***
Кацуки чувствовал себя ужасно. Вся школа говорила о том, что Деку наказали. Каменный хвастался этим весь день, как и другие два статиста. Уже все знали, что Деку избили так сильно, что директору пришлось звонить Тете Инко, чтобы того забрали. Светящийся сказал, что это было его идеей свалить все на Деку, и он очень гордился своим креативным мышлением, и тем, что директор на это купился. Но Деку не мог начать драку. Кацуки знал это. Тетя Инко знала это, и директор, точно, знал это. Так почему школа придерживалась истории Светящегося? Деку был беспричудным слабаком, который даже за себя постоять не мог, так зачем ему начинать драку с одноклассниками? Конечно, у этих статистов не было таких впечатляющих причуд, как у Кацуки. Но их никчемные причуды были хоть чем-то, а у Деку были только эти сталкерские записи, и он точно знал, что не сможет победить. Даже он был не настолько тупым, чтобы начать такую драку. Так зачем было школе обвинять его? Что же, те трое остались безнаказанными. Но ведь школе должно быть все равно кого наказывать. Они должны наказывать тех, кто действительно сделал что-то не так. По крайней мере, это то, что делали герои. Они бросали плохих парней за решетку, чтобы они не делали ничего плохого в будущем. Даже после выхода из тюрьмы. Разве не так все устроено? Если директор спустил этим троим с рук то, что они сделали, то кому еще он делал такие поблажки? Существуют ли злодеи, которые сейчас разгуливают по улицам, избивая людей только потому, что учителя ничего не сделали еще, когда те ходили в школу. Это было неправильно. Хорошо, что Кацуки… Он застыл. А сколько всего ему спускали с рук? Он уже пришел к выводу, что уже не вел себя как герой, но он ведь не вел себя как злодей…верно? Учителя ведь знали, что он собирается быть героем! Они все говорили, что он станет отличным профи! Они бы не стали бездействовать, если бы он вел себя как злодей, не тогда, когда знали, что он собирался стать следующим номером один! Но он навредил Деку, и именно злодеи вредили людям. Не герои. Не гражданские. Злодеи. Злодеи вредят людям. Он вредит людям. Он — злодей. Кацуки не сдержался и взорвал карандаш в своей руке, но единственное что получил за это, так это грозный взгляд учителя за то, что он мешал уроку. Кацуки стало интересно, что случилось бы с Деку, если бы он провернул что-нибудь подобное? Не взорвал карандаш, очевидно. У него не было причуды для такого, но что, если бы он шумел? Его, вероятно, как минимум оставили бы после уроков. Так почему никто не оставлял после уроков его? Школа ведь даже ничего не сделала, когда он…когда он сказал Деку… Кацуки раздавил обугленные остатки карандаша. Учителя точно слышали, как эти статисты говорили Деку убить себя каждый чертов день, но все равно ничего не делали. Как долго Кацуки был злодеем, даже не понимая этого? Он не мог доверять своим учителям, больше нет. Как он вообще должен стать лучшим, если ему никто не говорит, когда он делает что-то не так. Он должен быть лучше! Он должен начать действительно вести себя как герой, раз уж он собирался стать лучшим. И он станет лучшим. Он станет лучшим героем и не важно, сколько тупых препятствий было у него на пути, не важно, насколько ему нужно измениться, не важно, если эти тупые учителя не собирались делать свою гребаную работу, Кацуки станет лучшим! Но как?***
Джун Хамасаки очнулся прикованным к столу. Он сразу же начал дергать цепи и попытался перерезать их своими клешнями, но без дозы триггера у него не было и шанса на побег. Что произошло? Он был в полицейском участке, потом сработала сигнализация, и детектив вместе с героем вышли из комнаты, и потом вошел другой офицер и открыл маленькую баночку с одной механической… Он прорычал. Конечно, он же знал, что символ зла достаточно могущественен, чтобы иметь на своей стороне пару человек в участке. Стоило догадаться, что его не оставят под полицейской защитой, он слишком много знал. Скорее всего, даже не имело значения, сказал бы он что-либо или нет, его все равно притащили бы сюда. Кстати говоря, сюда, это куда? Было бы легче просто убить его, просто вколоть ему яд вместо снотворного, но нет, они оставили его в живых. В любом случае, пока это место не то, в котором они проводили свои эксперименты, он будет в порядке. Дверь со скрипом открылась и Джун изогнул шею чтобы лучше рассмотреть либо своего гостя, либо саму комнату, но, к сожалению, вся комната, кроме яркой лампы над его головой, была абсолютно темной. Послышалось какое-то шарканье в стороне, где должны была быть дверь, и затем он услышал пронзительный скрип, как будто кто-то забыл смазать колеса одной из тех старых металлических повозок. Сравнение не было слишком далеко от правды, ведь его посетитель, наконец, вышел на свет, толкая старую металлическую тележку, заполненную огромным количеством разных баночек и инструментов, предназначение которых Джун вообще не хотел узнавать. Его сердце ушло в пятки, когда он понял, что на мужчине были большие круглые очки и лабораторный халат. Доктор. Доктор достал диктофон из кармана и нажал на кнопку: ― Фаза три, эксперимент два. Гипотеза: используя комбинацию триггера и мутаций, можно достичь усиления уровня причуды, даже после выведения наркотика из организма. ― П-пожалуйста, н-не делайте этого, ― Джуна не волновало, что цепи были слишком прочными, он отчаянно метался. Его могли превратить в…не важно во что, никто не помнил самих экспериментов, он не хотел…этого не должно произойти! Доктор, казалось, не обращал внимания на его мольбы, так как взял с тележки толстый шприц и подошел к столу. Свет отражался в его очках и Джун не мог разглядеть его глаза. ― Время первой инъекции: 20:24.