Куда приводят мысли

Я долго не могу уснуть. В соседнем номере тихо, так что мне кажется, что лейтенант Кицураги уехал. Я не нахожу в себе сил проверить Кинему под окнами, не нахожу сил спуститься в холл. Вместо этого, чтобы отвлечься, листаю книгу про Дика Маллена. Детектив напивается, и утром обнаруживает труп женщины у себя в номере. А я не одинок в своих проблемах, - хмыкаю про себя. Дальше в лучших традициях нуарного детектива, появляются трупы, подозреваемые, но ни одного ответа. В какой-то момент я устаю от искусственной интриги и листаю книгу в конец. Клей не выдерживает, и листы рассыпаются по всему полу. Я пытаюсь найти последние страницы, но мою ногу пронзает боль. Рана снова открылась, повязка и листы запачкались кровью. Плюю на это все и выключаю свет. Логика: и все-таки, как думаешь, кто убийца? - Мне действительно насрать. Эмпатия: тебя расстроили эти перепутанные листы, ты любишь докапываться до истины. Напиши концовку, и тебе полегчает. - Окей, убийца Дик Маллен. Он обдолбался и разрушил свою жизнь, прямо как я неделю назад. Сказка ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок. Я сворачиваюсь раненым клубком на диване. Одеяло еще пахнет Кимом, зарываюсь в него с головой и забываюсь тревожным сном. Древний рептильный мозг: тьма, бесконечная черная тьма, добро пожаловать, Гарри. - Дай поспать. Лимбическая система: Дика Маллена подвело, что у него не осталось семьи и друзей. Гарри, а у тебя есть семья? - У меня есть Ким. Лимбическая система: не потеряй его, где ты еще найдешь такого друга. Проваливаюсь в желанный глубокий сон. *** Каждое утро я напрягаюсь изо всех сил, пытаясь стереть ухмылку со своего лица в разбитом зеркале. Сегодня я не напрягаюсь, а слушаю изнутри свое лицо. Напряженный подбородок, скулы, прищуренные глаза и вот оно, как будто крючок в щеке. Уголок рта ползет вниз, получилось! Хмурое лицо рядового копа. Начисто выбриваю щетину и расчесываю спутанные волосы. Внедрение привычек требует усилий. В холле я не верю своим глазам. Ким стоит возле барной стойки и нетерпеливо отстукивает ногой. - Доброе утро, Ким, - добрость этого утра по моим меркам бьет рекорды. - Гарри, вас подвезти? - С удовольствием, - тепло улыбаюсь, наконец, нормальным не перекошенным лицом. Уголки губ лейтенанта дрогнули, что можно засчитать за ответную улыбку. Я очень быстро завтракаю, Киму не терпится завести любимую мотокарету, и мы садимся в Кинему. Длинные пальцы Кима в байкерских перчатках поглаживают руль, уверенно сдавливают рычаги. Он сидит в шоферском кресле как влитой, как какой-нибудь франко-нигерийский всадник на коне... Пока Электрохимия не предложила подрочить, пытаюсь направить мысли в другое русло. - Ким, помнишь, ты говорил, что в 41 участке круто работать? - Мм, да, это самый уважаемый участок, но и самый сложный. - Я думаю, нашему участку бы невероятно повезло, если бы такой офицер, как Ким Кицураги, перевелся к нам. Ким ошеломленно потянул за тормоз. Сзади просигналила мотокарета, ехавшая следом. - Лейтенант Дюбуа, вы меня приглашаете перейти в 41й участок? - Ага, готов написать официальное приглашение через Прайса. Ким молчит пару минут. Рассерженный экипаж объезжает нас по обочине. Мне становится не по себе. - Ким? - Вы меня снова ошарашили, Гарри. Я должен подумать. - Конечно, лейтенант Кицураги, я вас не тороплю. Сраный контролер. Перестраховщик. И как, спрашивается, не потерять единственного близкого человека, когда он так себя ведет. Мы в полном молчании доезжаем до адреса, который я помню как свой дом. Ким помогает мне достать сумку из багажника. Жмем друг другу руки. - До свидания, лейтенант. - До свидания, Гарри. - Ким внимательно смотрит на меня, и я чувствую, что не могу пошевелиться. Он быстро приподнимается на носочки и приникает к моим губам. Легко, но чертовски приятно. Ступор спадает, и он уже за рулем. - Я обещаю подумать над вашим предложением, - Ким салютует двумя пальцами и с ревом уносится прочь. Я стою, пока не стихает эхо в переходах двора. *** Две недели ни одной весточки от Кима. Две чертовых недели я веду себя холодно и профессионально, чем окончательно оттолкнул от себя весь участок. Жан Викмар перевелся в другую двойку, и я работаю на подхвате. Я бы с радостью работал один, если бы не инструкция. Новый лейтенант Дюбуа ревностно следует инструкции. Не жрет конфискованные спиды, не напивается на крыше участка, не курит и не ест фастфуд, но с жестокостью ищейки раскрывает дела. Трудоголик, легенда, лицо участка, вечный пациент Готлиба - таким меня видят новые коллеги. Суперзвезда расследований, но не диско.