровался Дайнслейф, резко двинув бёдрами, и Кайя под ним ахнул, зажмурившись. — Присоединишься? Дилюк ничего не ответил. Он поставил кувшин на тумбочку, быстро разделся и сел на кровать, тут же потянув Кайю за волосы, вынуждая опереться на локти. После короткого поцелуя в губы он впился в шею поверх самого вызывающего засоса, прокусывая кожу до крови — Кайя застонал, подставляясь ещё сильнее. — Давай дадим ему возможность рассмотреть получше. — Дайнслейф дождался, когда Дилюк отстранится, и, придержав Кайю под спину, сам улёгся на матрас так, чтобы тот остался сидеть сверху. Зрелище, действительно, оказалось крайне интригующим. Из ануса Кайи, покрасневшего и припухшего, на член Дайнслейфа текло даже больше белёсой жидкости, чем прозрачной — секс явно не был первым за утро. Укусы на спине располагались хаотично, перемешиваясь со следами от пальцев на боках, и Кайя так красиво прогнулся, что если бы он не казался таким растворившимся в удовольствии, Дилюк подумал бы, что это демонстративно. — Я не… — тихо произнёс Кайя, тяжело дыша. — Не могу больше… — Ну что ты, ты уже достаточно постарался, — мягко улыбнулся Дайнслейф, погладив его по щеке. — Я сам. И начал резко вбиваться в него, придерживая за талию — хлюпающие звуки звучали так пошло, что не оставляли простора для фантазии, даже если зажмуриться. Дилюк сам не заметил, как приблизился, во все глаза глядя на пространство между их телами. Он затаил дыхание, когда Дайнслейф издал утробный рык и замедлился — основание его члена стало расширяться уже просто до пугающих размеров, но Кайя явно был не против. Он откинулся назад, впуская его глубже, и громко взвыл, когда узел втиснулся до конца. Дилюк потянулся вперёд, не отдавая себе отчет в том, что делает, и провёл пальцами по натянувшимся мышцам. Скользнул вниз, дотронувшись до основания горячего, крепкого члена, и даже не ощутил по этому поводу неприязни. Кайя бросил на него взгляд из-за плеча и дёрнулся, словно пытаясь впустить в себя и его палец тоже. — Ты хочешь, чтобы я?.. — неуверенно уточнил Дилюк, погладив его по ложбинке между ягодиц, и Кайя рвано кивнул, проскулив что-то невнятное. — Ненасытный, — усмехнулся Дайнслейф, явно пытаясь показать, что легко к этому относится, но его голос звучал хрипло, а излом бровей на секунду стал выглядеть угрожающим. Впрочем, он быстро справился с собой и погладил Кайю по пояснице, побуждая лечь себе на грудь. Сперва Дилюк подумал, что ничего не выйдет — он огладил край входа, и так слишком растянутый. Казалось, что внутри больше нет места, но Кайя глубоко вздохнул и усилием расслабился, так что палец проскользнул сравнительно легко. Дайнслейф негромко зарычал и закрыл глаза, положив руку Кайе на голову. Он начал нежно поглаживать его по волосам и что-то шептать так тихо, что Дилюк не мог разобрать ни слова, но на данный момент его это не сильно интересовало. Он медленно вставил второй палец, разминая нежные стеночки, и только в тот момент, когда ввел оба до конца, осознал, что тяжелое дыхание, отдающееся в ушах, принадлежало ему самому. Очень хотелось трахаться, но Кайя выглядел так, будто слабо соображал, что вообще происходит, поэтому лезть к нему сверх уже обозначенных границ казалось чем-то неправильным. Ну, Дилюк-то не омега и вполне способен потерпеть — рано или поздно Кайя очнётся и сам будет стремиться забраться на ближайший доступный член. Осталось только устроить так, чтобы его владельцем оказался не Дайнслейф. Сцепка длилась довольно долго — Дилюк почти успел заскучать и минут через десять устал поглаживать Кайю изнутри без какой-либо особой отдачи. Тот скулил и без лишнего воздействия, и, кажется, даже не заметил, когда внутри него остался только узел. В целом, смотрелось интересно, если бы только побыстрее заканчивалось. Дайнслейф переложил Кайю на кровать, когда член обмяк и выскользнул из его дырки — та даже не закрылась, и количество спермы, вытекшей наружу, поражало. Он потянулся за кувшином, выпил совсем немного, а остальное передал Кайе и придержал сосуд, пока тот жадно глотал воду. Стояк Дилюка был уже почти болезненным, но Кайя вырубился сразу же, как только его голова коснулась простыни — не подушки даже, — так что пришлось глубоко вздохнуть и постараться перевести мысли на что-нибудь отвлечённое. — Хочу есть, — подал голос Дайнслейф, подкинув подходящую тему, и Дилюк рассеянно кивнул, наконец оторвав взгляд от раскинувшегося на кровати Кайи. Он мягко обвёл пальцами припухший укус на его плече, подумав о том, как долго тот будет заживать, а боль от него — напоминать Кайе о человеке, который его оставил. Прежде чем уйти на кухню, он снял с себя рубашку и вложил в руку Кайи — тот тут же повернулся на бок и уткнулся в неё носом. Запахов тут явно было даже с избытком, но они в основном принадлежали Дайнслейфу, так что Дилюк решил добавить свой, и Кайе явно понравилось.ω
В отсутствии Кайи Дайнслейф держался совершенно иначе — отстранённо и прохладно, а не самодовольно. Он не усмехался, не пытался делать вид, что знает всё лучше других, и разговаривал практически без интонаций. Он съел остатки оладий — Дилюк ожидал жалоб на холодную пищу, но ошибся. Тот и чай сам себе сделал. Дайнслейф как раз доедал фруктовое пирожное, когда со второго этажа спустился Кайя, всё ещё слегка сонный и совершенно голый. Дилюк даже не стал предлагать поесть — в первые дни течек без подавляющей руны тот только пил и спал. — В кровать. — Кайя сразу же перешёл к делу, и Дайнслейф расплылся в улыбке, поманив его к себе. — Может, на диван? — предложил Дилюк, поднимаясь с места. Кайя усмехнулся и бросил взгляд в сторону малого крыла поместья. — Ну да, когда ещё удастся прямо в гостиной. Больше разговаривать он не стал, а схватил Дилюка за руку и дотащил до дивана. Кайя встал на него коленями, опёрся о подлокотник и прогнулся, подставляясь. Между его ног поблескивала только прозрачная смазка — перед тем как уйти, на этот раз его вытер Дайнслейф. И он же тронул Кайю за плечо, побуждая приподнять корпус, и сел так, чтобы локти Кайи упирались о него. Видимо, Дайнслейф не обиделся на то, что его проигнорировали. Дилюк быстро избавился от домашней одежды, накинул на обивку синее покрывало (подарок отцу от работников винокурни — жаль было так его использовать, но чем-то приходилось жертвовать) и опустился позади Кайи, обхватив за бёдра. В прошлый раз, когда Дилюк собрался трахать его после Дайнслейфа, вид раскрытой, растянутой дырки вызвал у него такую безудержную ревность, что, если бы только виновник такого её состояния оказался поблизости, он бы не удержался от очередной драки. В этот раз Кайя был растрахан ещё сильнее — настолько, что Дилюк уже заранее мог предсказать, что мало что почувствует, но не смог удержаться от того, чтобы резко толкнуться в него, одним движением — и до конца. Кайя жалостливо заскулил, ощутимо напрягшись, и, видимо, попытался сжаться достаточно, чтобы доставить удовольствие им обоим. У него не слишком хорошо получилось, а в глубине, там, где он никак не мог контролировать силу давления, и вовсе было слишком мягко и… просторно, для того, чтобы что-то ощутить. Такими темпами недолго было заработать серьёзные комплексы, не знай Дилюк точно, что для обычного человека его член имел вполне приличный размер, и Кайя раньше никогда не жаловался. Хреновы альфы с хреновыми узлами. Дайнслейф смотрел на них позабавленно и поглаживал Кайю по спине, пока Дилюк несколько раз двинулся внутрь и наружу, но даже так трение было слишком слабым. Сколько же пальцев нужно сунуть в него, чтобы хоть как-то компенсировать растяжение? — Что такое? — Дайнслейф расплылся в улыбке и приподнял Кайю так, чтобы лицо оказалось напротив его собственного. — Нужна помощь? — Да ты уже достаточно помог, — огрызнулся Дилюк, приходя к печальному выводу, что в ближайшее время придётся ограничиться минетами. Не то чтобы они ему не нравились, но это ведь совсем другое! Просто хотелось, чтобы и Кайе от их секса было приятно не меньше, а то и больше, особенно когда он так в нём нуждался. На его слова не обратили никакого внимания — Дайнслейф наклонился к уху Кайи и зашептал что-то, не отрывая от Дилюка пронизывающего взгляда. Кайя слушал его молча, но через несколько секунд вздрогнул и интенсивно закивал, соскользнув с члена Дилюка — тот даже удерживать его не стал. Кайя оседлал Дайнслейфа и одним движением насадился на его член — конечно, крепко стоящий. Дилюка опалило такой обидой, что захотелось резко встать и уйти, хотя он искренне пытался войти в положение. Разве он не был терпеливым партнёром? Да за то, с каким пониманием он отнёсся к потребностям Кайи, статую в его честь должны воздвигнуть прямо в центре Мондштадта и поклоняться ему как божеству! И вот, что он получил взамен? Но прежде, чем он успел сформулировать своё возмущение (мало бы им не показалось!), Кайя обернулся и качнул головой, приглашая приблизиться, а Дайнслейф огладил его поясницу. — Он хочет, чтобы ты его трахнул, — пояснил он, склонив голову. — Думаю, не стоит пояснять, что тебе нужно делать? Взгляд Кайи, цепкий и отчаянный, словно прожигал насквозь. Он произнёс «пожалуйста» одними губами, и Дилюк понял, что проиграл в этой борьбе с самим собой. Может быть, это было унизительно и очень странно. Он вообще никогда не слышал о чём-то подобном и не представлял, как такое возможно, но… Кайя хотел именно так. И с этим стоило считаться. Но прежде, чем Дилюк успел сделать хоть что-то, Кайя отвернулся и отчетливо произнёс «нет, я так не могу». Он слез с колен Дайнслейфа и развернулся к Дилюку всем телом, обнимая за шею и настойчиво целуя так, словно хотел утешить. Но это не он должен был… Дилюку в очередной раз стало стыдно за своё малодушие и ещё одну вспышку раздражения. Кайя не должен был волноваться за его комфорт — во всяком случае, не сейчас. — Эй, да ладно, — отмахнулся Дилюк, отстранившись, — звучало интересно. Как-как ты там хотел? — Вас обоих, — выдохнул Кайя, прикрыв глаз. Только в моменты крайнего возбуждения он становился таким неразговорчивым — во всё остальное время его было просто не заткнуть. — Ты правда… Ты не против? — Я за всё, что касается твоей задницы и моего члена. — Не совсем правда — ну, только что ему не особо понравилось, но такое случалось редко. Тем более что на этот раз Кайя опустился на грудь Дайнслейфа спиной и развел ноги, прежде чем направить его в себя. Даже такой огромный член легко проскользнул внутрь, и Дилюк неожиданно почувствовал острую потребность овладеть Кайей — немедленно. Не совсем ревность, не совсем желание — нечто среднее, и сопротивляться этому не получалось совершенно. Он ожидал боли — если не своей, то Кайи как минимум, но всё вышло удивительно просто. Даже хуже — это ощущалось так правильно. Теснота, в которой оказался его член в этот раз, намного больше напоминала то, что он обычно чувствовал во время секса. Кайя распахнул глаз и запрокинул голову, пытаясь схватиться за что-нибудь, и Дилюк переплёл с ним пальцы, желая успокоить. Но он явно не был испуган. Улыбка, что озарила его лицо всего через несколько секунд после проникновения, была настолько открытой и радостной, что у Дилюка перехватило дух. — Ах, о Барбатос, — проскулил Кайя, обхватив его талию ногами, и притянул ближе к себе. — Это просто… Так хорошо, двигайся, Дилюк, ну же, трахни меня, трахните меня оба, давайте уже! Взгляд Дайнслейфа полыхнул гневом, но он толкнулся первым — довольно размашисто, учитывая его неудобную позу. Неожиданное движение словно привело Дилюка в чувство, и он вышел почти до конца, а затем так резко вошёл обратно, что Кайя остался на месте только потому, что Дайнслейф крепко держал его за талию, прижимая к себе. — Да-а, да, ещё… — Кайя смотрел Дилюку прямо в глаза, как будто разговаривал только с ним, словно они были наедине, и это казалось таким интимным… До того момента, пока рот не раскрыл Дайнслейф. — Тебе это нравится, не так ли? — мягко начал он, переместив одну руку на шею Кайи, и слегка сжал. — Представлял себе такое раньше? Может быть, пока отдавался своему парню, понимая, что тебе этого мало. — Заткнись. — Кайя дёрнулся, пытаясь вырвать из захвата Дилюка руки, но тот не пустил. Не новость, что Дайнслейф из тех, кто любит поболтать в постели, но не хотелось сводить такой момент к какому-то дурацкому конфликту. Потом, когда Кайя снова вырубится, Дилюку всё же придётся поговорить с Дайнслейфом, а пока он продолжал двигаться, невольно удивляясь тому, что даже в таких обстоятельствах умудрялся удерживать приемлемый темп. — Тебя это смущает? — продолжил Дайнслейф, прервавшись только на то, чтобы укусить Кайю за шею. — Не стоит. Видишь, Дилюк это принимает. Спорим, ему даже нравится? Как он смотрел, когда я трахал тебя с утра… И тебе нравится, когда он смотрит — ну разве вы не чудесная пара? Кайя тяжело дышал и жмурился, иногда вскрикивая на особо резких толчках, и больше не спорил, но, кажется, слушал очень внимательно. — А мне нравится то, — Дайнслейф выдержал драматическую паузу и последние слова выдохнул ему на ухо, с вызовом глядя Дилюку прямо в глаза, — какая ты шлюха. Издав высокий, пронзительный стон, Кайя кончил, сжав их внутри так, что Дилюку стало больно. Он замер, пережидая сокращения мышц, и переместил руки на его талию. Это был не секс, а какие-то эмоциональные качели — Дилюк то злился, то терялся от возбуждения, а потом Дайнслейф снова делал или говорил что-то, что разом выводило его из себя. Вот только… что бы Кайя ни говорил, ему явно нравилось, как тот себя вёл, и этот внезапный оргазм подтверждал эти слова как ничто другое. Дайнслейф выждал несколько минут, плавно поглаживая его по груди и бокам, а потом снова начал коротко покачивать бёдрами, неглубоко толкаясь — словно разминая всё ещё напряженное отверстие. — Давай, Дилюк, ты же знаешь, что уже можно, — улыбнулся он из-за плеча Кайи, пока тот всё ещё лежал, ни на что не реагируя. Но он был прав — Кайя всегда довольно быстро приходил в себя и оставался недоволен, если к тому моменту его ещё не драли во всю мощь. Так что Дилюк вздохнул и медленно подался вперёд, до конца, жмурясь от ощущения чрезмерной тесноты и влажного жара. О архонты, сколько же из Кайи вытекло смазки — больше даже, чем обычно. Она испачкала Дилюку весь пах, а уж о том, что творилось ниже, с бёдрами Дайнслейфа и несчастным синим покрывалом, лучше было вообще не думать. Совсем скоро двигаться стало проще, а Кайя очнулся и снова застонал, прогибаясь в пояснице. — Ещё, — хрипло провыл он, сжимая пальцы в волосах, — ещё, блядь, ну же! Какие-то внутренние барьеры, которые всё ещё оставались у Дилюка, разрушились до основания от одного его требовательного, полного нужды тона. Он стёр все сомнения, мысли, даже переживания о состоянии самого Кайи. Дилюк просто трахал его так, словно они были одни — не задумываясь о темпе Дайнслейфа, как и вообще о его существовании, глядя только на лицо Кайи, который что-то шептал одними губами и улыбался, срываясь на короткие, отчаянные стоны. Такой распалённый, полностью раскрытый, с затуманенным возбуждением взглядом и так откровенно наслаждающийся… Дилюк жадно ловил каждый его вздох, каждое движение, желая запомнить их навсегда. Он был так близок, так поглощён происходящим, что чуть не зарычал от разочарования, когда вновь вынужденно прервался, хотя и по собственному решению — никто его ни о чём не просил. Просто в какой-то момент давление вновь стало слишком, слишком сильным, и на этот раз дело было не в том, что Кайя снова кончил. Наоборот, он расслабился весь, целиком, и бессмысленно уставился в потолок, вообще перестав издавать какие-либо звуки. Основание члена Дайнслейфа увеличилось в размерах так, что стало трудно даже находиться внутри рядом с ним, и Дилюк бездумно попытался отстраниться — выйти, чтобы додрочить самостоятельно, потому что кончить хотелось до боли в яйцах. Но Дайнслейф схватил его за запястье и низко пророкотал: — Не смей. От его тона Кайя вздрогнул всем телом и тихонько замычал, прикрыв лицо руками, хотя тот даже не к нему обращался. Но, видимо, «воля вожака» — а это очевидно была она — повлияла и на него, выведя из предоргазменного транса. — Скажи ему, чего ты хочешь, — продолжил Дайнслейф, на этот раз уже Кайе, и тот тут же затараторил, едва не захлебываясь словами: — Хочу, чтобы ты не останавливался, брал меня, пока я не начну молить о пощаде. Хочу, чтобы ты кончил в меня, пока я растянут вокруг узла, чтобы ваша сперма смешалась внутри, и я чувствовал каждое твоё движение вдоль члена Дайна. Хочу, чтобы ты укусил меня; хочу весь быть в следах твоих зубов, хочу, чтобы… — Тшш, да, детка, вот так. — Дайнслейф остановил его, когда Кайя начал задыхаться и сбиваться на каждом «хочу», сотрясаясь всем телом, и на этот раз его голос прозвучал очень нежно, так, что даже Дилюк почувствовал, будто его обволакивает мягким коконом. Он сам не отследил, в какой момент вновь начал неспешно, осторожно двигаться под судорожные всхлипы Кайи. В голове было совершенно пусто. Он не слышал, что Дайнслейф шептал Кайе на ухо, лишь краем сознания иногда выхватывал какие-то отдельные слова, не осознавая их смысла. Ничего перед собой не видел и не понимал, что происходит и как долго это длится. Оргазм настиг Дилюка внезапно, сокрушительный, выламывающий кости, и он просто упал Кайе на грудь, слабо постанывая, не в силах взять себя в руки и не думая о том, что тому может быть тяжело или неудобно. Он мог бы вечность так пролежать, но член изогнулся под столь неудобным углом, что пришлось приподняться и вытащить. Открывшаяся картина завораживала. На животе Кайи скопилась уже целая лужица спермы, и она всё текла тонкими струйками, почти непрерывно, а сам он скулил, вцепившись в предплечье Дайнслейфа обеими руками и кусая его запястье. Он нахмурился, стоило Дилюку отстраниться, и свёл ноги, наверное, пытаясь сжаться достаточно, чтобы получить больше ощущений, но и второй член довольно скоро опал почти до обычных человеческих размеров и выскользнул из него. Кайя даже закрыться не смог — из его припухшего, покрасневшего отверстия текло, и он зашипел, переворачиваясь на бок, и едва не свалился с узкого дивана, но Дайнслейф удержал его на месте. — Не могу, — провыл Кайя, дёргаясь в его руках, — не могу так, слишком пусто… И холодно, мне нужно что-то… Вставь мне, мне нужно… Внутри, я хочу… — Ох, Кайя. — Дайнслейф устало вздохнул, подхватил его на руки и сел, опершись о спинку дивана. — Даже я не могу ебать тебя без перерыва, особенно сразу после вязки. — За этим тебя и приглашали, — слабо огрызнулся Кайя, пытаясь вывернуться из его захвата, но двигался так вяло, что выглядело это неубедительно. — Дилюк?.. Пожалуйста. — Я, эм… Не уверен, что у меня получится. Из горла Кайи вырвался недовольный рык, он опустил руку между ног и втолкнул в себя сразу четыре пальца, жалостливо хмурясь. — Ты невозможный. — Дайнслейф поднялся на ноги, прижав Кайю к груди, и направился на второй этаж. — Хочешь так? Отлично, я всё сделаю, и даже слушать не стану твои рыдания и просьбы остановиться. Ты до конца течки ноги свести не сможешь. Это был не особый голос альфы, но он всё равно звучал низко и угрожающе, и Кайя замер в его руках, кажется, даже дышать перестал. Дилюк как привязанный пошёл следом, всё ещё с трудом соображая, но настрой Дайнслейфа ему не понравился, и он всерьёз забеспокоился о том, что тот собирался делать. Кайя не сопротивлялся, так что Дилюк решил просто проконтролировать происходящее на случай, если тот действительно захочет прекратить, а его не станут слушать. В выделенной ему спальне Дайнслейф швырнул Кайю на кровать и навис сверху — несколько секунд они просто смотрели друг на друга, словно в безмолвной беседе, а потом Кайя завозился, переворачиваясь на живот, и Дайнслейф помог ему приподнять бёдра. Подложил под него подушку, сел позади на колени и погладил между ягодиц. — Расслабься, — произнёс он приказным тоном, заставив Кайю практически растечься по матрасу, и вдруг одним движением, не спрашивая и ни о чём не предупреждая, втолкнул в него ладонь по запястье, прижав большой палец так, чтобы она вошла легче. Если бы Дилюк не сел у изголовья кровати, как и в прошлый раз, то точно бы упал. Он дёрнулся, порываясь остановить его, потому что выглядело это просто дико, но Кайя только взвыл и попытался приподняться на локтях, и это не казалось попыткой сопротивления. Он упал обратно, вытянув вперёд руки, и схватился за предплечье Дилюка так крепко, что тому даже стало больно. — Что ты… — всё же выдавил из себя Дилюк, слишком шокированный, чтобы сдерживаться, и Дайнслейф зло сверкнул на него глазами. — Скажи, Кайя, ты хочешь, чтобы я перестал? — пророкотал он, не шевелясь и не отрывая от Дилюка давящего взгляда. — Видишь, твой парень переживает, что я тебя обижаю. — Н-нет, — с трудом прошептал Кайя — его голова была повёрнута в сторону стены, так что не получалось судить о его выражении лица, но голос не звучал как сдавленные рыдания. — Всё… Ах, я… Всё в порядке. — Скажи, что ты хочешь, чтобы я делал, — настойчиво продолжил Дайнслейф, и Дилюк закрыл глаза, пытаясь справиться с дрожью. Раньше ему казалось, что этот тон никак не может на него повлиять, но теперь… Хотя, может быть, дело в отчаянно цепляющемся за него Кайе. — Раз Дилюк сомневается, что я поступаю правильно. — Выеби меня так, чтобы я стоять не смог. — Кайя всё же опёрся о локти и поднял на Дилюка расфокусированный взгляд. Удивительно, что он вообще мог формулировать внятные предложения, но у него даже голос почти не дрожал. — Трахай меня, даже когда тебе покажется, что я не могу больше. Хочу потерять сознание на твоей блядской руке. — Когда-нибудь я заставлю тебя просить, Кайя, как ты просишь его. Теперь я знаю, что слово «пожалуйста» тебе знакомо, но в этот раз сгодится и так. Едва договорив, он первый раз двинулся глубже, и Кайя упал ничком, неразборчиво провыв что-то похожее на «Да». Он вообще не выглядел так, словно чувствовал боль, да и после того, что они с ним только что сделали, кисть Дайнслейфа казалась не такой уж угрожающей, но само то, что в Кайе было что-то настолько неприспособленное для секса, одновременно пугало и завораживало. Дилюк почти не моргая смотрел на плавные движения Дайнслейфа — ему не было видно, как именно его рука входила в тело Кайи, но он представлял, на что это может быть похоже, и очень яркие образы вспыхивали на внутренней стороне век каждый раз, когда очередной громкий, бесстыдный стон наполнял комнату. Кайя пытался двигаться навстречу, но Дайнслейф с силой сжал второй рукой его бёдро, вынуждая оставаться на месте, хотя это не слишком хорошо работало. Кайя, кажется, даже не замечал его стараний — он продолжал подаваться назад, хрипло выдыхая что-то вроде «О да, да, вот так», и до крови царапал кожу Дилюка. — Ты готов? — произнёс Дайнслейф, и Дилюк не понял, о чём он, но Кайя закивал и замер, перестав ему мешать. И тогда… Ну, очевидно, медленные, осторожные поглаживания внутри были не тем, ради чего всё это начиналось. Дайнслейф вытащил руку и резко втолкнул её обратно, и снова, и снова, и Кайя не кричал уже даже, а только дрожал всем телом, иногда как-то беспомощно ахая. Ноги его не держали совершенно — он распластался бы по кровати, если бы не подушка, и Дайнслейфу наверняка было не очень удобно, но он даже не трепался как обычно, а молча и сосредоточенно смотрел перед собой. Только в момент, когда Кайя забился особенно отчаянно, он наклонился и укусил его за ягодицу, а потом замер, пытаясь отдышаться. Через какое-то время Дайнслейф медленно вытащил руку и, не меняясь в лице, вытер её о простыню. Та уже больше напоминала половую тряпку — вся в пятнах, в каких-то местах рваная и сбившаяся с матраса — из-под неё виднелся первый слой пелёнок, которые Дилюк велел подложить, чтобы этот матрас защитить. Кайя остался лежать без движения — как он и заказывал, сознание покинуло его прямо во время оргазма, и Дайнслейф устроил его поудобнее, на бок, и укрыл одеялом. Он выглядел немногим бодрее, но встал, критически осмотрелся и вышел за дверь. В коридоре Дилюк окликнул его, стараясь звучать так тихо, чтобы не разбудить Кайю — хотя, вероятнее всего, его и десяток осаждающих стены винокурни митачурлов не разбудили бы. — Думаю, нам стоит обсудить происходящее, — сказал Дилюк, игнорируя то, как странно вести серьёзные беседы с голым человеком, целиком покрытым разного рода жидкостями. Но Дайнслейф, очевидно, это игнорировать не планировал. Он приподнял бровь и жестом указал на себя с таким красноречивым видом, что слова и не требовались. И всё же он объяснился: — Мне бы вымыться для начала. Или тебе нравится, когда я именно в таком виде? Он не флиртовал — не так, как с Кайей, и не поддразнивал, а задал вопрос совершенно спокойно, и выглядел так, словно ответь Дилюк «Да, меня устраивает», пожал бы плечами и принял это как данность. — Ванна на первом этаже, дверь рядом с лестницей, — проинструктировал Дилюк, вдруг задумавшись о том, что и постельное бельё стоит сменить. А для этого — выяснить, где его хранят горничные. Возможно, проще выбрать новую комнату для утех. Лишь бы не его собственную — она ему ещё дорога.ω
Свежий, облачённый в темную рубашку с закатанными рукавами и брюки, Дайнслейф вышел в гостиную и сел за стол по другую сторону от Дилюка. Если бы не следы от зубов и засосы, покрывающие всю его шею, линию челюсти и даже некоторые более непредсказуемые места, вроде рук, по нему сложно было бы сказать, чем он только что занимался. — Итак, — произнёс Дайнслейф, глядя на Дилюка безо всякого интереса. Но, во всяком случае, не стал его игнорировать. — Не могу сказать, что в восторге от всего, что ты делаешь. — Дилюк не стал ходить вокруг да около, а сразу перешёл к делу, но заработал только снисходительное фырканье. — Зато в восторге Кайя, — сказал Дайнслейф, на секунду вновь начав излучать претенциозность. Дилюк прищурился, глядя на его самодовольное лицо — внутри него закипал гнев, потому что именно в этом и было дело. — Я говорю не о методах, — тем не менее, сдержанно объяснил он, — а о твоих собственнических порывах. Просто хочу напомнить, что это я — его парень, а ты — приглашённый эксперт по течкам, и не более. В зале повисла тишина, и беспокойство распространилось по всему телу Дилюка, заставив ощутимо напрячься. В этом молчании чувствовалась угроза, но страшно ему не было. Как-то раз они уже дрались, так что вряд ли новая схватка чем-то его удивит. — Мне это известно, — наконец отозвался Дайнслейф, заметным усилием заставив себя умерить свою давящую ауру. — Что ж, думаю, подобное нуждается в объяснении. Я уже говорил Кайе, и теперь сообщу тебе: я достаточно уважаю его выбор, чтобы не пытаться лезть в ваши отношения. Но это вопрос не моих мыслей и решений, — он прервался на тяжелый вздох. — Сцепка — не просто способ получить удовольствие, а акт доверия, полного единения душ… Любви. Кайя чувствует это по-другому, потому что у него есть ты, и я уже убедился в том, как глубоки его чувства, но уверен, какие-то отголоски эмоций посещают и его. Для меня же всё иначе, потому что он мой первый и единственный омега. Обычно я в состоянии себя контролировать, но в моменты… особой уязвимости могу быть несколько несдержанным. Я не пытаюсь задеть тебя или унизить, Дилюк, или как-то конкурировать, но это инстинкты, которые не всегда получается усмирить. Дилюк в ответ молчал ещё дольше, пытаясь понять, как нужно реагировать на подобное откровение. Странно, но он правда поверил в его слова. Когда Дайнслейф в прошлый раз сказал, что не будет навязываться и пытаться переубедить Кайю, то исчез и не появлялся до тех пор, пока ему не прислали именное приглашение. — Три года прошло. — Дилюк попытался прочитать какие-либо эмоции на его лице, но не преуспел. — У этого чувства нет срока давности. Если я не встречу кого-то другого, моё отношение к Кайе не изменится и за тридцать лет. — Дайнслейф пристально посмотрел Дилюку в глаза. — Надеюсь, мы всё прояснили. А теперь, с твоего позволения, я бы предпочел пообедать. «Если», — невольно повторил про себя Дилюк, поднимаясь с места. «Если», а не «когда».ω
Оставленная служанками еда закончилась, так что Дайнслейфу пришлось готовить самому — он со вздохом произнёс «Ничего без меня не можете» и пошёл в погреб за продуктами. Сборная запеканка вышла у него на удивление приличной — Дилюк бы и за весь день ничего похожего сделать не смог, даже обложившись десятком кулинарных книг. Сам он за это время успел проверить пару финансовых отчетов винокурни, но прервался, когда на стол перед ним опустилась тарелка. — Я останусь тут, когда он проснётся, — на всякий случай сообщил Дилюк, отодвинув бумаги в сторону. — У меня ещё есть работа. Дайнслейф молча кивнул и приступил к трапезе. Дилюк посмотрел на него ещё несколько секунд, а потом спросил, сам не понимая зачем: — А у тебя, помимо секса, разве нет никаких дел? — Таких же увлекательных — нет. — Я думал, ты борешься с орденом Бездны или что-то в этом духе. — Дилюк уже начал чувствовать себя идиотом, разговаривающим со стеной, но маска отстранённости Дайнслейфа от этих слов треснула, и он многозначительно усмехнулся. — На эту неделю мне даже термин такой незнаком. Дилюк в ответ только покачал головой — он тоже старался освобождать побольше времени на периоды течек, но всё же не мог игнорировать все свои обязанности. Как минимум, ночные дежурства становились проблемой исключительно Ордо Фавониус, что уже было немало. Но с тех пор, как Дилюк вновь начал заниматься торговлей, Эльзер стал просто неумолим. Он требовал, чтобы последнее слово по всем вопросам всегда оставалось за хозяином, а для этого приходилось вникать в слишком большое количество документов. Пропустишь один день — и вот уже на твоём столе целая гора макулатуры, которую и до Луди Гарпастум не разгребёшь. Кайя спустился со второго этажа — как ни странно, одетый в одну из своих ночных рубашек, — когда они уже закончили трапезу, и задумчиво осмотрел их обоих, а потом хмыкнул и сел по правую руку от Дилюка. — Принеси мне тоже поесть, — произнёс он, не уточняя, к кому обращается. Дайнслейф поднялся на ноги раньше, чем Дилюк даже подумать об этом успел, так что не было смысла отстаивать право исполнить роль горничной. — Рад, что у тебя появился аппетит, — заметил Дилюк, наблюдая за тем, как Кайя недовольно ёрзает на стуле, — и ты даже не кинулся втрахивать кого-нибудь в ближайшую горизонтальную поверхность. — О, это чуть позже, — с улыбкой пообещал тот. — Но я правда неплохо себя чувствую. Примерно на четыре из десяти по шкале «Дайте мне член или убейте из жалости». — Отличный результат за неполные сутки. Надо повысить твоему лекарю жалование. — Мы что, ему ещё и платим?! Я думал, общение со мной — само по себе награда. — Вы хоть парой слов перемолвились? Ты плохо стараешься, вот и приходится тратить семейный бюджет. — После этого заявления Кайя сдался и рассмеялся, и Дилюк тоже расплылся в улыбке, довольный его приподнятым настроением. Дайнслейф, вышедший с кухни, смерил их нечитаемым взглядом и поставил перед Кайей тарелку с ещё горячей запеканкой.ω
Остаток дня Дилюк провёл в зале за работой, а когда поздним вечером вошёл в гостевую спальню, Кайя и Дайнслейф обернулись на него совершенно синхронно, и на секунду ему показалось, что они чем-то неуловимо пугающе похожи, но затем Кайя заулыбался и помахал рукой, разрушив эту иллюзию. — Привет, — поздоровался он, не переставая скакать на члене Дайнслейфа, и его голос, слегка запыхавшийся, даже не дрогнул. — Ты к нам? — Приглашаешь? — уточнил Дилюк, не сдвигаясь с места, и почувствовал удовлетворение от того, что Кайя наконец слез с Дайнслейфа и подполз к краю кровати. — Не думаю, что готов сегодня ещё раз исполнять трюк «Самая вместительная задница Мондштадта», но отсосу с радостью. — Кайя поиграл бровями и только на секунду прикрыл глаз, когда Дайнслейф пристроился к нему сзади и вновь вошёл. Дилюк подумал о том, что это довольно несправедливо — отсасывал Кайя уже второй раз, хотя это слабо помогало ему обрести физический комфорт, а ответной любезности так и не получил. «Завтра — обязательно», — решил Дилюк, запустив руки в его влажные от пота волосы, и толкнулся в горло. Он не знал, давно ли эти двое занимались сексом, но Кайя кончил почти сразу после его появления, даже во время оргазма не дав Дилюку отстраниться — стиснул руки на его бёдрах, прижимая к своему лицу, и подтолкнул, позволяя самому задавать темп. А потом кончил ещё раз, так и не дождавшись сцепки, почти насухую. После Дайнслейф уснул, придавив Кайю к постели всем весом и даже не вытащив из него член, но тот не издал ни единого звука протеста, а только удовлетворённо улыбнулся перед тем, как сам провалился в сон. Если бы Дилюк был чуть менее уставшим, он бы возмутился, отпихнул Дайнслейфа в сторону и унёс Кайю в их комнату, спать на чистой кровати, но преодолеть расстояние в целый коридор даже в одиночестве казалось непосильным подвигом. К тому же, чистая кровать очень быстро перестанет быть таковой, если положить в неё кого-то, покрытого таким количеством… всякого. Так что Дилюк вздохнул, устроился на более-менее прилично выглядящей части постели и почти сразу отключился. А проснулся, когда за окном ещё не рассвело, от того, что меньше чем в метре от него двое наглых бесстыдников делали вид, что очень тихо предаются разврату. — Во имя Селестии, — выдохнул Дилюк, с трудом открыв глаза, и встретился взглядом с Кайей. Конечно, тот даже не попытался намекнуть Дайнслейфу, что стоило бы притормозить, а только виновато улыбнулся. — Ой, извини, что разбудили, — хрипло прошептал Кайя, как будто мог скрыть от Дайнслейфа попытку завязать разговор с кем-то ещё или надеялся, что так меньше помешает Дилюку. — Мы уже почти, ах- — Да не трудитесь. — Дилюк вяло встал и направился к выходу, едва не свернув себе челюсть во время зевка. — Ради нашей любви нам придётся пожить раздельно. — Буду скучать! — напутствовал Кайя, сорвавшись на стон. Больше Дилюк уже ничего не услышал, потому что закрыл за собой дверь. Его ждало ещё часа четыре спокойного сна, и эта мысль наполняла сердце умиротворением.ω
Около полудня Дилюк с комфортом расположился в кресле перед незажжённым камином с томом «Баллад оруженосца», но успел прочитать всего несколько глав, прежде чем его уединение нарушил Дайнслейф. И чего ему не спалось, пока есть время? — Приготовлю сливочное рагу, — объявил он, не тратя время на приветствия. — Видел вчера нужные ингредиенты. — Не самое популярное блюдо на завтрак, — заметил Дилюк, оторвав взгляд от книги. Глупо жаловаться, когда тебя соглашаются обеспечивать едой, но он так привык общаться со слугами и сам выбирать, что будет есть, что не успел себя остановить. — Попробуй тратить столько энергии, а потом питаться яичницами и салатами, — фыркнул Дайнслейф. Ну что ж, сложно с этим поспорить. — Удивлён, что ты вообще ещё на ногах стоишь и ничего себе не стёр. — Обижаешь. — Дайнслейф гордо поднял голову. Для него это, кажется, было делом чести. — Меня и на тебя хватит, только попроси. — Спасибо, воздержусь, — ровно отозвался Дилюк, мысленно поморщившись. Он не имел проблем с тем, чтобы меняться ролями с Кайей, когда (конечно, вне течек), у того возникало такое желание, но это… Даже помимо того, что он в целом не был заинтересован, его не привлекала перспектива порванной задницы. Дайнслейф пожал плечами и ушёл на кухню. Вернулся в зал он спустя немногим больше часа с одной тарелкой в руках. Дилюк поднял на него вопросительный взгляд — вчера проблем с тем, чтобы принести ему еды, у гостя не возникло. — Разве не ты жаловался на мой выбор меню? — уточнил Дайнслейф, приподняв брови. — Я посчитал, что ты приготовишь себе завтрак сам. Бросив на него тяжелый взгляд, Дилюк решил, что отвечать — слишком много чести. Ничем иным, кроме издевательства, это быть просто не могло. Пришлось со всем возможным достоинством сходить за своей порцией самому. А когда он вернулся в зал, Кайя тоже оказался там — стоял у стола с перекрещенными на груди руками. — Ладно, отлично, — недовольно произнёс он с хорошо знакомыми Дилюку капризными нотками. Таким тоном не в качестве поддразнивания он говорил только в одном случае: когда его отказывались удовлетворять. — Приятного аппетита. А я пойду в ванну. Никогда в жизни не чувствовал себя таким грязным. — Зато ты чудесно пахнешь, — улыбнулся ему Дайнслейф, ничуть не впечатлённый явным возмущением. — Мной. И немного Дилюком, но, знаешь, его запах меня уже почти не раздражает. Кайя не снизошёл до ответа и развернулся, уже собираясь уйти, но Дилюк остановил его осторожным вопросом: — Помочь тебе? — О Барбатос, Дилюк, я в течке, а не умираю, так что нечего со мной нянчиться! — огрызнулся Кайя, отпихнув его с прохода, хотя, конечно, мог бы просто обойти. Крупная капля густого соуса из тарелки с громким шлепком приземлилась на пол, но Дилюк только облегчённо вздохнул. Раздражённый Кайя нравился ему намного больше бьющегося в агонии. Это явно демонстрировало, что ему лучше.ω
После завтрака Дилюк отлучился в таверну по вызову Чарльза, который столкнулся с целым рядом невероятно срочных проблем, и вернулся только ближе к вечеру, уставший и злой. Иногда он ненавидел семейное дело, но и бросить его не мог из уважения к труду родни. Хотелось расслабиться и провести остаток дня в тишине и спокойствии, но Дилюк и так чувствовал неловкость за то, что оставил Кайю с Дайнслейфом наедине на такое долгое время, так что пришлось отправиться на их поиски. — Ну конечно, — вздохнул он, зайдя в свою комнату. — Где же ещё? — Добрый вечер, Дилюк, — мягко произнёс Дайнслейф, оторвавшись от вылизывания задницы Кайи, а тот только невнятно провыл «Прости», три раза повторив первый слог. — Ты же понимаешь, здесь наибольшая концентрация твоего запаха, а Кайя очень скучал. Только сейчас Дилюк заметил связанные за спиной одним из его старых, а потому наиболее мягких ремней, руки Кайи. И, кроме того, его ягодицы и бёдра были покрыты красными, кое-где вспухшими полосами, поверх которых лежали ладони Дайнслейфа. Он то гладил кожу, то сжимал, и выглядело это так, словно должно было причинять боль, но Кайя вовсе не казался нуждающимся в спасении. Он поскуливал и пытался прогнуться сильнее, подставляясь, а лужица слюны под его щекой намекала, что лежал он так уже довольно давно. — Мы тут пытаемся разобраться с концепцией вежливых просьб, — пояснил Дайнслейф, переместив пальцы на его промежность, но не ввёл их внутрь, а только огладил по кругу. Кайя дёрнулся, пытаясь насадиться, и Дайнслейф тут же убрал руку и шлёпнул его по ягодице. — Ну, перестань. Ты же знаешь, что нужно сделать, чтобы получить желаемое. Кайя зажмурился и задышал тяжелее, прежде чем открыть глаз и бросить на Дилюка умоляющий взгляд. — Пожалуйста, — прошептал он одними губами, — я не могу больше… Выеби меня. — Нет, — прорычал Дайнслейф и ударил ещё раз, намного сильнее, оставив побелевший след на коже, который тут же начал наливаться краснотой. — Ты будешь просить меня. Дилюк не очень хорошо понимал, что у них обоих за проблемы с подчинением, и почему одному так важно сохранить неприступность, а второму — сломить сопротивление, но хотел убедиться, что всё остаётся в рамках нормы. Кайя всегда любил пожестче, но имел свои границы. Например, ему не нравились пощечины или попытки заткнуть рот, но Дилюк сомневался, что он в состоянии выражать внятные протесты. — Ты хочешь, чтобы он остановился? — спросил Дилюк, сев рядом, и погладил Кайю по волосам. У того на лице отразилась серьёзная внутренняя борьба, и на то, чтобы ответить, ему потребовалось немало времени, но тихое, твёрдое «Нет» прозвучало совершенно отчётливо. Дайнслейф заулыбался так, словно все праздники наступили разом. — Вот видишь, какой ты молодец, — промурлыкал он. — Мы оба знаем, что тебе нравится, так есть ли смысл упрямиться? Так стремишься произвести на Дилюка впечатление своей стойкостью? Дай волю инстинктам, тебе же самому хочется подчиниться. Да и не запоздал ли ты со своей независимостью? Дилюк уже видел, как ты скулил на моём члене. Если сначала болтовня Дайнслейфа нервировала и раздражала Дилюка, то теперь, неожиданно для самого себя, он осознал, что она может быть довольно увлекательной. Сам он так не умел: смущался и не знал, что такого сказать, чтобы это не прозвучало нелепо и попросту глупо. Казалось, стоит только открыть рот, чтобы выдать что-то, по его мнению, возбуждающее, Кайя рассмеётся и заявит, что ничего менее сексуального за всю жизнь не слышал. Дайнслейфа же он слушал с раскрытым ртом. Смотрел на Дилюка как-то беспомощно, испуганно даже, и прерывисто дышал. — Так на чём мы остановились? Мой язык. Твоя задница. Ничего не припоминаешь? — Кайя дёрнул руками, наверняка забыв, что они связаны. Дайнслейф затянул ремень, словно переживая, что он вырвется, хотя это вовсе не было похоже на попытку освободиться. — Как смотришь на то, чтобы Дилюк отсосал тебе, пока я вылизываю твою раскрытую, истекающую смазкой дырочку? Или он может трахнуть тебя пальцами, и я вылижу их тоже, снаружи и внутри, и ты почувствуешь, как он раздвигает твои мягкие, расслабленные стеночки, чтобы я мог проникнуть глубже. Он без остановки гладил тело Кайи, бока, спину, ягодицы; почти обнимал сзади, чтобы ущипнуть за соски, покатать их между пальцев и скользнуть ниже, вдоль живота, прямиком к паху, но не прикасался ни к члену, ни к анусу, а только дразнил. — Или тебе надоело и хочется большего? Скажи, сколько пальцев хочешь почувствовать внутри? Мои, его — ты даже не сможешь понять, где чьи. Мы можем двигаться синхронно или каждый в своём темпе: так, как трахали тебя вчера по-настоящему. Вспоминаешь об этом? Видел бы ты себя… В следующий раз, когда мы оба возьмём тебя, я хочу, чтобы это произошло перед зеркалом. Ты должен видеть, как смотришься между наших тел, с двумя членами внутри, такой раскрытый, доступный, заполненный… По лицу Кайи текли слёзы, повязка промокла насквозь. Его взгляд уже ничего не выражал — был совершенно пустым, лишённым всяких мыслей. Дилюк и сам дрожал, стискивая в руках край рубашки. Он хотел сделать всё, о чём говорил Дайнслейф, и даже больше — что-то, что он сам пока не мог оформить в слова. — Просто преступление, что это можем видеть только мы. Я хотел бы трахнуть тебя на вашей главной площади, чтобы любой житель города, все твои знакомые могли посмотреть, какой ты на самом деле. Какая ты жадная, ненасытная шлюха. Но — только для нас двоих. Я бы не позволил никому из них даже пальцем тебя коснуться. От этих слов у Дилюка запылали щёки, и ему на какой-то момент стало страшно от того, как точно Дайнслейф уловил одну из самых постыдных, но очень ярких его фантазий. Обычно он представлял штаб Ордо Фавониус, старого магистра, который смотрел бы на них с шоком и тщательно скрываемым вожделением, и других рыцарей, чьи лица уже не столь хорошо помнил, но в целом картинка получалась поразительно знакомой. И сам Кайя зажмурился и заскулил, кусая простынь — по его ногам текло, пальцы сжимались в кулаки, и Дилюк искренне не понимал как — а главное зачем — он ещё держится. — Просто попроси, — хрипло прошептал Дилюк, потому что сам уже не мог терпеть и боялся представить, как себя чувствовал Кайя. В комнате вдруг стало тихо — Кайя страдальчески свёл брови и посмотрел на него с таким выражением лица, как будто не ожидал такого предательства, а потом словно отпустил себя. — Пожалуйста, — произнёс он лишь слегка дрогнувшим голосом, — пожалуйста, пожалуйста… — Пожалуйста что? — неумолимо уточнил Дайнслейф. — Пожалуйста, Дайн, хватит, трахни меня, просто трахни меня наконец, я не могу, не могу больше, ну пожалуйста! — Кайя почти рыдал, пытаясь прогнуться посильнее, и Дайнслейф погладил его по пояснице, прежде чем развязать руки и отстраниться. — Вот видишь, не так уж сложно. Но не будем эгоистами. Разве мало времени мы провели наедине? Порадуй своего парня, Дилюк, — явно передразнивая недавний разговор, закончил он. Дилюк не нуждался в приглашении, но спорить желания не было, поэтому он ничего не ответил, а начал быстро раздеваться. Кайя перевернулся на спину и дёрнул его на себя, явно не настроенный ждать. — Подожди, я хотя бы… — Дилюк попытался потянуться в сторону тумбочки, чтобы нарисовать руну, но Кайя перехватил его за горло и резко качнул головой. Оттолкнуть его, настолько откровенно нуждающегося и заплаканного, просто было выше сил Дилюка. Раньше же ведь они обходились без защиты, может, и сейчас… Дилюк едва стащил с себя штаны, не прерывая жадного поцелуя, прежде чем Кайя обхватил его ногами за талию и насадился сам, приподнявшись бёдрами над кроватью. Он мягко ахнул и вздрогнул от проникновения, запрокинул голову, цепляясь руками за плечи, и Дилюк едва не кончил сразу же от одного его вида и приятной тесноты. — М-м, о архонты, — выдохнул он, уткнувшись носом Кайе в плечо, — ты внутри такой… — Он для того меня и порол, — пояснил тот, даже не дослушав, пытаясь подтолкнуть к более активным действиям, но Дилюк, наоборот, замер. — Ты не хотел? — серьёзно спросил он, жалея, что Дайнслейф под шумок успел уйти, и сразу призвать к его ответу не выйдет. Кайя посмотрел на него как на идиота, хотя в его состоянии эффект вышел слегка смазанным. — Это было охуительно, Дилюк, — с придыханием произнёс он, упрямо покачиваясь самостоятельно, продолжая скользить вдоль его члена в рваном ритме, — и станет ещё охуительнее, когда ты заткнёшься и займёшься делом. — А ведь только что был таким трогательно-послушным, — фыркнул Дилюк, подняв корпус, и крепко сжал талию Кайи.ω
На третий день Дилюк принял непростое решение спасаться бегством. Если раньше ему казалось, что появление Дайнслейфа словно подключило какие-то скрытые резервы Кайиной ебливости, то, узрев, как выглядит в этот раз пик течки, он всерьёз начал сомневаться, что тот вообще человек. Они оба, если уж говорить откровенно. Они даже на животных уже не были похожи, скорее — на тварей бездны, и казалось, что они пытаются растерзать друг друга, а не потрахаться. Дилюк опасался даже подходить близко, хотя сложно было обвинить его в малодушии, и сражений он никогда не избегал. Но в этом случае он всерьёз опасался за сохранность самых нежных своих органов, а потому решил не лезть. Сказать по правде, не то чтобы его приглашали. Когда с утра Дилюк зашёл в комнату Дайнслейфа, они даже не заметили его появления и не попытались оторваться друг от друга, чтобы хотя бы поздороваться. Он не сильно расстроился, предположив, что это первый их секс после продолжительного сна, и спустился вниз, чтобы уделить время документам. Ни через час, ни через два изменений не произошло. Со второго этажа доносились только надсадные вопли и стук мебели, а когда Дилюк рискнул проверить обстановку, то не узнал помещение, которое покидал совсем недавно. Всё вокруг было в перьях от порванных подушек, постельное бельё раскидано по всей комнате, изголовье кровати треснуто, а шкаф лежал на полу, окруженный рассыпанными книгами. Некоторые из них выглядели потрёпанными. Кайя опирался о подоконник, а Дайнслейф, весь взмокший, драл его в таком темпе, что странно, как не сотрясался весь дом. Они не разговаривали — Кайя только скулил, даже не прерываясь на свои обычные «Да» или «Ещё», а Дайнслейф по большей части молчал, тяжело дыша, и издавал иногда какой-то утробный рык. «Стоит дать им время», решил Дилюк, глядя на пятна смазки, спермы и крови от укусов и глубоких царапин на одеяле, и пошёл собираться. Битвы с хиличурлами или любыми другими противниками, которым не повезёт оказаться на его пути, здорово прочищали мозги. Обижаться на физические особенности Кайи было глупо и незрело, но Дилюк начал всерьёз опасаться, что они могут сыграть решающую роль. Кайя может посчитать, что так ему будет лучше. С Дайнслейфом, — «Дайном»! — готовым обслуживать его без устали и жалоб, точно так, как ему нужно. Так, как он заслуживает. Это был пройденный этап — Дилюк три года назад переживал точно о том же, но в итоге успокоился и принял всё произошедшее, а вот теперь… Только Пиро стихия, волю которой он давал в сражении, могла выжечь все лишние мысли — и она сработала как надо.ω
На винокурню Дилюк вернулся в середине четвёртого дня — сам не заметил, как оказался слишком далеко, чтобы возвращаться в темноте, так что решил заночевать в лесу. Поместье выглядело так, что перед глазами моментально возникло выражение лица Аделинды, хватающейся за сердце. «Интересно, а где они ещё не успели потрахаться?» — философски подумал Дилюк, глядя на разорённый главный зал. Стулья, кресла, стол Эльзера, столик со статуэткой совы… Кажется, нетронутой осталась только уродливая ваза, которую Кайя как-то раз притащил из поездки в Лиюэ. Красноречивые пятна были едва ли не на всех горизонтальных поверхностях, и даже на некоторых вертикальных. Они вообще не спали, что ли? Как это возможно — успеть устроить такое чуть больше, чем за сутки? — Да вы издеваетесь, — вздохнул Дилюк, глядя на то, как Дайнслейф прижимает Кайю, обхватывающего его ногами за талию, к книжному стеллажу в библиотеке. Видимо, произошедшее со шкафом в комнате ничему их не научило. — Что вам в вашей комнате не сидится? Или хотя бы в моей. Да хотя бы в гостиной, там уже нечего портить. Но книги! Их ещё мой дед собирал, Кайя, ты в своём уме? — А… А, ах-, я… — Кайя с трудом сфокусировал на нём взгляд, продолжая цепляться за плечи Дайнслейфа. — Прости, я не знаю, ах, о Барбатос, сейчас, мы… Что они там «сейчас» он так и не объяснил, потому что Дайнслейф покрепче подхватил его под бёдра и вручил прямо в руки Дилюку. — Дай мне хотя бы полчаса, — произнёс он, и только сейчас Дилюк заметил его неестественную бледность и синяки под глазами. Кайя же выглядел просто прекрасно — раскрасневшийся, растрёпанный, с искусанными губами и мутным от похоти взглядом он казался здоровее, чем за все девять лет, что Дилюк его знал. Он как будто высосал всю энергию из Дайнслейфа и теперь жадно смотрел на следующую жертву. — Тебя так долго не было, — прошептал он на ухо Дилюку, обняв его за шею. — Я с ума сходил. Никогда больше не бросай меня, Дилюк, и выеби уже наконец. От этих слов тепло разлилось от груди и прямо до паха, и Дилюк опустил его на стол, даже не потрудившись смахнуть листы с собственными записями. Целуя Кайю, яростно и нетерпеливо, он на пробу втолкнул внутрь несколько пальцев и разочарованно замычал. — Ты снова слишком… — попытался произнести Дилюк, оторвавшись от его губ, но Кайя не дал закончить, перехватив за запястье. — Растрахан как портовая шлюха, а? — прошипел он, прижимаясь крепче. — У тебя есть руки, Дилюк, зачем они тебе ещё нужны? В тот раз Дилюк позорно кончил в штаны, едва сжимая свой член сквозь плотную ткань, от ощущения обволакивающего ладонь тесного жара и надсадных стонов Кайи, бьющегося под ним так, что едва не опрокинул стол.ω
До конца дня Дилюк из первых рук узнал о том, как же именно его дом пришёл в такое непрезентабельное состояние. После библиотеки он попытался отнести Кайю в спальню, но тот вывернулся из его объятий ещё на лестнице и заставил оттрахать себя ещё раз тем же способом. А потом ещё, уже в кровати, но у Дилюка всё тело болело ещё от вчерашних «упражнений», а теперь руки дрожали так, что засовывать их куда-то было попросту страшно. — Тогда позови Дайна, — велел Кайя, зло прищурившись после отказа. — Двое взрослых мужиков, и не можете удовлетворить одного меня? — Тебя и рыцарский отряд удовлетворить бы не смог, — устало вздохнул Дилюк. — Дай ты ему поспать, он же едва на ногах стоял. — Вот бедняжка! У тебя есть платочек, а то вот-вот расплачусь? А меня кто-нибудь будет жалеть?! — Кайя опрокинул его на спину и навис над ним, опасно сверкая взглядом. — Может быть, рыцари — это не такая уж плохая идея. — Блядь, Кайя! — только и выругался Дилюк, прежде чем перевернуться, оказываясь сверху, и заткнуть его поцелуем. После секса, если это можно было так назвать, Кайя не пролежал на месте и пяти минут. Едва перестали трястись ноги, как он сел, придирчиво оглядел тяжело дышащего Дилюка и цокнул языком. — Ладно, лежи уж, — снисходительно произнёс он, перекинув волосы через плечо. — Уже не помню, когда тебе в последний раз отсасывал. Почему ты так редко к нам присоединяешься? Мне нравится твой вкус. И это так возбуждает — когда вы оба берёте меня, особенно в тот раз, на диване. Я хочу так ещё. Ещё много раз, на самом деле. Вчера я… Мы вообще-то вышли из комнаты, чтобы тебя найти, но тебя нигде не было. — Извини, я… — Дилюк замер на секунду, пока Кайя неспешно поглаживал его член и смотрел с какой-то затаённой обидой. — Не стоило мне уходить. Да и просто по-человечески жаль Дайнслейфа, я бы хоть иногда мог его подменять. — Я тогда серьёзно говорил, Дилюк. Не смей больше оставлять меня. Считаешь, что можешь просто скинуть на него свои обязанности и пропасть? Ты обещал мне, что всегда будешь рядом. Разговаривать о чём-то серьёзном, пока он в таком состоянии, а сам Дилюк уже начинал непроизвольно подаваться бёдрами навстречу руке, было несколько странно, но теперь подобное поведение и правда показалось эгоистичным. — Никогда больше, — негромко произнёс он, чувствуя, как губы смыкаются вокруг члена. — Я люблю тебя. Кайя рывком принял его до самого горла.ω
К ночи Дилюк подумал, что хиличурлы ещё милосердны. До этого он даже не знал, что в теле может болеть столько всего, и теперь наслаждался этими дивными ощущениями сполна. Раньше Кайя хотя бы прерывался на сон. Теперь же, стоило опасть узлу, набрасывался на одного из них — а чаще обоих — снова, и снова, и снова. «Как он вынес это вчера один? — виновато подумал Дилюк, глядя на измотанного Дайнслейфа. — Надо будет перед ним тоже потом извиниться. Каким же я был козлом». Член болел так, что казалось, он не сможет пользоваться им уже никогда в жизни, и Кайя, услышав об этом, зарычал — как будто Дилюк это нарочно устроил, — но, вроде бы, немного успокоился. Во всяком случае, удовлетворился менее активным участием Дилюка в процессе. Ну, насколько менее… К тому моменту, когда Кайя, наконец, вырубился, Дилюк уже не чувствовал ни рук, ни языка, и мог в подробностях рассказать чем отличается вкус его собственной спермы от спермы Дайнслейфа. Вылизывать задницу Кайи, пока его трахали, оказалось довольно увлекательно и вовсе не так унизительно, как он наверняка подумал бы ещё несколько дней назад. Они с Дайнслейфом оба замерли, стоило Кайе без сил откинуться на подушку, уставились друг на друга с немой осторожной надеждой и расслабились, только когда его дыхание выровнялось. — Он просто чудовище, — еле слышно прошептал Дилюк, не понимая, что хочет больше — есть или лечь спать, чтобы никогда уже не проснуться. — Честно говоря, в книгах такого не писали, — медленно произнёс Дайнслейф, качая головой. — Но завтра должно быть легче, пик течки прошёл. — Если у него совсем там ничего не сбилось… Взгляд Дайнслейфа на секунду полыхнул ужасом, но он быстро взял себя в руки и сдержанно ответил: — Вряд ли. — Как ты вообще пережил эти два дня… — Дилюк неловко помялся, а потом решил, что после всего, что между ними всеми было, терять ему всё равно уже нечего. — Извини, что просто скинул его на тебя, даже ничего не сказав. Перед ним я уже извинился, но ты от этого пострадал сильнее всех. — Спасибо за беспокойство, я справляюсь. — Как будто это не он с утра буквально пихнул Кайю Дилюку в руки и сбежал, даже не кончив. Впрочем, опять же, не Дилюку его обвинять. Лицо Дайнслейфа ещё несколько секунд излучало такой лютый холод, будто ему нанесли немыслимое оскорбление, но затем заметно смягчилось. — Дело не во мне, — наконец добавил он, накинув на Кайю одеяло. — Но я рад, что ты в состоянии признавать свои ошибки.ω
Как Дайнслейф и сказал, оставшееся от течки время прошло намного спокойнее. Почти как в старые добрые времена — после каждого захода Кайя на несколько часов успокаивался, так что оставалось время и на еду, и на работу, и даже на праздное безделье. Кайя даже упросил их обоих сходить на прогулку, потому что устал сидеть в четырёх стенах, хотя вот это было ошибкой — на свежем воздухе он приободрился, и всё закончилось сексом посреди леса. Пускай местечко не могло похвастаться популярностью у местных, если бы их кто-то застал, объясниться было бы сложно. Странно, но Дилюк почти привык к такому быту, хотя горничных очень не хватало: пускай Дайнслейф и готовил, прибираться вовсе не планировал, так что поместье неминуемо обрастало бардаком. Дилюк старался избавляться от самых позорных следов их досуга, но в целом… Он не представлял, как будет смотреть служанкам в глаза. Кайя удивительно ловко дозировал общение с Дайнслейфом вне секса так, чтобы оно не действовало Дилюку на нервы, но и не выглядело сознательным игнорированием. Впрочем, кажется, тот и сам по себе не нуждался в постоянной болтовне и совместном времяпрепровождении. Утром шестого дня после завтрака, когда Дайнслейф ушёл в библиотеку, а Кайя медленно потягивал чай, задумчиво глядя в сторону погреба, Дилюк решил, что настало время поговорить. — Получается, завтра он уедет. — Ну да. Представляешь, мы с утра не трахались даже, а я всё ещё прекрасно себя чувствую. — Кайя слегка надавил ладонью на низ живота и, видимо, остался доволен. — Уже почти всё, и мы обошлись без жертв, не считая твоего поместья. Стоит отпраздновать. — И как твои впечатления? — Дилюк старался не допустить никаких лишних интонаций в голос, изображая обыкновенное любопытство и игнорируя намёк на выпивку. — О, хм. Я бы сказал, было весьма увлекательно, но… — Кайя нахмурился, покачивая ногой в воздухе. — Чувствую себя каким-то монстром. Как вспомню ваши взгляды пару дней назад, полные надежды, что мне уже хватит, но куда там… Да уж, вы оба просто герои, такие самоотверженные! Спасибо, что так постарался, Дилюк, правда, я тронут. Дайнслейф, глядишь, в следующий раз и не приедет, так что придётся тебе одному отдуваться. Последняя фраза прозвучала насмешливо, но Дилюк не улыбнулся. — Сомневаюсь, что он откажется. Знаешь, мы как-то раз обсуждали его отношение, и… — Я знаю. — Кайя жестом заставил его замолчать и вздохнул. — Неужели ты думаешь, он со мной не поднимал этот вопрос? — А что думаешь ты? Некоторое время Кайя молчал, помешивая ложкой остывающий чай, а потом перевёл на Дилюка серьёзный взгляд. — Все эти истории о сакральном значении сцепок, о предназначенности альф омегам и наоборот… Я знаю, как должна ощущаться любовь, и это не она. С его стороны — вполне возможно, а я… Не стану тебе врать, что он мне совершенно безразличен, но это совсем другое чувство. Собственничество, как оно есть — как представлю, что он найдёт кого-то другого, так зубы сводит от злости, но при этом сам-то я с ним жить и рожать ему детишек вовсе не планирую. Довольно мерзко с моей стороны, если подумать. — Уверен, он понимает это и согласен на такие условия, раз до сих пор здесь, — предположил Дилюк, испытывая странное сочувствие и к Дайнслейфу, и к Кайе, который явно переживал. И, как ни странно, ни капли ревности, как будто за минувшие дни она успела окончательно перегореть. Пожалуй, сложно ревновать к кому-то, с кем трахаешься сам — не напрямую, но всё же… — Ну да, а есть выбор? Либо так, либо никак. Ладно, давай не будем об этом. — Кайя тряхнул головой, словно отгоняя неприятные мысли. — Просто надеюсь, что всё останется как есть на пару ближайших течек, или сколько мне там понадобится, чтобы восстановиться, а дальше… Я не планирую биться в истерике, если когда-нибудь он напишет, что обрёл семейное счастье, а пожелаю удачи. Хотя, уверен, мне будет обидно. — А если твой цикл вернётся в норму, а он так себе никого и не найдёт? — упрямо продолжил Дилюк, желая окончательно поставить точку в давно волнующей его теме. Насколько это возможно без самого участника обсуждения. — Ты хочешь, чтобы он приезжал? Кайя склонил голову набок и прищурился, глядя на него. — Это какая-то проверка или что? Я уже сказал, что ты — мой единственный свет в окошке, что ещё ты хочешь услышать? Могу встать на одно колено и клясться в вечной любви, если тебе от этого полегчает. — Да нет же, придурок. — фыркнул Дилюк, закатив глаза. — Обычный вопрос. Почему бы и нет? Ему нравится спать с тобой, тебе нравится спать с ним, да и мне под конец начало казаться, что в этом что-то есть. Можем ему предложить. — О, ого. Тебе правда понравилось? — Кайя удивлённо моргнул, а потом расплылся в ухмылке. — А хотя что я спрашиваю, ты практически ему отсосал. — Что?! Не было такого! — возмущённо воскликнул Дилюк, чувствуя, что краснеет. — Твой язык точно был на его члене, а это уже почти минет. — Кайя поднял вверх указательный палец и состроил очень умное выражение лица, прежде чем засмеяться. — Тут ты даже меня обскакал. Но перестань, не стесняйся, по-моему, это очень мило. О да, очень мило… — мечтательно повторил он, и следующую фразу почти промурлыкал. — Пошли, нужно найти его и воспользоваться оставшимся временем с толком.α
С глубоким минетом у Кайи возникли трудности, но в итоге, на взгляд Дилюка, справился он весьма недурно. Дайнслейф тоже остался доволен, хотя пришлось обойтись без вязки — Кайя сказал, что у него уже болит задница, так что ничего больше стандартных человеческих размеров он засовывать в себя не планирует. — Существует оральная сцепка, — поведал Дайнслейф, пока Кайя старательно пытался пропустить его поглубже в горло. — Если тебе будет интересно, можем в следующий раз попробовать. Ответом ему послужило очень возбуждённое согласное мычание, а Дилюк мысленно содрогнулся. Разделить страсть к пугающе огромным предметам в любом отверстии он никак не мог. После секса Кайя развалился на диване, переводя дух, и удовлетворённо улыбнулся. — Отлично проводим время, надо собираться так почаще. Дайнслейф посмотрел на него с очень сложным выражением лица, прежде чем усмехнуться. Дилюк уже достаточно хорошо научился считывать его настроение, чтобы понять — ему нелегко слушать подобные шутки. — Ты можешь приезжать и после того, как Кайе станет лучше, если захочешь, — пояснил он, погладив Кайю по обнажённому бедру. — Да и в целом, если будешь неподалёку. Только сообщай заранее, чтобы мы отослали прислугу. — Какая честь, — надменно произнёс Дайнслейф, немного помолчав. — Спасибо за доверие. Так и быть, я не против, если будет время. Голос прозвучал не слишком заинтересованно, но Дилюк только фыркнул — кого он вообще пытался обмануть?