Dirty Angel

Крики, ссора, ругань, брань. Нарастающая драка, толчок и всего несколько минутное свободное падение… А потом секундная боль и темнота. Надо же… Я даже подумать не успела о том, что хотела бы максимально безболезненно умереть… А тут такая быстрая смерть… Всего секунда невыносимой боли, темнота, и осадка от боли перед смертью больше нет. Как будто мне это только почудилось. «Может, и правда, это лишь очередной кошмарный сон?» Тогда уж кошмар длинною в жизнь. Которая уже закончилась. Хорошо это или плохо я уже не знаю. Столько раз боялась умереть по тем или иным причинам, но при этом очень долго грезила о том, чтобы покинуть этот бренный и жестокий мир, в котором я жила до сей поры. И вот я здесь. Неизвестно где. Окружённая густой темнотой и звенящей тишиной. Меня уже давно не пугает ни темнота, ни то, что может в ней скрываться. Давно уже стало плевать, горевать обо мне мало кто будет. «Но ведь такие люди есть» От собственных мыслей меня почти раздирает истерический смех, но я сдерживаюсь — слишком привыкла скрывать настоящие чувства и эмоции глубоко в себе. Истерика — это последнее, что кто — либо мог увидеть или услышать от меня. Да и какой смысл мне сейчас истерить? Я всё равно умерла. «И что теперь? Я, чёрт пойми, где. Чёрт знает, зачем я здесь. Теперь я проведу вечность в темноте? Или может мне следует ждать, так называемого, перерождения?» — Это нам решать, дитя. — А? — Удивлённо распахиваю глаза и озираюсь в поисках обладателя этого мягкого и глубокого голоса, но вокруг никого. В следующую секунду я очутилась уже в белом пространстве, от которого глаза заболели и заслезились. Утерев влагу, я собралась с мыслями. — Кто здесь? — Те, кто решают твою дальнейшую судьбу, девчонка. — На сей раз голос был грубым, пропитанным безразличием. «Какого?» — Я вроде бы уже умерла… — Пробормотала я. — Какая у меня может быть дальнейшая судьба? — Это мы и будем решать, исходя из списка твоих деяний. — Произнёс самый первый голос. — Количество хороших и плохих деяний определит то, куда ты попадёшь: в Рай или в Ад. — Хах… — С губ всё же слетел нервный смешок. — В таком случае мне прямая дорога в Преисподнюю. Сомневаюсь, что вы обратите внимание на причины, которые побудили меня к совершению этих поступков, так что лучше не церемоньтесь. Я каждый свой грех знаю, скрывать ничего не стану. — Но проверить мы должны. — Послышался звук перелистываемой бумаги, вслед за которым последовал и вздох. — Да… Хорошего мало… Такого списка прегрешений я давно не видел. — Дай — ка глянуть. — Произнёс грубый голос, скорее всего, вырывая из рук (?) напарника книгу (?).– … Н — да уж… — Протянул дьявол (???). — Такого внушительного списка преступлений и грехов последние лет 50, если не 100, ни у кого не было. Вот Люцифер обрадуется — то. Такого потенциального демона давно к нему не поступало. «Отлично. Теперь меня пророчат в рабы Люциферу…» — Тебе сколько лет — то, девочка? — Обратился ко мне второй, грубый голос. — Три недели назад исполнилось 28. — Меньше чем за половину жизни столько натворить… Должен признаться, я восхищён. — Меня это как — то не колышет. Дьявол только усмехнулся, а вот Ангел прокашлялся и заговорил: — Думаю, ты уже понимаешь, куда тебе лежит путь. — Само собой. — Тогда, удачи тебе, дитя. — Бывай, малая. — Усмехнулся Дьявол. Щелчок. Открываю глаза и вижу перед собой тёмно — красное небо, застланное тёмными тучами, а в следующий миг… Понимаю, что лечу вниз. — ТВОЮ ДИВИЗИЮ!!! Не прошло и минуты, как мой зад испытал на себе довольно сильный удар о землю. Ещё через мгновение я кубарем покатилась вниз по холму, влетев прямо в красный кустарник. Прокашлявшись, да проплевавшись от листьев, попавших мне в рот, я поднялась на ноги и стала отряхиваться. Стоило мне только ощутить странную ткань на себе, да увидеть насколько бледные у меня руки (а уж какие на них чёрные когти), так меня сразу в дрожь бросило. «Не поняла…» Вместо чёрной юбки карандаш выше колен и облегающей бежевой водолазки с длинными рукавами и воротником на мне были рваные джинсы с сетчатыми колготками, высокие (чуть ниже колена) кедо — сапоги, голографическая куртка с рукавом в три четверти и капюшоном на голове, под курткой (насколько я поняла) находился топ. Ещё больше меня бросило в жар от осознания того, что у меня что — то шевелиться за спиной, к тому же голова была чуть тяжелее, чем при жизни. Обернувшись назад я поняла, что у меня… Хвост? Да. Чёрный тонкий хвост с остроконечным кончиком в виде сердца. Такие обычно в аниме или комиксах пририсовывают демонессам или суккубам (хотя они тоже демоны), короче женщинам — демонам. Ещё больше меня шокировала пара демонических крыльев, что были сложены у меня на спине, а голова тяжёлой оказалась из — за наличия рожек. Что на правой, что на левой стороне у меня было по два изогнутых рога, нижний чуть длиннее, верхний чуть короче. Так что чёрные длинные коготки мне после этого открытия показались сущей мелочью. «Чёрт! Да у меня ещё и клыки!» — Подумалось мне, когда я провела языком по зубам, наткнувшись на поостревшие клыки. — «Охуеть не встать!» Я решила, что тут стоит поискать зеркало, дабы понять, во что я превратилась. Потом я мысленно ударила себя по лбу. Где я возьму зеркало в Аду?! Но мысль эта тут же сошла на нет, когда я развернулась и увидела перед собой огромный тёмный мегаполис. «Адский город? Да вы шутите!» Времени на размышления не тратя, я поплелась в этот самый город в поисках зеркала или витрины, попутно соображая: как тут жить? Типа… Я ж вроде мёртвая, значит, по сути, мне не надо ни есть, ни пить, ни спать, ни срать… Так же ведь? Ладно, с этим потом разберусь. Войдя в город, я стала озираться вокруг, стараясь понять, что же это за место такое. Сколько ни слышала и ни читала об этом Аду, всегда знала, что тут должно худо житься отпетым грешникам и преступникам, но… Чёт пока я ничего не чувствую. Нет, место и впрямь довольно… необычное и нелицеприятное. Тёмное небо, тёмные дома, многие разбиты, потрёпаны, обсыпаются или же просто обустроены довольно устрашающе. Причём большая часть относительно презентабельных домов это дорогие рестораны, отели, торговые центры, где свободно продают не только одежду и технику, но и наркоту с алкоголем и оружием. Даже порностудии здесь стояли, как какие — то крупные компании вроде Сбербанка, Адидаса или ещё чего — то такого! Все остальные дома же были не так приятны и аккуратны на вид. «Колоритно тут, конечно» Ну, так в Аду же… На глаза тут же бросилась огромная башня в центре города, до куда мне, судя по всему, чапать с полдня (хотя мне туда, вроде как, не надо). Это башня выглядела мрачнее всего. На самой её верхушке было написано «Добро пожаловать в Ад!». Ещё ниже было написано «Приветствуем вас в Пентаграмм Сити!». «Название соответствующее» — С губ слетела ухмылка, когда я, будто пытаясь подтвердить название города, стала озираться по сторонам. — «Повсюду пентаграммы Сатаны. Сразу видно — название не от балды пришло» Прищурившись, чтобы рассмотреть башню получше, я увидела огромный циферблат, а под ним, что — то вроде счётчика дней, который тут же стал на одну цифру меньше. Надпись на циферблате и счётчике гласила: «До Дня Чистки осталось 2 дня». «День Чистки?» — Я недоумённо склонила голову вопросе. — «Праздник какой? Или это отсчёт до дня Армагедона?» Зашибись, что тут ещё скажешь. Помотав головой, я взглянула на время. Полночь. Логично, раз счётчик дней решил смениться, теперь ведь другой день настал. Осознание того, что уже довольно поздно (а учитывая, что это Ад, надо думать, больше всего плохого тут происходит под покровом ночи), я поняла, что мне не до зеркала сейчас. Надо искать, где бы перекантоваться, а главное поспать. Да, я почувствовала усталость, как от недосыпа и поняла — надо бы прикорнуть. Только где? Я вспомнила, что недалеко от места, где я приземлилась, а именно на окраине города, находились заброшенные дома и трейлеры, видимо, никем не обжитые. Конечно, не самое лучшее, что могло бы быть, но разве у меня есть выбор? В общем, почапала я обратно, туда, откуда пришла, параллельно пытаясь не попасться на глаза местным барыгам и сутенёрам, а их с наступлением ночи только прибавилось. На глаза стали слишком часто попадаться довольно крупных размеров демоны, что подзывали к себе за наркотой, либо же в бордели и другие похожие места. Чтобы никому из них не попасться на глаза (мало ли, решат на мне заработать), я только сильнее натянула на себя капюшон, проклиная того, кто создал мне этот наряд. Голографическая ткань! Ты серьёзно?! Да она ж сияет, как сотни этих городских огней! Я всё равно, что светящаяся вывеска с объявлением «Потенциальная проститутка ищет работу»! «Бля, да в пизду всё это!» — С такими мыслями я со всех ног драпанула в нужную сторону, влетев в первый же попавшийся одноэтажный домик. Я запела дверь на видимые и невидимые замки, закрыла окна и шторы, после чего прошла в самую отдалённую в доме комнату, где не было окон, а значит, и увидеть меня там никто не мог. Каким — то чудом в этом доме уцелело электричество и вода, так что, по крайней мере, такими нужными благами я не буду обделена (хрен знает, насколько, правда). Когда свет распространился по комнате, я поняла, что в ней в принципе можно жить: старый матрас, кресло, столик, даже сундук для одежды. В других комнатах наверняка будут одеяла и подушки, раз этот дом кому — то принадлежал, значит, пусть и на пыльном, но я посплю. Возле сундука я вдруг увидела зеркало. Разбитое, конечно. Но зеркало. «И на кой я туда топала, раз оно было здесь?» Я подошла к нему, чтобы рассмотреть себя, да так и замерла, выпучив глаза на свое отражение. Мертвецки белая кожа… Не бледная, как снег, а именно белая. С сероватым отливом. Чёрные довольно длинные острые коготки на руках, темно-фиолетовые кедо-сапоги на большой платформе, светло — синие рваные джинсы, заправленные в сапоги, а под джинсами сетчатые колготки. Яркая мятного цвета голографическая куртка с рукавами по локти и капюшоном, что всё это время скрывал голову и лицо. Я скинула с себя куртку и тут же скривилась в лице. Под курткой действительно был чёрный топ без рукавов, с рисунком светло — розовой розы с серыми шипами, а на руках перчатки, доходящие до предплечий. Но не в них дело. Я чуть скатала вниз перчатки, ещё раз убеждаясь: шрамы, которые я получила при жизни остались со мной. Разница лишь в том, что шрамы уже не розовые и не красные, а чёрные. Самый большой шрам рассекал плечо и тянулся по ключице к впадине между грудей. Другой шрам, вокруг шеи, был скрыт под чёрным чёкером. Ещё один шрам на левом предплечье, и два шрама на обоих запястьях. «Значит, на спине, ногах и животе шрамы такие же» — Подумала я и тут же застыла. — «Лицо…» Волосы у меня, как и при жизни были густыми и чёрными, вьющимися и кудрявыми, как львиная грива. Только стали намного короче: при жизни доходили до бёдер, а теперь едва касались плеч, по бокам находились рожки. Губы почернели, естественного румянца на щеках больше не было. Правый глаз, как и при жизни, был ярко — красным, но на радужке глаза были полосы, очень похожие на пролитую жидкость. «С разводами бензина» — как сказала бы моя бывшая одногруппница из университета. Левый, скорее всего, такой же. Только… Рука сама потянулась к длинной чёлке, прикрывающей левый глаз, а уже после залезла под волосы, нащупав холодную материю. Протез… Он тоже на месте. Сняв с левой части лица половинчатую маску, я обратила внимание на то, что она больше не белая. Точнее белая, но теперь с чёрным узором, что проходился на место вокруг глаза, и с каплями красного и золотого цвета. Кровь и золото я бы сказала. Вернув взгляд к зеркалу, я убрала с лица чёлку, снова скривившись в лице. Левый глаз действительно был красный, но его пересекало три полоски шрама, которые тоже почернели, придавая когда — то красивому лицу уродства. «Очередная причина не снимать протез» — Я положила маску рядом с матрасом, который стала приводить в порядок и на который потом залезла с ногами, подкладывая под голову подушку и накрывая себя одеялом. Вечность обещала быть трудной.