"Сумерки: Новалуние" Фильм 2

Мы стояли в прихожей, ярко освещенной, но довольно непримечательной. Светло-кремовые стены, на полу скучный серый ковер. На потолке через равные промежутки самые обычные люминесцентные лампы. Зато, к моей великой радости, здесь намного теплее. После жуткого лабиринта канализационного коллектора прихожая казалась чуть ли не раем. Шу мое мнение не разделял: он мрачно смотрел в противоположный конец помещения на закутанную в черное фигуру у лифта. За спиной скрипнула тяжелая дверь, и послышался лязг задвигаемого засова. Джейн ждала нас у лифта. На прекрасном лице полное безразличие. Войдя в кабину, три вампира, принадлежащие к семье Вольтури, совсем успокоились. Мужчины скинули накидки, серые капюшоны сползли на плечи. Кожа у обоих с оливковым оттенком, что в сочетании с мертвенной бледностью смотрелось престранно, волосы — иссиня-черные, только у Феликса короткая стрижка, а у Деметрия — кудри до плеч. Радужка по окружности малиновая, а ближе к зрачку — черная. Под накидками самая обычная, вполне современная, ничем не примечательная одежда. Съежившись от страха, я ни на шаг не отходил от Шу, который машинально растирал мое предплечье и буквально поедал глазами Джейн. На лифте долго ехать не пришлось: очень скоро мы вышли на этаже, напоминавшем шикарную приемную. Стены обшиты деревом, на полу — толстые зеленые ковры. Окон не было, вместо них повсюду висели большие и очень яркие тосканские пейзажи. Диванчики расставлены уютными группами, в центре каждой — по блестящему столику с хрустальной, полной пестрых цветов вазой. В середине приемной высокая конторка из красного дерева. За ней работала молодая женщина, на которую я смотрел в немом изумлении. Высокий рост, смуглая кожа, зеленые глаза — незнакомка украсила бы любую компанию, кроме этой. Она смертная, как и я! Неужели здесь, в окружении вампиров, смертная женщина чувствует себя легко и непринужденно? — Добрый день, Джейн! — приветливо улыбнулась она и, взглянув, кто пришел вместе с ее хозяйкой, нисколько не удивилась — ни Шу, обнаженная грудь которого тускло мерцала в сиянии белых ламп, ни мне, растрепанной и уродливой по сравнению с остальными. — Привет, Джина! — кивнула вампирша и сквозь двойные двери провела нас в кабинет. Проходя мимо конторки, Феликс подмигнул девушке, и та захихикала. По другую сторону оказалась еще одна приемная. Там сидел молодой парень в жемчужно-сером костюме. Он мог запросто сойти за двойника Джейн. Волосы темнее, губы не такие пухлые, и все-таки он был не менее привлекательным. — Джейн! — Алек… — прижимая парня к себе, отозвалась вампирша. «Брат с сестрой» расцеловали друг друга в щеки, и лишь потом Алек удостоил вниманием нас. — Уходишь за одним, а возвращаешься с двумя, даже двумя с половиной, — скользнув по мне взглядом, добавил он. Джейн рассмеялась: радости в ее смеха было не меньше, чем в первом лепете младенца. — Шу, добро пожаловать! — приветствовал Алек. — Похоже, настроение у тебя исправилось. — В самой малой степени, — бесстрастно ответил Куренай, а я, заглянув в его лицо, удивился: неужели он был еще мрачнее? Не успев спрятаться за спиной Шу, я наткнулся на насмешливый взгляд молодого вампира. — Так вот из-за кого столько проблем?! — скептически поинтересовался он. Ничего не ответив, Куренай презрительно ухмыльнулся, а потом словно окаменел. — Любовь зла… — будто случайно вырвалось у стоящего сзади Феликса. Шу обернулся с глухим рычанием, а Феликс, широко улыбаясь, поднял руку и сжал ладонь в кулак. Да он же на драку провоцирует! Луи легонько коснулся пальцев друга. — Успокойся! — негромко проговорил он. Они обменялись долгим взглядом, и мне очень захотелось узнать, что говорит друг. Наверное, убеждал друга не нападать на Феликса, потому чтоШк тяжело вздохнул и будто нехотя посмотрел на Алека. — Амо будет очень рад снова тебя увидеть! — как ни в чем не бывало сказал молодой вампир. — Лучше не заставлять его ждать, — посоветовала Джейн. Шу коротко кивнул. Держась за руки, Алек и Джейн провели нас в следующий просторный, богато украшенный зал. Интересно, сколько их еще впереди? Не обратив внимания на высокие, облицованные золотом двери в глубине зала, они остановились у стены и сдвинули обшивку, обнажив еще одну, самую простую, деревянную. Галантный Алек придержал ее, пропуская вперед Джейн. Я беззвучно застонал, когда Шу толкнул меня в узкий проем: с другой стороны те же камни, что и на площади, в проулке и канализационном коллекторе. Камни, темнота и холод… К счастью, каменный вестибюль оказался недлинным и скоро привел в зал посветлее, похожий на пещеру или башню древнего замка. Наверное, это и правда башня. Двухэтажная, с длинными узкими окнами, сквозь которые на каменный пол падали яркие прямоугольники света. Из мебели только несколько массивных, высоких, как троны, стульев, расставленных вдоль плавно изгибающихся стен. В самом центре круга небольшое углубление, а в нем еще один водосток. Интересно, он, подобно канаве на улице, тоже используется в качестве выхода? У водостока стояли несколько человек и о чем-то оживленно беседовали. Спокойные голоса сливались в негромкий, разносящийся под сводами башни гул. Вот две бледные женщины в летних платьях остановились в островке солнечного света, и от их кожи, словно посыпанной хрустальной пылью, по светло-коричневым стенам заплясали радужные блики. Не успели мы войти, как все прекрасные лица повернулись в нашу сторону. Большинство бессмертных были одеты совершенно непримечательно: брюки, юбки, рубашки, на улице они бы не выделялись из общей массы. Но мужчина, заговоривший первым, был в длинной накидке. Черная как смоль, она волочилась по полу, и на секунду я принял его длинные, цвета воронова крыла волосы за капюшон. — Джейн, милая, ты вернулась! Голос мягкий, бархатный. Мужчина двинулся… нет, поплыл вперед с такой невероятной грацией, что я раскрыл рот в немом восторге. С ним не сравнится даже Луи, каждый шаг которой напоминает балетное па. Когда он приблизился и я увидел его лицо, то удивился еще сильнее. Оно не было неестественно красивым, как у членов его свиты. Я не мог решить, нахожу его привлекательным или нет. Вероятно, черты были идеально правильными, но от сопровождавших его вампиров брюнет отличался не меньше, чем я. Кожа, прозрачно-белая, как луковая чешуйка, и такая же нежная, в обрамлении смоляных волос казалась еще бледнее. У меня возникло странное непреодолимо сильное желание коснуться его щеки: интересно, она мягче, чем у Шу и Луи? Или может, рыхлая, словно толченый мел? Радужка, как у других, малиновая, но не яркая, а матовая, будто подернутая пеленой. Интересно, он видит хорошо или как сквозь дымку? Подплыв к Джейн, брюнет коснулся ее щеки полупрозрачной ладонью, легонько чмокнул в пухлые губы и отступил на шаг. — Да, господин. — Улыбка осветила лицо девушки, сделав его ангельски прекрасным. — Я привела его обратно, как вы пожелали. — Ах, Джейн, — расплылся в улыбке брюнет, — у тебя всегда только хорошие новости! Затуманенные глаза повернулись к нам, и улыбка стала еще шире — почти восторженной. — Как, Луи с Вальтом тоже тут? — Ликуя, мужчина даже в ладоши захлопал. — Вот так сюрприз! Чудесно! Надо же, он говорит о нас, как о старых друзьях, которые неожиданно нагрянули в гости. Брюнет повернулся к конвоирам: — Феликс, будь добр, скажи моим братьям, что у нас гости. — Да, господин, — кивнул Феликс и исчез. — Вот видишь, Шу! — тоном любящего, но строгого дедушки воскликнул необычный вампир. — Кто из нас прав? Разве ты не рад, что я вчера не выполнил твою просьбу? — Да, Амо, рад, — признал Куренай, еще крепче обнимая меня за плечи. — Обожаю счастливые развязки! — вздохнул Амо. — Вот только случаются они редко… Расскажите мне все с самого начала! Луи, — затуманенные глаза впились в гостья, — твой брат считал тебя непогрешимой, но, видимо, ошибался. — Я-то никогда не считал себя непогрешимий, — ослепительно улыбнулся Луи. Если бы не сжатые в кулаки руки, я бы сказал, что он нисколько не волнуется. — Как вы могли сегодня убедиться, я создаю проблемы почти так же часто, как решаю. — Ты себя недооцениваешь, — пожурил Амо. — Я наблюдал за некоторыми из твоих… хм, более удачных деяний и должен признать, что никогда не встречал подобного таланта. Превосходно! Луи украдкой взглянул на друга, но Вольтури был начеку. — Извини, нас ведь даже толком не представили друг другу! Просто такое впечатление, что мы давно знакомы, поэтому, по своему обыкновению, я немного опережаю события. Можно сказать, вчера твой брат тебя представил, правда, не совсем обычным образом. Видишь ли, я обладаю некоторыми его талантами, только свободы действий гораздо меньше, — покачал головой Амо, в голосе которого слышалась зависть. — Зато куда больше власти, — сухо добавил Куренай и, посмотрев на друга, быстро пояснил: — Чтобы читать мысли, Амо требуется физический контакт, зато ему открыто гораздо больше, чем мне. Я слышу только сиюминутные мысли, а он — все, с самого начала. Луи вскинул изящные брови, а Шк чуть заметно кивнул. Вольтури заметил и это. — Читать мысли на расстоянии… — вздохнул брюнет, показывая рукой на нихь, между которыми только что произошел безмолвный диалог. — Это было бы так удобно! Амо оглянулся, а за ним и все присутствующие, включая Джейн, Алека и Деметрия, молча стоящего в полушаге от нас. Я отреагировал последний. Оказывается, вернулся Феликс, а с ним еще двое облаченных в черные накидки мужчин. Оба очень похожи на Амо, у одного даже волосы точно такого же цвета и длины, у второго — благородная седина. Лица одинаковые, а кожа тонкая, как пергамент. Троица с картины Широ присутствовала в полном составе, нисколько не изменившись за триста лет, что прошли с момента ее создания. — Марк, Кай, только взгляните! — воскликнул Амо. — Оказывается, Вальт жив, и с ним пришел Луи! Разве не чудесно? Судя по виду, братья Вольтури «чудесным» происходящее не считали. На лице брюнета застыла бесконечная скука, будто за три тысячелетия неиссякаемый энтузиазм Амо успел ему надоесть. Седой равнодушно поджал губы. Однако их безразличие нисколько не испортило настроение Амо. — Давайте узнаем, как все случилось! — хрипло вато пропел он. Седовласый вампир неспешно поплыл к одному из деревянных тронов, а второй на секунду остановился возле Амо и протянул руку, как сначала мне показалось, для рукопожатия. Нет, цель другая: он лишь коснулся ладони брата и тут же отпрянул. Амо изогнул смоляную бровь. Как ни странно, пергаментная кожа даже не сморщилась! Шу чуть слышно фыркнул, и Луи с любопытством на него посмотрел. — Спасибо, Марк, очень интересно, — сказал Амо, и лишь тогда я догадался: братья поделились мыслями. А вот со стороны выглядело, будто Марку совершенно неинтересно. Скользнув мимо брата, он сел рядом с седым, которого, по всей видимости, звали Кай. Два стражника тотчас встали за троном Марка, так я и думал — телохранители! — а женщины в летних платьях — за Каем. Вампиру нужен телохранитель? Немного нелепо, но, может, самые старшие слабы и уязвимы? — Поразительно, — покачал головой Амо, — совершенно поразительно. На лице Луи мелькнуло разочарование, и друг, повернувшись к нему, объяснил: — Марк способен видеть духовное родство, и сила нашего его очень удивила. На бледных губах Амо снова заиграла улыбка. — Как удобно, — пробормотал он, а потом обратился к нимь: — Марка так просто не удивить, можете мне поверить! Если верить апатичному лицу второго Вольтури, это правда. — Даже сейчас не понимаю, — задумчиво начал Амо, глядя на руку Шу, обнявшего меня за плечи. Уследить за бешеным потоком его мыслей было непросто, но я очень старался, — как ты можешь стоять так близко от него? — На самом деле это довольно сложно, — спокойно ответил парень. Вольтури засмеялся: — Не учуй я в твоих воспоминаниях его запах, не поверил бы, что зов чужой крови может быть так силен. Никогда ничего подобного не испытывал! Многие из нас дорого бы отдали за такой талант, а ты… — Транжирю его, — с сарказмом подсказал Шу. Амо снова захохотал: — Как я скучаю по моему другу Широ! Ты очень на него похож, только слишком сердитый. — Отец и в других отношениях меня превосходит. — Никогда не думал, что кому-нибудь удастся затмить его в плане самоконтроля, но у тебя это блестяще получилось. — Вряд ли! — нетерпеливо сказал Шу, будто устав от затянувшейся прелюдии. Я даже испугался: какого продолжения он ожидает? — Я рад успехам Широ, — продолжал Амо. — Твои воспоминания о нем — настоящий подарок. Я счастлив его благополучному продвижению по непроторенному пути, который он избрал. Раньше я был уверен, что со временем решимость Широ ослабнет; помню, я насмехался над планом найти единомышленников — с такими-то взглядами! — но сейчас даже рад, что оказался не прав. Куренай не ответил. — Но твое самообладание… — вздохнул властитель Вольтерры. — Я и не знал, что в природе существует такая сила! Бороться с огромным соблазном, причем не единожды, а постоянно… Не получи я доступ к твоим мыслям, ни за что бы не поверил! Восторги Амо оставили Шу совершенно равнодушным. Однако я слишком хорошо знал любимое лицо — и за месяцы разлуки ничего не изменилось, — чтобы не заметить: под маской безразличия все бурлит и кипит. От ужаса у меня даже дыхание сбилось. — Стоит вспомнить, как тебя к нему тянет… — усмехнулся Вольтури. — М-м-м, даже слюнки текут! Шу сжался, словно тугая пружина. — Не волнуйся, — успокоил Амо, — ничего плохого я ему не сделаю. Просто любопытно, а одна идея прямо-таки покоя не дает… — Вампир оглядывал меня с живейшим интересом. — Можно? — протягивая руку, спросил он. — У него спросите, — бесцветным голосом предложил Куренай. — Ну, конечно, какой я грубиян! — воскликнул Вольтури. — Вальт, — теперь он обращался непосредственно ко мне, — меня завораживает и изумляет, что над тобой не властен талант Шу. Невероятно, что подобное исключение существует! Вот я и подумал: раз наши способности во многом совпадают, может, позволишь попробовать… ну, в смысле, выяснить, не являешься ли ты исключением и для меня тоже? Я в панике посмотрел на Шу: несмотря на учтивость Амо, не похоже, что у меня есть выбор. При мысли, что ко мне прикоснется этот древний вампир, становилось жутко, но вместе со страхом просыпалось извращенное любопытство: смогу узнать, какова на ощупь его странная кожа. Куренай ободряюще кивнул: то ли потому, что верил Вольтури, то ли зная: выбора в самом деле нет. Повернувшись к Амо, я медленно поднял руку. Кисть мелко дрожала. Потянувшись, словно для рукопожатия, Вольтури дотронулся до меня полупрозрачной, как у призрака, ладонью. Она оказалась жесткой, но какой-то хрупкой и напоминала скорее не гранит, а застывшую глину. Подернутые дымкой глаза улыбались, и отвернуться я просто не смог. Они гипнотизировали, хотя ощущение было довольно неприятным. Лицо Амо менялось: уверенность сменилась сначала сомнением, затем недоверием, и наконец на нем застыла дружелюбная маска. — Очень интересно. — Он выпустил мою ладонь и с потрясающей грацией отошел в сторону. Я взглянул на Куренай: мне показалось или за внешней невозмутимостью любимого правда мелькнуло самодовольство? В задумчивости властитель Вольтерры продолжал скользить по круглому залу. Вот он замер, и мутно-малиновый взгляд метнулся от Луи сначала к Щ, а потом ко мне. Неожиданно вампир покачал головой. — Первый случай, — скорее для себя пробормотал он. — Интересно, а для других наших способностей он тоже неуязвим? Джейн, милая! — Нет! — прорычал Шу. Луи схватил Шу за руку, но тот легко вырвался. Малютка Джейн радостно улыбнулась Амо: — Да, господин! Шу зарычал еще громче: раскатистый звук будто вспарывал его горло. Замерев от изумления, все наблюдали за Куренаем, будто тот совершал непростительную ошибку. От меня не укрылось, с какой надеждой ухмыльнулся Феликс и выступил вперед. Но одного взгляда Амо было достаточно, чтобы он примерз к месту, а усмешка превратилась в унылую гримасу. Вольтури снова обратился к Джейн: — Милая, а для тебя Вальт уязвим? Гневное рычание Шу почти заглушило голос Вольтури. Разомкнув объятия, Куренай заслонил меня собой. На глазах у свиты к нам беззвучно двинулся Кай, а Джейн, сладко улыбаясь, повернулась в мою сторону. — Нет! — вскрикнул Луи: его друг кинулся на миниатюрного парнья. Не успел я разобрать, что к чему, стражники — оттеснить Шу, а телохранители Амо — даже встрепенуться, как Куренай уже лежал на полу. Вроде бы никто к нему не прикасался, но, распростертый на каменных плитах, он корчился от боли. Я онемел от ужаса. Теперь Джейн улыбалась одному Куренаю, и кусочки мозаики наконец соединились в целую картинку: что Луи говорил о «потрясающих талантах», почему все относились к Джейн с благоговейным страхом и зачем Шу прикрыл меня собой. — Прекрати! — Вспоров гулкую тишину истерическим воплем, я рванулся вперед, чтобы все досталось мне, а не Куренаю. Увы, тонкие руки Луи вцепились в плечо мертвой хваткой. Шу корчился на каменных плитах, не издавая ни единого звука. Не могу смотреть на это, сейчас голова расколется! — Джейн! — спокойно позвал Амо. Девушка подняла голову — на губах все та же приятная улыбка, в глазах вопрос. Едва она отвела взгляд, Шу перестал корчиться. Вольтури кивнул в мою сторону, и послушная Джейн выполнила безмолвное указание. Я даже голову не поднял, продолжая вырываться из железных объятий друга и следить за Шу. — С ним все в порядке, — шепнул Луи, и, будто услышав друга, Куренай сначала сел, а потом легко поднялся на ноги. Он был очень напуган, и сначала я решил, что это из-за испытанных мучений. Но вот Шу посмотрел на нас с Джейн, и на лице любимого мелькнуло заметное облегчение. Когда на Джейн решилась глянуть я, она уже не улыбалась, а буравила меня немигающим взглядом, стиснув зубы. Я сжался в комочек, приготовившись к боли. Ничего не произошло. Шу подошел к нам, коснулся руки Луи, и та передала меня ему. — Ха-ха-ха!— загрохотал Амо. — Здорово! Джейн зашипела от разочарования и подалась вперед, будто собираясь прыгнуть. — Дорогая, не расстраивайся! — успокоил Вольтури, положив девушке на плечо невесомую, как паутинка, ладонь. — Он нас всех в тупик поставил. Не сводя с меня немигающих глаз, Джейн изогнула верхнюю губу и оскалилась. — Ха-ха-ха! — продолжал веселиться Вольтури. — Шу, с твоей стороны очень мужественно вытерпеть такое молча. Однажды из чистого любо пытства я попросил Джейн проделать этот фокус со мной… — Амо восхищенно покачал головой. Куренай смотрел на него с неприкрытым отвращением. — Как же теперь с вами быть? — вздохнул Амо. Луи с Шу заметно напряглись: именно этого момента они ждали. — На то, что ты передумаешь, надеяться, очевидно, не стоит? — поинтересовался Вольтури у Шу. — Твой талант украсил бы нашу маленькую компанию. Куренай колебался. Феликс и Джейн скривились. Похоже, прежде чем ответить, Шу взвесил каждое слово. — Скорее всего… нет. — А ты, Луи? — не унимался вампир. — Не желаешь к нам присоединиться? — Нет, спасибо, — отозвалась мой друг. — Ну, а ты, Вальт? — вопросительно поднял брови Амо. Шу чуть слышно зашипел, а я непонимающе уставился на Вольтури. Он что, шутит? Или и правда приглашает остаться на ужин? Молчание нарушил седовласый Кай. — Что? — обратился он к брату. Голос у второго Вольтури не громче шепота и какой-то безжизненный. — Кай, неужели ты не видишь потенциал? — мягко пожурил Амо. — С тех пор как нашли Джейн и Алека, перспективных талантов я не встречал. Представляешь, как возрастут наши возможности, если он станет бессмертним? Язвительно ухмыльнувшись, Кай отвернулся, а Джейн, видимо считавшая сравнение нелестным, гневно сверкнула глазами. Рядом со мной буквально кипел от злости Шу. Из его груди слышался рокот, который в любую секунду мог превратиться в звериное рычание. Нельзя, чтобы его погубила вспыльчивость! — Нет, спасибо, — чуть слышно шепнул я, преодолевая сильный испуг. — Очень жаль, — вздохнул Амо. — Какая досада! — Кто не с нами, тот умрет, верно? Я догадался сразу, как только нас провели в этот зал… Вот и доверяй теперь вашим законам! Тон Шу меня очень удивил. Он говорил раздраженно, однако в его фразе сквозили намеренность и расчет, будто он тщательно готовился, подбирая каждое слово. — Конечно, нет! — изумленно захлопал глазами Амо. — Шу, мы собрались здесь, потому что ждем возвращения Хайди, а вовсе не из-за тебя. — Амо, — прошипел Кай, — по закону они должны умереть! Шу смерил седого Вольтури гневным взглядом. — Как это? — спросил он. Куренай наверняка знал, что на уме у Кая, но, похоже, решил заставить его сказать это вслух. — Ей, — седой ткнул в меня костлявым пальцем, — слишком много известно. Ты выдал наши тайны! — Голос Кая был пергаментно тонким, совсем как кожа. — В вашем фарсе смертные тоже задействованы! — заметил Шу, и я вспомнил хорошенькую администраторшу. Словно цветные стекла калейдоскопа, черты Кая сложились в новое выражение. Или он так улыбается? — Да, — признал Вольтури, — но, когда мы потеряем интерес, они будут использованы для поддержки жизненной силы. Относительно этой смертной таких планов у тебя нет. Предай она нас, готов ты ее уничтожить? Вряд ли! — У меня даже в мыслях… — по-прежнему шепотом начала я, но, встретив ледяной взгляд Кая, осеклась. — Приобщать его к нашему кругу ты тоже не собираешься, — продолжал седовласый Вольтури. — Значит, он уязвимое звено. Факты неоспоримы, однако пожертвовать придется только его жизнью. Ты можешь быть свободен. Шу оскалился. — Так я и думал, — удовлетворенно проговорил Кай, а воспрявший духом Феликс подался вперед. — Разве что… — перебил Амо, — разве что ты его изменишь. Куренай задумчиво поджал губы. — А если я решусь на это? — осторожно спросил он. — Тогда вы вернетесь домой и передадите привет моему дорогому Широ. Увы, боюсь, — пергаментное лицо вампира посерьезнело, — боюсь, мне придется удостовериться в искренности твоих планов. — Амо протянул руку. Нахмурившийся Кай моментально успокоился. Губы Шу сжались в тонкую бескровную полоску, карие глаза впились в мои. — Ну, давай, — прошептал я, — пожалуйста! Почему эта мысль внушает ему такое отвращение? Почему он согласен умереть, только бы не вводить меня в свой круг? Я расценивала это как предательство… На бледном лице Куренай отразилась настоящая мука. Вдруг из-за спины друга вышел Луи и с необыкновенной грацией двинулся к Амо. Мы удивленно наблюдали, как он протягивает ему свою бескровную ладонь. Мой друг молчал, а Вольтури отмахнулся от стражников, намеревавшихся встать между ним и Луи, шагнул ему навстречу и взял за руку. В затуманенных глазах горел жадный, чуть ли не хищный огонь. Амо наклонился к соприкасающимся пальцам и, стараясь сосредоточиться, зажмурился. Луи, не шевелясь, апатично смотрел перед собой. В полной тишине я услышал, как клацнули зубы Шу. Никто не решался сдвинуться с места, а ладонь Луи будто примерзла к руке Вольтури. С каждой секундой становилось все страшнее: сколько времени должно пройти, прежде чем станет «слишком»? Слишком поздно, слишком опасно, слишком страшно… то есть даже страшнее, чем сейчас? Еще одна мучительно долгая минута, и зловещую тишину прервал смех Амо. — Ха-ха-ха! — загремел он, а когда поднял голову, глаза его горели от волнения. — Восхитительно! — Рад, что вам понравилось, — сухо улыбнулся парень. — Конечно! Видеть то, что открыто тебе, особенно будущее! — восторгался вампир. — Это обязательно произойдет, — спокойно заверил его Луи. — Да, да, так предопределено! Иначе и быть не может! Седовласый Вольтури казался сильно разочарованным, и, судя по всему, Джейн с Феликсом разделяли его чувства. — Амо! — недовольно вздохнул Кай. — Дорогой брат, — улыбнулся Вольтури, — не стоит раздражаться. Подумай о перспективах. Пусть сегодня они к нам не присоединятся, зато есть надежда на завтра. Представь, сколько радости принесет в нашу маленькую семью один только Луи! А еще очень любопытно узнать, что получится из Вальта… Он что, не понимает, насколько субъективны видения моего друга? Что сегодня он может решить изменить меня, а завтра передумать? Что тысячи малозначимых решений как самий Луи, так и посторонних людей, в том числе и Шу, могут повлиять на его судьбу, а вместе с тем и на будущее? И что изменит желание Оуи, что хорошего в том, что я стану вампиром, если эта мысль так претит Шу? Если смерть для него лучше, чем вечно быть рядом со мной и веками терпеть мое занудство? Теперь помимо страх я чувствовал, как на меня накатывают штормовые волны депрессии. — Так нам можно идти? — спокойно спросил Шу. — Да, да, да, — закивал головой Амо, довольный тем, как развиваются события. — Но обязательно приезжайте в гости. Я получил огромное удовольствие! — Мы тоже к вам заглянем, — пообещал Кай, следя за нами из-под тяжелых полуопущенных век. Надо же, вылитая ящерица! — Проверим, выполняется ли соглашение. Парень, на твоем месте я бы не тянул резину. Второго шанса не будет! Шу стиснул зубы, но заставил себя кивнуть, а Кай, самодовольно ухмыльнувшись, поплыл к трону, на котором с безучастным видом сидел Марк. Феликс тяжело вздохнул. — Феликс, потерпи, милый, — радостно улыбнулся Амо. — Хайди будет здесь с минуты на минуту. — В таком случае нам лучше поскорее уйти. — В голосе Шу снова мелькнуло волнение. — Да, — кивнул Амо, — отличная мысль, а то мало ли что может случиться. И все же, полагаю, вам следует дождаться темноты. — Конечно, — кивнул Куренай, а я сморщился: придется целый день сидеть в малоприятном месте. — И вот еще что… — Вольтури поманил к себе Феликса, развязал накидку, снял ее с плеч крепыша и швырнул Шу. — Возьми, не будешь так в глаза бросаться! Куренай примерил длинную накидку, только капюшон не надел. — Тебе идет, — вздохнул Амо. Шу усмехнулся, однако, взглянув через плечо, осекся. — Спасибо, мы посидим внизу… — До свидания, мои юные друзья! — Блестящие глаза Вольтури смотрели в ту же сторону. — Пойдемте! — поторопил нас Шу. Деметрий знаком велел следовать за ним и двинулся к каменному вестибюлю, который, судя по всему, был единственным выходом. Шу подталкивал меня вперед, с другой стороны шел хмурий Луи. — Не успели, — пробормотал он. Я испуганно глянул на друга — в егл сиреньовие глазах светились досада и огорчение. Тут из приемной послышались голоса, очень громкие и резкие. — Как необычно! — прогудел мужской. — Будто в средневековье попали! — ответил женский, неприятно визгливый. В маленькую дверь, заполняя каменный вестибюль, протискивалась целая толпа. Знаком Деметрий велел освободить для них место, и мы прижались к холодным стенам. Шедшая впереди пара, судя по произношению, американцы, в прямом и косвенном смысле оценивала обстановку. — Добро пожаловать, друзья! Добро пожаловать в Вольтерру! — пропел из круглого зала Амо. За парой вошли остальные, в общей сложности человек сорок. Некоторые глазели по сторонам словно туристы, даже фотографии делали. Другие казались смущенными, будто не понимали, как угодили в странную башню. Одна темнокожая женщина выглядела совершенно потерянной. На шее четки, в правой руке зажат крест; она шла медленнее остальных, то и дело теребила спутников, задавая вопросы на незнакомом гортанном языке. Шу прижал меня к себе, но слишком поздно: я догадался. Едва в толпе образовалась брешь, Куренай толкнул меня к двери. Я чувствовал, как лицо перекосилось от ужаса, а из глаз вот-вот хлынут слезы. Золоченый, богато обставленный зал наслаждался тишиной. В нем не осталось никого, кроме ослепительно красивой, статной женщины, которая разглядывала с любопытством всех нас, особенно меня. — Добро пожаловать домой, Хайди! — привет ствовал стоящий за нашими спинами Деметрий. Хайди рассеянно улыбнулась. Она очень напоминала Дайго, хотя, помимо ослепительной красоты, никакого сходства не было. Я глаз не мог отвести. Наряд только подчеркивал великолепие внешних данных. Суперкороткое мини выставляло напоказ поразительной длины ноги, затянутые в черные колготки. Блузка обманчиво строгая, с длинными рукавами и высоким воротничком, но красный винил повторял малейшие изгибы тела. Чорны волосы ниспадали блестящей волной, а глаза поражали необычным сиреневым оттенком, — наверное, такой получается от сочетания синих линз и малиновой радужки. — Деметрий! — сладко пропела она, хотя сиреневые глаза метались между моим лицом и серой мантией Шу. — Отличный улов, — похвалил вампир, и я тотчас понял, зачем нужен столь вызывающий наряд. Она не только рыбак, но и наживка по совместительству. — Спасибо! — ослепительно улыбнулась красавица. — Ты идешь? — Буквально через минуту. Оставь мне парочку. Хайди кивнула и, еще раз смерив меня любопыт ным взглядом, исчезла за дверями. Мне пришлось бежать — так быстро шагал Шу. Однако зал был слишком длинным, и крики послышались раньше, чем мы успели добраться до двойных дверей.