Белое пространство мгновенно поглощало все вокруг. Ничего не было видно кроме белых отблесков и мутного цвета. Лишь вдалеке можно было заметить высокого мужчину, а рядом с ним маленького роста женщину, которая держала в руках ребенка.
Хината долго размышлял о происходящем и просто шел бесконечной дорогой, не оглядываясь назад. Шагая все дальше и дальше, он наконец дошел до семьи, которая что-то ему напоминало, но в какой-то момент он решил взглянуть на того самого ребенка.
Рыжие небольшие волосы прикрывали глаза мальчика, но Хината четко разглядел в них себя. Слезы покатились сами собой и, ничего не контролируя, у омеги случилась паническая атака; слева и справа, сверху и снизу: везде были воспоминания из прошлого мальчика, которые резали душу и разрывали психику парня.
— Кто эти люди? Почему это я? — так много вопросов задал сам себе парень, но ни на один ответа так и не услышал.
Слезы не переставали литься, а запах напоминал медикаменты и запах его возлюбленного. Но его нигде не было. Наверное он просто сошел с ума. Шоё чувствует его запах даже за километр, как ему казалось.
Рыжие волосы женщины, что держала в руках хилого мальчика, зашелестились от ветра, который вдруг нахлынул на всех неожиданным потоком, снося все на своем пути.
Очутившись в буране смерти, омега склонил голову вниз и задыхаясь в муках, пролистывая у себя в голове все воспоминания из прошлого: воспоминания, где его дразнили и буквально уничтожали как изнутри, так и снаружи. Как портили его одежду на глазах у всех, били его по коленкам, отчего у Хинаты кровь сочилась огромными ручьями, но ни один не подошел и не помог ему.
Так и развилась психологическая травма у ребенка, которому все кажется безнадежным и ненавидящим все вокруг. Боясь в детстве каждого шороха, боясь животных, даже безобидных кошек, боясь людей, боясь мир. Только через эти огненно-яркие тяжкие муки пришлось проходить омеге, захватываясь за каждый хороший момент в его жизни, растягивая удовольствие, надеясь на лучшее.
Бабушка, которая все время перед остальными людьми делала вид, что любила Хинату, заботилась о нем, на деле избивала внука, крича вслух «Зачем я вообще поручилась тебя держать у себя!», «Ты — ничтожество.», «Ты ничего не добьешься в жизни.», «Ты никому не нужен, потому что ты лишь кусок мяса, которое можно отдать людоедам.»
Приносив в дом очередную бутылку спиртного в свой дом, она кидала эти стеклянные бутылки прямо в омегу, отчего те разбивались прямо у его лба, заставляя кровь хлынуть новым потоком.
Серая пустая комната никогда не создавала вид, что она — комната. Это тюрьма, в которой постоянно происходили какие-то действия. Например когда бабушка кидала в эту комнату мертвую кошку со словами «Ешь.»
Забившийся в уголок Хината, даже не смотрел туда и порой эта туша лежала там целыми днями, отчего в комнате начинало очень сильно вонять. Личинки, проевшиеся в труп кошки, нагло поедали ее, и не евший несколько недель Хината начинал болеть.
Только после этого бабушка брала его за шкварник и садила в треснувший тазик, поливая внука струями ледяной воды, не давая ни одного моящего средства. Она лишь брала старые, грязные вещи и заставляла вытираться ими после мытья, а после пичкала его дешевыми таблетками, заставляя запивать их в этой же воде, где его прополоскали.
Именно поэтому, когда Хината учился в младшей школе, он часто не приходил домой, а ночевал либо заперевшись в школьном подвале, либо ночевавший на скамейке за городом, где часто он наблюдал непонятных прозрачных людей. Хинату они не трогали, а лишь летали мимо. Омега не мог понять, что это такое, поэтому безразлично смотрел на всю эту картину и засыпал на улице.
Но зимой в такую погоду нормально уснуть никогда не удавалось и поэтому ему приходилось ночевать у себя в своей тюрьме, где было страшное чудище, в лапы которого если попасться — уже не выберешься.
Избиения хлынули новой волной, когда бабушка кричала и била его за то, что он сбегал из дома. Он была и не против его оставить гнить на улице, но люди, которые находили Хинату на улице, грозились обратиться в полицию, отчего чуть не узнали всю правду. Но не узнали и не узнают, ведь все это — далекое мрачное прошлое омеги, о котором ничего не известно ни одному человеку на этой планете.
Бабушка раз за разом испытывала свои нервы на работе, а дома у нее была груша для битья, которая помогала ей снимать стресс после работы. Ей настолько нравилось это делать, что доходило до такого, что омега начинал задыхаться хватаясь за горло.
Сначала она недоверчиво взглядывала на него, думая что он просто придуривается и не хочет что его избивали, но когда замечала кровь из его носа, просто уходила в другую комнату, словно ничего и не было, продолжая там изливать свой гнев на животных: на единственную зашуганную кошку, которая просто возвращалась, чтобы поесть: бабушка просто брала ее за голову и кидала об стену.
Так проходил почти каждый день омеги до тех пор, пока он не перешел в старшую школу и бабушке пришлось уезжать из дома слишком часто, оставляя его одного.
Мальчик прибрался в этой серой комнате, где происходило много разного, от небольших избиений до настоящих травм, и даже при таком раскладе не чувствовал себя хорошо, ведь все мысли в то время были лишь об убийстве.
Первая попытка суицида чуть было не прошла успешно на скамейке в парке, немного дальше от самой школы, где происходил еще более сущий ад, чем в самой комнате омеги. Попытка не прошла только от взгляда Кагеямы, который проходил мимо.
В тот момент, когда Хината увидел его, он резко убрал лезвие, немного задев свой безымянный палец, отчего начала литься кровь, но тот зажал ее своим пиджаком, прошипев от боли.
Тобио лишь мельком взглянул на него, но потом отвернулся, когда его стали звать его друзья, которые шептались между собой, грозно смотря на омегу. На следующие дни они угрожали ему смертью, если он еще хоть раз посмотрит на альфу, которого все хотели.
Частицы пыли разлетались по комнате и растекались капли крови на лезвиях, которые лежали рядом с руками Хинаты. Слезы лились рекой и омега, растирая слезы руками, смешивал на лице их вместе с кровью, похожий будучи на уже мертвого человека.
Это была вторая его попытка суицида, которая тоже не прошла успешно, потому что в его голове плотно засел тот самый альфа, который покоя ему не давал своими мыслями и одним лишь взглядом буквально разрубал его жизнь на земную и небесную.
Сердце уходит в пятки при одной мысли о нем, а что было когда тот буквально засматривался на него, щурясь, наблюдая небольшие пятна крови, которые омега, как мог, скрывал. Скорее всего именно кровь постоянно заставляла Кагеяму наблюдать за ним, ведь ничего другого не могло привлечь его внимание, потому что Хината был весь истрепанный и недосыпавшийся, отчего круги под глазами напоминали огромные ямы.
В какие-то дни сон вообще являлся для омеги чем-то неземным, ведь когда возвращалась бабушка, она жестоко избивала своего внука, приговаривая «Еще не сдох, подлец?»
Но когда омега перешел в старшую школу, он почти позабыл об избиениях, что очень удивительно. Бабушка редко возвращалась в город, оставаясь надолго в командировках, а в школе всем уже надоело бить уже избитое в хлам лицо несчастного омеги.
Синяки с лица начинали потихоньку заживать, а Хината решил тогда крепко взяться за учебу, ибо больших вариантов голову не приходило. Лишь мысль о том, чтобы работать. Но когда менеджеры, которые берут на работу людей, видели этого очень худого омегу, моментально отказывали ему, не собираясь брать такого болезненного человека, который наверняка подпортил бы им имидж.
Но омега все равно вырос красивым парнем, хоть и настолько худым, что об одной мысли, что его можно ударить, можно было с легкостью представить, как он ломается напополам: настолько омега был жалок и худ.
У него были ярко-рыжие волосы и блистающие глаза. Но на руку омеге это не сыграло, ведь таким образом он привлекал на улицах после школы пьяных альф, а еще хуже — компании альф, которым был нужен только секс.
Он практически никогда не попадался в такие ловушки, но был один момент, в котором Хинату заперли в одной из квартир какого-то подъезда. Но повезло юноше: из-за того как он кричал, его услышала полиция, и компания, бросала его, собиравшаяся бежать.
***
Воспоминания мгновенно угасают, и Хината снова оказывается в непонятном белом мире, но на этот раз он не увидел женщину, мужчину и себя маленького. На этот раз все было настолько темное, что сжимало разум, заставляло задыхаться от недостатка воздуха. Сердце билось как бешеное, омега начинал дергаться в импульсиях.
Психологическое состояние начинало разрушаться посредством всех прошлых воспоминаний, которые рубили омегу на мельчайшие кусочки. Кровь набивалась внутри него, как бешеная и, казалось, что головные сосуды моментально лопнут прямо в его голове, устроив большой кровавый фонтан.
Темнота сжимало все тело Хинаты, заставляя его дергаться как бешеного, не оставляя ни одного момента для передышки. Внутри все перемалывается, словно в мясорубке. Тошнота подступает к горлу и пена начинает выливаться из его рта.
Омега, задыхаясь еще больше, схватился за горло, пытающийся уловить небольшие капли воздуха, словно ухватившись за тонкую нить жизни, которая мучает его, но Хината не готов так быстро с ней расставаться.
Ведь он так много еще не сделал, так много не рассказал и самое страшное — до сих пор не узнал всю мрачную тайну его прошлого: о том где сейчас его родители, почему он живет с бабушкой, почему она так сильно его ненавидит, почему его так сильно ненавидит этот мир, который собирается убить его, но не убивает. Зачем он это делает? Столько вопросов и ни одного ответа.
***
Открываются глаза и Хината, проснувшись, пытается понять откуда идут громкие звуки и, посмотрев вверх, увидел что его накрыли деревянной крышкой и через несколько секунд стали засыпать эту крышку землей.
Рыхлая земля пробиралась в небольшие отверстия деревянной доски и попадала прямо в рот омеге. Было похоже на то, что омегу положили в гроб и прямо сейчас засыпают его землей, закапывая.
— НЕ-Е-ЕТ! ПОЖАЛУЙСТА НЕТ! — сильно стуча по крышке гроба, кричал омега. — Я ЖИВОЙ, ПОЖАЛУЙСТА, НЕ НАДО!
Но на крики никто не отреагировал, а глухой звук засыпания гроба землей и крики Хинаты продолжались вечно до тех пор, пока все отверстие не заполонилось землей и теперь даже через эту щель нельзя было проглядеть никакое небо.
***
Холодный пот подступал ко лбу и снова почувствовался запах медикаментов и различных медицинских препаратов. Кругом тишина и, немного зашевелив руками, Хината открыл глаза и увидел белый потолок.
Медленно повернув голову вправо, он увидел стоящую капельницу. Немного задумавшись он понял, что видит только левым глазом, а на правом была повязка. Желание встать охватывало весь разум омеги, но как бы тот не старался шевелиться, у него ничего не выходило.
Повернув голову налево, он увидел стоящий, непонятный препарат, на котором показывался пульс омеги и что-то еще, чего не мог понять Хината. Стояла тумба с цветами и на ней и записка, но омега ничего не смог разглядеть, поэтому лишь прищурился, а потом сдался.
— Доктор он проснулся! — послышалось где-то за пределами палаты.
— Бегом! — удивленно крикнул мужчина.
В палату вбежали двое мужчин, которые с облегчением взглянули на омегу, словно произошло что-то хорошее. Один из них сел рядом и проверил небольшим фонариком зрачок левого глаза, рассматривая его.
— Ты выдержал, молодец. — сказал врач, погладивший юношу по голове.
