Какой может быть ненависть?

— Ну, поели, теперь можно и поспать, — довольно протянул Аллен, поглаживая совершенно плоский живот, хотя по идее тот должен был быть размером с арбуз. — Верно, — равнодушно проговорил мечник и отправился в свою комнату. Понятное дело под "своей" он подразумевал комнату Уолкера. Когда тот понял это, парень уже скрылся в его комнате. Канда завалился на кровать и тихо выдохнул. — Нет, я, конечно, все понимаю, но не мог ты дать мне отдохнуть? — Аллену, мягко говоря, не нравилось такое положение дел. — Тебе кровати жалко? — холодно поинтересовался брюнет. — Канда, — начал парень, подходя к кровати и наклоняясь над Юу. — Не вонуйся, все хорошо. Мне намного лучше. Лучше иди и отдохни сам. Не надо переживать за меня. — Я буду считать, что ты прогнал меня, — японец вышел, хлопнув дверью. — Черт, сколько проблем, — устало выдохнул Аллен, подходя к зеркалу и снимая резинку. – Ну, хоть волосы перестали виться. Наверное мне показалось тогда. Канда забрался на кровать и вздохнул. — Идиотизм. Взял и выгнал. Спать не хотелось, так же, как и думать, но так как другого ничего не оставалсь, то приходилось довольствоваться мозговой деятельностью. Послышался глухой рык где-то под полом. Затем удар. Снова удар. Затем грохот. Вой. Тишина. — Что за ...? — Канда сорвался с места и тут же выбежал из комнаты. Чаоджи в шоке смотрел на Канду, указывая на открытую в стене дверь: — Владимир зашел туда, — дрожащим голосом произнес китаец. Брюнет тут же бросился туда. Его встретила темная дыра с уходящей куда-то вниз лестницей. Аллен подлетел следом. — Канда! Какого хрена ты стоишь?! — блондин поспешно помчался вниз. Юноша ринулся следом, по дороге отмечая, что парень распустил волосы. Уолкер еле затормозил, чуть не упав на скользком, сложенном из огромных каменных блоков, полу. Владимир бережно гладил огромного трехголового пса с зелеными глазами, как у его хозяина. Русский обернулся на посторонние звуки. — А, это вы, Аллен... — Аа... Эээ... — не нашелся, что сказать юноша. — Так это и есть Цербер, — больше утвердительно, чем вопросительно сказал Канда. — Вот уж не думал, что вы будете держать его в таком месте. Волк оскалился. Русский усмехнулся. — Древние греки были очень прорицательны. А я любознателен. И вот, он здесь. Что вы скажете, господин Уолкер? Вы будете сотрудничать с нами? Аллен спокойно улыбнулся: по сравнению с тем, что творил азиатский отдел, результат которого сейчас стоял рядом с ним, то, что сделали здесь, было еще цветочками. — Конечно же. Вы представляете Черный Орден в России и это сотрудничество очень важно для нас… — Я говорю о другом, Аллен. Мне нужна сила Четырнадцатого, — брюнет выпрямился, отстегивая массивную цепь на огромной шее пса. — Мне нужна сила моего брата, чтобы распечать остальных Ноев, которых ты запечатал три года назад в темном Ковчеге, — кожа стремительно темнела, блеснули золотом глаза. Канда, оскалившись, выступил вперед. — Да попробуй. — Взять! — с гневом рявкнул Владимир. Цербер с воем бросился на указанную хозяином цель, выбивая из рук японца меч и сжимая его тело в челюстях. Это было также легко, как кошке сожрать маленького мышонка. — Так значит, Гнев снова пробудился, — усмехнулся Аллен. – Вот на что я так сильно реагировал… — Итак, у тебя нет выбора, Аллен. Либо поможешь, либо мой друг сожрет твоего ненаглядного напарника, — Романов улыбался: никогда еще победа не давалась ему так легко. — Хех, если я позволю себе так легко сдаться, Канда от меня живого места потом не оставит, — усмехнулся парень. — Иллюзия двух мечей: ниген! — только Аллен закончил говорить, как раздался непонятный скулеж. — Нет! — Владимир завыл от гнева — его обожаемый питомец упал, потеряв голову. Сквозь трещины в каменных блоках, на стыках, бежала густая звериная кровь. Мужчина без раздумий вытащил из-за пазухи пистолет, выстрелив в англичанина. Пуля срекошетила о белый плащ. — И это Гнев Ноя? — хмыкнул парень. — Как прискорбно. Ты позоришь Ноев, а еще из-за тебя во мне пробуждается 14-й, так что лучше будет тебя убить, — черная когтистая рука вытянулась в сторону Ноя. Когти быстро увеличивались, мгновение, и они должны были пронзить врага, как неожиданно прямо перед ним прямо из-под земли выросла двухстворчатая в черно-красный ромб дверь с короной в изголовье. Двери медленно отворились, и тут же со счастливым криком на Аллена накинулась Роад. — Аллен! — радостно завизжала девочка, обнимая его за шею. — Роад! — парень бы заикался от удивления, если бы не был так шокирован. — Как?! — Привет мой милый! — девушка нежно покрывала беспорядочными поцелуями лицо юноши. — Я же... Я же запечатал! — пытаясь отодрать от себя назойливую Мечту Ноя, не верил блондин. — Из-за того, что пробудился Гнев, я и Граф смогли вырваться, — сообщила Камелот. — Поэтому радуйся, родной, — улыбнулся Владимир. Канда приставил лезвие к шее Роад: — Отойди. Но та лишь теснее прижалась к Уолкеру: — Не отдавай меня... — Канда, ты же знаешь — это ее ненастоящее тело. Ты ничем ей не навредишь, — остановил того Аллен. — Мы должны уходить! Черт возьми, мояши! Чего ты ждешь?! — Канда тяжело дышал и кричал на напарника. — Они меня не отпустят, — как-то отстраненно ответил парень. — А когда тебя это останавливало? – Юу опустил меч, но продолжал быть начеку. — И правда, когда? — Аллен осторожно отцепил от себя Комелот. — Роад, милая, скажи, пожалуйста, кто-нибудь еще проснулся? — Нет, Господин Тысячилетний долго злился, так как не может сломить твой барьер, — легко ответила девочка. — Я надеюсь, ты понимаешь, что у меня нет выбора, — произнес Канда, до хруста сжимая рукоять меча, занося руку для удара по блондину. — Я не дам тебе тронуть Аллена! — тут же встала перед ним Роад. — Аллен, я даю тебе последний шанс, — спокойно произнес брюнет, не обращая внимания на девчонку. — Ты обещал мне… Владимир усмехнулся, глядя на Уолкера. — Убей его. Мы твоя семья. — Канда, я говорил, что Гнев пробуждает во мне 14-того, так? — юноша опустил голову, скрывая тенью челки глаза. Он дождался от того тихого цыканья, подтверждающего его правоту. — Так вот, я несколько перефразирую: Гнев пробуждает во мне ненависть 14-того к Ноям... Я сам с ним справлюсь, не волнуйся, уходи. Канда тихо выдохнул. — Это твое дело, — брюнет поднялся наверх. Взяв Чаоджи за шиворот, японец отправился на выход. Делать нечего. Теперь нечего. — Аллеен, что это значит? — задумчиво протянула Роад. — Хм, Аллена больше нет, — улыбнулся блондин, взглянув на девушку. Камелот тут же отшатнулась от юноши: все-таки отголоски причененной 14-тым боли до сих пылали в ее теле.