Пахнешь, как планета.
— Йегер, давай по-хорошему, — начал Конни, — ты просто расскажешь мне все от начала до конца подчистую, и я делаю вид, что все не выяснил сам. Либо я высказываю, какая ты мразь, подкрепляя свои аргументы твоим бессовестным секретом, что ты встречаешься с Леви Аккерманом. От горячей нетерпежки Спрингер звонил Эрену еще в тот самый вечер их видео-звонка, причем несколько раз. По закону подлости, конечно же, шатен ответить не смог из-за нескольких причин. Первая — руки были заняты. Вторая — рядом Леви, а обсуждать его же при нем это… не самое лучше начало отношений, так сказать. И третья — руки заняты упругой задницей Аккермана, которая так комфортно устроилась в ладонях парня. Чувство счастья лезло из всех щелей, что Эрен, как навязчивый щенок, буквально еле держался, чтобы не зацеловать всего брюнета, пока тот как ни в чем не бывало вещал «какие же уебки эти кассиры в Макдональдсе». Чем уж они ему не угодили Эрен не вникал, молча любуясь старшим мужчиной, который весьма гармонично сочетал в себе замашки богача из кремниевой долины вместе с характером упрямого подростка, если вспомнить манеру речи и то, как он аппетитно уплетал курицу в кляре сидя на бедрах своего любовника. Загляденье. — Эй, чучело, я с тобой разговариваю, — раздался голос из параллельного мира. — Да слышу я тебя, — пора сдаваться. — Как ты узнал? — Эрен пропустил тот момент, что подтвердил слова Спрингера. — Успел сделать скриншот, пока ты впопыхах вырубал камеру, — находчивый, падла. Эрен закусил губу, силясь не выдать очередное бессвязное вранье. — Так что, — не унимался Конни, — долго мне еще из тебя ответ вытягивать? Эрен был готов сбросить вызов в очередной раз, лишь бы закончить это испытание на честность. Говорить было нельзя, ведь он обещал. — Слушай, салага, — Леви плавно заворачивал на парковку около дома Эрена, предусмотрительно останавливаясь подальше от фонарных столбов. — Ты, надеюсь, понимаешь, что наша с тобой, — мужчина на мгновение умолк, подбирая корректное слово, — связь не должна поддаться огласке? — А ты думаешь, я побегу всем хвастаться? — Эрен шутливо приподнял брови, притворяясь возмущённым. — Думаю. Ну, в общем-то да, Йегер весь чесался в нетерпении, чтобы поделиться радостной новостью хотя бы с Армином, который никогда и ни за что его не осуждал или высмеивал. Рассказать пришлось бы многое — от смены ориентации до отношений с порноактером. И не абы каким, а Леви Акерманом, который частенько мелькает в журналах, баннерах и работает в той самой студии, куда ему помог устроиться отзывчивый друг, подговорив свою мать, которая на дух ее не переносит. Н-да, пришлось бы не легко, но то воодушевление и легкое забытье, которые испытывал Эрен, должны были распространиться хотя бы еще на одного человека в лице лучшего друга, но судьба считает иначе: — Даже не вздумай, — тон, как всегда, не терпящий возражений. Глаза непроницаемы, строгие, а левая рука уверенно сжимала кожаный руль, оголяя тонкие костяшки пальцев. — Ни маме, ни другу, ни кактусу на столе. Ты понял? Нет конечно же, он не понял. Первый разумный вопрос, проскользнувший в сознании парня — «ты меня стесняешься?». Но звучит, как начало скандала или как минимум разборки, чего так не хотелось в этот волшебный вечер. Запах наггетсов все еще окутывал салон автомобиля. — Я вижу твой вопрос, — Леви считывал Эрена по лицу и взгляду, которые были более разговорчивы, чем их хозяин. — Но так надо. Я в целом не из людей, которые любят форсирование собственных трусов в каждом издательстве. Да и тебе это принесет много проблем в виде вопросов, излишнего внимания и сплетен, — мужчина старался говорить доходчиво и рассудительно, отводя возможные вопросы Эрена в сторону. — В дальнейшем это может создать тебе не лучшую репутацию, которая повлияет на твою карьеру не в радужном ключе, — последнее должно было подействовать. Но Эрен молчал, разглядывая профиль мужчины, который всю свою поучительную речь не смотрел на него. Что было такое интересное в типичном небольшом дворе старой постройки, что Леви неотрывно вглядывался в цветастую детскую площадку вдалеке, Эрен не понял, но чувствовал, что это только старт их недомолвок. В итоге он молча кивнул, сохраняя спокойствие. — Что у тебя за привычка идиотская жестами общаться, м? — брюнет совсем слегка повернул голову в сторону парня. Он был не доволен таким ответом, о чем свидетельствовали сведённые тонкие брови к переносице. Но в то же время он видел, что Эрен не поверил ему до конца. — Я понял тебя. Обещаю, что не расскажу о нас, — на последнем слове шатен понизил тон почти до шепота даже таким образом боясь выдать их, будто кто-то подслушивает. — Хорошо, — ответил Леви после минутного молчания, хотя на языке вертелись слова благодарности. Конни выжидающе молчал: не торопил, так как знал, что Эрен не говорит неспроста, и не пытался снова давить угрозами расправы, ибо если с первого раза шатен не отшутился в ответ, значит, дело серьезное. А самое очевидное — Конни угадал, попал по болевой точке. Нет, он не испытывал игривое удовлетворение от владения интимной информацией; скорее он думал, что та самая информация принесет Эрену много проблем в ближайшем будущем. — Конни, — парень прочистил горло, — он просто мой коллега, мы работаем вместе, — слабо, но попробовать стоило. — Так вышло, что я случайно забрал его наушники вместо своих и он заехал забрать, вот так вот, — рука тянулась припечататься ко лбу, но шлепок был бы хорошо слышен даже через динамик. — М, да что ты, — Спрингер, видимо, не так туп, каким казался иногда. — Почти ночью. К твоей работе. Сам приехал? — сарказмом отчеканивался каждый вопрос, по весу с кирпичи, которые безжалостно сыпались на голову бездарному актеру Йегеру. — Хорошо, пусть так, — Эрен от удивления вытянул лицо и часто заморгал. Такие перемены в настроении вводили в недоумение. — Только смотри, Эрен, не вляпайся в какое-нибудь беспросветное дерьмо. Почему все вокруг Леви было каким-то тайным, скрытым, недоступным? Постоянный вопрос, который крутился в голове Эрена. Даже Конни сейчас будто намекал на какую-то криминальную тему или что похуже. Это не могло иметь точек соприкосновения с реальностью, ведь такое бывает только в кино. Хотя, если вспомнить так называемые «предупреждения» старшего… Это ведь все были уловки, чтобы оттолкнуть шатена, да? Но с самых первых их разговоров Эрен кожей чувствовал ток между ними, который лишь усиливался с каждым разом, подогревая интерес младшего. Сейчас вышло так, что Леви подпустил к себе также внезапно, как появился в его жизни: не объясняя мотивов, причин или стимулов, которые им двигали. Безусловно льстило, что мужчину что-то зацепило в Эрене, если он поддался еще в первый их совместный корпоратив, притащил домой, накормил и даже согласился на встречу. Было почти как у обычных людей, если закрыть глаза на род его деятельности. — А что ты там нарыть успел? — Эрен добавил каплю веселья в свой голос, смывая остатки напряжения царившее в их дружеской беседе. — В том-то и оно, — Конни выдохнул в трубку, скрывая внутреннюю тревогу, — почти ничего. Не может быть так мало данных на такого человека. — Он просто хорошо конспирируется, — парень неосознанно встал на защиту Леви, хотя понимал, что друг прав. Еще в день их встречи на интервью Эрен подумал о скудности информации. — Ты заебал уже в придурка играть, честное слово, — Конни явно раздражался и принимать правила Йегера «соври себе же и убеди остальных» не собирался. — Он в этом деле больше десяти лет, Эрен. Это почти половина от всей твоей жизни, — не, ну резонно. — А вся эта ознакомительная писанина создается за пару вечеров или максимум недель, добывается подкупами очень настойчивыми людьми, у которых совести меньше, чем страха. — Что ты хочешь сказать? — парень слышал то, о чем думать не хотел, полностью погрузившись в мечтания о внимании Леви, что все эти аргументы «против» были на другом конце вселенной. — Что ты идиот, во-первых, — этого стоило ждать. — А во-вторых, что кто-то его охраняет. Причем весьма надежно, — последнее предложение прозвучало с угрозой. — Нет, ладно бы он только в порнухе скакал, — Эрен поморщился, — так он режиссер некоторых мировых проектов, плюс лицо брендов. Все это стало его вынуждать появляться на интервью, чаще мелькать в экранах и соцсетях. Ты сам подумай, — и шатен думал. Неужели та самая щепотка соли была необходима, чтобы омрачить приятное возбуждение от новых отношений? Дальше они болтали на отвлеченные темы, не касаясь вопросов Аккермана: Эрен открыто съехал с темы, ставя Конни перед фактом, что обсуждение его личной жизни кончилось. С самого начала парень чувствовал себя некомфортно и нечестно по отношению к Леви, о котором почти сплетничал, чего обещал не делать ни в каком виде. Ясно дело, никто не виноват, что Конни так нечаянно вклинился в их историю, но как теперь есть. А все эти утаенные данные… Так как Эрен подобрался достаточно близко, чтобы постепенно изучать, в хорошем смысле, брюнета, то рано или поздно ему откроются все тайны, и скелеты перестанут одиночно пылиться в шкафу.***
Прошло два дня с их последней встречи и прощания в машине. Все два дня Леви пытался осознать, что натворил и как теперь быть. Начало чего-то нового всегда щекотало нервы, заманивая в пучину неизведанных ощущений. В данном случае Эрен Йегер был тем, кто рьяно жаждал их с Леви близости во всех планах. И брюнет понял, что никогда и не сопротивлялся по совести, лишь делая вид, что еще слышит здравый смысл. Чай всегда действовал успокаивающе, навивая воспоминания детства. Нет, как раз-таки тот период жизни не отличался избытком сладкой ваты, скорее диаметрально в другую сторону. Запах свежих трав, древесины и яблок приятно ласкали обоняние, полностью блокируя звуки извне. — Аккерман, ты здесь вообще? Интересно, а Эрен любит чай? Леви ведь никогда не задавался вопросом, что нравится этому чудовищу. Сладкое или острое, суп с морепродуктами или шаверму из ларька, а может ему по вкусу только домашняя кухня? Он так мало знал о нем. За прошедшие дни они лишь переписывались и один раз удалось созвониться, так как младший ишачил как проклятый на канале, а Леви перемещался короткими перебежками из офиса в офис, мечась от одной съемки к другой. Сам он себя убеждал, что стоит восстановить прежний график. Но на самом деле старался не вспоминать тепло чужого тела, дыхание на своей коже и горячие руки, окутавшие его целиком на переднем сидении автомобиля. Почему нельзя об этом думать? Да потому что это уже походило на помешательство, крайне несвойственное холодному и расчетливому Леви. А все планы и те самые расчеты съезжали в жопу, когда этот лупоглазый пацан появлялся в его, Аккермана, поле зрения. — Я тебе эту бурду на голову вылью. Разве могло быть так, что какой-то малолетний пацан с невозможными глазами захватывал сознание взрослого мужчины? Нет конечно, и Леви это понимал. Правда ощущение было сродни препарату, который пускали по вене; будто вводили в забытье, откуда выбраться не было ни желания, ни сил. Аккерман снова чувствовал себя подростком, который хотел сбежать от реальности и проблем с тем, кто присваивал себе его мысли, разделяя душу напополам. А бежать было нужно, это требовалось, было необходимо, чтобы не стало слишком поздно. — Ты переходишь все границы, злобный гном. В принципе, если пораскинуть мозгами, то до оптимального плана дойти было возможно. Если из понятия оптимальности отбросить мораль, нравственные принципы, честь и прочую лабуду, то все выходило почти примитивно. Почему Леви действительно не может поразвлечься в свое удовольствие? Тем более если его так упрашивают дать шанс. Такая удача — разбавить свою жизнь давно забытыми всплесками гормонов, страстными ночами и бескорыстной заботой. Никто же не говорил, что Аккерман с ним будущее планирует, верно? А вот ближайшие пару недель вполне можно провести как ему хочется. А ему хочется. До скрипа в зубах хочется увидеть этого нахального сопляка. — Да твоего лешего! — довольно ощутимый пинок о ножку стула, на котором сидел Леви, заставил его еле заметно вздрогнуть. Но тот лишь молча поднял взгляд на свой раздражитель. — Что ты опять ультразвучишь, ненормальная, — даже не вопрос, а усталый призыв заткнуться. — Я тебя точно укокошу сегодня, — Ханджи от злости тряслась так, что ее лохматый ананас колебался из стороны в сторону, будто в комнате ужасный сквозняк. — Ты слышал, что я тебе сказала? — А ты давно здесь? — Бля-я, — видимо, давно. Через три часа женщина наконец закрыла очередную папку перед носом Леви, у которого в тупую изъяла телефон, кружку из-под рук, закрыла окно и заперла дверь. Ограничение подобного уровня было необходимо, чтобы достучаться до погрязшего в самокопании Аккермана. Тот, на удивление, даже сопротивляться не стал. Также молча, с кирпичной мордой и взглядом «заебала, сил нет» стал слушать указания, вникать в новое расписание и проекты, что под конец уже голова гудела. Продуктивность — это хорошо, пока она не граничит с изнеможением. То ли Леви отвык, то ли просто не хотел, но чувствовал себя так, будто землю пахал или снова приводил в чувства Ханджи с похмелья. Неостанавливающийся бубнеж, тыканье пальцем перед носом с присказками по типу «ты такой идиот, что даже уже не прячешься». Леви вспомнил школьные времена, где какой-нибудь душный преподаватель навязывал свой предмет совершенно игнорируя абсурдность способа изложения — монотонный, убаюкивающий. Нет, Ханджи обычно отличалась своей экспрессивностью и чрезмерной жестикуляцией, но сегодня тоже была вымотана: повторять одно и то же по нескольку раз, предварительно собрав и обработав весь материал. Хоть у кого шарики за ролики ехать начнут. — Теперь главное зафиксируй в своем поплывшем мозгу, — Леви молился, чтобы это было последние наставление, иначе будет драка. — Завтра в двенадцать часов у тебя встреча с редактором, от которого умереть как сильно зависит следующий проект. Поэтому постарайся поменьше язвить, будь вовремя. И выспись! — Понял, — Леви все так понял, что даже на ответные ругательства не осталось сил. Уши устали слушать. — Как Эрен? Ни один мускул не дрогнул, но сердце предательски замерло. Черт, очкастая хоть и больная на голову, но с памятью проблем нет, как и со способностью держать в голове все логические взаимосвязи. Когда все эти дни брюнет бывал в людных помещениях, то старался выполнять дела молча, просто кивая в положительном ответе. И где понабрался? На шутки и подъебки Ханджи отвечал лишь фырканьем или закатывал глаза в негодовании. Сначала женщина старалась игнорировать подобные блики, списывая все на биполярку. Дела в первую очередь, а потом уже все личные проблемы. Так как наконец удалось подразгребсти накопившиеся за столько времени дела, пора переходить к стадии «тетя Ханджи — личный психолог и наилучший собутыльник». — Откуда я знаю? Сама его и спроси, очкастая, — впрочем, несмотря на новые привычки Леви, его говнистость никуда не съехала. — Под дурачка косишь, — Ханджи страшно ухмыльнулась, быстро мелькнув звериными глазами. — Значит, изволите умалчивать. Ну, я вижу, что ты уже дееспособен, поэтому все плюс-минус в норме. Можешь скакать к своему благоверному, на сегодня дел больше нет. — Что ты несешь? — Ой, заткнись. Лучшие друзья — они такие. Выйдя из шумного офиса на такой же взбалмошный и пыльный проспект, Леви вздохнул, поморщился и почувствовал колоссальную усталость, обрушившуюся на него в один миг. В шее будто застряли металлические штыри, лопатками можно было хрустеть во все стороны, поясница клялась переломиться в ближайшие секунды. Все дни брюнет старался игнорировать сигналы тела, что оно не вывозит со стороны такого давления как морального, так и физического. Сейчас должна быть шутка, что годы уже не те, но Аккерман отличался конским здоровьем и лишь в крайних случаях наведывался к лору. Вот венеролог его остановка, особенно на первых этапах карьеры, когда забота о справках, проверках и прочих подробностях касалась где-то никого. С кем поставили трахаться, с тем и будешь, а мнение свое оставь на выходе, потом подберешь. Лишь наработав стаж, имидж и связи Леви имел право голоса и всех остальных с ним не согласных. Поэтому излишняя скрупулёзность, противность и занудство были выработанными. Отмахнув навязчивые кадры прошлого, мужчина остановился напротив своей машины. Засунув руки в карманы брюк, он четко понял, что не знает куда теперь дальше. Работы на сегодня нет, бытовых дел тоже, на спорт сил просто не было, а домой не хотелось. Даже наоборот, вернуться туда равнялось еще одной ступени его работы. Будто все стадии его жизни кем-то были расписаны и одобрены. И Леви это устраивало. Устраивал порядок, которому он следовал столько лет; устраивала загруженность, не доставлявшая хлопот, а внутренний трепет от занятости. Но сегодня все было как-то пресно, скучно, заезжено, пусто. Не хватает волнения, колющего на губах чувства радости и учащенного дыхания. Все проведенные часы среди людей походили на болото, где требовалось лишь перешагивать с головы на голову, чтобы самому быть наплаву. Хотя конкурентов почти не осталось. Определить детерминанты своих чувств Леви никак не мог. Продолжая вглядываться в матовое стекло машины, он вспоминал свое же отражение в нем два дня назад, когда нервозно открывал переднюю дверь, а позже сталкивался с взглядом теплых зеленых глаз. Тогда он не понимал, что делает. Было ощущение, что это все происходит с кем-то другим или же он больше не владеет своим телом, которое без малейшего промедления набросилось в ответ на пухлые губы парня, который окутывал своей энергией, отдавая все чувства без остатка, ничего не требуя взамен. Полное благоговение и защищенность целиком подчинили себе все сомнения Аккермана, который чувствовал себя на своем месте. Вот так просто, на чужих ногах, в паре метров от центральной магистрали, под звуки ненавязчивой попсы и шепота на ухо, который обещал больше никогда не отпускать. Сколько Леви уже так стоял одному богу известно, но машин на парковке явно поубавилось. Да и наплевать, если кто-то заметит или додумается подойти поздороваться. Было абсолютно все равно. Так как каша в голове не разгребалась, причины такого настроения по полкам не расставлялись, затягиваясь на шее тугой петлей, стало в очередной раз противно от самого себя. От своей нерешительности, неопределенности, слабости. Несколько часов назад он был уверен, что сможет все прекратить через неделю-другую. Сейчас же он не принимал саму идею того, почему как идиот продолжает стоять охранником около собственного авто без конца прокручивая воспоминания с этой нахальной красивой мордой. Телефон завибрировал, оповещая о входящем звонке. «Салага» было на экране черного фона. «Нужно его фото», — подумал Леви прежде чем принять вызов. — Привет, — ласкавший слух голос приятным разрядом прошелся по спине мужчины, что тот даже вдохнул поглубже. — А тебе разве не пора на горшок и спать? — наручные часы показывали начало десятого. — Горшок потерял, а со сном у меня проблемы последнюю неделю, — шумный выдох в трубку свидетельствовал о такой же усталости, как и у брюнета. — Я думал, салаги не мучаются старперскими проблемами, — косвенно, но Леви все же имел ввиду себя. — Да я тоже так думал. Видишь, мы ближе, чем кажемся, — мужчина усмехнулся. Ему нравилось слушать робкие шутки в свою сторону, по-доброму выстраивая полудружеское общение. — Засчитано, пацан, — тут в голову Леви пришла занятная идея. — Ты дома? — Да, только пришел, — Эрен чуть встрепенулся, быстро отвечая. — А что? — Тогда собирайся, выгуливать тебя буду. Мелькавшие застройки города совсем не добавляли романтизма настроению, лишь отвлекая от дороги. Вообще Леви любил мегаполисы, манившие своим величием, волшебством и энергией, как в кино, озарявшие будущее. К сожалению, для большинства они оказывались лишь яркими пятнами света, которые либо ослепляли на время, либо вообще лишали зрения. Наркотики, бандитизм, голод, безработица и отчаяние — все что чаще всего дарил этот город вновь приезжим. Но Леви выиграл хотя бы в этом. С самого начала работу он нашел легко, благодаря «ненужным» людям, которые практически сами вышли на него. Нехватка средств и желание псевдосвободы затуманивали разум, преподнося взамен лишь зашкаливающие амбиции напополам с юношеским максимализмом. Дядя помогать отказался, предоставив мальчика себе, а тот не растерялся. Одобряло ли его выбор окружение? Плевать, он никогда не спрашивал. Жалел ли он о своем выборе? Совсем нет. Но был один человек, обещавший заставить его передумать и проклясть тот день, когда Леви не отказался от своей карьеры. Слева промелькнул отель «Элдия», заставив брюнета нервозно дернуть плечом. Леви помнил, где жил пацан. Не совсем на краю мира, но «Трост», как и квартира брюнета, находились куда ближе к центру и транспортной развязке. Должен быть вопрос, зачем выбирать себе настолько труднодоступную работу, но Аккерман вспомнил то вкрадчивое на своей кухне «хотите, расскажу секрет». В душе разлилось приятное вязкое тепло, затрагивая совсем недавние отголоски прошлого, заглушая. Вообще усталость никуда не делась и еще двадцать минут назад Леви под предлогом смерти не поехал бы в такие дальние дороги. Что пошло не так, он отказывался себе объяснять, боясь снова застрять в неприятных выводах. Единственный итог, который пока его устраивал, — не думать. С него уже достаточно. Не человек он, что ли. Конечно же, это не отменяет конспирации и осторожности, дабы не ставить Эрена в абсолютно невыгодное положение. О себе уж Аккерман как-нибудь позаботится, если что. Заворачивая в уже знакомый двор Леви сразу же зацепился за лохматую голову, торчащую из-за кустов. Эрен был одет в рваные темные джинсы, темно-зеленую толстовку с капюшоном и легкую ветровку. Брюнет про себя чертыхнулся, осуждая халатность младшего к ночной прохладе. Забравшись в машину, Эрен почувствовал ненавязчивый цитрусовый запах и приятное тепло спиной от подогрева сидения, ведь уже замерз, пока ждал. Услышав шутливое предложение о прогулке, парень не мог позволить себе отказать Леви, даже если чувствовал себя побитой собакой после такого режима работы. Отсутствие сна не способствовало бодрости и приливу сил, поэтому помятое лицо младшего брюнет заприметил буквально сразу: уже привычный хаос на голове, обветренные губы и мешки под глазами подпортили сексуальное лицо шатена. Зато все те же горящие глаза на пол лица были на месте, заставляя Леви еле заметно улыбнуться краем губ. — Выглядишь потрепано, — на комплименты Аккерман был от рождения не способен. — Не нравится? — оба не ожидали такого смелого вопроса. Брюнет улыбнулся еще шире. — Язвишь, салага. — И я скучал, Леви. Пара нежных поцелуев и машина мягко тронулась. Леви не любил все эти розовые сопли и не был тактильным человеком, но с этим лупоглазым пацаном не мог себе отказать в маленькой слабости, о которой все равно никто не узнает. Интимность их моментов заполоняла душу, растопляя замерзшее сердце, которое Леви не желал посвящать абсолютно никому. Центр его вселенной лишь он сам. Его дела, работа, состояние — абсолютны по предпочтению и важности. Он уже давно перестал верить во взаимность, чувства и прочую хрень для девочек, осложнявшие жизнь всем и вся. Считал, что обрекать себя на дальнейшие страдания, проблемы и неувязки — верх идиотизма и примитивности мышления. Почему Леви тогда буквально кожей чувствовал вибрацию между ними, которая будоражила кровь и учащала дыхание? — Куда мы едем? — голос Эрена нарушил мертвую тишину, за что Леви был благодарен, так как волновался, что пацан тоже слышит стук его сердца. — Увидишь. Эрен думал, что ему вряд ли когда-то надоест разглядывать лицо брюнета: такие тонкие, правильные и благородные черты лица завораживали своей художественностью, которые ладно дополняли стальные глаза и тяжелый взгляд из-под рваной чёлки. — Ты какой-то ненормально красивый, — парень перестал стесняться своих искренних порывов, когда понял, что уже не может сопротивляться огромному родившемуся чувству, распиравшее каждую его клетку. — Если пытаешься засмущать меня, салага, то это дохлый номер, — Леви не раз говорили, что он привлекательный, нестандартный и манящий своей стервозностью человек, на что уже реагировать не было смысла. Но отзывы шатена приятно возбуждали. — И я обычный. Эрен лишь молча коротко мотнул головой в несогласии, все также не отрывая взгляда. Леви казался все таким же недосягаемым, как при их первой встрече, но теперь возможность и небольшая доступность подогревали адреналин в крови шатена. — У тебя были съемки за эти два дня? — оба поняли, о чем шла речь. — Нет, не было, — в голосе проскользнула едва уловимая сталь, а от напряжения руки Леви неосознанно крепче обхватили руль. Тема работы была скользкой, стесняющей их обоих, но адаптироваться придется в любом случае. И пока Эрен не представлял, как сделает это, испытывая разрывающую ревность, хотя обещал, что привыкнет. Нет, теперь он должен, ибо потерять Леви было сравнимо с глобальной катастрофой. Конечно, не исключено, что рано или поздно мужчина начнет врать, что может уже произошло. От этой мысли больно кольнуло внутри, но Йегер всеми возможными силами душил в себе зачатки подозрений и собственничества. Больше они не касались этой темы. Вообще больше ни звука не издавали, наслаждаясь компанией друг друга. Не то чтобы Эрену было не интересно, чем жил и занимался Леви все эти дни, просто он заметил, что старший тоже измотан, но не позволял себе расклеиться. Немного сутулые плечи и серый цвет лица говорили о многом, а парень был наблюдательный. Дорога казалась почти бесконечной. Город уже кончился километров десять назад, если не больше, но Леви все также хранил молчание, нагоняя интриги. Загородные дома все реже попадались, а густой лес повышал волнение. Эрен вспомнил их поход в стрипклуб, когда Леви тоже молча сказал следовать за собой, не ставя в известность шатена куда, зачем и как надолго. В целом, тот вечер был действительно незабываемым, но одновременно кровоточащим, колко отзываясь на уровне груди. Но сейчас же все по-другому? Тогда Аккерман был куда более напряжен и позволил к себе прикасаться только после пары стопок крепкого. Да, сейчас все иначе. Самотерапия практически принесла плоды, в то время как они выехали на узкую тропинку в глубь чащи. Асфальт закончился, поэтому каждую ветку и кочку Эрен ловил задницей, косясь на Леви. Тот же выглядел как обычно уверенно, лишь сбавляя скорость на особо глубоких ямах. Через пару таких прыжков Эрен понял, что мужчина точно знает где и какой по размерам сук их ждет, значит, их маршрут идет точно по плану. Пульс немного утих. Спустя десять минут тихих матерков лес наконец кончился. Взору открылся широкий горизонт с холма, на который они выехали. Вдали виднелись редкие огни то ли фонарных столбов, заводов, а может и жилых поселков. Они были так далеко, что разглядеть практически не реально. Подъехав почти к краю Эрен увидел, что они были вовсе не на обрыве, а небольшом мысе, отделявшим их от синего озера. Блики луны отражались в чистой воде, колышущейся от слабых ветреных порывов. Вокруг не было искусственного света, кроме фар авто, но в миг и те погасли. — Пошли, — Леви отстёгивал ремень безопасности, не отрываясь вглядываясь вдаль. Запах влаги ударил в нос, терпко въедаясь в волосы и одежду. Шуршащий звук деревьев обволакивал. Ноги утопали в густой мягкой траве, что обувь скрылась почти по шнурки. Огромное черное небо со сверкающими звездами, которые гасли под давлением городских горящих вывесок сейчас блистали во всю мощь, завораживая. Леви уже спускался вниз, в привычном жесте заправив руки в карманы, небрежной походкой смело ступая к цели. Эрен поспешил следом, заражаясь загадочной аурой старшего. Около воды оказалось чуть прохладнее, шатен начал ежиться. Вдыхая солоноватый запах, он не знал куда лучше смотреть — на переливы света в озере или на бесконечного прекрасного человека рядом. Леви стоял прямо, снова с ровной спиной, будто бросая вызов неведанному врагу, не страшась того, что теперь спустя столько лет стоит здесь не один. — Ты как-то спросил меня, — внезапно начал Аккерман, — почему я стал таким, — на последнем слове он сделал акцент. В тот день, когда Эрен неожиданно ввалился в обитель брюнета, Леви услышал в словах пацана некий упрек о своем роде деятельности. Нет, обиды не было, но расставить все точки было необходимо. Эрен будто почувствовал, что думал на этот счет старший, внутренне дрожа. Он ведь совсем не это имел ввиду. Хотя что-то внутри шептало, что парень лишь на начальной стадии принятия образа жизни мужчины и тогда не стоило начинать разговор. — Так вот, — брюнет продолжил, — тогда, как и сейчас, я не знал, что стоит делать, а что нет. Не важно, по какому принципу выбираешь, никто не скажет о правильности твоего выбора. Как и не скажет, верно ты поступил или нет, пока сам не столкнешься с последствиями. Голос Леви был хриплый, вкрадчивый, ровно излагавший мысли. Теперь он смотрел на озеро, даже почти себе под ноги, будто следил, чтобы вода не могла коснуться его. В этих словах Эрен слышал ноты сожаления и скорби прожитых дней, которые скоротечно ушли, оставив после себя лишь тернистый опыт. Йегер почти сделал шаг влево к мужчине, чтобы обнять его, но резко остановился. — Но я ни о чем не жалею. Не боюсь последствий, которые ждут меня, как и не боюсь нового дерьма, которое может подкараулить меня за поворотом. Я просто не хочу, чтобы ты тоже замарался в нем, Эрен. Вот и все. Челюсть отвисла почти буквально. Наверное, тело хотело вдохнуть поглубже ртом, потому что кислорода через нос уже не хватало. Губы Эрена слегка приоткрылись, а глаза расширились. Удивление от внезапной откровенности валило с ног, нагоняя пульс. Впервые шатен услышал свое имя из уст Леви. Говорят, что самый приятный звук для человека — это собственное имя. Раньше парень думал, что это очередная приторная выдумка, но сейчас он был готов поклясться — ничего лучше уже не могло сегодня случиться. Леви смотрел ему в глаза, пронзая насквозь своей харизмой и внутренней силой, которая всегда ощущалась в его присутствии. Сейчас же её можно было потрогать, потому что мужчина пришел к гармонии, источая стойкость духа. Разглядывая ошалевшую смуглую физиономию напротив, Аккерман осознал, что пути назад нет. Его уже не отпустят, как обещали недавно. Так и он вряд ли был готов давать заднюю — тормоза почти оборвались. Выговорив что накопилось, Леви почувствовал облегчение и еще большую усталость, еле стоя на ногах. Отвернувшись от Эрена, он пошел в сторону мыса, точнее под его срез, чтобы в кое-то веки расслабить онемевшие конечности. Все было также, как много лет назад: выступы камней вперемешку с растениями были там же, высоко над головой, ведь Леви так и не вырос, чтобы до них допрыгнуть. Разглядывая до боли знаковое место, мужчина опустился на колени, а потом и вовсе сел на чистую траву, облокачиваясь спиной о ровную поверхность камней и вытянув ноги. Прохлада стала ощущаться еще ярче. Кожа куртки пропускала ночную свежесть, не защищая тело от низких температур. Раньше Кенни часто его ругал и пророчил цистит от ледяной земли или страшную болезнь легких, потому что мальчик опирался спиной о холодные породы камней. Но Леви было плевать. Он был готов перенести все трудности, лишь бы также иметь возможность разглядывать излюбленный пейзаж будущего. Сейчас на фоне привычной картины появилась еще одна деталь в виде высокого смуглого парня, чья фигура приближалась к нему. Эрен только отошел от услышанного, как теперь видел чистоплотного мужчину недалеко от себя, который сидел на траве в лесу, не беспокоясь за сохранность верхней одежды. Что сегодня такое происходит и почему Леви похож на обычного человека? Шатен не хотел разбираться, поэтому наслаждался их атмосферой и волнением, которое возникло от такой почти невозможной картины. Опустившись на колени рядом лицом к старшему мужчине Эрен сказал: — Я вижу, что ты не хочешь посвящать меня в подробности тех самых последствий, — Леви медленно перевел на парня взгляд, всматриваясь в невозможные глаза. — Если ты пока не готов, то я не буду лезть. Просто знай, что я рядом. Если уж мне удалось достучаться до такой непробиваемой стены как ты, то с тобой уж я точно на все способен, — на последних словах Эрен широко улыбнулся, непроизвольно любуясь брюнетом. — И да, мне все равно кем ты работаешь. Главное, что ты мой. От такого заявления у Леви брови полезли к затылку. Они знакомы чуть больше месяца, вместе пару дней, а этот пацан уже таких слов понабрался. Вопросы принадлежности друг другу Леви воспринимал как посягательство на собственность, душу и намек на драку. Никто больше не имел право рассчитывать на мужчину, как на вещь. Тогда почему в словах этого сопляка он не чувствовал угрозы или скрытого доминирования, а скорее разрешение? Додумать ему не дали чужие руки, взявшие в плен лицо, но по ощущениям душу, ведь внутри все в очередной раз сжалось в тугой комок. Застрявшие слова возмущения растворились на губах, а пальцы вплелись в лохматые волосы Эрена, чей запах приятно наполнил легкие Леви. Сминая губы старшего, Йегер почти забылся, наслаждаясь невинной близостью, единением и исключительностью происходящего. Он был так счастлив и думал, что не существует человека, который бы переплюнул его в благодарности этой жизни. Недавние переживания, терзания и упадок Эрен воспринимал как необходимое испытание, чтобы иметь доступ к таким минутам радости. — Сядь мне на грудь, — Леви внезапно отстранился, похотливо облизывая губы. — Зачем? — вышло почти испуганно. — Меньше вопросов, салага, — мужчина стал подталкивать младшего на себя. Тот двигался весьма неуверенно, борясь с неловкостью. — Не волнуйся, не переломлюсь, — легкий смешок Аккермана добавил смелости. — Я сказал на грудь, а не на пояс. Когда брюнет уверенно пододвинул Эрена к себе за задницу, тот почти уперся носом холодный камень. Голова Леви была на уровне паха, руки на бедрах шатена, ласково поглаживающие вверх-вниз. Эрен не знал куда себя деть, оперевшись ладонями над головой старшего. Было неловко и не понятно, что происходит, поэтому вопрос был бы сейчас вполне уместен. — Леви, что ты творишь? — тихо и возмущенно одновременно. — Расслабься, — руки Леви медленно поползли к ширинке младшего. — Я не сделаю плохо. Расстегивая плотные джинсы, брюнет усмехнулся сам себе, что все-таки залез к нему в штаны, как и обещал. Умело расстегнув пуговицу и справившись с ширинкой, Леви оттянул вещь немного вниз, ослабляя давление вокруг промежности Эрена. Член был полувставший, чему мужчина был несказанно рад. — Ты же не собираешься?.. — Собираюсь. Кровь в теле шатена смущено прилила к лицу, что щеки и уши стали пылать, а также предательски ударила в пах, на что парень сильнее зажмурился. Картина внизу возбуждала настолько, что парень готов был спустить прям сейчас, а ведь Леви даже не начал. Было так странно, неловко и приятно, что эмоции разрывали все клетки, вызывая гул в ушах и легкое покалывание в кончиках пальцев. Аккерман же быстрым движением стянул резинку боксеров придерживая ее одной рукой снизу под мошонкой, а другой тягуче надрачивая член. — Эрен, смотри на меня сейчас, — Леви закинул голову назад, затылком встречаясь с холодящей поверхностью. Взгляд Эрена был туманным, ладони влажными, а член мокрым, истекая смазкой. Леви подбородком касался середины, а язык кончиком щекотал уздечку. Глазами же он пожирал парня над собой, наслаждаясь огнями страсти внутри зеленых омутов. Развратный Аккерман заставлял кровь бурлить, почти закипать, что Эрен буквально боялся кончить в этот же миг. Сейчас он вспомнил, как не так давно не мог смотреть порно, особенно с участием Леви, быстрым движением руки ставя видео на паузу; вспомнил, как выбежал из съёмочной площадки, представляя свое увольнение; вспомнил их первый поцелуй в «Крыльях», который долгое время считал фантазией; далее была отснята роковая сцена со Смитом, где он втрахивал мужчину на столе перед глазами Эрена. Прокручивая все эти этапы принятия, парень не мог поверить, что сейчас хрен знает где ему отсасывает тот самый Леви Аккерман, на которого раньше было можно только смотреть. Брюнет, вдоволь насладившись дразнящими манипуляциями, облизывал член от основания до головки, все также не отрываясь от лица Эрена, представляя, чтобы еще сделал с этим невинным парнем. Внешне он не походил на стесняшку, но узнав его поближе, Леви был уверен, что все его самые простые фантазии Эрен будет воспринимать как верх извращения. Шатен задышал глубоко, на полусогнутых локтях балансируя, чтобы не рухнуть на лицо Леви. Было запредельно. Настолько хорошо, что не передать всеми известными словами. Так как член уже стоял колом, Аккерман освободил одну руку, приподнимая на колени Эрена, чтобы тот встал повыше. — Толкайся мне в рот, чтобы было легче, — легче кому брюнет не уточнил, но уже уверенно направлял ствол себе в рот, придерживая парня за ягодицу. Когда член полностью погрузился внутрь, Эрен тихо простонал, не в силах больше молчать. Невероятный жар обволакивал, язык умело заскользил по всей длине, что парень ясно понимал — к сожалению, это ненадолго. Двигать бедрами он стал непроизвольно, но аккуратно, про себя поражаясь, как Леви не давится. Раньше все девушки жаловались, что взять полностью невозможно и это все выдумки мужчин. Эрен вспомнил шутку о том, что самый лучший минет делают только парни. Шуткой это больше не казалось. Леви автоматически расслаблял глотку, но мысленно жалел, что не взял с собой смазку — тогда было бы просто незабываемо. Струйка слюны текла по подбородку, головка стукала по небу и задней стенке горла, но мужчина игнорировал весь этот дискомфорт, желая доставить удовольствие пацану. С таким энтузиазмом он давно не отсасывал, однако. Подумав, что не спросил того про болезни и справки, чертыхнулся, отмечая, что уточнит потом. Все-таки это уже профессиональный сдвиг — держать чужой член во рту и походу решать остальные дела. Мысленно, конечно. Парень уже резко вдалбливался в податливый рот, позволив себе наглость держаться за черные волосы. Они оказались куда мягче, чем думал Эрен. Не хотелось их грубо накрутить на кулак, а скорее легко перебирать между пальцами, кайфуя от умиления. Таять в нежностях пришлось недолго. Оргазм накатил бурно. Йегеру не дали время, чтобы сообразить куда можно кончить, хотя вариантов тут немного. Леви не дрогнув проглотил все струи спермы, медленно выпустив член изо рта. Эрен кончил с хриплым стоном и выдохом, наконец расслабляя легкие и мышцы таза — наконец-то можно действительно сесть старшему на грудь. Леви невозмутимо вытер губы рукавом куртки, хищно рассматривая потрёпанного пацана. — Я где-то слышал, что минет лечит от бессонницы, — бесстрастно выдал брюнет. И не забыл ведь. Эрен тихо засмеялся, не веря в происходящее. Немного придя в себя, Леви скомандовал, что теперь точно пора спать, иначе «я зря старался, что ли?». Эрен порывался избавить брюнета от возбуждения, о котором никто не забыл, но Аккерман сразу пресёк этот порыв, направляясь к машине. Сил не было никаких, и желание заночевать в машине манило своей авантюрностью. Но затекшие к утру бока счастью не способствовали, поэтому Леви усилием воли заставлял глаза видеть, а сознание держаться в реальности. Эрен, в силу своей настырности, все же смог затащить Леви к себе домой, аргументируя, что «секса не будет, ты устал, а ехать до тебя еще далеко». Поспорить было сложно, поэтому мужчина согласился, делая вид, что это лишь одолжение. В итоге оказалось, что спать в обнимку не так уж жарко и неудобно. Разлепив глаза, Леви увидел чужую руку, на которой, видимо, спал и стену с мелким узором. Солнце ослепило бы в секунду, если бы брюнет лежал лицом к окну. Было тепло, даже слишком, но шевелиться особо не хотелось. Чужое дыхание на плече приятно щекотало кожу. Веки никак не хотели разлепляться, заманивая в продолжение сна. Щелчок и Леви вспомнил возглас очкастой о каком-то неебическом важном совещании в двенадцать часов. Сука блять. Свободной рукой Леви резко скинул одеяло, обнаружив на себе брюки. Хвала богам, вчера их было слишком лень стягивать, поэтому улеглись они прям в них. Сев на кровати и пробежавшись глазами по небольшой комнате, мужчина выцепил остальные вещи, аккуратно сложенные на спинке стула. Квест был в том, чтобы узнать время, так как по тупости и нелогичности часы он снял, а вот штаны нет. А еще надо перелезть через спящего Эрена. С минуту Леви разглядывал его умиротворенное лицо: плавные черты лица, красивая форма губ и густые волосы — все как у моделей. А может?.. Нет, по этому поводу потом поговорим. На удивление, все оказалось куда проще. Все, за исключением времени и пробок на дорогах. Либо все такие же безответственные распиздяи, либо Аккерману сегодня просто очень везет. Часы показывали пятнадцать минут первого, а он только половину проехал. Уйти пришлось молча, почти по-английски. Если бы они еще и переспали, то получилось бы вообще, как в дешевой мелодраме. Но пацан так сладко спал, что будить его ради «пока, милый» было бы слишком. Поморщившись от абсурдности мыслей, Леви подумал, что ему нужен сахар. Почти час дня. Брюнет пинком открывает все двери, периодически передвигаясь перебежками, чтобы успеть. Хотя куда уже успеть? Телефон разрывался от звонков и смс очкастой, на что Аккерман всего раз ответил «я лечу». Ностальгия на тему его первых годов карьеры отголосками мелькала в памяти, но сейчас было не время впадать в воспоминания. Что ему грозит пиздец было очевидно, но не смертельно, ведь вчера Леви впервые за много лет почувствовал себя живым. Шумно распахнув дверь в кабинет Леви на секунду перестал дышать. — Привет, а ты откуда? Смит сидел за переговорным столом вместе с Ханджи и парой незнакомцев, пристально разглядывая помятого Леви. Сохраняя спокойствие, Аккерман убийственно смотрел в ответ, мысленно обещая, что должен защитить теперь не только себя.