***
Медленно все возвращалось на круги своя. Бек отозвал многие свои несостоявшиеся патенты и полностью признал свою вину перед корпорацией Старка. Этот жест оказался весьма трогательным для многих сотрудников. Мистер Тернер даже лично высказал Старку мысли о небывалых изменениях в характере конкурента. И ведь не мог тогда он знать, что произошло по вине Бека. Пусть и не все обвинения были возложены на его плечи, но почему-то Старк не мог даже допустить мысли, что он мог быть всего лишь соучастником или даже жертвой. Однако суд состоялся. Штрафы и санкции — все это ждало теперь компанию Квентина взамен на свободу главы. Все-таки наказание смягчилось, когда тот публично извинился перед Старком и лично передал все ранее полученные данные. На этом они и сошлись. Ни о какой дружбе или товариществе речи идти не могло — лишь сухой нейтралитет, подкрепляемый разрывами всевозможных связей между компаниями. Лероя же ждала иная судьба. Присяжные четко видели на записях камер наблюдения, как парень сначала хватает девушку, угрожает и наносит порезы на ее шее, а позже вонзает ей в бок нож. Решение суда было единогласным, однако прежде Лероя отправили на психиатрическую экспертизу. Его не признали невменяемым, ссылаясь на четко принятое решение, такие же требования и общее поведение пациента. Пять лет заключения за почти разрушенную жизнь девушки. Старк вышел из здания правосудия со сверкающими молниями глазами. С точно такими же эмоциями он пересказывал все события Беннеру и Питеру, которых туда, конечно же, не пустили. Рассчитывать на больший срок и не приходилось. Адвокаты Старка явно дали понять это. Браун все еще была жива, пусть и находилась в бессознательном состоянии уже больше недели. Если бы та погибла еще на месте происшествия, то, конечно же, наказание назначили совершенно другое. Решив продолжить это дело и обвинить Лероя еще и в краже, Старк дал четкие указания адвокату: найти способ засадить этого несносного юношу на лет десять минимум. Питер и Беннер — обычно миролюбивые и неконфликтные — поддержали его во всем, даже поспособствовали поиску данных на видеокамерах в здании. Но было то, что пугало всех. Браун так и находилась под контролем систем жизнеобеспечения. Никаких признаков жизни, лишь сухое подчинение технологиям. Старк приходил раз в дня два, а то и в три, не имея возможности являться чаще из-за частых судов и бумажной волокиты, которая свалилась на его плечи. Питер же всецело помогал ему, стараясь хотя бы на пару процентов заменить Браун в офисе. А вот Беннер… Он ходил к ней каждый день. В больнице мужчину уже многие узнавали и провожали его до палаты без лишних слов, зная, как трудно ему давалась каждая встреча. Спустя пару дней Беннеру впервые разрешили войти в саму палату, а не смотреть сквозь окошко. Тогда он приблизился к тихой и безмолвной девушке и в неком оцепенении положил руку на ее холодный лоб. Всюду провода, на лице маска и трубки, уходящие ей прямо в горло, а кожа как-то неестественно бледна. Медсестра, стоящая рядом, коротко объяснила, что их пациент едва ли может самостоятельно дышать, поэтому девушка выглядела так… устрашающе. Как мертвец, которого пытаются вернуть на белый свет. От этого сравнения по спине Беннера пробежали мурашки, а руки покрылись холодным потом. Но он сел на стул рядом и положил свою руку на ладонь девушки, а после легко обхватил её. На мгновение он ощутил теплоту, которая тут же рассеялась, словно никогда и не существовала. Беннер понуро опустил голову и прошептал: «Я люблю тебя». Но его никто не услышал. Спустя еще неделю он стал приходить все реже и реже, постепенно теряя веру в лучшее. Уже не было ни грамма уверенности в том, что девушка очнётся. Это же говорили и врачи, заботящиеся о пациенте. Она исчезала на их глазах, а они не могли ей помочь. Старк и Питер вошли в больницу в середине марта. Снег уже начал таять, принося долгожданную весну и тепло. Юноша робко держал мужчину за руку и шел вместе с ним по все тому же длинному коридору. Сотрудники уже давно перестали обращать на них внимание, лишь сухо здороваясь. Но в этот раз что-то было не так. Медсестра как-то слишком радушно их поприветствовала и взглянула на своего напарника. Старк вроде бы и не обратил на это никакого внимания, все так же боясь предстать перед мертвым телом девушки, а Питер с немым вопросом изогнул бровь. Такая мелочь, не правда ли? Однако после они вошли в палату и замерли, словно вкопанные. Сердце Старка издало гулкий стук, а Питер улыбнулся во все тридцать два зуба. Браун сидела на кровати и держала в руках книгу. На ее лице все еще находилась маска для дыхания, а в руке катетер для капельницы. Но ее глаза были открыты, а грудь самостоятельно вздымалась при каждом вздохе. Легкий румянец вернулся на похудевшее личико. Браун подняла голову, услышав звук открывшейся двери, и чуть ухмыльнулась. Медсестры уже рассказали ей все то, что только происходило за две с лишним недели её комы. «Я почти умерла», — подумала девушка, как только сотрудник рассказал о её состоянии. А теперь она смотрела на опешивших друзей и думала о том, как же она их всех любит. Отложив книгу на край кровати, она взмахнула рукой, все еще не в силах что-либо говорить. Питер первый решился подойти, потянув за собой и Старка. Он сел на стул возле кровати и некрепко обхватил ладошку девушки, мило улыбаясь и говоря короткое: — Привет… Она вновь кивает в ответ и проводит рукой возле маски, показывая жестом, что не может говорить. Связки после долгого молчания все еще не пришли в должное состояние. Старк все-таки решается подойти еще ближе и останавливается возле Питера. Все это выглядит таким нереальным. Будто сон, в котором сбываются все его мечты и желания. Но это реальность. Временами жестокая, но такая красивая. Мужчина сначала проводит по плечу девушки, ощущая то самое тепло, а после касается волос, поправляет выпавшую прядку, заправляя ее за ухо. Это она, их солнечный лучик, что почти угас, но вновь сияет перед ними. «Был бы здесь Беннер…» — думает Старк и после уже вновь оглядывает Браун, которая с тем же интересом наблюдает за своими гостями. — Заставила же ты нас понервничать, — говорит Старк и также улыбается. Они смогли. Они преодолели. Они выжили. Старк садится на край кровати и начинает уже свой рассказ. Он вспоминает прошедшие недели, пересказывает все судебные процессы, пока Питер временами излишне шутливо пародирует глупые высказывания Лероя о собственной невиновности или искренние признания Бека. Браун изредка кивала или мотала головой, выражая свою позицию. Только после Старк додумался дать ей в руки телефон, который девушка держала чаще всего на коленях. Она все еще была слишком слаба и поэтому печатала медленно. После их рассказ коснулся башни: из-за отсутствия Браун на рабочем месте пришлось основную работу на себя взять Старку, а часть поручить Питеру, который достаточно быстро освоился в архиве. Тогда девушка с минуту покопалась в телефоне, а после показала улыбающийся смайлик с сердечками юноше. «Я постараюсь побыстрее вернуться на работу», — напечатала девушка спустя минуту и также показала это сообщение паре. — Даже не думай. Ты в отпуске, — возражает Старк, на что Браун только и закатывает глаза, прежде чем в дверь стучится уже давно знакомая им медсестра. Женщина показывает на часы и говорит о том, что мисс Браун уже давно пора отдыхать. Посетители понимающе кивнули и попрощались с подругой, а Старк пообещал напоследок, что в следующий раз принесет ей новенький смартфон вместо разбившегося старого. Уходя, они видели уставший взгляд, но благодарную улыбку, которая застыла в их памяти на весь оставшийся день. Старк снова сидел за рулем, а Питер сидел на пассажирском месте рядом. В последнее время мужчина все чаще и чаще позволял себе самостоятельно водить машину и меньше напрягать Хэппи, поручая ему иную работу. Старк видел в этом особое наслаждение. Особенно, когда рядом сидел его возлюбленный, что мог всю дорогу рассказывать о каких-то будничных мелочах. Такая уютная и приятная атмосфера… Они молчали, не зная, как начать очевидный, казалось бы, разговор. Мужчина завел двигатель и постепенно выехал с парковки больницы, мыслями находясь все еще в палате девушки. Никто уже и верить в это чудо не смел. Она не могла очнуться — так заверяли их врачи в прошлый раз. А сегодня она сидела и улыбалась, пусть и сквозь боль и неудобства в виде висящей на лице маски и иглы в руке. Но Питер вновь делает первый шаг, кладя руку на колено мужчины. Все-таки юноша легче переживал все это. Он не так долго был знаком с Браун, чтобы так сильно переживать ее травму. Да и не находился он тогда рядом, не видел кровь на рубашке и лезвии ножа… — Ни слова Беннеру, Пит, — сказал Старк, выворачивая руль и направляя машину на основную дорогу. Питер на мгновение опешил, а после перевел вопросительный взгляд на лицо мужчины. — Он должен сам об этом узнать. Согласен? — Да, думаю, так будет лучше, — соглашается юноша и продолжает наблюдать за спокойным выражением лица водителя. И снова на лице маска, скрывающая подлинные эмоции Старка. Вроде бы они уже многое прошли, но мужчина все же продолжал это делать снова и снова, будто боялся упасть в грязь лицом. Питер этого не понимал. Не раз он старался внушить Старку бессмысленность этого действия, но тот либо не понимал, либо не желал принимать это. Однако Питер научился распознавать истинные эмоции. Стучащие по рулю пальцы, дергающееся веко и частое моргание — все это выдавало мужчину. — Все будет хорошо, Тони. — Я уже не знаю, на что и рассчитывать, — отвечает Старк. — Врачи так долго твердили, что она не очнется… А теперь она сидит, словно ни в чем не бывало. Я просто не могу в это поверить. — Видимо, они ошиблись. С ней все будет хорошо. Ты ведь сам видел, как она бодро держится. — Питер погладил Старка по колену и улыбнулся. — Она настоящий боец. Старк не ответил. Однако в его взгляде и легких жестах читалось едва проявившееся спокойствие. Сквозь волнение и недоверие ко всем он все-таки надеялся на профессионализм врачей. Сам мужчина никак не мог повлиять на физическое состояние Браун, а вот морально он готов сделать все, лишь бы та чувствовала себя лучше. Время бежало быстро. Когда Старк и Питер вернулись в башню, чтобы продолжить начатые дела, Эндрю, стажер Беннера, сообщил, что тот уехал на неделю на какой-то научный консилиум. Их огорчению не было предела. Как же не вовремя он все-таки решил посвятить свободное время науке. «А ведь уже сегодня мог бы сидеть возле своей ненаглядной Браун», — подумал Старк и открыл дверь в кабинет Питеру, галантно пропуская того вперед. Стремление Беннера уехать подальше от всего этого безумия было понятно и даже очевидно — он устал вечно переживать из-за безмолвного тела девушки. А работа — единственное, что могло загрузить его мозг в достаточной степени. Следующие семь дней тот проведет в другой части страны, пока Браун будет приходить в удовлетворительное состояние. Так они и жили. Девушка постепенно вставала на ноги. Последствия ранения все же проявились: та долгое время не могла подняться. Голова кружилась в первые секунды, а давление подскакивало до критической отметки. Врачи категорически запрещали ей двигаться самостоятельно без пристального контроля медицинского персонала. Но Браун все-таки преодолела и этот порог. На шестой день Старк, поддерживая девушку за руку, словно маленького ребенка, наблюдал, как та делает свой первый за месяц шажок. Пусть и после она приземлилась в инвалидную коляску. Но она смогла. Доктор, занимающийся лечением девушки, лично высказал Старку свои мысли насчет этого феномена. Пациенты так редко возвращались к жизни, что столь быстрая реабилитация Браун не могла закрепиться в разумах врачей. Те с большими сомнениями переводили Браун в обычную палату и отсоединяли систему подачи кислорода. Однако задорный и уверенный взгляд девушки говорил о многом. Та не раз спрашивала о Беннере, когда Старк вместе с Питером навещали её. Те, решив больше не хранить тайны, сдались и рассказали о своем плане. Браун согласилась. Уже через двое суток их план воплотился в жизнь. Подговорив медсестру и, если говорить прямо, заплатив ей небольшую сумму, Старк смог добиться того, чтобы та сыграла в их спектакле ключевую роль. Вместо радушной улыбки она встретила Беннера с серьезным лицом и попросила «не волноваться», когда они дойдут до палаты, куда «по особому назначению» перевели их пациентку. Лицо Беннера исказилось ужасной гримасой, содержащей в себе и испуг, и полное недоумение одновременно. Пока они вдвоем шли по белому коридору, мужчина успел надумать себе многое: и о предсмертном одре, и о вегетативном состоянии. Все — только не то, что произошло на самом деле. Они останавливаются возле все такой же белой двери, на который был приклеен трёхзначный номер. Беннер ожидал реакции своей спутницы, но та только приложила ко рту палец, призывая мужчину к тишине. Словно успокаивая, женщина касается плеча Беннера и отворяет дверь, пропуская того внутрь. И он сделал этот шаг. С виду обычная комната. Ничего примечательно. Даже вполне уютно для больничной палаты, однако Беннера смутила гнетущая тишина. Никакого писка приборов. «Смерть», — пронеслось у него в мыслях. Но после раздался шелест страниц. Пройдя по небольшому коридору, Беннер заглянул за угол, где и находилась кровать. В самой дальней части комнаты сидела Браун, читая книгу, которую ей уже принесли взамен старой. «Мизери», — было написано на обложке. Беннер замер на месте и с немым удивлением вглядывался в безмятежные черты лица. «Быть такого не может», — так и читалось во всем его напряженном теле. Секунду спустя девушка подняла на него взгляд и, будто ведя светский разговор, произнесла: — Знаешь, а ведь она действительно любила этого автора. Все-таки тяжела их жизнь, ну, писателей. Нельзя никому угодить конц… — Не рассчитав силы, она закашлялась на окончании фразы, но все равно смысл остался предельно ясен: Браун очнулась от долгого сна. Вновь стала такой, которой ее так полюбил мужчина. — Я люблю тебя, — скорее не сказал, а прошептал Беннер, все еще не веря собственным глазам. За прошедшую неделю он делал почти все, чтобы выкинуть тревожные мысли из головы, но все равно возвращался к этой взволновавшей его разум девушке. Она поселилась в его сердце, буквально пустила корни. И никак не хотела отпускать. Это только начало их истории. Им предстоит преодолеть сложнейшую реабилитацию, становление их отношений и все пороги, что встретятся на пути. Но Беннер уверенно встает на колени возле коляски девушки и без лишних сомнений целует протянутую руку. Он ни за что и никогда не отпустит её.***
Спустя два месяца настал тот самый момент, когда Старк отложил все дела в долгий ящик и запер его под рабочим столом, Питер заочно сдал все экзамены на отлично и теперь должен был только отнести пару долгов в июне, а Беннер и Браун наконец-то признали, что они стали парой. Девушка уже встала на ноги, могла самостоятельно ходить по квартире, однако дальше её не выпускали. В магазин, в офис, если ей требовалось что-то забрать из личных вещей, ее всегда сопровождал кто-то из друзей, боясь, что та может упасть в обморок на половине пути. Браун смеялась, но внутренне искренне была благодарна своим родным. И теперь они вчетвером сидели в двух разных машинах: Старк с Питером, а Беннер с Браун — и ехали в небольшое поселение вдали от всех мегаполисов. Когда-то этот домик у озера Старк купил для редких масштабных вечеринок, но после первой же он полностью разочаровался в этой задумке. Поэтому двухэтажный дом стоял без дела долгое время. Старк даже почти забыл о нем, если бы только Питер с месяц назад, роясь в документах на их личном этаже, не отрыл документ о «купле-продажи» этого самого строения. И тогда они решились на отпуск. Выбрав конец мая, как самое удачное время, пара предложила эту авантюру и друзьям. Браун только рада была: ей уже надоело сидеть дома без дела. А вот Беннера им пришлось уговаривать. Работяга до мозга костей. Однако их план удался. У Питера были все-таки свои цели на эти выходные. Через три дня у Старка должен был настать День Рождения. Браун в переписке честно призналась, что особо никогда они и не праздновали его. То ли времени не находилось, то ли сил и желания. Но в этот раз Питер решил все сделать иначе. Поэтому, пока Старк был отвлечен своими делами, парень успел подобрать подарок. Браун одобрительно кивнула и заулыбалась, когда Питер поведал ей о задуманном. Они приехали на место поздно вечером. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, а воздух стал чрезмерно прохладным. Если днем температура доходила уже до двадцати градусов, то ближе к сумеркам опускалась до противных семи, а то и пяти. Питер поежился, вылезая из машины. Все-таки ехать в одной лишь футболке было не лучшей затеей. Старк, видя легкую дрожь и мурашки на коже парнишки, обходит машину и чуть приобнимает того со спины. «Проводи Браун в дом и найдите кухню. Нам теплого чая бы выпить», — тихо говорит он и осторожно касается губами мочки уха парня. Питер кивает и позволяет себе всего на одно мгновение насладиться этими трепетными касаниями. А после вместе с девушкой заходит в дом. Пыль и серость — единственное, что заметил Питер из необычного. В остальном домик был весьма обычным — уютное гнездышко для семейного отдыха. На первом этаже кроме кухни и гостиной располагались и все возможные комнаты для развлечений: бар (куда же без него в доме Старка), что-то на подобие фитнес-зала с несколькими тренажёрами, библиотека и даже стол для пинг-понга. А второй этаж можно смело назвать «жилым». Там располагалось три основных спальни и одна комната, которая могла стать ею, но по факту служила больше для совместного просмотра телевизора. Но в подвал Старк своих гостей долго пускать не хотел. «Там всего лишь моя старая мастерская», — честно отвечал тот, но большего не говорил. Будто скрывал что-то личное, давно забытый скелет в шкафу. Питер придерживает Браун за руку, когда та разувается и после надевает мягкие тапочки с ортопедическими стельками, которые та привезла с собой. Парень смеется, когда девушка предлагает ему точно такие же. Розовые, с кошачьими ушками и мордочкой. Отказаться он не смог. Теперь они вдвоем проходят в ближайшую комнату, смутно похожую на гостиную, совмещенную с кухней. Но, в отличие от той, что была на этаже Старка в башне, эта была намного лучше оборудована для готовки. Здесь и плита с духовкой, и кофемашина, и микроволновая печь, и прочие мелочи. Проще говоря, все то, что только может пригодиться юному кулинару. Браун и Питер одновременно выдохнули. Оба обрадовались такой возможности опробовать свои силы. Пусть и большинство продуктов все еще находились в машинах, юноша ловко выудил чайник из глубины шкафчика и посмотрел на плиту. Электрическая. Свет и воду Старк включил первым делом, поэтому Питер легко включил самую большую конфорку и поместил на неё чайник с водой. Выпить чего-нибудь горяченького бы не помешало. Чуть позже к ним наконец присоединяются и мужчины. Те, переговариваясь, вносят сумки с их пропитанием на ближайшую неделю. Собирались они спонтанно, но вполне успешно. Три спортивных сумки, которые вряд ли уедут обратно в город пустыми. Слишком много еды на четверых. Однако Браун и Старк — что стало самым удивительным — оба утверждали, что этого может и на пару дней не хватить. Заботливые, знающие, что такое голод и сломанный режим питания. — Ну-ка, кухарочки, где наш чай? — смеется Старк, ставя одну из сумок прямо на столешницу и поворачиваясь лицом к Питеру. Тот недовольно складывает руки на груди. Однако юноша не сдерживается и все-таки позволяет мужчине утянуть себя в короткий поцелуй. Браун цокает языком и отворчивается, по-актерски прикрывая глаза. — Вы тут бы еще потрах… — начинает было та, но слышится уже другой. четвертый голос: — Тая! — перебивает девушку Беннер, который принес последнюю третью сумку. Прямолинейность и чрезмерное примерное поведение столкнулись в их отношениях. И почти всегда мирно уживались, однако иногда смириться с лексикой и излишне дерзким поведением девушки Беннер не мог, стараясь временами останавливать ее пыл. А та, в свою очередь, наоборот выводила мужчину, провоцируя того на те самые, неподдельные эмоции. — Завидуешь, мисс? — усмехается Старк, отстраняясь от губ парня. Питер смущенно прикрывает ладонью лицо, но из объятий не выбирается. — Если только немного. — Девушка ловко подмигивает и медленным шагом следует к Беннеру, а после оставляет легкий поцелуй на его щеке. Тот привычно берет ее за руку и трепетно наблюдает за каждым шагом, боясь, что та снова может не удержать равновесие. — Нам бы сумки разобрать. Поесть нужно. — Поддерживаю, — подал голос Питер. — Четыре часа в машине — ад. И они приступили к масштабной распаковке. Почти тридцать минут они только приводили в порядок кухню, чтобы хотя бы немного начать ориентироваться в комнате. Пыль также требовала к себе внимания, пусть ее было и не так много, но проблем доставила много. После небольшого чаепития с какими-то пирожными, которые успел в последнее мгновение захватить Питер, они уже разошлись по спальням. Юноша и Старк заняли одну комнату, а Беннер с Браун разошлись по разным. На вопросительный взгляд Питера мужчина лишь пожал плечами и сказал, что у них явно есть на это какие-то причины. И они действительно были. Прошлое крепко въелось в сознание девушки, не могло ее отпустить, заставляя ту каждый раз, снова и снова проводить аналогию нынешних отношений с прошлыми. О большем не знал даже Старк, настолько девушка хорошо скрывала свое прошлое. Комната, в которую вошел Питер, оказалась намного больше той, что была в башне. Словно два разных мира: эта как будто была специально создана под семейную жизнь, наполнена различными уютными мелочами, а другая, та, что в башне, ничем не отличалась, выполняя только лишь свое прямое назначение. Парень с детской игривостью упал на кровать, наслаждаясь её мягким матрасом. Старк, войдя в комнату, только лишь усмехнулся и поставил их чемоданы в угол. Разбирать их после не самого легкого вечера не хотелось. Да и после четырех часов езды за рулем Старк настолько устал, что готов был уснуть часов на двенадцать. Однако парень подниматься теперь явно не хотел, поэтому мужчина применил запретное оружие — щекотку. Подло напав на лежащего паренька, Старк прижал Питера к матрасу и начал пальцами пробегаться по всему телу юноши, заставляя того извиваться по всей кровати с просьбами прекратить. Вскоре задорный смех превратился в частое дыхание и полустоны. Тогда Старк все-таки прекратил пытку и позволил парнишке чуть отползти и перевести дух. Они чувствовали себя в этот момент такими счастливыми и беззаботными, что не могли даже поверить. Уже не нужно было бежать на работу, просыпаться рано утром, ожидая только самого худшего от грядущего дня. Отдых нужен каждому. После долгой дороги человеку всего на мгновение стоит задуматься: а не зря ли он проделал весь этот путь? Хотел бы он забыть все прошедшее и вернуться к той точке, с которой он начал свой путь? Они засыпают спустя полчаса, когда наконец-то смогли наговориться, высказать друг другу все накопившееся за время поездки эмоции и желания на грядущий отдых. Так и проходят еще два дня. Они всей компанией стараются привести дом в порядок, засиживаются за просмотром фильма или находят в себе силы на прогулку. Ветер в этих местах иногда был слишком сильным. Питеру приходилось кутаться в капюшон джинсовки, когда они со Старком прогуливались вечером вдоль близ лежащего озера. Однако руку греют теплые касания мужчины. Тот вскоре уводит Питера обратно в дом, но эта прогулка, пусть и короткая, явно оставила след в душе парнишки. Он бы хотел когда-нибудь вернуться сюда спустя время, снова прогуляться по этому берегу, держа за руку любимого человека. Возможно, летом здесь можно будет и искупаться. На публичных пляжах, на которых когда-то давно бывал Питер, атмосфера стояла совершенно другая. Не такая спокойная и тихая, чем здесь. Если все и дальше будет хорошо, то Питер обязательно уговорит Старка вновь съездить сюда хотя бы на выходных. Двадцать третьего мая Питер проснулся первым. Он осторожно вылез из-под обнимающей его руки и, подхватив шорты и футболку, отправился на первый этаж. Оделся он уже в коридоре, боясь случайно разбудить Старка. Оглянувшись, парень никого не заметил. Вряд ли Беннер или Браун проснутся раньше десяти утра. Однако для юноши сейчас самое главное преподнести тот самый подарок, который он припрятал от Старка еще в начале их поездки. Уже когда они поселились в доме, Питер быстренько переместил вещицу в самый дальний ящичек на кухне. Вряд ли бы Старк туда вообще заглянул. Юноша тихо ступает по лестнице, проходит на кухню, предварительно захватив стул из столовой. Только ступив на него, парень мог достать до той самой полочки. Шкатулка небольших размеров все на том же месте. Питер спускается и оглядывает ее: коробочка обита синим бархатом, а внутри все также лежало украшение. Одарив его быстрым взглядом, Питер направляется обратно на второй этаж. Пора будить именинника. Виновник торжества все так же мирно спал — за последние дни тот хотя бы немного смог нормализовать свой режим дня и начать наконец-то высыпаться. Питер забирается с ногами на кровать, садится на колени и всматривается в спокойные черты лица. «Такой красивый…» — думает он и улыбается. Юноша оставляет поцелуй на щеке, после переходит на лоб и нос. Старк разлепляет глаза и, будто этого и ждал, целует парнишку в губы. Питер отвечает, чуть прикусывает верхнюю губу мужчины и вплетает пальцы в чужие волосы. Но после отстраняет и с неким игривым огоньком смотрит в его глаза. — Доброе утро, — говорит Питер. — Доброе, малыш, — ответил Старк и приподнялся на кровати, пока он даже и не заметил, что парнишка как-то подозрительно прячет одну руку за спиной. — Ты чего так рано подорвался? — С Днем Рождения! — нарочито громко произносит Питер и протягивает Старку ту самую шкатулку. Мужчина пару секунд пытается понять, что вообще происходит, и только после вспоминает, какой сегодня день. — Малыш… Не стоило, — выдыхает тот и забирает коробочку из рук парня. Старк переводит взгляд с нее на лицо парнишки, который от нетерпения уже чуть ли не подскакивал на месте. Но мужчина будто не находил себе места, не знал, как правильно поступить. Уже не один год он не отмечал этот день. Не было желания и мотивации. А другие и не спешили его поздравлять, кроме верных друзей, коих можно было пересчитать по пальцам одной руки. Поэтому он с оцепенением открыл шкатулку и увидел серебряный блеск металла. Браслет. Универсального размера, такой, который точно подойдет на мужскую руку, украсит любой самый строгий костюм. Старк благодарно улыбается и тянется к Питеру, однако тот кладет руку ему на грудь, придерживая. — Посмотри, что с обратной стороны написано, — сказал Питер и продолжил пристально наблюдать за реакцией мужчины. Тот вытянул браслет из коробочки, отбрасывая ту на кровать, и прочитал надпись на внутренней стороне: — Сладкий раф. — Он с неким вопросом посмотрел на юношу, ожидая ответа. Надпись будто ничего и не значила, глупость, выдуманная подростковой фантазией, но… — Ты помнишь, с чего все началось? — задал встречный вопрос Питер. В один миг на лице Старка заискрилось понимание. Он понял. Понял все то, что хотел сказать этим подарком Питер, его любимый парнишка. — Со вкуснейшего сладкого рафа…