Свежая кровь-3

После убийства императора дела у Темного братства точно пошли в гору. Одно убежище разорили — а они с тех пор уже четыре заняли. Вот и сейчас было что отпраздновать. Нет, пока не пятое убежище, зато целое поместье в лесах Фолкрита. Немного мрачное, красивое, уединенное — отличное место для будущей Матери Ночи. Уведомитель Лашанс для виду посокрушался, что ради такого имения даже убивать никого не пришлось. И вправду, все решили мирно: дом перешел к Ингрид, Брелина получила свободу и кучу денег на дорожку, Сиддгейр тоже набил карманы. Лужайка есть, пора привести на нее зайку. Злющую, беспощадную зайку, которой не жаль порвать кого угодно ради Отца Ужаса. Где б такую найти? Посовещавшись, решили пока далеко не ходить, и заглянуть в рифтенский приют. — Помнится, в былые времена там все дети хотели стать ассасинами, — вздыхала Бабетта. — Потому что скайримские дети настолько суровы? — удивилась Розалинда. — Нет, их вдохновил Ивон. Пришел и прирезал их злобную каргу-воспитательницу. Ему лень было даже ночи дожидаться, всадил ей кинжал в грудь прямо среди бела дня, у них на глазах. Дети чуть не плясали от радости. — Почти двадцать лет прошло, и никого из того приюта среди наших не числится. Вот чего стоят детские мечты, — отмахнулась Ингрид. В Рифтен отправились Мать Ночи, Ингрид и Гаскар. Конечно, такая поездка была риском для только-только выздоровевшего Беламона, но он осознавал свой долг, и ради нового тела для Матери был готов на многое. Женатым парам детей отдают охотнее, чем одиночкам, а Гаскар и Ингрид как раз поженились в Рифтене. Констанция Мишель повидала всяких усыновителей. Как-то раз была даже пара ящеров проездом. Сегодня посетители были менее экзотичные: нордка и бретонец. С ними, правда, пришла еще одна женщина, заметно моложе любого из пары и с виду на них не похожая. Едва ли их дочь, племянница или еще какая родня. Любовница мужчины? Да нет, у него такой больной вид, что не до походов налево. Любовница женщины? Как знать. И еще она, кажется, была беременна. Сказала, что хочет посмотреть, как живут сироты, может, пожертвовать на благотворительность. Эх, видать, через несколько месяцев к порогу приюта подкинут очередного младенца. Пара сказала, что они женаты уже пятнадцать лет, поженились тут, в Рифтене, потом работали в Скайриме и Хай Роке, но за эти годы Девять так и не послали им детей. И раз они моложе не становятся, да и здоровье супруга начало сдавать, они решили переехать в тихое место под Фолкритом и за оставшиеся годы воспитать ребенка. Очень хотели именно девочку, лет от десяти, а лучше старше. Интересно. Чаще всего предпочитают мальчиков, ожидая от них помощи по хозяйству. Бывает, берут двух детей, и тут уже хотят разнополых. А этим только девчонку, в сторону мальчишек они даже смотреть не станут. Но в этом была своя логика: если муж на ладан дышит, а денег хватает, жене лучше взять девочку, с ней проще и приятнее будет. — У нас есть Ильсебиль, десяти лет, очень ласковая, умеет вышивать крестиком, и светленькая, прямо как вы оба… — А еще? — Есть Коринна, бретонка, ей одиннадцать. Сладкоежка, и мечтает научиться готовить. — Дальше. — Еще есть Микаэла, ей двенадцать. Она у нас недавно, ее родители погибли в кораблекрушении всего три месяца назад. Она еще скорбит, подавлена, но я знаю, что у нее доброе сердце… — А еще? Нам бы, понимаете, кого поноровистей. Не бойтесь, справимся. — Нуууу…. Оххх, раз вы сами просите… София, тринадцатый год ей сейчас. У нас она уже полтора года, другие дети ее слегка побаиваются. Они могут сказать, что родители сами ее в лесу бросили, потому что терпеть не могли, но это, конечно, неправда. Их разорвали медведи, а София еле-еле добежала до лесопилки, ее спасли дровосеки и стражники. И они захотели посмотреть на Софию. Немного поговорили с ней о чем-то наедине, потом ушли, но обещали вернуться на следующий день. Констанция знала, что чаще всего после такого не возвращаются. Но эти слово сдержали. Опять появились, опять втроем. Мужчина приволок живую курицу. — А кто-нибудь поможет нам приготовить куриный суп на обед на всех? Коринна аж встрепенулась и начала нетерпеливо нарезать овощи. — Крупно режешь, — критиковал Олав, один из мальчиков. — Ничего, большому куску рот радуется, — заступилась жена, Ингрид. — Нет-нет-нет, лук сначала надо обжарить до золотистого, так вкуснее будет, — остановил Коринну муж, Гаскар. — Дядя, вы повар? — Кое-что готовить умею. Эх, а мы ведь знавали самого Гурмана. Констанция не знала, верить им или нет. Гурмана ведь когда убили? Давно. Но и супругам лет по тридцать пять-сорок, может, и правду говорят. Впрочем, похлебка обещала быть вкусной, да и ей меньше забот. — Ну а теперь надо добавить мясо. Мы же тут не овощной суп готовим. Ну, кто поможет? Смелей, вы наверняка это уже делали. — Дядь, может, просто яйцо отварим? — Нет, у нас тут куриный суп, а не яичный. А если не поторопимся и все остынет, вообще белиберда получится. Что-то никто не спешил лишать курицу жизни. Даже ради супа. Даже под страхом есть овощное даэдра-знает-что на обед. — Нашего соседа в Ривервуде за такое посадили. Прямо в Драконий Предел, — отшатнулась Ильсебиль. — А мы никому не расскажем, — подмигнула та молодая, темноволосая и беременная нордка. — Разойдись, ссыкуны! Дайте мне эту курицу, месье. Щас я ее! — София, к их радости, раззадорилась. И кое-как придушила птицу своими маленькими ручками. Шарахнула ее на стол перед остальными, и те принялись ощипывать. Настроение у них уже было не такое веселое. Коринна и вовсе зарыдала. — А, это от лука. Обычное дело. В следующий раз, перед тем, как резать, зажги свечку. Похлебка удалась, но с аппетитом ее ели только взрослые и София. Пара и беременная нордка ушли, пообещав зайти и на следующий день. И снова не обманули. Пришли опять втроем, принесли на этот раз кролика и стали готовить из него рагу. Попросили кого из детей кролика забить молотком по голове. Опять все сделала София, у остальных испортилось настроение, а Коринна убежала в подсобку, заперлась там, плакала и кричала, что больше мяса в рот не возьмет. После ужина пара и их подруга опять пообещали вернуться завтра. — Хорошо, завтра я вас еще приму. В последний раз. Вы расстраиваете детей, так что или определитесь с выбором, или ищите где-то еще, — выставила ультиматум попечительница. Ей уже надоели эти садистские игры, хотя готовили супруги и впрямь здорово. Они смиренно кивнули и не стали спорить. Ушли в поместье Черных Вересков. — Матушка, ты же уже определилась? Так может, сегодня ее и заберем? Солнце еще высоко, — предлагала Ингрид. — Конечно, мне нравится София. И характер что надо, и какие глаза, вы же видели? Как две спелые черешни! Но нельзя пренебрегать последним испытанием. — А по-моему, она уже одну убила. Коринну. Пример Сесиль показал, что случается в Скайриме с теми, кто не ест мяса, — пожал плечами Гаскар и впился в стейк. Такими зубами, как у него, мясо можно хоть сырым легко кусать. Теперь троица пришла утром, попросила Софию на разговор во внутренний двор, та вернулась весьма оживленной, но не более. Пара и их подруга сказали, что пока не будут смущать детей и сегодня пообедают в таверне. И все шло как обычно. А потом Олав открыл подсобку и заверещал. — АААААА! Тут мертвяк! Кнута убили! Констанции пришлось отгонять детей, чтобы посмотреть. Увы, Олав не шутил и не ошибался: малышу Кнуту, всего-то пяти лет от роду, кто-то проломил череп кирпичом, и он уже остывал. Пришлось звать стражу, а тут еще и троица вернулась. Услышав о неприятностях, насторожились, но, узнав, что София цела и невредима, настояли на том, что забирают ее сегодня же. Махали свидетельством о браке, купчей на поместье и уверяли, что повозка за воротами уже ждет, кони копытами бьют, и жаль, конечно… как его там, Кнута, но им мила лишь София. Рыдающие дети даже прощаться с ней не стали. София с укоризной смотрела на своих приемных родителей. — Так вы его готовить не будете? — А тебе бы хотелось? Ты уже ела такое мясо? — Нет, но я открыта новому. Думала, вы и его запечете, потому и выбрала самого мелкого. — А если бы знала, что запекать не будем, кого бы выбрала? — Да любого! — Разве она не прелесть? — улыбнулась Мать Ночи. — Так теперь Ингрид — моя мама, Гаскар — папа, а ты — тетя? — Не угадала. Она — твоя мама, — Ингрид указала на Малу. — Тогда Гаскар — папа, а ты — тетя? Вы брат и сестра, верно? Вы правда похожи. — Да, брат и сестра. А она — наша мать. — Не понимаю… — София от удивления аж открыла рот. — Сссука, вот так и знал, так и знал, — проворчал извозчик. — Вампиров вожу за двойную цену! Деньги вперед, или сдам вас ближайшему патрулю!