Дышу тобой

      — Все, что я расскажу, останется между нами?              Галф пристально смотрит на молодого врача, который немногим старше его самого, потому что от ответа этого человека зависит многое. Тот пожимает плечами с посылом “ну конечно”:              — Все верно. Врачебная тайна охраняет любые сведения, касающиеся вашего здоровья.              Пи`Кон — это единственный врач, к которому Галф решился пойти. И только потому что тот — двоюродный брат Майлда, а, значит, его можно уговорить молчать об услышанном. И надеяться, что тот поверит в эту фантастическую историю.              Ожидаемо: доктор смотрит на него как на сумасшедшего и делает какие-то пометки в карте, когда Галф озвучивает свои подозрения о болезни.              — Ханахаки? Это как в манге?              Он обреченно кивает:              — Я сам сначала не поверил, но когда ты каждый день кашляешь лепестками цветов, а вены становятся подозрительно болезненными, то невольно начинаешь верить в сказки.              — Нонг’Галф, может вам… обратиться к психологу? Это больше по его специальности: проработка чувств и эмоций, с которыми вы не можете справиться. В том числе касательно неразделенной любви...              — Я не могу справиться с цветами, которые почему-то решили выбрать мое тело в качестве питательной почвы!              Галф взрывается от отчаяния, что ему не верят. И этот взрыв провоцирует новый приступ кашля, и теперь у него на ладони — неопровержимые доказательства его слов. На которые пи`Кон все равно смотрит настороженно:              — Эммм… Весьма занимательный фокус.              — Это не фокус, — Галф обреченно выдыхает, с тоской глядя на прекрасные лепестки на дрожащей руке, что медленно его убивают. — Давайте я сделаю КТ или что там надо — чтобы вы убедились, что я не вру и не придумываю.              Врач недоверчиво хмурится, но направление все же выписывает.       И морщится уже удивленно, когда через несколько дней рассматривает снимки и читает заключение обследования “Инородные предметы в легких и кровеносной системе”:              — Как это вообще возможно…              — Я бы тоже хотел это знать, — Галф пытливо всматривается в лицо пи. — И можно ли что-то с этим сделать. Майлд сказал, что вы — один из лучших хирургов. Поэтому я подумал, что вы сможете помочь.              — Я первый раз в жизни с таким сталкиваюсь, — тот озадаченно запускает руку в волосы. — Думаю, что надо проконсультироваться с коллегами.              — Нет! — он от страха снова повышает голос, а потом пытается продолжать уже более спокойно. — Я не хочу, чтобы кто-то об этом знал.              — Но при особо сложных случаях мы собираем симпозиум… — пи`Ком все еще пытается уговорить. — Я не буду озвучивать ваше имя — только общие симптомы и результаты обследований, чтобы можно было что-то посоветовать. Вдруг кто-то из коллег сталкивался с чем-то похожим и может подсказать.              — Если только анонимно.              Галф немного успокаивается, но все же в голове крутится страшное воспоминание о болезни, о том, что он вычитал на тематических сайтах: операция лишит его всех чувств. Он останется бездушным роботом, не способным на эмоции. Конечно, это только часть описания выдуманного фантастического заболевания, но его страх вполне реален.              И ему невыносимо больно.       Очень больно быть рядом с Мью просто другом. Делать вид, что ему нормально слушать о чувствах парня к той девушке, что каким-то образом привлекла его внимание.              Но и так сладко при этом: ощущать тепло объятий этого невероятно тактильного человека, который по какой-то причине считает Галфа своей подушкой для обниманий. Или для успокоения — кто знает? Потому что стоит только его соседу на что-то разозлиться или по какой-то причине расстроиться — и тот тут же рядом и тянется к нему:              — Каааанаааа…              Галф не против такого милого прозвища из уст Мью, потому что тот так нежно его произносит, что сердце невольно начинает биться быстрее из-за дурацкого чувства несбыточной надежды.       Более того: он рад тому теплу, что его окутывает от этих взаимодействий, объятий, даже просто от факта “быть рядом”.       И он счастлив даже от такой малости.              И именно этих эмоций он может лишиться?       Этого солнца рядом с собой?              Галф все еще наивно продолжает верить в хэппи-энды, в том числе в собственной жизни, потому что просто не может быть по-другому: обязательно случится чудо и для него. Найдется способ, который позволит ему быть рядом с Мью и чувствовать его.              А пока у него выбор невелик: медленно чахнуть рядом или вырвать чувства с корнем — во всех смыслах.              Первое пока получается лучше всего, потому что Мью его совсем не жалеет и вываливает все подробности относительно своих переживаний:              — Она такая… утонченная и нежная. И очень милая. Каждый раз так смущается, когда разговаривает со мной.              О да, Галф в курсе всего: и как эта леди чудесно смеется, и какая та красивая, и как Мью стесняется с ней даже заговорить лишний раз. А то “свидание” в кафе — это вообще словно чудо, потому что они собирались достаточно большой компанией для проработки вопросов по учебе. Потом их одногруппники оставили одних — вот где счастье для его соседа! Побыть наедине со своей тайной симпатией, а может даже чуть-чуть сблизиться.              Но Галф уже знает, что все продвигается крайне медленно: то ли потому что они оба отчаянно стесняются, то ли еще по какой причине. Эти голубки даже не обменялись телефонными номерами — только ID в LINE, но даже этого было достаточно для того, чтобы вознести Мью на вершину счастья, а потом скинуть в пропасть отчаяния:              — Я не знаю, что ей написать… Не хочется быть банальным с “привет, как дела?”. Вот ты как со своей девушкой познакомился и начал общаться?              — С кем? — Галф даже отрывается от нарезки овощей в салат и выглядывает с зоны кухни в жилую комнату, потому что уверен, что не расслышал.              Да, у них каким-то образом быстро вошли в традицию небольшие совместные ужины перед тем, как зарубиться на несколько часов в игры. Двое приятелей с интересным совместным досугом — это все-таки веселее, чем одинокие вечера в обнимку с книгами. По крайней мере в версии Галфа, потому что у Мью наверняка куча знакомых и друзей, но тот почему-то предпочитает проводить время с ним.              Сначала была “официальная” причина в виде посещения оранжереи, а потом уже она почти забылась: теперь Мью может просто без предупреждения завалиться с какими-то вкусняшками вечером, потому что знает, что Галф почти наверняка будет дома. А еще и подтрунивает за домоседство, на что он совсем не обижается — ведь все правда. Он на самом деле предпочитает свой внутренний мир внешнему, обычно холодному и враждебному. Но совсем не против впустить в свою маленькую вселенную и Мью, потому что рядом с ним комфортно.              Но:              — С твоей девушкой.              Галф, вероятно, сильно пучит глаза в ответ, потому что вообще не понимает, о чем речь. Какая девушка? Откуда?       Он — вечный затворник, и единственный человек, который смог привлечь его, сейчас рядом с ним, но совсем не обращает на него внимания.              Но Мью уверенно подходит к комоду, на котором стоят фото, в том числе то, где он улыбается рядом с Грейс и обнимает ее, а та целует его в щеку:              — Вот, — парень берет в руку рамку с фотографией. — Вы же отличная пара — прекрасно смотритесь вместе, только ты как всегда молчишь и ничего не рассказываешь. Ну так что — дашь совет своему менее опытному товарищу, как заполучить такую же красавицу?              Галф на какое-то время теряет дар речи. Неужели не видно, что они — родственники? Они же с Грейс так похожи внешне, что сложно ошибиться. И первая его реакция — опровергнуть это предположение и убедить Мью, что он абсолютно свободен:              — Что ты! Какая девушка — это моя сестра, Грейс.              — Сестра? — тот почему-то не верит. — Тогда почему ты никогда о ней ничего не рассказывал? Скорее всего Кана просто не хочет светить свою девушку.              Мью отвлекается от фотографии, которая уже сыграла свою роль и теперь не нужна, и привычно тянет руки, чтобы заграбастать Галфа в свои объятия, утыкаясь носом в основание шеи:              — Ну Кааанаааа… Колись давай! Кто она?              Галф вздрагивает, потому что так хочется обнять в ответ и тоже погрузиться в Мью, в его запах и тепло, но нельзя. Поэтому делает вид, что позволяет на себе вот так повиснуть и что ему не очень-то и нравится, и возмущенно бурчит:              — Мью!              — Кто? Ну кто она?              Парень тянется жадными ладонями к его животику, чтобы начать тискать — еще один недавно выявленный фетиш, который делает из Галфа безвольную тряпочку, заставляя растекаться в горячих руках еще сильнее, а кровь — превращаться в расплавленную патоку. Самое сложное — это скрыть дрожь, что тут же пронизывает его насквозь. Ибо ткань футболки в такие моменты как будто растворяется под этой уверенной настойчивостью, и он нервной кожей ощущает ожоги прикосновений, желая большего и несбыточного.              Чтобы движения стали более интенсивными.       Чтобы ладони скользнули все-таки под одежду: кожа к коже.       Чтобы руки опустились ниже — туда, где сейчас сосредоточено все его томление.       Чтобы можно было пройтись голодно пальцами по этим рукам и прижать еще сильнее, еще ближе.              Но он для Мью — всего лишь сосед, друг, которого тот любит тискать, а Галф и не против. Хотя в результате он осваивает новые грани мазохизма, наслаждаясь этими моментами близости и страдая, что те так быстро завершаются. Иногда — по его инициативе, потому что есть страх сорваться и не устоять. Поэтому и сейчас он со скрытой болью освобождается из рук, чтобы Мью не узнал о его состоянии:              — Я же говорю — это моя сестра. А не рассказывал потому, что та уехала на длительную стажировку по учебе. Как вернется — познакомлю, если захочешь.              — Ну вот, — парень явно разочарован, ведь Галф снова видит это лицо обиженного щеночка.              Но по какой причине?       Потому что теперь останется без “экспертного” мнения?       Или потому что Галф выскользнул из объятий?              Очень хочется верить в последнее, но, скорее всего, нет, поэтому все-таки пытается помочь:              — Мне кажется, что тебе не нужно придумывать что-то этакое. Просто будь собой — этого достаточно, чтобы она к тебе потянулась.              Он не будет говорить о том, что сам давно уже стремится всеми силами к Мью, как бабочка на огонь, и так же медленно от этого умирает. Ведь ханахаки не возникает просто так, правда же?              — Советчик из тебя — так себе, — тот разочарованно кривит губы, но даже эта гримаса вызывает приступ умиления.              — Да, я не особо интересуюсь этой частью жизни — мне вполне хватает книг и… друзей.              Да, вот так обтекаемо — чтобы Мью не догадался о тайном смысле этого термина.       Что тот для него — куда больше, чем просто друг.              — Но почему? — парень как будто искренне удивляется. — Ты же красивый — на тебя должны девушки просто вешаться.              Так, а вот это — его остановочка.       Мью только что назвал его… красивым?              Наверное он сейчас хлопает глазами особо интенсивно и открывает рот как рыбка, лишенная привычной среды обитания, потому что его друг обращает внимание:              — Что? Я что-то не так сказал?              — Скажешь тоже, — Галф сильно смущается, потому что не привык получать такие комплименты, а тем более — слышать их от человека, к которому неровно дышит. — Я самый обычный.              — Ты вообще себя в зеркало видел?              Мью притягивает снова к себе, чтобы подвести их обоих к зеркалу почти в полный рост, обнимая со спины:              — Посмотри! Ты же красавец! Стоит только улыбнуться — и все девчонки твои.              А Галф не может оторвать глаз от открывшегося вида: насколько он идеально смотрится в этих мощных руках, странно маленький и изящный, хотя и выше ростом, и как они безупречно друг друга дополняют.              Только глаза одного из них искрятся смехом, а у другого в них невыплаканные слезы боли.