***
В обеденный перерыв Шота свернулся калачиком в углу учительской и листал списки недавно умерших. Внутри он смутно осознавал, что просто делал все для себя хуже, но он не мог не проверять их каждый день. Без возможности справиться с болезненным чувством тревоги где-то глубоко в животе, отчаянно надеясь, что он не узнает какое-либо лицо на фотографии. Не то что бы он знал, как Виридиан выглядел без маски, но он знал, что это ребенок, и у него зеленые волосы. К тому же, то, что причиной смерти будет значиться самоубийство, было весомой подсказкой. Когда ребенок не показывался несколько дней, Шота понадеялся, что он, наконец, взял перерыв, чтобы немного залечить раны. Он подумал, что у него появились хоть какие-то задатки инстинкта самосохранения, но время шло, и вот, Шота не пересекался с Виридианом уже неделю. Он даже спрашивал у Рок Лока и Усилитель, но никто из них его не видел, а Тсукаучи сказал, что никто, подходящий под описание Виридиана, не был найден мертвым после битвы со злодеем. Даже некоторые другие ночные герои начали спрашивать о пропаже проблемного ребенка, а ведь и так не часто с ним встречались! Шота очень надеялся, что внезапная пропажа Виридиана ничего не значила, ведь, может его родители каким-то образом узнали о его ночной жизни и заставили его прекратить, или ему просто надоело этим заниматься, но глубоко внутри Шота знал, что причина была другая. Проблемный ребенок бросил себя в линчевательство с головой, да так, что закрепился на геройской сцене всего за пару месяцев. К тому же, казалось, что ему это нравится, так что Шота не мог представить, что он так просто все бросит, только если он…если… Шота потряс головой и отложил телефон. Не было смысла волноваться до изнеможения. Все что он мог, так это просматривать списки, и молиться всем богам, которых он только знал, что Виридиан не подумал, что убить себя с помощью злодея — слишком долго. Может быть, это он просто смотрел слишком глубоко, и ментальное состояние Виридиана и близко не было таким плохим, и он просто не был в городе. Тогда почему он никого не предупредил, перед тем, как вот так внезапно пропасть? Шота простонал и потянулся, вылезая из своего кокона, когда ему нужно было готовиться к следующему уроку. К счастью, его нынешний класс хорошо реагировал на его логические уловки, и ему не пришлось исключать слишком много учеников, так что у него все еще было немало многообещающих студентов, которые теперь серьезно относились к делу. Шоте пришлось напомнить себе, что у него было предостаточно детей, о которых нужно волноваться помимо этого проблемного ребенка. Не делало ситуацию легче, но это был самый логичный план действий. ― Эй, Шота! ― крик Мика заставил его дернуться, и он пожалел, что на самом деле не вздремнул. ― Выглядишь так себе, тебя что-то беспокоит? ― Разве он не всегда выглядит «так себе»? ― спросил Снайп. ― В чем отличие? Шота уставился на него, пока Полночь пыталась сдержать смех. ― Я не могу этого объяснить, ― сказал Мик. ― Но у Шоты есть своя обычная растрепанность, и тревожная, и сегодня, кажется, он о чем-то переживает. Неужели один из твоих учеников опять доставляет проблемы? ― Ни один из официальных, ― пробормотал Шота, но, кажется, его никто не услышал. ― О, ты собираешься еще кого-то исключить? ― спросил Эктоплазм. ― Черт, я проиграю ставку. Теперь Шота уставился уже на него: ― Вы не должны ставить ставки на то, с какой вероятностью я исключу своих учеников. ― Мы не ставим на то, исключишь ли ты их! ― закричал Мик. ― Мы ставим на то, когда ты их исключишь, ― закончила Полночь. Шота проворчал что-то невразумительное. ― Если вам так нужно знать, я беспокоюсь из-за кое-чего на моем патруле. Есть один линчеватель, и он довольно давно не появлялся. Я просто надеюсь, что с ним ничего не случилось. Полночь ухмыльнулась: ― Авв, я знала, что ты на самом деле не бессердечный! Ну и что будешь с этим делать? ― Не то, чтобы я мог что-либо сделать, ― проворчал Шота. ― Чертов проблемный ребенок. ― Ну, ― сказал Мик, ― когда он снова объявится, накажи его. Пусть он поймет, что с тобой шутки плохи! Шота закатил глаза и проигнорировал чувство тревоги, которое никуда и не думало уходить. Если бы только он разглядел депрессию Виридиана раньше. Может, он поймал бы его до того, как тот пропал, и убедил бы его обратиться за помощью. Даже если бы он отказался, Шота нашел бы способ помочь, чтобы ребенок не чувствовал, будто должен… Ну, сейчас оставалось только надеяться, что еще не слишком поздно. Но точно можно сказать одно. Если каким-то чудом Виридиан еще жив, Шота не допустит той же ошибки во второй раз.***
Кацуки переоделся из школьной формы в обычную одежду и направился по адресу, который нашел в интернете. Здание было невзрачным, простой общественный центр с убогой площадкой с одной стороны парой кабинетов для занятий искусством и групп поддержки с другой, но пока что он все это проигнорировал и прошел прямо к передней стойке. Женщина за ней улыбалась ему, пока ждала, когда он подберет нужные слова. Черт…почему это так сложно?! ― Эм, я хотел поинтересоваться, ― Кацуки съежился, он практически начал заикаться, прямо как Деку. ― Здесь есть герой под именем Усилитель? Я прочитал на сайте, что…. Девушка кивнула: ― Конечно! Усилитель! ― Крикнула она назад в сторону офисов. ― У тебя посетитель! ― Отлично! ― Усилитель была куда более…прыгучей, чем Кацуки рассчитывал. Учитывая, какую программу, согласно веб сайту, она вела, он ожидал, что она будет куда более устрашающей. ― Чем я могу помочь? У Кацуки во рту все пересохло, и единственное, что сдерживало его от того, чтобы просто развернуться и уйти, было то, что он не какой-то там жалкий трус, — Это ты ведешь группу реабилитации злодеев на испытательном сроке? Усилитель несколько раз моргнула, перед тем как улыбнуться: ― Ага, это я! Мы собираемся раз в неделю и сосредотачиваемся на реабилитации и личностном росте. Это довольно эффективно и встреча начнется уже через пару минут, но ты, наверное, уже это знаешь, раз пришел сюда. У тебя есть записка от твоего офицера? ― Я не какой-то ебучий… ― Кацуки заставил себя успокоиться. ― Я не на испытательном сроке. На сайте говорилось, что вам не помешают лишние руки, ― он глубоко вздохнул. ― Я хочу устроиться волонтером.