–•( ☾ )•–
Время шло, а я все продолжал тренировать свое тело, используя игрушечные сюрикены и кунаи. И, конечно, всегда под четким присмотром Микото, либо Итачи, дабы избежать еще больших травм. Каждый раз я встречал с досадой их суету, стоило только мне ненароком упасть или запнуться. Эта их "забота", только еще больше подчеркивала ущербность моего тела, заставляла усиленно загоняться из-за собственной слабости. Как будто и без того мне не хватало поводов для самоедства! Самое паршивое, что без надзора мне строго запрещали оттачивать свои умения, внимательно следили за этим в первое время. Зачастую я строил вид, что обижаюсь на них и покорно принимаю это решение. Когда как сам продолжал делать ряд упражнений на укрепление и наращивания мышц в своей комнате, пока никто не видит. Единственная сложность была в том, чтобы не перестараться: ведь проявляя свой рьяный фанатизм, возрастал риск приобрести уже настоящую инвалидность. А с ней путь в шиноби мне действительно будет заказан. Поэтому приходилось ходить по грани, да еще и с тем, чтобы странностей во мне замечали как можно меньше. К сожалению, от внимательного взгляда моего семейства не удалось скрыть все. Но, по крайней мере, они сами додумали причину, и просто списали на травму головы. Хотя, порой, я еще ловлю на себе задумчивый интерес, наблюдая за моим поведением. И мне тяжело было строить из себя простого ребенка, и вести себя соответствующе своему возрасту. Все же притворство и ложь мне всегда давались с трудом. Благо, что опыт с воспитанием особенного ребенка у них уже был - спасибо Итачи. Его врожденная скупость на эмоции, сейчас идет мне на руку. И из-за него, родители не спешат "бить в колокол", в панике пытаясь выяснить все аспекты изменений поведения во мне у всевозможных специалистов и мозгоправов. Правда, уже в скором времени такой контроль начал стремительно идти на спад. Принося мне крохи радости и облегчения, когда моим близким приходилось отвлекаться на более важные заботы, а не убивать время возясь со своим (или не совсем своим) младшим сыном, которому такое внимание было только в тягость. В октябре Итачи все же получил свой хитай-ате, сдав экзамен под давлением Фугаку, и после моих уговоров, что так для всех будет лучше. Потому он все реже уделял мне своего внимания, постоянно пропадая на миссиях. Затем, с приходом холодов, и мама меньше времени проводила на улице, и я мог спокойно, без лишних глаз, заниматься своими делами. А она стала больше беречь себя, по мере того, как ее живот все больше разрастался. На самом деле, это было удивительно - то, как ощущаются толчки сквозь толщу плоти, говоря, что уже скоро на свет появится новая жизнь. И я каждый раз с трепетом прикасался к ней, когда мама мне это позволяла, аккуратно оглаживая округлость ее живота, боясь хоть как-то им навредить. Так я открыл доселе не виданную в себе заботу к еще не родившемуся малышу. Мне уже хотелось оберегать его от всех напастей, которые могли бы случиться. И я только упорнее стал наращивать свою физическую силу, в надежде, что это поможет защитить свою семью.***
В середине февраля наконец настал тот миг, и семнадцатого числа у меня появилась маленькая сестренка. Она была такой крошечной и хрупкой, что я боялся к ней даже прикоснуться. Сердце так переполняло щемящее чувство, которому я даже не смог бы дать подходящего описания, что на глаза сами собой навернулись слезы, и держался из-за всех сил, чтобы не разрыдаться под гнетом разрывающих эмоций. Малышку назвали Кацуми, что означает "Побеждающая", уже заранее вешая на нее судьбу, неразрывно связанную с путем шиноби, и взваливая на эти маленькие плечи гигантский груз ответственности перед семьей и кланом Учиха. Но я не хочу, чтоб и ее коснулось это проклятие, не желаю ей страданий. Жажду уберечь от этой участи. Хочу, чтобы она сама могла распоряжаться своей жизнью, как пожелает ее душа. Самое "смешное" то, что Итачи, вопреки моим ожиданиям, совершенно не разделял моих чувств. И весть о пополнении семьи воспринял с непривычным для него раздражением и холодом. При этом, стал уделять все свое свободное время на меня. И не обыденными проявлениями заботы или что-то в таком роде, а стал разговаривать со мной: делился своими мыслями и наблюдениями о мире. Рассказывал, как проходили его миссии, вплоть до самых мельчайших деталей. Даже не особо заботясь о психологическом здоровье своего младшего брата, углубляясь в такие подробности, в которые не следовало посвящать четырехлетнего ребенка. Конечно, меня уже этим было сложно удивить. Но я не выказывал своей осведомленности, разыгрывая перед ним глубокий интерес его повествованием, что самому становилось тошно. И я с каждым разом отмечал, что передо мной стоит совершенно другой Нии-сан, уже только отдаленно напоминающего родного брата. Не могу определить, нравится ли мне это или нет, хорошо это или плохо. Но, похоже, мне придется просто принять это как данность и смириться, что ничто уже не будет складываться, как прежде. Самым удивительным стало и то, что этот Итачи перестал тыкать мне в лоб, повторяя заезженную фразу: "Прости, Саске, в следующий раз", а сам всерьез принялся за мои тренировки, доводя мое тело до полного измождения. Он не смотрел на мою тотальную усталость, как и на дрожащие конечности, заставляя вновь и вновь выкачивать из мышц все возможности, которых даже у них и не было. Отдыхать я мог себе позволить только когда он уходил на свои миссии. Впрочем, они никогда не были долгими. И возвращался он еще до того момента, когда они успевали восстановиться, и вновь выжимал все силы без остатка. И я был безмерно благодарен ему за это: к тому моменту, когда мне стукнуло шесть лет, моя физическая сила значительно возросла, намного обгоняя те результаты, которые я выдавал в том же возрасте. Конечно, это не сильно помогло мне с моим дисбалансом Инь и Ян, но я уже мог хоть немного формировать чакру. Что позволило на отборочных в Академию Шиноби не остаться на последнем месте в этом направлении: только лишь немного меньше балов набрал, чем Сакура Харуно, которая всегда страдала из-за очень маленького количества чакры. Зато во всех остальных дисциплинах я набрал высший балл, и тем самым обеспечил себе место за школьной скамьей. Но моя радость на этом моменте иссякла, стоило только вчитаться в полный список поступивших в Академию - имени Наруто среди них не было. Только не говорите мне, что раз не было в этом мире нападения Кьюби в ночь на десятое октября шесть лет назад, то это означает, что Наруто и вовсе не рождался. Я отказываюсь принимать такую реальность, в которой не нашлось места для этого шумного блондина! Это какая-то ошибка... Такого просто быть не может! Я не верю в это!Но сколько бы я не вчитывался в этот список, ничего не менялось...
- Неужели настолько не можешь поверить в свое поступление, что уже целую вечность перечитываешь свое имя в числе поступивших? - насмешливо спросил меня подошедший Итачи, потрепав меня по голове, и тем самым сбрасывая с меня оцепенение. Вместо ответа, я поспешил обнять его, зарывая накатившее отчаяние и слезы в складках его одежды, всем телом сотрясаясь в мелкой дрожи, которую я был не в силах остановить. - Да я тоже за тебя очень рад - ты действительно заслужил это. Но хватит уже плакать, ты же будущий ниндзя, а нам не пристало показывать своих эмоций, - продолжил он поглаживать мои волосы, и, в противовес своих слов, только крепче прижал к себе.Ты действительно заслужил это
Как нельзя точно высказался брат, попав своими словами в самую суть. Я заслужил это отчаяние и всю эту боль, самолично убив своего единственного друга. Сам разрушил весь свой мир, и теперь должен в одиночестве нести это бремя. Спасти теперь будущее этого мира от погибели. И я не имею права быть слабым. Не имею права лить слезы. Отстранившись от брата с неуклюжим подобием извинения, я кинул последний раз взгляд на ряд имен. В нем значились несколько представителей клана Узумаки, но я уже и не смел надеяться, что тот самый Наруто окажется среди них. Затем мы пошли обратно домой, и я даже не помнил дороги, просто следуя за братом. А после на автомате принимал искрение поздравления своей матери, продолжая отыгрывать счастье и радость этим событием. Потом, уже как-то добрался до своей комнаты. Запер дверь, и просто сел на пол, забившись в самый узкий угол - где-то между кроватью и шкафом - подальше от льющегося из окна света, в самую тьму. И только тогда мог дать волю эмоциям. Конечно я понимал, что не имею права на них, но не мог ничего с этим делать. Меня пробивала ужасная дрожь, а холод проникал до самого нутра. Я стянул одеяло, укутавшись им с головой, но не мог согреться, продолжая задыхаться от боли. Все тело содрогалось в неконтролируемых конвульсиях. Я не мог понять где нахожусь и что вообще происходит. Потерялся во времени и своих ощущениях. В голове набатом била лишь одна мысль:Убил, убил, убил...
Я убил его...
Я убил Наруто....
Окончательно и бесповоротно
***
Очнулся я только вечером, переполненный чувством опустошения. С глубоким безразличием я отодвинул от себя ворох ткани, замечая на ней следы крови. Кожу щек неприятно сковывали дорожки слез, указывая, что стало их причинной. И на это мне тоже было совершенно плевать. Апатия - то, что прошло на замену тем эмоциям. Гнетущая пустота в душе и бессилие. С полной отрешенностью от всего, я дошел до ванной, смыв с себя все следы. Затем прошествовал обратно, по пути встретив маму, и отказался от предложенного ужина. Снова запер дверь, а после просто лег на кровать, раскинув в стороны свои конечности. Сна не было. Мыслей тоже. Поднялся глубокой ночью и понес отстирывать кровь, смывая все следы недавней истерики, как будто это сейчас имеет хоть какое-то значение. Разложив мокрое одело прямо на полу своей комнаты, снова вернулся на кровать. И просто смотрел в потолок до самого утра. Как-то разом все потеряло всякий смысл. А был ли он вообще? На что я надеялся? Как глупо. Я должен был сразу всё понять, как только попал в этот мир, а не ждать какого-то чуда. Чудес не бывает - есть только одна реальность, реальность полная отчаяния. Теперь, в какой-то мере, я понимаю стремление Мадары упрятать весь свет в коконы Вечного Цукиёми - лишь бы не принимать такую действительность. Жить в мечте, где все живы и счастливы. И что с того, что это лишь иллюзия? Если так посудить, весь мир - иллюзия, построенная на личном восприятии окружения каждым отдельным человеком или живым существом. Наверное, тогда было бы действительно лучше попасть под свет красной луны, и забыться в мире снов. Зачем мы вообще сражались? В конечном итоге все равно пришло к одному - мир разрушен. Все мертвы. И лишь я один остался доживать, уже в новом кошмарном сне, без всякой надежды на спасение. Должен ли я продолжать эту борьбу? Есть ли в этом смысл?***
Всю последующую неделю я провел в компании своей младшей сестры. Возился с ней, играл в детские игры, и просто наблюдал за ее веселым копошением. Пытался найти в себе мотивацию жить дальше, надеясь впитать ее радостный смех и жажду к совершению каких-то действий. Я слушал ее детский лепет, заглушая им свои безрадостные мысли. И просто обнимал маленькое тельце, заполняя пустоту в душе энергией ее существования. Кацуми только и радовалась моему вниманию, и взамен дарила мне полчище своих улыбок. И мне это действительно помогало. Она спасала меня от подступающего безумия. Заглушала боль. После, заметно успокоившись, я пошел на церемонию поступления в Академию Шиноби. В отличие от того раза, вступительную речь о том, как нам надо стараться во имя Воли Огня, зачитывал действующий Четвертый Хокаге - Намиказе Минато. Сверкая своей белозубой улыбкой и яркими голубыми глазами, он вещал высокопарными словами, преисполненных силой и стремлениями процветания мира и дружбы, очень живо напоминая мне о своем сыне. Но все же они отличались с Наруто, при том сильно. И даже этот мужчина не соответствовал своим духом с тем, кого я тогда встретил на войне. Здешний Минато вовсе не казался таким мягкосердечным и чутким, наоборот, в нем чувствовалась некая жесткость и сила. Может быть он и оставался таким же добрым человеком, но только где-то в глубине души. Сейчас же он больше был похож на настоящего политика, с устоявшимися суждениями. Непоколебимый в своей правде. Наверное, со временем такими становятся все Хокаге, долго занимающие свой пост. Сколько там лет уже прошло? Семь? Интересно, Наруто бы тоже стал таким, добейся он своей заветной мечты? Жаль, что теперь не представится возможности это узнать... Далее, нам торжественно зачитали поименные списки с распределением по классам. Я попал в тот же класс - "1-А", как и раньше. Вместе со всем составом своего выпуска генинов (за исключением его), и некоторыми новыми лицами, включающих в себя членов кланов Сенджу и Узумаки, и даже Хатаке, заменяющих собой других одноклассников - те, попали в класс "В" и "С". Кроме этих, еще были "D", "E" и "F", расширив тем самым количество поступивших на два класса - на пятьдесят восемь детей больше, чем в том мире. Все-таки, жителей Конохи стало куда больше. Затем все дружно поаплодировали, а родители, и другие родственники с близкими людьми, выкрикивали слова поздравлений новобранцам. Завершив тем самым церемонию поступления. Остальные дети тут же поспешили к своим родным, и я тоже стал выискивать среди этой толпы своего брата. Итачи обнаружился в сени того дерева с качелями, увлеченно разговаривающего о чем-то с человеком, которого я не видел из-за загораживающих людей. И подойдя ближе, я пропустил несколько ударов сердца, разглядев до боли знакомый затылок с взъерошенной копной желтых волос. Нии-сан, заметив меня, энергично помахал своей рукой, призывая идти к ним. И я, на негнущихся ногах, начал приближаться к этим двоим. Наверное, прошла целая вечность пока я до них добрался, но они этого даже не заметили. А я стал разглядывать неумолкающего собеседника своего брата: те же непослушные волосы, та же улыбка и живые глаза, спорящие своей синевой с этим безоблачным небом, и даже те же полосочки на щеках и любовь к рыжему цвету в одежде. От разразившегося звонкого смеха, мой пульс резко набрал обороты - словно я бежал многие километры пути. Но вместо того чтобы заложить им уши, звук как будто включили на полную громкость. И я наконец-то смог прислушаться к их разговору, притом, как раз вовремя: - Знакомьтесь, - с улыбкой начал Итачи, положив мне на голову свою ладонь, - это мой отōто - Саске, - потом он этой же рукой указал на блондина: - А это мой новый сокомандник - Узумаки Наруто. Я тебе недавно рассказывал о нем, помнишь? Нет, не помню, чтобы ты говорил кто твой новый член команды. Хотя что-то такое может и мелькало в разговорах на этой неделе, и я просто не обратил внимания. Да, вроде было что-то о переформировании команд, в связи с новым выпуском... - Приятно познакомится с тобой, Саске-кун! - жизнерадостно воскликнул блондин, - Итачи о тебе уже все уши прожужжал, без умолку рассказывая о своем младшим братике, денайо!.. И тут все оборвалось, стоило только произнести эту пару фраз, и дальнейшая болтовня потеряла для меня всякий смысл - он точно не мой Наруто. Мой друг никогда не сказал бы "Саске-кун", как и его слово-паразит совсем иное. И, как бы я не хотел признавать, ощущения от него совсем иные: совсем иной взгляд, немного иная мимика, и нет того, еле уловимого, чувства понимания чужой боли. Все это исключает даже малейшей возможности, что он тоже отыгрывает свою игру, как и я. - ...а мы же были в одном классе, вместе поступали в Академию, - тем временем продолжал трещать не-Наруто. - Но задница-Итачи умудрился проскочить все остальные классы, и это при том, что я ничуть ему не уступал, 'тенайо! А когда я решил тоже сдать экзамен раньше срока, мне отказали, представляешь?! Каждые полгода выпрашивал сдать досрочно, и меня посылали куда подальше раз за разом! Мол: "Не военное время же", бла, бла, бла..., и в итоге, твой братец был последним, кто мог окончить обучение в раннем возрасте. И только то, что я уже там всех достал, мне позволили на полгода раньше сдать экзамены, вместе с выпуском постарше. Между прочим, чтоб вы знали, я набрал высший балл по всем дисциплинам, став лучшим выпускником за последние годы, денайо! - самодовольно закончил он. - Но ты не смог превзойти мои результаты, как и своего отца с Какаши-саном, так что не зазнавайся, - поддел его Нии-сан с хитрым прищуром. - Ну блин, ты и загнул! Моего отца вообще никто не смог обойти, скажешь тоже, - фыркнув, надул он обиженно свои полосатые щеки. - Да, до Минато-сана нам только расти и расти - вот уж кто настоящий гений. Все же, не зря он стал Хокаге, - задумчиво выдал брат, постучав по своему подбородку указательным пальцем. - А то! - блондин самодовольно закинул руки за голову, как будто это его тут хвалят. Затем, с горящим взглядом, поднял кулак вверх, воодушевлено заявив: - Я надеюсь когда-нибудь его превзойти, и самому стать Хокаге - это моя цель в жизни! - Ты и Хокаге? Не, такому точно не бывать, - отмахнулся Итачи. - Хей, не говори так о моей мечте! Я обязательно добьюсь своей цели! - засопел Узумаки. После чего прищурился, кивнув куда-то в сторону: - И кстати, не забывай и о моей сестре - глядишь, и не заметишь, как она обскочит твоего братца. Между прочим, у них почти такая же разница в возрасте, как и у нас с тобой, Итачи. Вот же-ж будет обидно, когда его обгонит девчонка, да еще и почти на год его младше, прям-таки и умора, - начал он ржать во все горло, зля своими словами нас обоих. - Не гонись впереди стрел - они еще только поступили в Академию. К тому же, не пытайся самоутверждаться за счет своей сестры. Тем более, я уверен, что Саске будет лидировать в этом соревновании. Ведь так? - обратился ко мне Итачи. - Не вмешивайте меня в свои разборки, - с раздражением ответил я, отмечая, что эти двое оказывается очень даже хорошо ладят между собой. И я даже не подозревал, что Нии-сан может общаться с кем-то так непринужденно, включая меня, - тем более, я даже не знаю о ком идет речь. - Да вот там моя имōто, - снова кивнул блондин, и я попытался проследить за его направлением. Уже почти все дети разошлись со своими родителями, что значительно облегчило мне задачу. И я заметил в отдалении маленькую голубоглазую девочку, с более бледным оттенком волос, чем у Наруто. Которая, стоило только нам встретиться взглядом, тут же отвернулась от меня, обильно покраснев. И это ей я не должен проигрывать? Они что надо мной издеваются? Я лишь хмыкнул, решив промолчать на ее счет, чтоб не показаться грубым. - Она конечно странноватая, но на твоем месте я бы не стал сбрасывать ее со счетов. Порой ей удается и меня чем-то удивить, денайо! - с легкой гордостью в голосе добавил он. - В прочем, я погляжу за ней уже успели прийти, так что и нам с Итачи нужно вскоре выдвигаться - до сбора осталось меньше пятнадцати минут. - Отправляетесь на миссию? - задал я вопрос брату. - Да. Я уже договорился с Цугуми-сан - она тебя проводит. Кажется, вы с Райто-куном теперь будете учиться в одном классе. Надеюсь вы поладите, - улыбнулся он, потрепав по голове на прощание, - Увидимся дома, Саске. - Пока, Нии-сан. Удачного завершения миссии, - вернул я ему улыбку, и перевел взгляд на Узумаки, стараясь и дальше ее придерживать: - И вам всего доброго, Наруто...сан, - с запинанием произнес я это вежливое обращение. Но он похоже этого даже не заметил, расплывшись в широченной улыбке: - Спасибо! И тебе тоже удачи, Саске-кун. Думаю, мы еще встретимся, денайо! - энергично махал он мне обеими руками. После чего быстро умчался в южном направлении, и, с небольшой заминкой, Итачи вскоре последовал за ним. Я же глубоко вздохнул и выдохнул, принимая тот факт, что все же в этом мире есть свой Узумаки Наруто, и даже не так сильно отличается характером от того. Определенно, мне немного грустно и обидно от осознания, что между ним и моим братом образовались такие дружеские отношения, о которых я не смел и мечтать с моим Усуратонкачи. И что, являясь его ровесником, у него больше шансов узнать его лучше. Хотя, наверное, это даже к лучшему: мне все же как-то неприятно и больно видеть Наруто, понимая, что нас с ним ничего не связывает. И понимать, что он является живым напоминанием моей утраты и моей ошибки. Тем более, я не хочу сближаться с ним - это будет предательством по отношению к Наруто - словно я хочу заменить его дешевой подделкой. С семьей дело обстоит совсем иначе - к ним я отношусь, как к еще одним родственникам: с теми же именами и лицами, но как совсем к другим людям, с другими характерами и судьбами. А та, родная семья, хранится глубоко в моем сердце. И навсегда там останется оберегаемой, как самое хрупкое сокровище, которое у меня есть. Как и Усуратонкачи - тоже останется навсегда в моем сердце.