Я подарю тебе свое сердце

Родители не понимают его, они ведь оба с сердцем. Они думают что ему более чем нормально живется, но если бы они только знали, насколько ему больно было все эти 19 лет. — Выпендрежник! — Ему лишь бы покорчить из себя невесть кого! Лучше собой займись! — Мы бы тебя уже давно за порог выставили если бы не любили! Обычно такие слова слышит Сонхва от своих родителей. Пак часто плачет, потому что устал наблюдать как другие восхищенно смотрят на щенков, как признаются друг другу в любви, как они кричат под песни любимых музыкальных групп. У Сонхва не было интереса ни к чему, кроме танцев. Он чувствовал наслаждение от своих же движений, а музыка была лишь неким дополнением ко всему адреналину что растекался по телу парня во время танцев. Сонхва вернулся домой ближе к 7 вечера. Сегодня была его первая тренировка в новой академии. Естественно за все будут платить родители. Сонхва нигде не подрабатывал, хотя родители разговаривали с ним по этому поводу, что, мол, мы не будем с тобой всю жизнь и тебе надо учится жить самостоятельно. Пак все прекрасно понимал, но ему трудно, потому что парень никогда не чувствовал увлеченности к чему либо, кроме опять же тех самых танцев. Состояние парня которое длится уже 19 лет, можно сравнить с депрессией, но более безобидный случай. По слухам, такое состояние происходит у всех, кто не имеет сердца. Но это только слухи. Еще когда бессердечные более юные, примерно 1-11 лет, то все более чем хорошо. В этот период Сонхва было намного проще, потому что он развлекался как мог, ему больше времени уделяли родители и даже были друзья? Проигнорив крики матери о том, что ужин готов, Пак поднялся к себе в комнату, бросил портфель со сменной одеждой куда то в угол комнаты и сам завалился на кровать мгновенно уснув…

***

Темно… вокруг очень темно… стоп, кто это? Почему он улыбается? Почему он идет сюда? Почему от него исходит свет.? Эй! Кто ты? Ты слышишь ме…

— Сонхва! Мы ушли! — Пак подскочил с кровати от неожиданного сна, и от криков отца. «Что это было?» — пронеслось в голове парня. Ему первый раз за последние несколько лет приснился сон, да еще и цветной. И проснулся он даже в хорошем настроении? Взъерошив свои волосы парень направился в ванну. Сонхва еще долго будет задаваться вопросом, что это за человек был в его сне? И улыбка уж до боли знакомая… но где он мог ее видеть? Парень не знал.

***

— Ученые нашли объяснение такому явлению как «Отдать сердце при искренне любящем поцелуе». Несколько десятков лет ученые искали ответ, из-за чего происходит это явление, и наконец таки они нашли его! О подробностях Чон Юнхо. — Здравствуйте, на связи Чон Юнхо. Все мы знаем что если.....

— Айщ! Электричество вырубили! Ну что за начало дня! — выплюнул Хонджун с раменом во рту, и с досадой посмотрел в окно в котором еле виднелись лучи солнца. Сегодня было пасмурно. — Ладно, надо прогуляться. — Джун поправил очки которые и так ровно сидели, после пошел собираться. Быстро собравшись Ким вышел из дома. Погода была пасмурная, но Хонджуну это наоборот нравилось. — Прямо как этот парень… — Джун не заметил как произнес это в слух, но его даже не смутили собственные мысли, ведь это правда. Сонхва на вид такой же, как и погода на улице. Парень засмотрелся на хмурое небо, посылая туда нежную улыбку, как по его телу пробежался табун мурашек из-за достаточно холодного ветра. Парень опустил ранее задранную высоко голову и тут же чуть не свалился на грязный бетон. Лицо Джуна ощутило не мягкий, но и не сильно твердый урад. — Ой, извините пожалуйста — Хон поправил очки которые чудом удержались на кончике носа не свалившись на твердый бетон. — Ох, это ты недо-девушка пере-парень — Джун посмотрел на своего знакомого. — Аа… it's you my dear friend — Хон сам не понял зачем начал говорить на английском и тут же словил косой взгляд Пака — Чего пялишься? Иди куда шел — Сонхва прошел мимо при этом пихнул того плечем. — Сто-о-ой — завыл Хонджун схватив Хва за локоть — Давай вместе пройдемся? Все таки в одну академию ходим, хочется получше узнать о тебе — Джун легко улыбнулся от чего у Пака защемило то, чего нет. Он увидел ту самую улыбку которую видел во сне. — Пойдем в кафе? Все за мой счет. — Я пойду только ради еды — Сонхва отдернул руку Джуна и тут же направился за парнем который не дождавшись ответа уже направлялся в сторону ближайшего кафе. Милая официантка обслужила двух парней. Один заказал бибимбап, а другой — рамен. — Ты серьезно? Здесь так много другой еды в сто раз лучше рамена! Ты забыл что я за тебя плачу? — Джун подпёр рукой подбородок смотря на парня напротив. — А если я просто захотел рамен? Давно его не ел или просто не то настроение для вкусной еды — Пак соврал насчет того, что давно не ел рамен. Он питается только им. А вот насчет настроения для вкусной еды очень даже правдивая правда. — Ладно… — Хон покосился на своего друга. Если его можно так назвать. Все остальное время они просидели в тишине, был слышен лишь звон металлических палочек для еды и обыденное чавканье. — Зачем ты притащил меня сюда? — раздраженно пробубнил старший. — Хотел лучше узнать, а сам ешь в обе щеки — Пак встал подхватив свое черное пальто — Я пошел. — М! Нет! — резко выплюнул Хонджун с набитым ртом. — Подожди, давай еще посидим? — Я не хочу, только зря свое время на тебя трачу — Сонхва буквально двумя большими шагами достиг двери и уже хотел выйти как его схватили за руку. — Ну хё-ё-ён! Пожа-алуйста — Хонджун выкорчил милую рожицу, а Паку наоборот показалось это отвратительным, но все же вернулся на свое место ибо он понимал, что Ким не отстанет. — Так, можешь рассказать каково это жить без сердца? — парень подпер подбородок руками и внимательно смотрел на Сонхва. — Тебя никто не понимает и делают из тебя какого то актера который очень хорошо играет свою роль — Пак сидел, раздраженно сложив руки на груди. — То есть вы правда не чувствуете того, что чувствуем мы? — Хонджун выпрямился сложив руки на стол и вспоминал все те восхитительно-прекрасные чувства которые мог бы чувствовать Пак, и Хону стало даже как-то неловко. Сонхва рассказывал обо всех своих чувствах которые он испытывал на протяжении 19 лет. А Хонджун внимательно его слушал. Спустя пять минут высказывания Сонхва посмотрел на слушателя и испугался очередных насмешек и обвинений в притворстве, потому что у Хонджуна был слишком серьезный вид, брови были нахмурены от чего становилось еще страшнее. — Хён… — Тоже думаешь что я притворяюсь? Вы все так думаете… — Сонхва хотел было уже уйти как его остановил грустный голос Джуна. — Сонхва… мне так жаль… — по голосу было слышно что он вот-вот заплачет. — Что? — Пак даже опешил от услышанного, после вопросительно посмотрел на Хонджуна. — Хён… — Джун встал с места и подошел к Сонхва, кратко посмотрев тому в глаза он аккуратно обнял парня боясь что тот оттолкнет его. — Мне жаль. — единственное что Ким мог выговорить. — Что…? Стой, за что? — Пак стоял не пошевелившись, его взгляд уходил куда то в пустую стену. Он не понимал что происходит, и единственное что ему хотелось — это поскорее уйти. Эти прикосновения не давали ему ничего, ему было все равно, не считая новых ощущений которые исходили из груди Хонджуна. Это его сердцебиение. Пака никогда еще не обнимали, не считая детства, которое он еле помнит, и эти ощущения сердцебиения казались такими новыми и неизученными для тела Сонхва. — Знаешь, все те чувства которые испытывают люди с сердцем на столько прекрасны, что их нельзя описать словами — слова Хонджуна вибрацией доходили до груди Пака, что делало небольшую щекотку. — И мне очень жаль… что ты не можешь чувствовать то же самое… — Эй, малыш — голос Пака был вовсе не нежный, а дерзкий и даже чуть злобный? Хва медленно оторвал от себя младшего, заставив того смотреть в глаза — Раз тебе так жалко меня, подари мне эти чувства — на лице Хва появилась та самая противная ухмылка которую Джун видел ранее на тренировке. Ким нахмурил брови и ударил старшего кулаком в грудь. — Бесишь! — прорычал Джун отойдя за своей курткой и оставив чаевые на столике. — Если так бешу, зачем обниматься лез? — недовольно пробубнил Пак. — Хотел тебя успокоить — Хон раздраженно бросил взгляд на Сонхва и поспешил уйти. — Успокоить? Он дурак или да? — проговорил Хва уже в полном одиночестве, не считая официантку которая тихо наблюдала за всем этим спектаклем.