Япония Храм Якусуни Утро 7:30
Сёри и Дайки сидели за одним столом напротив друг друга и завтракали мисо супом. Дед обратил внимание, что внучка будто находится совсем не здесь, а где-то очень далеко в своих мыслях. Лицо выглядело напряжённым, и у него появилось предположение: его девочку кто-то обидел. — Девочка моя, у тебя все в порядке? — Обеспокоенно спросил он. Она оторвалась от супа и посмотрела на него, вновь возвращаясь в реальность. Сёри, потупив взгляд, быстро моргнула несколько раз. — А? Ты что-то сказал? — Облизнув губы, переспросила. — Ты сегодня сама не своя: молчишь, ни одного колкого слова мне не сказала, хотя обычно так всегда начинается наше утро. — Опечалено сказал Дайки, ложкой перемешивая суп, который был почти не тронут. — Это тебя Годжо обидел? Сделал что-то выходящее за рамки? Теперь суп был отодвинут на второй план, и мозг старика метался в различных предположениях, явно не самых утешительных. Сначала до девушки дошел смысл сказанного не сразу. Она объясняла это тем, что очень поздно легла спать из-за вхождения в транс и просмотра будущего. Как только Нарусэ все поняла, пришла в ярость. — Нет! — Она уже хотела выплеснуть ему весь гнев в лицо, но вовремя сдержалась, — с чего вообще взял, что Годжо как-то поспособствовал моему состоянию?! На последней фразе у девушки вспыхнуло воспоминание на крыше храма. В какой-то момент ей показалось, что он ее поцелует, но Сатору, как обычно, указал на ее маленькую грудь. И, как обычно, Сёри разозлилась, но только не могла точно сказать на что: на упоминание о маленьких «достоинствах», или, что его губы так и остались недосягаемы. Как же Нарусэ его ненавидела в такие двусмысленные моменты, когда-нибудь ее наивное девичье сердце воспримет эти игры за чистую монету. «Чёрт, этого мне только не хватало», — в голове ругнулась девушка. — Что за глупость считать, если у девушки плохое настроение, то обязательно в этом замешан мужчина! И почему сразу Годжо? У этого человека до сих пор пора юности цветет и пахнет. И мы друзья! — Пояснила девушка. Старик устало вздохнул и продолжил: — Иногда мне кажется, что ты намеренно притворяешься слепой, чтобы не видеть истины. — В смысле? — Не поняла сути сказанного. — Чего я не замечаю? Дайки махнул на нее рукой, не собираясь уточнять, да и сама Сёри не горела желанием развивать эту тему. — Раз тебя никто не обижал, то в чем дело? — Вчера ночью я смотрела будущее, как оказалось, оно принадлежало Итадори. Он видел смерть друга, поэтому у меня возникла идея — предотвратить эту смерть. Вот только кроме имени я ничего не знаю, ну еще возраст примерный. Я еще думала о… — Увлеченно рассказывала она, пока не была прервана. — Стой! Я правильно понял, что ты хочешь влезть в чужую судьбу? — Он получил на вопрос кивок от собеседницы, и тут же потер двумя пальцами переносицу. — Внучка, ты не должна этого делать. Своими действиями ты изменишь пути судеб и для тебя это может иметь последствия. — Последствия? — Да, и никогда не угадаешь, какими они будут: серьезными или незначительными. Когда-то я сам столкнулся с одним из таких последствий и после этого зарекся никогда и ни при каких обстоятельствах влезать в чужую судьбу. Девушка оперлась головой на руку и глядела на старика, не понимая серьезность возникшей проблемы под названием «Сёри хочет предотвратить смерть некого Дзюмпея». Только она не видела никаких серьезных последствий, о которых твердил дед. «Может, он просто захочет стать моим другом», — мысленно предположила Нарусэ. — Что это за последствие такое? — Я обязательно тебе расскажу, но не сейчас. — Тихо сказал он, а в голосе слышались нотки грусти перемешанные с болью. Дайки встал из-за стола, взял тарелку с недоеденным мисо супом и отнес его в раковину, оставляя Сёри в одиночестве, наедине со своими мыслями. Она отодвинула тарелку от себя, полностью облокотившись на спину стула. Теперь и у нее аппетит пропал, по какой-то причине ей почувствовался вкус желчи во рту, что было довольно гадко и мерзко. — Давно я не чувствовала себя перед ним такой виноватой, прям тошно, — произнесла она в тишину комнаты.Япония Магический техникум 7:55
В магическом техникуме царила мирная тишина, особенно в корпусе общежития первогодок. Обычно жизнь начинает кипеть с семи утра, но благодаря тяжелой физической работе, которой их обеспечила Сёри, они с трудом продрали глаза за пять минут до начало занятий. Первым пробудился Фушигуро. С трудом открыв глаза, рукой нащупал телефон на тумбочке и посмотрел время на главном экране, что, мягко говоря, его не обрадовало. Бодрость к Мегуми пришла быстро, заставив резко подняться с кровати. Это принесло ощутимую боль в натруженных мышцах, за которую он проклинал Сёри. Он надеялся, что она чувствует то же самое, но знал — это не так. Нарусэ давно привыкла к подобному роду работы. Не долго думая, он зашел в соседнюю комнату — комнату Итадори, предполагая, что тот все еще спит. И не ошибся. Юджи лежал на спине и громко храпел, а одеяло наполовину было на полу. — Итадори! — Громко позвал его Фушигуро. Розоволосый не среагировал на звук, лишь отвернулся к стене, зарываясь в одеяло. Желваки на лице парня раздраженно заиграли, он за пару больших шагов преодолел комнату Юджи и дал тому хороший подзатыльник. Итадори вскочил на кровати, хватаясь за место удара. Его ошарашенные глаза уставились на Мегуми. — За что? — Обиженно спросил Юджи. По тому, как он двигался, Фушигуро заключил, что боль в теле парень не ощущает. В этот момент Мегуми очень завидовал ему. — У нас сейчас занятия с Годжо-сэнсеем, и мы сильно опаздываем. — Разве нужно? Мне казалось, что надо только помогать Сёри-сэмпай, а обучение начнется после. — Сказал Юджи, вставая с кровати явно без всяких помех. — Я не удивлен, — спокойно произнес Фушигуро, — ты знал бы все, если бы не флиртовал с Кугисаки. Итадори покраснел, словно горизонт неба на закате, а руки скрепил в замок. — Мы не флиртовали… Ну… я не думал… просто, — пытался отрицать парень, делая большие паузы из-за смущения. Мегуми прервал его попытки как-то оправдаться, не желая слушать эту несуразицу, которая лилась горным потоком. — Быстро собирайся и иди проверь, как там Кугисаки. — Сказал Мегуми, но встретившись с протестующим взглядом Итадори, добавил, — в отличие от тебя, у меня болит все тело, что слегка усложняет передвижение. Юджи понимающе кивнул, и Фушигуро ретировался из комнаты, оставляя того одного. Розоволосому понадобилось минуты две, чтобы полностью облачиться в форму. Потом он направился в женское крыло общежития, волнуясь с каждым новым шагом. Конечно, Итадори имел желание увидеть комнату девушки, но в гости так и не посмел напроситься. За это он чувствовал себя жалким трусом, но в голове у него засела мысль, что Нобара все равно прогонит его. Сглотнув, Юджи резко открыл дверь в комнату девушки, забыв перед этим постучать. От увиденного он остолбенел: Кугисаки стояла в белом бюстгальтере, застегивая пуговицу на юбке. Они ошарашенно смотрели друг на друга, перестав двигаться. Первой опомнилась девушка, отчаянно краснея, она схватила белую рубашку и прикрыла грудь. Нобара испытывала смесь смущения и злости. Вот будь это Фушигуро, то она была бы просто в ярости, но только это сейчас Итадори вторгся в её личное пространство. — Придурок, выйди! — Грозно крикнула девушка. Итадори словно вновь ожил, заставляя циркулировать кровь, которая прилипла к лицу. Он опустил глаза в пол и быстро закрыл дверь, сделав от нее два шага вправо, скатился спиной по холодной стене. Его сердце отдавало бешеный танцевальный ритм, который выдержит не каждый танцор. Щеки и уши пылали адским огнем смущения. Юджи хотел увидеть комнату Кугисаки, но застать ее в нижнем белье он и не мечтал, ведь знал, что это невозможно. Итадори блуждал в своих и не всегда приличных, за последнее он мысленно давал себе пощечину. Неожиданно послышался издевательский смех, который исходил из левой щеки. — Ты только посмотри на себя, щенок! Ха-ха, еще немного и от эрекции придется как-то избавляться. — Сказал Сукуна, вновь заливаясь в хохоте. Парень поднялся на ноги, ударяя по появившемуся рту проклятия, и поплелся в класс, пока Нобара не вышла из комнаты. — Все-таки Кугисаки такая красивая. — Тихо произнес Итадори, блаженно улыбаясь.***
Фушигуро сидел в классе за партой в полной тишине и одиночестве, ожидая прихода одноклассников, что должны были прийти с минуты на минуту. Первым пришел Итадори и выглядел сконфуженным. Мегуми рассчитывал на то, что Юджи и Нобара придут вместе. — Где Кугисаки? — Спросил Мегуми. Итадори мялся на месте, медля с ответом, видимо, обдумывал, что такого умного сказать. Только он хотел что-то сказать, как распахнулась дверь и появилась Нобара, шагая широкой походкой. Она рассмотрела их и остановила свой взгляд на Юджи. Тот в свою очередь моментально низко поклонился. — Прошу меня простить! — На выдохе сказал он, а на скулах появился еле заметный румянец. Кугисаки подошла к нему и занесла над его головой руку. Ребром ладони она стукнула Итадори по голове, на что тот вздрогнул. Правда, со стороны удар казался шуточным, даже просто символичным. — В следующий раз не забудь постучать, иначе забью в тебя гвоздь. — Предупредила его девушка, приподнимая уголки губ. Юджи кивнул и позволил себе улыбнуться. Они сели на свои места. Мегуми оставалось лишь гадать, что же между этими двумя случилось. Они ждали Годжо-сэнсея пять минут, десять, пятнадцать, но его все еще не было. Их одолевала скука. Итадори качался на стуле, Кугисаки, скрестив руки на груди, нервно стучала ногой. У Фушигуро кончалось терпение, последней каплей стал звонок от Годжо.Магический техникум Кабинет Годжо Сатору 7:40
Сатору сидел в своем кабинете, и взгляд его прикован к числам календаря. Он стучал красной ручкой по столу, остановившись, Годжо обвел кружком двадцать девятое июня. Он встал и повесил календарь обратно на стену, радуясь выбранному числу. В последнее время он все чаще думал о Сёри и ее губах. Сначала ему подобные мысли казались неправильными, даже запретными, только вот, чем больше они проводили времени вместе, тем сильнее в груди разгоралось это нежное чувство. Правда, он поначалу считал, что воспринимает ее, как младшую сестренку. Первые семь лет так и было, но дальше — хуже. И вот в последние три года подругу в Нарусэ Сатору очень трудно видеть. Годжо точно не мог сказать, что послужило катализатором его зародившихся чувств. Он надеялся, что со временем это желание пройдет, как непогода, но оно только усилилось. Хотя Сёри не похожа на его идеал красоты: колкая на язык, множественный пирсинг в ушах и один в нижней губе, маленькая грудь. Ее с трудом можно назвать милой, кроме тех случаев, когда она надевает платье. Все бы ничего, да только Сатору приводило в уныние исключительно дружеские чувства со стороны девушки, даже по имени ни разу не назвала его. Хотя Мегуми она сразу стала называть по имени, а его ни в какую. Для Годжо все поменялось, когда Сёри сравнила его глаза с небом, а оно для нее является чуть ли не совершенством. Тогда он чуть не сорвался, но сумел обратить все в шутку, которая ее ужасно бесит. Сатору посмотрел на настенные часы — он опаздывал на занятия к первогодкам. Ну, пунктуальность не для него, и они это прекрасно знают. Мужчина потянулся, готовясь к уходу. Звонок телефона. На экране высветилось «Сёри-чан», что вызвало широкую улыбку у Годжо. Он принял звонок. — Сёри-чан, неужто ты соскучилась по моему голосу, раз решила позвонить, а не написать письмо. — Сказал Сатору. Ему взаправду не нравились эти письма, на которых он не мог услышать ее голоса, понять настроение и никак нельзя ответить сразу. — Ты слишком высокого о себе мнения, хотя я давно не набирала твоего номера, — последовала короткая пауза, — отправь ко мне первогодок. Я хочу пораньше начать работу, чтобы отпустить их раньше одиннадцати вечера. Небось, устали. Там хоть Мегуми жив? — Надеюсь, что не обнаружу бездыханное тело моего дорого ученика. — Весело ответил он. На другом конце послышался глухой смех. — Ну, я ведь тебе тоже дорога, поэтому отправь их ко мне прямо сейчас. Обещаю, как только с мероприятием будет покончено, то можешь просить, что хочешь. — Вот как, значит, будь готова исполнить свое обещание, когда я тебе скажу. — Сказал Годжо игривым тоном. — Я держу свое слово, ты же знаешь. Они еще немного поболтали о всякой ерунде, а потом Нарусэ прервала связь, ссылаясь на просьбы Дайки. Теперь ему осталось придумать желание, хотя Сатору уже знает, чего он хочет. Мужчина набрал номер Фушигуро. — Ме-гу-ми, как делишки? — Беззаботно начал он.Храм Якусуни Зал прошений 9:00
Первогодки зашли в зал прошений, где их встретила Сёри. В одной руке она держала бутылку, а в другой две маски — красную и белую. Они расселись на скамье, заинтересованные увиденным атрибутом, что держит Нарусэ. — Поспешу вас обрадовать, что больше такой изнурительно тяжелой работы не представиться, — это заявление успокоило прибывших. — Сегодня наша задача состоит в том, чтобы изготовить и наклеить этикетки на эти бутылки. Девушка продемонстрировала бутыль с бледно-янтарной жидкостью. — Что это? — Спросил Итадори. — Саке, — мгновенно ответила девушка и поспешила прояснить, — мы с дедом занимаемся его изготовлением в личных целях, а так как в погребе его накопилось добротное количество, то почему же его не продать. Самое дешевое саке стоит четыреста пятьдесят йен, поэтому я решила увеличить цену на семьдесят процентов. Первогодки очень удивились накрутке цены, особенно в семьдесят процентов. — Ты это сейчас серьезно? Семьсот шестьдесят пять йен?! — Спросил Фушигуро, потирая пальцами переносицу. — Да, скажу, что это благословлённый напиток, который способен уберечь душу от проклятия. — Нарусэ встретилась с недоверчивыми взглядами. — Понимаю ваше недоверие и несуразность данной затеи, но у меня есть идея, как заставить людей купить саке. На многообещающие речи купились Кугисаки и Итадори, которые прислушивались к каждому ее слову, и только Мегуми относился к речам подруги с большим сомнением. В качестве второй идеи Сёри показала перед ними те самые маски — красная и белая. — Мы с тобой, — показывая пальцем сначала на себя, а потом на Нобару, — будем исполнять танец кагуры. Ты, Кугисаки, будешь исполнять роль невинной души, а я — тот самый грех, которым невинную душу одарило проклятие. Глаза Кугисаки заблестели, она чувствовала себя будущей актрисой, звездой. Итадори тоже был воодушевлен этой идеей, ему хотелось увидеть Нобару в танце. Сёри, смотря на Фушигуро, пожала плечами и направилась вперед по коридору. — За мной, — не оборачиваясь, позвала их она, — этикетки сами себя не наклеят. Она провела их по коридору до двери и открыла ее ключом из общей связки. Нарусэ нажала выключатель, и пред ними предстала лестница, ведущая вниз. Внешне сооружение выглядело надежным. Когда они оказались внизу, то были шокированы количеством бутылок, расставленных на полках. — Сколько же их тут?! — Проголосил Юджи, рассматривая каждую полку со спиртным. — Около сотни, а может и больше, — ответила Сёри, и к ней обернулось три пары глаз, — у деда просто такое хобби — производство саке. Каждому свое. — Пожала она плечами. Кугисаки, Итадори и Фушигуро дружно вздохнули и приступили к работе. Первым делом необходимо было изготовить те самые этикетки с надписью «Благословенный саке», чтобы потом их приклеить на бутылки. Созданием этих этикеток занимались Мегуми и Сёри. Их почерк возвышался над почерком Юджи и Нобары, а те в свою очередь натирали бутылки до продажного состояния. Нарусэ иногда обращала на них внимание. Итадори сидел почти вплотную к девушке, явно каждый раз придвигаясь, а Нобара была, собственно, не против сближения. Правда, она изредка пихала его в плечо, но на лице можно разглядеть довольную улыбку такой близости. Сёри наклонилась к Фушигуро и шепотом спросила: — Они тайно встречаются что-ли? — Не знаю. — Ответил он, продолжая выводить иероглифы. — Как так?! — Возмутилась она, повышая голос, но тут же прикрыла рот рукой, опомнившись. — Тебе разве не интересно, что между твоими друзьями происходит? — Нет, и они мне не друзья. Дальше Нарусэ и Фушигуро работали в тишине, только девушка мимолетно кидала взгляды в сторону парочки. — Знаешь, Мегуми, — начала Сёри, — девушкам не нравятся унылые и угрюмые парни. — Намекнула она ему. — Тебе тоже? — Спросил Фушигуро, переставая писать на листочке. — Ха-а? Я по-твоему похожа на всех девушек? — Парень махнул головой, — ну, вот. Мегуми легко улыбнулся, продолжая с большим усердием выводить каждый крючочек, линию и загогулину. — Все ведьмы особенные. — Неожиданно для собеседницы выдал он. Мегуми давненько не называл ее так. Сёри надула губки и пихнула друга в плечо. Из-за столкновения он сделал помарку, выбросив брак в мусорное ведро, Фушигуро взял новый листочек и заново начал писать.