–•( ☾ )•–
Похоже я все-таки вырубился, уснув на руках матери. И проспал весь день, проснувшись только к середине ночи. На часах, висевших над дверью, стрелки показывали половину третьего, и теперь у меня есть достаточно свободного времени, чтобы все обдумать. Итак, я попал на четырнадцать лет в прошлое, и у меня еще три года с небольшим до поступления в академию ниндзя, где я должен впервые встретиться с Наруто. Конечно, было бы лучше, если бы я знал, где он находился до этого. Но я никогда не интересовался этим раньше, а сейчас такие вопросы могут привлечь ненужное внимание, и нежелательные последствия. Все же он не простой человек, а носитель Кьюби, а интерес со стороны представителя клана Учиха, вызовет скорее негатив со стороны правительства Конохи, и только усугубит ситуацию с переворотом. И я не берусь говорить, во что это вообще может вылиться. В любом случае, не факт, что сознание Наруто перенеслось сюда вместе с моим, и что он вообще хоть что-то помнит о грядущем. Да, тогда будет выходить, что я действительно убил его окончательно. И, что хуже, стер память о нем, вычеркнул его жизнь из истории. Но я все же не теряю надежды на обратное. И, даже при таком стечении обстоятельств, я просто обязан не допустить того, что бы он снова переживал свое одинокое детство, окруженным ненавидящими его жителями Конохи. Я непременно спасу его от такой участи. Стану его другом, его опорой. Никогда больше не подведу его доверие. Я верю в это. И эта вера, единственное, что позволяет мне продолжать бороться и жить. В любом случае надо начать с тренировок. К сожалению, придется начитать с самых, самых, азов - детское тело просто не выдержит чего-то изощренного, и есть большая вероятность только усугубить мое состояние, если я сразу попытаюсь взяться хотя бы за уровень Академии. Хотелось бы мне приняться за них в сию же секунду... только вот, спящий на полу мини-Итачи, вряд ли мне это позволит... Мда... Надо бы начинать привыкать к этому.***
В первые дни, я еще толком не мог свыкнуться с мыслью, что мне удалось перенестись во времени. Что это не сон, и не предсмертный бред умирающего мозга. В это время Нии-сан носился за мной, как наседка, всячески пытаясь угодить мне, и бесконечно проявлял свою заботу. И, даже не смотря на свою сконфуженность, я молча бесился с этого. Бесился из-за всего. Даже спустя еще неделю, когда отец буквально заставил его "не заниматься всякими бесполезными глупостями, и наконец идти в Академию, совершенствуя себя, вместо того, чтоб прозябать время зря, торча целыми днями дома", заодно намекнув о том, что у меня нет будущего, меня очень раздражала вся обстановка вокруг. Раздражало абсолютно все. И дело даже было не самом отношении ко мне в семье, как к какому-то недееспособному инвалиду, со всеми вытекающими особенностями. Вовсе нет, (хотя это мне тоже не прибавляло настроения). Дело было во времени: мне казалось, что оно очень быстро мчится мимо меня. В то время, как сам я как будто застрял в трясине, и медленно тлею, иссыхаю. Чем больше проходит дней в этом, вполне вынужденном, бездействии, поглощаемым рутиной и сплошным однообразием, тем больше меня утягивала удушающая тоска. В слишком насыщенном скоротечностью событий ритме я жил все последние свои годы. Особенно последние месяцы, когда я словно мчался, преследуя свои цели, а обстоятельства менялись кардинально, изворачивая мое мировоззрение наизнанку, и я метался из места в место, без единой остановки. Словно попал в какую-то бесконечную воронку, что стремительно перемалывала меня, не давая даже минутной передышки. А сейчас кажется, я попал в какой-то вакуум - такое всепоглощающее чувство пустоты внутри. Теперь время есть, даже слишком много. Но, одновременно с этим, но все возможности перекрыты, зажав меня в рамки, под названием "дом" - словно в банке с закрытой крышке, без права выбраться из нее. Так хочется вздохнуть, куда-то бежать, начать хоть что-то делать, и скорее-скорее - чтоб от адреналина в крови кружилась голова! Но невозможно - "воздуха" нет. Удушающая трясина безделья, дарящая только ощущение полнейшего бессилья, тоски и отчаяния. Я заперт в этом доме, и мне нельзя без позволения выйти даже во двор. Постоянно под присмотром, как какой-то зверек, которого нельзя оставлять одного ни на минуту. Словно попал в заключение. В тюрьму. Я лишен даже права пожаловаться на такой расклад. Меня лишили права голоса. Хотя и раньше у меня его не было в этом доме. Но теперь я это чувствую куда острее, чем раньше. Даже все свои чувства и переживания приходилось закапывать поглубже в себя - ведь никто не должен знать, о чем ты думаешь, видеть терзания души. Ты Учиха, а это значит, что, показывая свои эмоции - ты проявляешь слабость, а веер на спине априори должен говорить о твоей силе и твердости духа. Ты не имеешь права быть слабым: "Не позорь гордость Клана!". Как будто эта гордость единственное важное, что в нем есть. С нею, и за нее, все и скончаетесь. А пока ты еще жив - терпи и следуй правилам. Ты уже успел подвести гордость Учиха, став ущербным из-за слепоты, из-за своей слабости. Так что молчи уже, и не отсвечивай. Живи и нацепи же эту чертову маску - ты должен делать вид, что ты ничего не знаешь. Они не должны знать своей участи. Тяни эти крохи кислорода среди этого смрада полуразложившихся живых мертвецов - потому, что ты должен жить, ради будущего, в котором есть шанс все исправить. Терпи. Делай вид, что все в порядке и все идет своим чередом. Следуй течению, как противно бы тебе не было на душе. Делай вид, что стараешься, когда мама учит тебя читать и писать. И пойми наконец, что даже такой простой навык, как письмо, придется постигать заново: мышечная память не перенеслась вместе с иной, и вместе со всей физической силой вернулась к возрасту трех лет. Учись жизни заново. С самых, чертовых азов. . . . Когда пришло понимание, что и придется опускаться даже до такого унизительного пустяка, и действительно тратить многие сотни часов на освоение настолько простого навыка, при том что раньше прекрасно мог писать обеими руками в равной степени, - пришла настоящая, всепоглощающая ярость. В тот момент мне хотелось разломать кисточку в щепки, разорвать в клочья бумагу, на которой ужасными загогулинами начинались слова дурацкой детской сказки, и вылить на нее всю банку растворенных чернил! Просто сжечь все огнем Аматерасу, и никогда больше не вспоминать об этом унижении. Но вместо этого, я плотно сжимал зубы, натягивая на себя подобие улыбки, и принимался дальше зачитывать ебучий текст сказки о вшивой собаке и ее друге-почтальоне. Делая всякий раз паузы, когда попадались кандзи, что бы мама могла мне их "объяснить" - и все ради ее улыбки, в которой теперь постоянно мелькали нотки печали, и только лишь бы не сделать ее еще более несчастной. В этой ситуации, мне было по настоящему ее жаль. Конечно, от нее не скрылось то, что я хандрю, и Каа-сан всячески пыталась меня приободрить. Но больше всего именно ей необходима была поддержка, которой я не в силах был дать. И дело не в том, что я не хотел. Просто мне было страшно вновь привязаться к ней, боясь, что история снова повторится. С этим страхом было слишком сложно бороться, но я старался хотя бы находиться с ней рядом. С болью в сердце, я всякий раз брался смотреть, как она просто занимается домашними делами, как она готовит. И через силу пытался ей улыбаться - каждый раз словно откалывая из заледенелого сердца кусочки стекла, будто кому-то из нас будет от этого легче. День за днем. Одна маска на двоих, без шанса заглянуть взглянуть внутрь друг друга.***
Когда нога наконец зажила, я смог хоть немного отвлечь свою хандру тренировками. Как будто это могло помочь хоть намного забыть о том положении в котором я оказался. Но я напротив, только начал еще больше загоняться из-за своей слабости и неполноценности. Словно мало было того, что мышцы не хотели слушаться моих приказов (как будто я их слишком о многом прошу!), так и координация совершенно никудышная! Из-за слепоты на один глаз, я не мог правильно рассчитать расстояние между предметами. И, не то что не мог элементарно попадать по мишеням, так я еще и умудрялся постоянно запинаться на ровном месте, и неуклюже сбивать рядом стоящие предметы в доме. Просто кромешный мрак. Не понимаю, как Какаши мог постоянно ходить с повязкой на глазах, и при этом я ни разу не видел, чтоб он так люто косячил. Ладно. Думаю, к этому я уже скоро привыкну. Уже начал привыкать, живя с этим бельмом, выжженным звездой на посеревшей радужке. Вскоре все дни слились в один замкнутый круг из бесчисленного количества повторений одних и тех же действий, из раза в раз. Одно и тоже, каждый день. Без шанса хотя бы выйти за пределы нашего особняка и прилегающих к нему территорий. И все из-за запрета моего отца - ведь никто не должен видеть неполноценность его сына, его позор. Исключением из этого бесконечного цикла повторяющихся дней, стал тот миг, когда через несколько месяцев маме понадобилось отправиться в центр города, и она решила взять меня с собой. Челка к тому моменту уже достаточно подросла, чтоб было можно хоть немного прикрыть мой незрячий глаз, зачесав большую ее часть на левую сторону. И я с радостью воспользовался этим шансом разнообразить свою жизнь, и наконец вновь увидеть старую Коноху, еще до ее полного уничтожения членами Акатсуки. Да, хоть я в какой-то момент так ее ненавидел, что готов был сам разложить ее до последнего камушка, теперь же от того чувства не осталось и следа. Сейчас я был просто счастлив, вновь окунуться в эту ностальгическую прогулку по улицам родной деревни. И ради этого даже не был против идти "под ручку" с матерью весь этот путь. Сегодня даже день выдался очень хороший. Было солнечно, но не так что бы очень: небо покрывало тоненьким слоем белых облаков. Дул легкий ветерок, дарящий освежающую прохладу, разряжая собой жару уходящего августа. А сам воздух был пропитан нежным запахом цветущих тюльпанов и свежестью листвы. Но стоило только пройти чуть дальше соседних домов, как наслаждение всем этим великолепием начало меркнуть, под зарождающимся чувством тревоги. Я точно знал, что эта улица клановых строений выглядела совсем иначе: раньше часть домов либо отсутствовала, от слова совсем, либо эти здания имели другую направленность. Пекарня тетушки Уручи сейчас находилась в противоположном направлении, как и любимый магазин сладостей Итачи, а сам квартал как будто сдвинулся со своего места, переместился на Запад, ближе к центру города. - Что такое, Саске? - обеспокоенно спросила меня мама. Похоже я слишком сильно сжал ее руку от переполняющих эмоций, и сам даже не заметил этого. - Ничего, - помотал я головой, - просто волнуюсь. Давно не выходил из дома. - И правда, - печально улыбнулась она, виновато сдвигая брови "домиком", - прости за это. - Я понимаю. Не надо винить за это себя, Каа-сан. Я сам причина своих бед, - отвел я глаза от нее. Вновь обращая внимание на изменения в городе, только в пол уха продолжая слушать мамину речь. Кажется, этого района вообще здесь не было. Я помню, как мне рассказывали, что все эти дома отстраивали с нуля после нападения Девятихвостого Демона Лиса, заменив в последствии на ряд гостиниц для приезжих путников и торговые ряды. Сейчас же на их месте располагался небольшой парк, примыкающий к закрытой территории какого-то еще одного клана. Когда мы проходили мимо входных ворот, я смог разглядеть изображенный мон на табличке, прикрепленной к величественной красной тории. Знак, от вида которого у меня сперло дыхание, и я остановился как вкопанный, уставившись в завихряющееся изображение. И только и мог выдавить из себя: - Это?.. - Клан Узумаки, - как ни в чем не бывало, пояснила мама. При этом почему-то сама напряглась, всматриваясь в проходящих там людей. Словно пыталась отыскать среди этих красноволосых жителей квартала кого-то знакомого. После чего вздохнула, прикрывая на мгновение глаза, и с натянутой улыбкой, продолжила, уводя меня вперед: - Знаешь, когда-то давно, они помогали заключить мирный договор между нашим кланом и кланом Сенджу. После чего, стало возможным строительство и этой деревни. Даже структура самого поселения была скопирована по образцу Узушиогакуре - представляешь? Этот клан был настолько могучим и большим, что у него была своя деревня на отдаленном острове в стране Водоворотов, граничащем со страной Огня, где мы и проживаем. К сожалению, теперь Узушио лежит в руинах: во время Второй Мировой Войны Шиноби, армии Кумо, Ивы и Кири объединились, чтоб разрушить их селение. Они так боялись силы "Красноволосых Дьяволов", с их мощнейшими запечатывающими техниками, что могли противостоять им только вместе. И, даже собрав все силы на уничтожение этого клана, им пришлось очень долго осаждать город, неся значительные потери своих войск, столкнувшись с непреодолимостью барьерных техник. В конечном итоге, в результате своего непрекращающегося натиска, защита все же пала. Но этого времени хватило, чтоб подоспела помощь со стороны Конохи и Суны. Которым удалось отбить нападение, и хотя бы спасти оставшихся жителей Узушиогакуре. Правда, уже без шанса на восстановление самой деревни. После этих событий, правительством Конохи было решено выделить им территорию вблизи с нашим собственным кланом. И теперь они являются полноценными гражданами Конохагакуре, с такими же равноценными правами, как у Сенджу и Учиха. - Получается есть еще и клан Сенджу в деревне? - осторожно уточнил я, когда она закончила свой рассказ. Я очень внимательно его слушал, совершенно не перебивая свою мать, и тихонечко прихеривал от вываленной на меня информацией. - Конечно - их территория находится в той стороне города, - указала она направление на десять часов. Выходит, Сенджу располагаются в северо-восточной местности Конохи. Там, где была лесная зона и заброшенные участки земли. У меня уже мозги плавятся от всего этого. Черт возьми, куда я вообще попал?! Параллельный мир? Или, если быть точнее, прошлое параллельного мира? И что теперь делать? Как будто было мало того, чтоб отправить нас (надеюсь, что именно нас) в прошлое неизвестной техникой риннегана. Так еще оказаться в параллельной вселенной, где предзнание грядущих событий уже теряет всякий смысл! А я-то уже успел смириться и принять факт того, что резня клана Учиха должна состояться ради избегания каких-то значительных изменений в известной истории, и тогда было бы проще выловить Куро-Зетсу. Теперь же на это вообще не стоит рассчитывать, и боюсь выслеживать его станет очень сложной задачей. Наруто точно убьет меня за это. - Саске, подождешь меня тут? - спросила меня мама, подведя к скамейке. За всеми своими мыслями, я даже не заметил, как мы зашли внутрь здания. Оглянувшись, я понял, что мы находимся в стенах больницы Конохи, и с некой озадаченностью уставился на надпись над дверью: [産科学]. - Не беспокойся, это не займет слишком много времени. На ее вопрос я просто кивнул и послушно забрался на предложенное сиденье, а сама она зашла в кабинет акушера-гинеколога. Что-ж, можно было предположить такой исход, когда отец заявил, что ему нужны оба наследника. Конечно, было немного обидно осознавать, что меня посчитали уже совсем мусором. И просто вычеркнули из семьи, лишая меня всяких перспектив на преемствование. Хотя, если посмотреть на это с другой стороны, то это избавляет меня от давления со стороны отца, и снимает ограничение в моих действиях, даря свободу выбора, которой по сути у меня и не было: если раньше на Итачи возлагали надежду, что он в будущем унаследует обязанности главы клана, а я возглавлю военную полицию Конохи, то сейчас мое предполагаемое бремя падет уже на шею будущего ребенка. Правда, когда-то в своем детстве я всем сердцем желал служить в органах правопорядка, и сам стремился к этому. Сейчас же такой целью я вовсе не задаюсь - эта мечта погибла в том далеком прошлом, вместе со всем кланом Учиха, под сенью кровавого полнолуния. И сейчас у меня нет совершенно никакого желания возвращаться к тем наивным мыслям. Тем более, с изменениями в мире или нет, а Зетсу все равно будет стараться осуществить свои планы по возрождению Кагуи. И их надо будет пресечь на корню, не доводя дело до полномасштабной войны со всеми этими бесчисленными жертвами. По сравнению с этим, все эти семейные проблемы выглядят такими мелочными и незначительными, что загоняться из-за них будет просто нелепо. Как бы то ни было, но я все равно скоро сам стану Нии-саном, для своего будущего братика или сестренки: мама вышла из палаты с задумчивым видом, и медленно поглаживала низ своего живота - полагаю, это значит, что она все-таки беременна. ______________________________________ ______________________________________ [Примечание автора] ______________________________________ О нападении на Узушио: Есть такая вероятность, что не все деревни участвовали в разрушении селения Скрытого Водоворота. И подтверждению этому могут служить несколько наглядных примеров из манги (основывается на том, что Узушио и Коноха были в неразрывной связке, как старые союзники с момента основания Конохи): • Ивагакуре (Селение Скрытого Камня) - были откровенные противостояния: 1) Как Трио Джираи, Цунаде и Орочимару, загнали в какую-то пещеру в скале и там они решали, что вообще делать с раненным Повелителем Жаб. Потом им пришла подмога и все норм, спасли наших Саннинов от гибели. 2) Разрушение Моста Каннаби. Пока команда Какаши занималась диверсией, Минато отправился на подмогу войскам. Где единолично перебил большой отряд армии шиноби Ивы, используя свой Хейрашин. 3) В аниме была показана сцена битвы между кланом-пчеловодом Камизуру Ивы и кланом-жуководом Абураме Конохи. (Хотя я не особо принимаю всерьез филлеры, и не хочу делать обоснование на аниме. Но все же.) • Кумогакуре (Селение Скрытого Облака): 1) Попытка выкрасть джинчурики Кьюби (на тот момент ею являлась Кушина), шиноби Кумо - Минато предотвратил это. 2) Нам показывали стычки между Минато и братьями БиЭй, где Намиказе и получил свое прозвище "Желтой Молнии Конохи", обогнав в скорости самого Эйя, который на тот момент считался самым быстрым шиноби. 3) Сам факт того, что нам показывали заключение мира между Облаком и Листом. После которого было совершенна неудачная попытка кражи наследницы клана Хьюга. Но ради мира, этот инцидент замяли, пожертвовав жизнью Хизаши - отца Неджи. • Киригакуре (Селение Скрытого Тумана): 1) Запечатывание Треххвостого Биджу в Нохару Рин, и последующее преследование Анбу Кири ее и Какаши. 2) Стычка между Ао и Шисуи Учихой, где шиноби Кири решили и вовсе не связываться с опасным противником. 3) Преследование отрядом Морино Ибики шиноби Кири. И чтобы секретные шифры не попали в Коноху, Кисаме был вынужден перебить собственный отряд. На фоне этих стран, Суна выглядит скорее союзником, чем противником. В подтверждении этого, можно вспомнить экзамен на Чунина, где Казекаге сидел рядом с действующим Хокаге. И до нападения Орочимару на Коноху, не было каких-то прецедентов между этими странами. Даже после такой "подлянки" со стороны Суны, Коноха с легкостью им все простила, и их отношения только укрепились после этого. Так что, у меня есть основание полагать, что Суна могла помочь Конохе отбить нападение на Узушио. Конечно, я могла что-то упустить и не включить в этот перечень, но все же я стараюсь учесть ключевые факторы при написании своей истории, чтобы сюжет мог приблизиться к реалиям того мира. Кроме того, возможно и в каноне, многим представителем клана Узумаки удалось найти пристанище в Конохе - был же заброшенный квартал, с немаловажным Храмом Масок Смерти. И можно предположить, что оставшиеся члены клана могли погибнуть, как и Сенджу, на войне, либо же пасть жертвой Девятихвостого, пытаясь его остановить. При этом, это не исключает единичных выживших, которые могли ассимилироваться по другим кланам, и за пределами Конохи.