***
― Зачем ты так много всего для меня делаешь? ― спросил Кацуки. ― Я всего лишь какой-то маленький ублюдок, который просто однажды приперся к тебе в группу реабилитации. Зачем тебе это? Они с Огавой сидели на невысокой стене, окидывая взглядом один из более чистых участков пляжа. Акико была на работе, на законной работе, в этот раз, как она убеждала, а Маки был на свидании со своей девушкой, так что Огава настоял на том, чтобы они поели мороженного и отправили остальным фотки, просто чтобы поиздеваться. Те двое, конечно, ответили разгневанными сообщениями и пообещали заказать пиццу в следующий раз как их не будет, из-за чего Огава и Кацуки чуть до смерти не проржались. В целом, это был хороший день, но это никак не помогло Кацуки почувствовать себя лучше. Он ничего из этого не заслуживал. Огава задумчиво лизнул мороженное и хмыкнул: ― Ну, ты там был… ― Ха-ха, очень смешно, ― с каменным лицом ответил Кацуки. ― Нет, я серьезно! ― Огава резко развернулся и серьезно на него посмотрел. ― Ты был там. Ты сам пришел в эту группу, а не потому, что тебя кто-то заставил. Акико, Маки, черт возьми, да даже я! Нам всем нужен был пинок под зад, и угроза тюремного заключения, чтобы туда прийти, и вот есть ты, который не пропустил ни одной встречи просто потому, что хотел измениться. Ты хоть понимаешь, какая это редкость? ― В этом нет ничего особенного, ― буркнул Кацуки. ― Если это твоя вина, то это и твоя, мать ее, ответственность — исправить это. ― Видишь, вот это, ― Огава усмехнулся. ― Я об этом и говорю. Другие люди винили бы все на свете, но не ты. Ты берешь ответственность за то дерьмо что сделал и становишься лучше. Думаю, просто мы все хотели как-то в этом поучаствовать, знаешь? Убедиться, что ты не покатишься вниз так же, как мы. Кацуки закатил глаза: ― Не настолько уж все с вами не так. ― Как раз настолько, ― его улыбка пропала, и он окинул взглядом пляж. ― Слушай, моя жизнь никогда не была простой. У отца восемь рук, а мать может менять кожу и волосы соответствуя некоторым животным, но никто из них не выглядел по-человечески, понимаешь? В итоге мы оказались на неправильной стороне общества еще до того, как я родился. Не так уж и просто найти работу с мутационными причудами, знаешь ли. Огава вздохнул, не обращая внимания на то, что растаявшее мороженное начало стекать по его руке. ― А потом все каким-то образом стало еще хуже, когда мы с сестрой родились. Мы же ведь не могли просто унаследовать одну из причуд родителей, нет! Это же слишком просто! Вместо этого наши волосы приняли черты животных с восемью конечностями, ― он жестом указал на щупальца на голове. ― Я получил отвратительного осьминога и это мне еще повезло. А сестра? Представь какого это иметь паутину вместо волос. Кацуки на минуту задумался над этим. И он думал, что это его причуда загоняла его в рамки, но причуда, ассоциирующаяся с осьминогами или пауками? Если дети хорошие, они просто назовут такие причуды отвратительными, но большинство сразу скажут, что они страшные. Если эти дети будут хулиганами, то быстренько перейдут от отвратительно и страшно к злодейская причуда, как с тем фиолетововолосым парнем, которого Кацуки спас однажды. Кацуки откусил кусок от своего мороженного: ― Отстойно. Огава фыркнул и отогнал пчелу, которая пыталась полакомиться мороженным с его руки: ― Ага, скажи еще. Аракуне, очевидно, приняла на себя основной удар. Дети на площадке всегда убегали и говорили, что, если они будут играть с ней, она нашлет на них пауков. Она пыталась сказать им, что ее причуда так не работает, но… ― Они, конечно же, не слушали. ― закончил Кацуки. Он помнил много случаев, когда Изуку пытался с кем-то подружиться в классе, но одноклассники просто убегали от него, потому что он, само собой, украдет их причуду, ведь у него нет своей. Что вообще с детьми не так? ― А друзья которых она все-таки завела тоже были изгоями. ― Огава нахмурился. ― И преступниками. Очень быстро курение за школой переросло в магазинные кражи и мелкое воровство, и довольно быстро, меня потянуло за ней. Не то чтобы у меня было очень много вариантов, знаешь? Я либо мог тусоваться с Аракуне и ее друзьями, либо пытаться найти общий язык с детьми моего возраста, но какой школьник захочет общаться с морской тварью. Когда он снова вздохнул, он звучал раздраженно и устало: ― У Маки с Акико похожие истории. Я помню, что Акико некоторые рассказывала. Суть в том, что со всеми нами что-то не так. А потом заходит ребенок, очевидно потерянный, но который не боится замарать руки? ― Огава пожал плечами. — Это будто уникальная возможность, которой у нас никогда не было. А когда мы узнали, что ты был хулиганом, это… это было будто гигантское «пошел нахуй» всем детям, которые нас травили, понимаешь? ― Хах… ― Кацуки не совсем знал, как на это ответить. ― Так ты не думаешь, что я какой-то там особенный, а то что я просто приложил усилия. ― Примерно так! ― Огава кивнул и бросил остатки забытого мороженного к остальному мусору на пляже. ― Но хэй, не расстраивайся, мы все еще тебя любим! ― Да, конечно, будто мне есть дело! ― ответил Кацуки. ― Пошли уже. Эта карга хочет, чтобы я вернулся к ужину.***
Запах маминой готовки выманил Изуку из его комнаты. Он не то чтобы хотел есть, он все еще думал о том, как ему продолжать быть линчевателем, когда герои будут на самом деле стараться его поймать, но он был достаточно голодным чтобы наверстать, особенно когда он вспомнил, что на самом деле не ел еще со вчерашнего дня. Он потянул за край своей толстовки с Сотриголовой в надежде, что она не выглядела слишком уж помятой, но решил, что маме в любом случае будет все равно, учитывая, что ей, по какой-то причине очень нравилась эта толстовка. ― Мам? Что на ужин? Пахнет довольно… ― он застыл, ― …вкусно. За столом сидел Денки. Почему Денки сидел за столом?! Он злился? Неужели он каким-то образом понял, что Изуку виноват в смерти Кохаку и пришел чтобы сказать, что они больше не могут быть друзьями? И как вообще Изуку должен справляться с потерей своих друзей-героев и друзей-гражданских в один день?! Это не честно! ― Хэй, спящая красавица! ― Денки ухмыльнулся, подскакивая к нему, и потянул его за руку в сторону стола. ― Твоя мама пригласила меня на ужин! Она лучшая! ― …Мама? ― Изуку растерянно смотрел то на нее, то на Денки. ― Ты пригласила его? Откуда у тебя вообще его номер? — Это не важно, ― поспешно сказала она. ― Важно то, что ужин готов и у меня тут достаточно еды для двух растущих мальчиков, так что вам лучше все доесть, понятно? ― Ясное дело, Мидория-сан! ― …ладно. Изуку особо не говорил во время еды, в основном позволяя Денки и маме узнать друг друга. Они неплохо поладили, что было бы просто замечательно, если бы Изуку был уверен, что Каминари здесь не для того, чтобы его покинуть. Он не казался злым, что, вероятно, значило, что он не знал и… не было ли так лучше? По крайней мере так Изуку не потеряет своего единственного друга. Не то чтобы он был уверен, что заслуживает друга, но он же не мог просто взять и рассказать Денки все! Хоть это и выглядело как предательство, и он всей душой ненавидел тот факт, что он обманывает, чтобы понравиться другу, но если он признается, что частично ответственен за смерть Кохаку, то придется прояснять все детали, включая линчевательство, и Изуку просто не мог себе позволить подвергнуть Денки такой опасности. Может, когда он поступит в UA и на самом деле будет на пути, чтобы стать героем… но даже учитывая то, сколько они тренировали его причуду навыки боя, Денки все еще гражданский, который не подписывался на то, чтобы сражаться с теми опасными противниками, которых Изуку каким-то образом привлек, суя свой нос куда не следует. Если ему придется лгать своему другу, но так никто не пострадает, то Изуку это переживет. Или Денки просто не хотел заканчивать их дружбу перед мамой. Довольно скоро ужин закончился и Изуку начал собирать посуду, просто чтобы делать что-то, вместо того чтобы говорить. Денки, скорее всего, уже скоро пойдет домой, что значит, что Изуку уже скоро сможет вернуться в комнату и перестать скрывать свое чувство вины. ― А, Изуку, не волнуйся о посуде, я помою! ― сказала мама, забирая стопку тарелок у Изуку из рук до того, как тот успел возразить. ― Почему бы тебе не показать Каминари свою комнату, раз он впервые у нас? ― Да, чувак! ― Денки улыбнулся и поднял большие пальцы вверх. ― К тому же, ты уже видел мою! Изуку постарался успокоить дыхание и, посмотрев сначала на маму, а потом на Денки, медленно кивнул: ― …Хорошо. Изуку не мог остановить свои мысли, пока вел Денки по коридору. Вот и все. Денки, скорее всего, просто слишком вежливый, чтобы заканчивать их дружбу при маме, так что это была всего лишь уловка, чтобы остаться наедине и тогда Денки сбросит бомбу. Закрывая за собой дверь Изуку уже приготовился к неизбежному. И этого не произошло. ― Вау! У тебя здесь так много разных героев! ― улыбка Денки не пропала, а его глаза осматривали все постеры и фигурки в комнате. ― Ну то есть, разве люди обычно не следят только за Всемогущим и топом десять? Изуку неуверенно пожал плечами: ― Эм, ну да, наверное? Раньше у меня здесь было куда больше Всемогущего, но эм… я хотел освободить больше места некоторым недооцененным героям? Да! Эм, Всемогущий же не может быть везде, и множество героев выполняют огромное количество работы, чтобы обеспечить безопасность, даже если они и не входят в топ. ― Круто! ― Каминари посмотрел на постер, который висел у Изуку у кровати. ― Усилитель? Я думаю, я слышал о ней. Она тот самый герой-ведущий, верно? Изуку быстро кивнул: ― Именно так о ней знает большинство людей, потому что из-за своей причуды она добровольно участвует во многих геройских мероприятиях, но на самом деле она действительно эффективный ночной герой! Она останавливает множество преступлений возле барного района и защищает всех! Денки жестом указал на худи: ― И Сотриголова? Тоже герой? Улыбка Изуку слегка померкла: ― Ага. Я… он один из моих любимых. И несмотря на это, Изуку его разочаровал. Снова. Сотриголова выглядел так обнадеженно, когда заговорил про эту программу и Изуку ненавидел тот факт, что ему пришлось это разрушить, но опять же, он бы даже не сделал Изуку такое предложение, если бы знал о его беспричудности, так что он старался не чувствовать себя слишком виновато. Из-за этого, по крайней мере. Ненадолго повисла тишина, пока Денки продолжал рассматривать коллекцию Изуку и Изуку, сомневаясь, сделал глубокий вдох. Он знал, что не может рассказать ему обо всей линчевательской части вопроса, но ну будет ли странным вообще это не упоминать? Это, вроде как, важно, так что действительно странно, что об этом еще никто не заговорил. ― Ладно, эм, извини конечно, но я просто не могу это игнорировать, ― внезапно сказал Денки. ― Так, ну, как ты держишься? Ну то есть, я знаю, что это произошло так резко и я уверен, что ты видел это в новостях, потому что твоя мама сказала, что ты был сам не свой и все такое, знаешь? Я, эм, извини, вдруг ты расстроен по другой причине, все же ты не знал ее так долго, но ты не отвечал на мои сообщения, и я переживал, вдруг с тобой тоже что-нибудь случилось… Изуку немного сжался: ― Я не хотел, чтобы ты переживал. Денки запустил руку в свои волосы и невесело усмехнулся: ― Да. Извини, я просто… думаю я не очень хорошо переношу, когда люди вот так просто исчезают. Это типа из-за СДВГ. Я знаю, что это скорее всего неправда, но, когда ты перестал отвечать на звонки, мой мозг продолжал говорить мне, что ты меня ненавидишь по какой-то причине. Знаю, что это звучит просто ужасно, но я почти почувствовал облегчение, когда твоя мама позвонила и сказала, что ты просто в депрессии. Это… мне жаль, это звучит очень эгоистично, просто забудь, что я это сказал. Может мне стоит начать заново… ― Мне жаль, ― Изуку снова потянул за рукав толстовки. ― Я не хотел… Я не думал… Я просто, я знал, насколько ты был с ней близок и… я… До того, как он смог выдавить что-то хотя бы напоминающее адекватное объяснение, он очутился в крепких объятиях. ― Я просто не хотел потерять еще и тебя. Изуку почувствовал себя ужасно. Он не хотел заставлять Денки думать, что он его ненавидит! На самом деле он был слишком занят мыслями о том, что Денки его возненавидит, чтобы даже подумать о том, что тот может волноваться о том же самом! Он сглотнул ком в горле и немного отстранился, оставляя руки на плечах Денки, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. ― Я тебя не брошу, ― пообещал Изуку. ― Я имею ввиду, ты, наверное, единственный друг, который у меня когда-либо был. Ты знаешь, что ты мой первый друг, с тех пор как меня определили как беспричудного. Я тоже не хочу тебя потерять. И он действительно имел это ввиду. Он все еще не был уверен, что мир не был бы лучше, если бы он порхнул с крыши вниз все те месяцы назад, но… если бы он это сделал, он бы упустил эту прекрасную дружбу с Денки, который мог бы до сих пор поджаривать себе мозги, в попытке разобраться со своим электричеством. Он не мог бросить единственного человека кроме его мамы, который остался рядом с ним после того, как узнал, что он беспричудный. Он обязан остаться живым. ― Я тебя не брошу, ― пробормотал Изуку, снова прижимая Каминари к себе, когда они оба начали плакать. ― Я тебя не брошу, обещаю.***
Огава весело помахал рукой, когда Бакуго сел на поезд и усмехнулся, когда тот, слишком предсказуемо, в ответ показал ему средний палец. Этот парень однажды станет прекрасным героем. Честно, сначала он не был уверен, что Бакуго справится, но он атаковал каждое препятствие на своем пути так, будто это был враг, который собирался его убить и он сражался за свою жизнь. Это было даже освежающе. Солнце уже начало садиться, когда Огава пошел к себе домой. Сестра скорее всего не там, занимается черт пойми чем, так что он с нетерпением ждал неплохого ужина перед телевизором и крепкого сна. Может, завтра стоит поискать работу? Курс реабилитации почти закончился, так что было бы неплохо узнать, какие вакансии доступны, перед тем как его личное дело наконец очистится. По крайней мере это даст ему неплохой старт, а ему нужны любые преимущества, если он хочет поспевать за Бакуго. Он почувствовал странное ощущение в позвоночнике, когда завернул на почти пустынную улицу, ведущую от станции. Ему почти показалось, что за ним следят. Неужели Бакуго вышел из поезда чтобы пойти за ним? Это казалось маловероятным, но может их небольшие маленькие пранки начали на нем отражаться? Он почти гордился! ― Неплохая попытка, Каччан! ― через силу рассмеялся он. ― А ну выходи, туда, где я смогу тебя видеть! Вместо раздраженного стона или ругани, как он ожидал, он услышал только как пакет из-под чипсов уносило ветром и пара прохожих посмотрели на него как на сумасшедшего. Огава покраснел и опустил голову, прибавляя шаг. Он мог поклясться, что кто-то его преследует, и Бакуго был единственным возможным подозреваемым, но, может, это просто паранойя? Да, было темно, но он привык быть на улице после захода солнца, так что у него не должно появляться такого чувства. Огава потряс головой и неосознанно немного ускорился. Скорее всего, в этом ничего такого. Да, улицы могут выглядеть стремно по ночам, но волноваться не о чем, верно? Он потряс головой и постарался игнорировать это чувство, параллельно следя за всем подозрительным вокруг. Он не мог увидеть никого, кто бы следил за ним, что только добавляло в копилочку того, что у него просто паранойя. Он сделал глубокий вдох и снова потряс головой. Может, это чувство пройдет, когда он будет достаточно близко к дому и улицы станут более знакомыми? Не прошло. Последняя часть его пути домой шла через тускло освещенный переулок, но Огава все еще чувствовал, что за ним следят. Он пытался говорить себе, что это просто смешно. Он миллион раз проходил через этот переулок! Там нечего было бояться! Это не остановило его от того, чтобы достать небольшой карманный нож и сжать его в руке. Перестраховаться не повредит, верно? Едва он завернул в переулок он услышал это и это настолько его шокировало, что он чуть не остановился. Если уж что, то он ожидал шаги, не жужжание. Он продолжил идти, немного быстрее в этот раз, но жужжание становилось только громче. Чем быстрее он шел, тем громче оно раздавалось, пока он не перешел на бег. Уже не важно, как это выглядит со стороны, его нервы были на пределе, и он был готов уже забежать в свой дом и запереть дверь. Он резко прибавил скорости, когда показался выход из переулка, но резко затормозил, так как проход заблокировал большой рой… это что, пчелы? Огава чуть не упал на спину, но смог удержать равновесие и начал бежать обратно, но остановился. Что на него нашло? У него же нет аллергии на пчел, или чего-то такого, так что можно просто пройти мимо них. Не трогай их, и они не тронут тебя, верно? Он сделал вдох и уставился на пчел, но остановился. Его накрыло странное чувство дежавю. Вся эта ситуация казалась жутко знакомой, вплоть до пчел, которые были слишком странными, чтобы быть настоящими. Он… он уже был в такой ситуации раньше? Он сделал шаг вперед, и это было так, как если бы оборвалась резинка. Рой ринулся вперед, и Огава размахивал в воздухе, нож абсолютно бесполезен, когда цели меньше лезвия. Он просто должен добраться домой. У него не было аллергии на пчел. Его, может, пару раз ужалят, но он может это сделать. Ему просто нужно добраться до дома. Укусы оказались не такими болезненными, как он ожидал. Во всяком случае, они были больше похожи на уколы иглой, чем на укусы пчел, и он улыбнулся, когда понял, что это будет легче, чем он думал… пока мир не начал вертеться вокруг него. Он продолжал идти, сосредоточившись только на том, чтобы выбраться из этого чертового переулка, даже не замечая, когда он споткнулся и вместо этого начал ползти. Ему просто нужно добраться до дома… Последнее, что Огава увидел, это рой, который превратился в человека, присевшего рядом с ним. Потом в глазах все потемнело.