***
Выслушали его спокойно, не перебивая. Но все истинные эмоции выдавало выражение лица. Фушигуро явно был не в восторге, в отличие от самого Итадори. Причём непонятно, что именно во всём этом Мегуми не нравилось. Ситуация... Не самая обычная, конечно же, оно понятно, но и за рамки приличия ничего не выходит. Нельзя назвать это нормальным, однако и слишком странным – тоже. Как раз в стиле Юджи, не так ли? Самое главное – не облажаться. Пусть он уже сделал это несколько раз, всегда есть шанс, что всё пройдёт нормально. Тем более, когда дело касается рисования... Он справится. Обязательно. Нужно только договориться с начальником на работе, ничего сложного. — Я просто скажу, что ты в своём репертуаре, — произнëс брюнет, когда они вдвоём покинули кухню. — Что ещё я мог сказать, Гуми? — отчаянно шепчет Юджи, кидая на друга обиженный взгляд, — Обсудить погоду? У меня не было возможности созвать брифинг со всеми своими личностями и обговорить дальнейшую стратегию. Серьëзно. Слишком долго молчать было бы неуместно, поэтому пришлось выдать первое, что пришло в голову. Не самое лучшее, но что ещё можно было придумать? Возвращаться к теме учёбы не хотелось, это было бы максимально странно, да и лишний раз напоминать о том, что Годжо – преподаватель, а Юджи – его студент... Ну, не то чтобы подходяще для такого места. Пока есть возможность, лучше вообще не вспоминать об этом. Они могут вести себя неформально здесь, и терять это, начиная разговор об учёбе – такая себе перспектива. — Ты мог спросить что-то о нём самом. Почему вдруг он пришёл работать преподавателем, давно ли знаком с Гето-саном и так далее. Это не было бы чем-то странным. Половина университета этим интересуется. Но ты решил пойти ва-банк. Я не говорю, что это плохо, просто... Очень уж необычно. Один-ноль в пользу Фушигуро. Пожалуй, он правда мог спросить что-то такое. Праздный интерес, все дела. Всё же, правда ведь: Итадори более чем в курсе о том, что Годжо очень популярен среди студентов. Молодой, красивый и интересно ведёт свой предмет, умеет быть на одной волне со своими учениками. Кто таким не будет интересоваться? Но уже поздно. Юджи начал не с той ноты. Как знать, а вдруг это окажется правильной мелодией? По крайней мере, для дружбы. На большее он особо не рассчитывает. Глупо это. Не в сказке, в конце концов. Итадори вздыхает, неоднозначно пожав плечами. Мегуми и сам прекрасно понимает, что сделанного не вернуть. Чем дольше они будут это обсуждать, тем более абсурдной будет становиться ситуация. И тем сильнее Юджи станет себя накручивать. В любом случае, он смог выдохнуть относительно спокойно после того, как, рассказав об этом моменте Нобаре, она его поддержала, с невероятной уверенностью заявив о том, что Годжо, несомненно, влюбится в него, едва увидев за работой. Насчёт влюбится, конечно, она переборщила, но... Юджи правда надеется, что сблизиться они смогут. Это не так уж сверхъестественно. Вон, Мегуми ведь общается с Годжо неформально, почему он не может? Да, они родственники и всё такое, но не суть. Родственники могут не общаться вовсе. Это правда не так важно, – есть ли у вас общая кровь или же нет. К моменту, когда наступило двенадцать ночи, Юджи уже допил тот коктейль – он умудрился растянуть его на два часа, и, вообще-то, это было целым испытанием. Но он всё равно чувствовал себя чуть более пьяным, чем должен был. В голове родились некоторые подозрения о том, что хозяин дома его всё-таки обманул, подсунув далеко не самый слабоалкогольный напиток. Может, Годжо поэтому сказал ему быть осторожным? Преподаватель, естественно, не знал, что напиваться Итадори не хотел, поэтому и не сказал ничего конкретного. Скорее всего... — Ле-е-еди и джентльмены! — внезапно и очень громко декламирует Наоя, демонстративно взмахнув руками, — Просьба пройти к уютненьким креслам, подушкам и дивану. Да начнётся игра! Делал мужчина всё с таким пафосом, будто взаправду объявлял начало голодных игр. Юджи прыснул в кулак. Ну правда, люди здесь собрались весьма экстраординарные. И красивые. Просто невероятно, что такое огромное количество красоты столпилось в одном доме. Но... Взгляд Итадори останавливался только на одном человеке, который даже среди всех этих людей слишком выделялся. Кажется, Юджи всё-таки напился. Его сердце каждый раз сжималось и что-то под ложечкой сладко тянуло, заставляя всё чаще и чаще искать глазами преподавателя. А когда он его находил, то сразу же отворачивался, боясь быть замеченным. Это точно ненормально. — А чего это мы стоим в сторонке? — перед лицом Итадори появляется Наоя, и парень отшатывается назад от неожиданности, — Приглашены все, Юджи-чан. И даже ты, Мегуми, так и быть. Итадори слышит, как Фушигуро тихо рычит. Юджи косится на друга, чуть хмурясь. Выпивший Мегуми – ящик Пандоры. Хрен знает, что может вылезти. Поэтому многим лучше, если сейчас Итадори тут без него обойдётся. — Наоя-сан, я тут впервые и никого особо не знаю, а Гу... Э-э-э, Мегуми ведь не слишком любит что-то подобное, поэтому... — Ну-ну, какие глупые оправдания, Ю-Ю-Ю-чан, — Итадори нервно улыбается, слыша столь вольное сокращение своего имени, но не перебивает, — Пойдём, как раз и познакомишься с теми, кого не знаешь, — его не грубо, но весьма настойчиво тянут за запястье к центру холла, и Юджи чувствует ауру невероятной злости за своей спиной, — Цербер... Ой, то есть, Мегуми-чан ведь тоже может поучаствовать, чтобы не бросать своего драгоценного друга, верно? Итадори думает, что Гуми был прав. Зенин тот ещё провокатор. Манипулирует людьми только так, да и за словом в карман не лезет. Но это... Не делает его таким уж ужасным человеком. Подобное весьма обыденно для современного мира. Ну, разве что его, очевидно, обманули с тем коктейлем, но не устраивать же теперь разборки. Ко всему прочему, Юджи не против поучаствовать. Но он правда мало знаком с присутствующими, и ему несколько страшно от того, что его присутствие может... Создать неловкую атмосферу? Или испортить игру в принципе. Впрочем, заметив Нобару, которая сидела рядом с Мэй и ещё каким-то миловидным омегой с кудрявыми каштановыми волосами, Итадори как-то успокоился. К тому же, Мегуми, всё ещё излучающий недовольство, последовал за ним. Наоя усадил Юджи на диван рядом с собой, а Фушигуро сел с другой стороны, явно потеснив парня... Кажется, по имени Ханими или Ханами, что-то вроде. Он не слишком хорошо помнит. Кугисаки, заметив друзей, поднялась на ноги, захватив с собой подушку, и кинула её под ноги Итадори, более чем удобно облокачиваясь спиной на них же, а локоть умостила на коленку Мегуми. — Ну что, девочки, всё-таки решились? — саркастично спрашивает Нобара, запрокидывая голову вверх. — А ты, мальчик, очень смелый, как всегда, — иронизирует Юджи, слабо дёрнув ногой, пихая подругу. Девушка только весело фыркает, довольно кивая. Хотел бы Итадори быть таким же, как она. Уверенным, настойчивым и самодостаточным. Он точно никогда не перестанет ей восхищаться. Взять хоть её историю с Маки-сан. Всё началось с того, что Нобара влюбилась. Сама же начала общаться с Маки, ища встреч, добивалась внимания и успешно его получала. В итоге... Им всего ничего осталось до того, чтобы начать отношения. Потому что и Юджи, и Мегуми прекрасно видели: Маки искренне влюблена в Кугисаки. Это прекрасно, на самом деле. Юджи завидует белой завистью. — Предлагаю вернуться в былые времена, — начинает Наоя заговорщицким тоном, — Что думаете об игре «я никогда не»? Давненько ведь не играли, ребята. Юджи не совсем уверен, что это замечательная идея – выбирать игру, напрямую связанную с выпивкой – а, скорее всего, именно глоток алкоголя будет главной фишкой, но... В целом, это лучше, чем если бы выбрали что-то, связанное с более... Откровенными действиями. На таких вечеринках нередко возвращаются к старомодной бутылочке или игре в карты на раздевание. Поэтому, пожалуй, подобный вариант намного лучше того, что могли предложить. — Старьё то ещё, но я за. Есть у меня идеи, — хозяина дома поддерживает тот самый шатен, сидевший недавно рядом с Нобарой. — Почему нет? — Мэй пожимает плечами, — Главное условие – выпить чего-нибудь крепкого, я полагаю? — Естественно! — Наоя удовлетворённо кивает, а после поворачивается к Итадори, — Что думаешь? Он всё ещё не совсем понимает, почему и зачем интересуются его мнением, ведь сейчас это не слишком-то и важно, но... Ладно, проще сделать вид, что Юджи это совсем не волнует. Ровно как и сидящий напротив Сатору. Нет. Вообще не волнует. — Эм-м, конечно, — Итадори неловко улыбается, упирая взгляд в макушку Кугисаки, — Если все за... Не считая Фушигуро, очевидно, но он предпочёл не заострять на этом внимания. Мегуми в любом случае тут только из-за него. Даже как-то совестно. И всё же, маломальский прогресс появился, так что всё было не зря. Не сказать, что Гуми был всем этим доволен, однако... Он ведь сам предложил. И Юджи ему безумно благодарен. Кто-то пошёл на кухню – очевидно, за алкоголем – и Итадори начал молиться о том, чтобы эти «я никогда не» как можно реже затрагивали его самого. Он уже слегка пьян, а добавлять ещё больше алкоголя в свой организм не хотелось. Сукуна ведь убьёт. Не физически, но ментально точно. Злой брат – начало апокалипсиса в их квартире. Минуты через две на столик, расположенный в центре их своеобразной группы, приземлилось порядка десяти рюмок, в которые оперативно разлили алкоголь. Виски. Да, если ему не повезёт, Юджи налакается по самое не хочу. Печально. — Что ж, раз уж предложил я, я и начну, — произносит Наоя с уверенной улыбкой, закинув ногу на ногу, — Я никогда не принимал виагру. Итадори чуть ли не давится воздухом, стремительно краснея. Что за чёрт? Здесь будут такие вопросы?.. Он... Вообще-то, рассчитывал на что-то более... Обыденное. Неужели все здесь настолько привыкли к чему-то подобному? Серьёзно? Только он удивлён? С другой стороны, Юджи тогда вообще пить не будет, судя по всему. Это, вроде как, плюс, не так ли?.. Очень неожиданный, но тем не менее. Всё тот же кудрявый омега тянется к стопке, прожигая раздражённым взглядом Зенина; Ханами или, опять же, Ханими, – тоже. Парень кидает мимолётный взгляд на Годжо, но тот даже не шелохнулся. — Засранец, ты это специально, что ли? — шипит шатен, с глухим стуком возвращая пустую рюмку на стол. — Да ладно, Джого, будто это секрет, — издевательски отвечает Наоя. — Тц, — омега закатывает глаза, — Ну хорошо, хорошо. Тогда теперь моя очередь. Я никогда не снимал свой секс на камеру. Зенин фыркает, но всё-таки тянется к стакану с виски, а Юджи всё сильнее поражается сложившейся ситуации. Пожалуй, сегодня он узнает больше, чем хотел бы. Намного больше, потому что Фушигуро, всё в том же раздражении, наклоняется, подхватывая пальцами рюмку с алкоголем. Итадори таращится на него так, словно увидел впервые. И Кугисаки тоже. Нет, конечно, они знали, что Мегуми... Ну, не самый застенчивый парень, но чтобы прям вот так... Юджи едва сдерживается от того, чтобы присвистнуть. А Нобара себя явно не ограничивает. — Ого, — с какой-то дьявольской улыбкой выдаёт девушка, пихнув друга локтём, — Скинешь? — Иди к чёрту, — брюнет демонстративно отворачивается. То ли выпитый алкоголь взыграл, то ли атмосфера помогла, но Итадори таки весело добавляет: — А мне? — И ты туда же иди, — Мегуми смотрит на него с долей удивления, но больше ничего не говорит. — Я с ним живу, напоминаю. — Нет, вау, что, реально? — Дзюго пьяно улыбается, вскидывая брови, — От кого от кого, а от тебя не ожидал... — Да-а-а, я тоже удивлён, — соглашается Сатору, подаваясь вперёд, — А ты не такой милый, как я думал, Мегуми. — Идите нахуй, — Фушигуро хмурится сильнее, но никто, кажется, не обращает на это внимания. — Кого-то к чёрту посылаешь, а кого-то нахуй? Что за несправедливость, — иронизирует Наоя, откидываясь на спинку дивана, — Ужас. — Я никогда не лгал о сексе, — внезапно бросает Мегуми, и до присутствующих явно не сразу доходит, что это не озвученный факт, а продолжение игры. Итадори слабо улыбается, качая головой. Это правда было неожиданно, но... Ничего не изменилось. Личная жизнь есть личная жизнь. Какие там у его лучшего друга пристрастия и фетиши в постели – не его дело. К тому же, Мегуми ведь по альфам. Юджи в эту муть лезть совсем не хочется. Разве что... Он правда надеется, что Фушигуро найдёт себе кого-то, кто будет лучше тех, с кем Гуми общается сейчас или общался раньше. Нобара, Дзюго и Мэй с тяжёлым вздохом делают по глотку виски. Ну, тут удивляться нечему – Юджи в курсе, что подруга нагло соврала Маки о том, что очень опытная и что, соответственно, отношений у неё было много. На деле же, она почти такой же профан, как Итадори. Встречалась с каким-то парнем в свои семнадцать, но всё закончилось тем, что Кугисаки осознала простую истину: привлекают её только девушки. — Без комментариев, — Мэй пожимает плечами, — Я продолжу? Спасибо. Я никогда не занималась сексом, который длился бы дольше часа. Прозвучало почти с упрёком. Впрочем, скорее всего, это он и был. Юджи окончательно смирился с тем фактом, что эта игра будет настолько откровенной. Выбора особо и не было, конечно. Зато, как он и думал ранее, у Итадори практически нет шансов напиться. Это просто отлично. Он, вроде как, участвует, но при этом совершенно не обязан пить. Что это, если не удача? В кои-то веки. Хмыкнув, Мегуми в очередной раз тянется за алкоголем. Юджи нервно сглатывает, замечая, что Годжо впервые с начала игры цепляет пальцами рюмку. Ладно, возможно, это будет не так уж и просто. Потому что... Нет, он абсолютно не пошлый, ни разу, однако невероятно тяжело контролировать свою фантазию. Право слово, ему в принципе не следует смотреть в сторону преподавателя. Иначе Итадори узнает слишком много лишнего. И он также не особо уверен в том, что хочет знать об этом. Не то чтобы он не догадывался о чём-то подобном, и всё-таки. И всё-таки, да, Юджи отчётливо ощущает, как его щёки нагрелись. Это явно не из-за алкоголя и духоты. Его мозг оказался не готов к таким играм, определëнно. Учитывая собственную неопытность во всём этом... Ничего удивительного. Никогда ранее Итадори даже не задумывался, что нечто подобное сыграет с ним злую шутку. Очень зря. Возможно, ему следовало уделять личной жизни чуть больше внимания?.. Но он правда не хотел. Ему никто не нравился в романтическом и тем более сексуальном плане. Раньше. Ками, даже просто думать о таком стыдно. Но... Если серьёзно... Годжо... Ему нравится. И тем не менее, за всё время Юджи не... Ни разу, право слово, не представлял даже поцелуя. Во-первых, это слишком самонадеянно, во-вторых – смущающе, в-третьих – как-то неправильно. После подобного в глаза-то посмотреть будет стыдно. Однако, ну, он хочет? Итадори не знает. Это всё невероятно сложно. То есть, если бы он мог, то, наверное... Он бы хотел его поцеловать? Лицо и, возможно, шея становятся краснее. Чёртов алкоголь, чёртова игра и чёртов Годжо. Нет, он, конечно, ни в чём не виноват, но кого это волнует? — Ты в порядке? — Фушигуро хлопает его по плечу, заглядывая в глаза, — Ты как-то... — Я в норме, — излишне резко отвечает парень, отводя взгляд, — Просто это немного перебор для меня. Ну, понимаешь?.. Всё это. Соврать совсем чуть-чуть – не грех, верно? Да и не ложь это вовсе. Юджи ведь не уточнял, что конкретно для него является перебором. А Мегуми... Скорее всего, он вовсе сам всё прекрасно понимает. Наверняка ведь догадается. Если не уже. На кого ещё Итадори мог реагировать так? Очевидно, только на одного человека. Для Фушигуро это секретом не было, так что... Какая разница вообще. Мегуми понимающе хмыкает, ерошит пальцами его волосы и роняет голову на плечо Итадори, едва слышно прошептав «сердце-сердечко». Юджи тихо смеётся, утвердительно кивая. Да уж, эта глупая, детская фраза невероятно точно описывает его состояние. Во многих ситуациях. — Я никогда не получал завтрак в постель, — Итадори слышит голос Годжо, пропитанный какой-то почти детской обидой, и слабо улыбается, переводя взгляд к его лицу. — Оно и понятно, — ядовито произносит Наоя, пренебрежительно махнув рукой, — Ты не заслуживаешь. — Тебе-то откуда знать? — Сатору приподнимает бровь, нахально улыбнувшись, — Сам-то, очевидно, такой же. Возможно, это первый и последний раз, когда Юджи цепляет пальцами рюмку с виски. Потому что да, завтраки в постели у него были. На самом деле, история весьма забавная. Вернее, истории. Иногда Сукуна всё же готовил. В те дни, когда Юджи этого сделать не мог в силу... Природных обстоятельств. Брат готовил ему, типа, «здоровую пищу». И, по правде сказать, это была самая отвратительная еда, которую Юджи приходилось пробовать в своей жизни. Но он всегда всё съедал. Потому что это приготовил Сукуна. Как бы ужасно на вкус это ни было, отказаться от приготовленной братом еды Юджи не мог. Как можно, если Су, который максимально неуместно смотрелся за готовкой, действительно брался за это дело только для того, чтобы хоть как-то позаботиться о нём? Мегуми и Нобара также выпивают. Удивительное дело, но, вообще-то, получается, что им завтраки в постель подавал Итадори. Ночёвки друг у друга не были чем-то особенным для них; и завтраки в постель – тоже. Юджи искренне считал, что нечто подобное вообще самое естественное и частое, с чем сталкиваются люди, но... Окей, выпили только они втроём. Это поразительно. — Ва-а-а, я почти завидую. Ю-чан, так ты действительно занят, что ли? Я думал, что Мегуми нагло соврал, — Наоя прижимается к его плечу своим, растягивая на губах улыбку. Упомянутый Мегуми, вновь уткнувшийся лбом Юджи в плечо, приподнимает голову так, чтобы поймать взглядом лицо Зенина и заметно мрачнеет. Итадори вообще кажется, что друг скрипнул зубами. Да что такое? У них настолько плохие отношения? И почему вообще Наоя так настойчиво пытается узнать эту информацию? Юджи не настолько наивен, конечно, чтобы не предполагать очевидные вещи, однако тут... Случай, кажется, совершенно не тот. Но не может же Зенин делать всё это ради того, чтобы выбесить Гуми? Или может?.. Фушигуро обнимает Итадори за плечо, притягивая ближе к себе, и в очередной раз опережает с ответом: — Не твоё дело. Ладно, это очень странно, и Юджи не знает, как ему следует себя вести. Всё это выглядит слишком подозрительно. Тут что-то не так. Но что? Ему определённо стоит поговорить с Мегуми чуть позднее. А сейчас нужно как-то... Перевести тему. И он даже знает, как. В данный момент ведь, по факту, его очередь? Итадори с подначивающей улыбкой косится на Нобару, поудобнее устраиваясь на своей новой «подушке», и более чем довольно заявляет: — У меня никогда не было сексуальных фантазий о Брэнди Энистон*. *Брэнди Энистон – американская модель и порноактрисса. Кугисаки резко бьёт его по ноге, и Юджи замечает её вспыхнувшие алым щёки. Подруга как-то случайно обмолвилась о чём-то подобном, и Итадори удачно этот момент запомнил. Кто бы знал, что пригодится. Его настроение моментально взлетело. Стало намного веселее. И Фушигуро разом переключился: Юджи почувствовал, как у него задрожала грудная клетка от еле сдерживаемого смеха. — Скотина, — бросает Нобара, резко вливая в себя рюмку алкоголя, — Это война. — Брэнди Энистон? Серьёзно? Криста Айн намного лучше, — встревает Дзюго, — Брэнди – уродина. — Пакет из-под мусора не в силах оценить прекрасного, — зло бросает Кугисаки, складывая руки на груди. — А мне больше Алексис Форд нравится. Люблю светленьких, — с явным весельем в голосе заявляет Сатору. Итадори задумчиво хмурится, а затем поворачивает голову к Мегуми, тихо шепча: — Мне пойдёт блонд? Всё, что делает Фушигуро – даёт ему слабый подзатыльник. Юджи решает, что вполне справедливо. Это было глупо. Но на долю секунды ему показалось, что это замечательная идея. — Ужас. Вы, мужчины, ничего не понимаете, — констатирует Кугисаки, а затем, вздохнув, задирает голову, уставившись на Итадори, — Я никогда не была в наручниках. Юджи не сразу понимает, причём здесь он. А потом осознание накрывает с головой. Парень стремительно краснеет, на автомате закрывая лицо ладонями. Ками, эта девушка невыносима. Он сделал это из-за проигрыша в споре! Причём самой Нобаре! И Итадори не хотел вспоминать об этом моменте никогда в своей оставшейся грёбаной жизни! — Иди ты, — сдавленно шипит парень, давя ладонями на глаза до такой степени, что видит разноцветные пятна, — Я тебя ненавижу. Он не знает, выпил ли ещё кто-то, кроме него, потому что вообще не поднимал взгляда. На самом деле, отреагируй он чуточку проще, было бы легче. А так... Вряд ли хоть кто-то расценил это как что-то хотя бы относительно приличное. А ведь всё и правда было прилично. Более менее. Настолько, насколько вообще может быть приличной ситуация, когда ты в наручниках и без футболки. Позднее в «войну» оказались втянуты все. И... Ситуация явно вышла из-под контроля. Напился Итадори очень прилично. До той самой степени, когда говорить связно становится тяжело, а строить конструктивные и логичные предложения – тем более. Он вздрагивает, когда слышит звонок, поступивший на его телефон. Юджи облизывает пересохшие губы, с замиранием сердца смотря на лаконичное «Домашний демон», светящееся на экране. Ему кабзда. Пора писать завещание. — Ты был хорошим другом, Гуми. И ты, Ноба. Но мне пора на тот свет. Звонок обрывается. Итадори судорожно сглатывает, громко ойкнув. Он так сильно затянул с тем, чтобы нажать на кнопку принятия вызова, что он закончился. Ну всё. Теперь его точно убьют. — Что, Сукуна рвёт и мечет? — хихикает Кугисаки, повиснув у него на плече, — Как мило. Юджи видит около тринадцати непрочитанных сообщений от брата и заходит в нужный чат, с обречённостью вздыхая. Не вилка но в глаз дать могу (01:17): Кажется, ты говорил, что приедешь не позже двух? У тебя осталось сорок три минуты. Жду. Не вилка но в глаз дать могу (01:57): Юджи... Не вилка но в глаз дать могу (01:58): Какого хрена? Не вилка но в глаз дать могу (01:58): Даже твои дружки меня игнорируют. Не вилка но в глаз дать могу (01:58): Так и быть, у тебя есть ещё тридцать минут, но, клянусь, если ты не появишься... Не вилка но в глаз дать могу (02:39): ЮДЖИ БЛЯТЬ. Не вилка но в глаз дать могу (02:40): ТЫ ЛИБО СТРАХ ПОТЕРЯЛ, ЛИБО НАПРОЧЬ ЗАБЫЛ, ЧТО ТАКОЕ ИНСТИНКТ САМОСОХРАНЕНИЯ Не вилка но в глаз дать могу (02:41): Ю Не вилка но в глаз дать могу (02:41): Юджи, подай хоть какой-нибудь признак жизни Не вилка но в глаз дать могу (02:42): Я убью тебя, обещаю Не вилка но в глаз дать могу (02:43): Но я надеюсь, что ты просто в говно и с тобой ничего случилось Не вилка но в глаз дать могу (02:44): Придурок Не вилка но в глаз дать могу (02:45): Если ты не возьмёшь трубку – тебе окончательная хана Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (02:53): сууУУ Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (02:54): я оч те любл Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (02:55): прсти пожлс Сообщения читаются в ту же секунду, в которую Итадори их отправил. И раздаётся повторный звонок. Юджи делает глубокий вдох и выдох. — Приве-е-ет, я тебя оч сильно лю-ю-юблю, — первое, что выдаёт парень, прижав телефон к уху обеими руками, — И хочу-у-у напомнить, что я у тебя один, и, ик, другого такого ты не найдё-ё-ёшь. Молчание на том конце трубки кажется практически гробовым. Юджи жалобно смотрит на Фушигуро, сидевшего рядом, на что последний только пожимает плечами. Итадори знает, что достанется по полной программе не только ему. Сукуна наверняка и с Мегуми спросит. Ситуация, конечно... — Идиот, — брат как-то сдавленно выдыхает, — Ты хоть знаешь, как я волновался? Без меня больше на такие вечеринки не пойдёшь, ты меня понял? — Я тебя люблю, — на автомате повторяет Юджи, сползая по спинке дивана вниз, — Су-у-у... Ну правда... — Умолкни там, — на удивление спокойным тоном продолжает альфа, — Тебя забрать? — М-м-м, не-а. Мы вызовем такси. — Юджи, тридцать минут. Ты должен быть дома через тридцать минут. Не больше. — Мгм. Я тебя- — Да-да, уже понял. Жду. Я тебя тоже, алкаш. Со счастливой улыбкой Итадори убирает телефон от уха и на радостях обнимает Нобару, утыкаясь носом в её волосы. Возможно, ему не придётся писать завещание. По крайней мере, пока что. Брат относительно быстро успокоился во время диалога. Что весьма удивительно. — Меня не покарают, — более чем довольно сообщает Юджи, — Но надо ехать домой. Время пролетело слишком уж незаметно. Они засиделись за игрой, перестав считать количество выпитого. И это привело к тому, что дисплей на телефоне показывал почти три часа ночи. Сущая безалаберность. — Гуми, вызовешь такси? — У меня телефон разрядился, — бубнит Фушигуро куда-то Итадори в плечо, — А сам? — Деньги закончились. А, Ноба... — Не-а, я телефон вообще дома оставила. Дилемма. Ни у кого из них нет возможности вызвать такси. Придётся, видимо, просить кого-то другого. Все сейчас уже вновь разбились на небольшие компании, а половина вовсе укатила по домам: всё же, некоторые намного сильнее перебрали с алкоголем, из-за чего и пришлось ретироваться. Но подниматься с дивана и лишаться тёплых объятий друзей как-то совсем не хотелось. Если уж совсем честно, Юджи вообще готов был уснуть прямо здесь и сейчас. В этот раз алкоголь взыграл именно так – его ужасно сильно тянуло в сон. Ничего не хотелось, кроме как закрыть глаза и утонуть в приятной, нежно обволакивающей сознание темноте. Однако нужно встать и найти кого-нибудь. С тяжёлым вздохом Юджи выпутывается из тёплых объятий друзей, разом почувствовав лёгкую прохладу, царящую в помещении – кто-то нараспашку открыл окно. И, пробежавшись взглядом по комнате, Итадори понимает, кто: Зенин и Годжо. Эти двое стоят рядом, выдыхая табачный дым на улицу. Юджи не знал, что преподаватель курит. Это... Весьма неожиданно. От Годжо никогда не пахло сигаретами. Пожалуй, парень практически расстроен. Он совершенно не переносит запах табака. Однако сейчас это лучший вариант, так или иначе. Не самой ровной походкой, но, по крайней мере, без сталкивания с предметами интерьера, Итадори всё-таки подходит ближе, слегка хмурясь из-за бьющего в нос дыма. Сколько бы времени ни прошло, он точно никогда не привыкнет. — Простите... — прокашлявшись, начинает Юджи, — Эм, не могли бы вы помочь? Мы собираемся домой. Нужно вызвать такси, но возникли небольшие... Трудности с телефоном. — О? Уже? Можете остаться на ночь, — спокойно заявляет Наоя, поворачиваясь к нему лицом. — Я бы... С радостью, но меня ждут, — Итадори приходится упереться ладонью о стену, чтобы не грохнуться на ровном месте. Пока он сидел на диване, самочувствие было намного, намного лучше. Его организм явно протестует стоянию на своих двоих. Его не тошнит и ничего не болит, но эта дурацкая слабость и сонливость портят всю картину. А ещё запах табака, полностью перебивающий все остальные, радости не добавляет. — Я вызову, — сообщает Сатору, туша скуренную лишь наполовину сигарету о пепельницу, — Какой адрес? Юджи думает всего пару секунд, прежде чем назвать адрес Нобары: всё же, её стоит отправить домой первой. Потом уже они с Мегуми разберутся, ничего страшного. — Сами справитесь? Выглядишь так, словно уже спишь, — по-доброму произносит Годжо, делая шаг вперёд, — Твои друзья не лучше, кстати. Может, вас стоит сопроводить? — Сатору чуть наклоняется, заглядывая Итадори в глаза. Только недавно заполонивший собой, казалось бы, всё пространство, запах сигарет, смешивается с ванилью и морозной свежестью, позволяя сделать более глубокий вдох спасительного сейчас кислорода. Впрочем, спасительный ли он?.. Учитывая то, что Юджи слишком хорошо чувствует этот запах, всё не так уж и отлично. Алкоголь и слабость в теле несколько помогают, но мысленные метания это не отменяет. Ужасно неловко стоять так близко. И, к тому же, слушать этот потрясающий голос... Который предлагает столь заманчивые вещи. Юджи бы с огромной радостью согласился, однако несколько факторов упрямо не позволяют этого сделать. Как минимум – Фушигуро явно рад не будет. Как максимум – совсем уж не хочется доставлять преподавателю лишние хлопоты. — Всё в порядке, — он поднимает взгляд чуть выше, встречаясь с искрами веселья в глазах напротив и неловко приглаживает волосы на макушке, пытаясь правильно сформулировать вертящиеся в голове слова, — Нобару встретят родители. А Гуми может и у меня остаться... К тому же, меня тоже встретят. Благодарю за заботу, Годжо-сан. Эм, в смысле, Годжо?.. Спасибо. — Родители? — А? Либо сам Юджи безбожно тупит, либо это алкоголь виноват, но он правда не совсем понял вопрос. Насколько глупо он выглядит, «акая» в ответ?.. — Тебя тоже родители встретят? Ругать не будут за столь позднее возвращение? Мог бы, действительно, остаться и прийти в себя, — всё тем же заботливым тоном произносит Годжо, заставляя Итадори нервно улыбнуться, отводя взгляд. Если бы родители... По его мнению, злой брат – намного, намного хуже. А конкретно его злой брат – исчадье ада то ещё. Да и шутки Нобары о чрезмерной заботе с его стороны... Не совсем уж и шутки, так что ситуация вдвойне печальная и мрачная. — Нет, меня- На его голову прилетает пальто, сбивая с мысли, и в следующую секунду Юджи слышит голос Мегуми: — Разберёмся как-нибудь без тебя. — Ты такой фу, Мегуми, — бросает Сатору с тихим смешком, и делает то, что Итадори максимально не ожидал: стягивает с его головы пальто и аккуратно накидывает на плечи, подходя ближе, — Даже со своим лучшим другом ведёшь себя некультурно. Нужно вот так. И улыбается, мягко хлопая Итадори по макушке. Возможно... Возможно, люди умирают от влюблённости. Юджи не уверен, но он умереть готов. Он не знает, точно ли от влюблённости или простого смущения, но определённо что-то из этих двух причин однажды станет заключением в его свидетельстве о смерти.***
Сопение в плечо, мерный звук мотора автомобиля и тихая музыка, льющаяся из колонок успокаивали. Фушигуро готов был уснуть точно также, как Юджи. Но сейчас у него была одна важная задача – доставить пьяное тело друга Сукуне в целости и сохранности. А потом уже можно и расслабиться. Если повезёт, домой он доберётся быстро. И наконец-то ляжет спать. Они засиделись там, правда. Мегуми рассчитывал, что их трио покинет вечеринку уже в половину второго, если не раньше. Но... Всё оказалось не так плохо, как Фушигуро предполагал. По крайней мере, Итадори всё, вроде как, понравилось. Однако... Что-то его в поведении Годжо настораживает. Не слишком ли тот обходителен? Да и вся эта муть с рисованием... Не может быть, чтобы Сатору, которого Мегуми знает, так легко и просто согласился на нечто подобное. Он предпочитает не тратить время попусту. А это, откровенно говоря, разве не трата? Безусловно, ничего плохого Юджи он не сделает, в этом Мегуми уверен абсолютно. Каким бы эгоистичным ублюдком Годжо ни был, он всё-таки понимает, что делать можно, а что – нет. И всё же... Всё же, ему непонятна вся эта ситуация. Безумно подозрительно. Поговорить с Сатору он не может – это будет странно и неестественно. А других вариантов, кажется, попросту нет. Время покажет, да?.. Хоть бы всё обошлось. Проходит, возможно, около двадцати минут с того момента, как они покинули дом Наои. Нобару благополучно высадили прямо возле калитки её дома, где девушку ждал явно раздражённый отец, и теперь таксист сообщает о том, что они приехали в окончательный пункт назначения. — Просыпайся, спящая красавица, — Фушигуро пихает Итадори в бок, но тот только сильнее цепляется пальцами за его куртку, хмурясь, — Какой ты проблемный, ками. Мегуми тяжело вздыхает и поворачивает голову к таксисту. — Сколько с нас? — А? Оплата картой же стоит, — средних лет бета с сомнением проверяет свой телефон, но в итоге только качает головой, — Всё верно. Заказ оплачивается картой. Так что... Мегуми кривится, с явным недоверием сверля взглядом телефон водителя. Этого он точно не ожидал. Чтоб Сатору, да ещё и такси им оплатил? Может, просто случайно выбрал оплату картой?.. По пьяни. Но Годжо ведь не выглядел пьяным... Ладно. Потом об этом подумает. А пока что ему надо дотащить Юджи хотя бы до лифта. Но-о-о нет, даже этого делать Фушигуро не приходится. Едва они вылезли из такси – вернее, Мегуми вылез, а Итадори вытащили, дверь подъезда с характерным пиликающим звуком распахнулась, и показалась растрёпанная розоволосая шевелюра. Которая шла в комплекте с хмурым выражением лица и раздражённым взглядом. Бросив короткое «йоу», Сукуна переводит взгляд на всё ещё сонного – да что там, почти спящего – Юджи. И закатывает глаза. Весь его вид излучает ауру, типа, «я так и знал». — Чудовище, раз глаза открывать ты отказываешься, то хотя бы держись, — альфа с силой ерошит волосы Юджи, а затем тянет брата за ворот пальто, заставляя отцепиться от Фушигуро, — Помоги, — обращается тот уже к Мегуми, разворачиваясь спиной и опускаясь на одно колено, — Пихни его. Брюнет слабо улыбается, помогая явно ничего не понимающему Юджи забраться на спину брата. На самом деле, Фушигуро... Всегда было приятно наблюдать за их отношениями. Это потрясающе. Редко когда можно встретить что-то такое. Обычно ведь братья, особенно одногодки, не ладят. Вечно ссорятся, цапаются и видеть друг друга не желают. Но эти двое... Конечно, могут поругаться, однако дольше часа их ссоры не длятся. В основном благодаря Юджи, но это не столь важно. Пожалуй, он правда завидует. Наблюдать довольно... Тепло. И сейчас, пусть Сукуна и злится, он очень бережно относится к брату. Невероятно. — Ну, я тогда- — Стоять, — шипит Сукуна, резко оборачиваясь, — Куда? Время видел? Останешься у нас. Фушигуро заторможено кивает, выдыхая облако пара. Давненько он не оставался у них на ночь. Да и... Причины были. Ему не хотелось. Общество Сукуны сильно напрягало. Мегуми боялся облажаться. Если хоть кто-нибудь узнает об этом, будет конкретное фиаско. Даже Юджи... Расстроится? Скорее всего. В любом случае, бесследно это не пройдёт. Он совсем не помнит, когда это началось. Возможно, с самого начала. Возможно, немного позже. Но Мегуми и правда влюблён в брата своего лучшего друга. Его близнеца, на минуточку. Довольно давно. Фушигуро осознал это, когда в шестнадцать ему приснился не самого приличного содержания сон с участием небезысветного старшего брата Юджи. Это произошло после совместной поездки на горячие источники. Примерно с тех самых пор Мегуми старательно избегает общества этого типа. Не слишком явно, чтобы не выглядело странно. Получалось не всегда, конечно. Например, сейчас отказываться было бы неуместно. И это плохо. Лёгкая паранойя уже закралась в мозг. — Спасибо, — негромко бросает Фушигуро, когда они оказываются в квартире. — Да забей, — безразлично бросает Сукуна, кое-как стянув с себя обувь, — Я лягу с Юджи, так что можешь занять мою комнату. Надеюсь, ты помнишь, где она? — Конечно, но... Знаешь, я могу поспать и на диване, не хочется обременять- — Заткнись, пока я не разозлился сильнее. Сколько мы знакомы, Мегуми? «Обременять»?.. Тоже мне. Уймись. Иди спать. Фушигуро судорожно сглатывает, провожая братьев взглядом. Это будет тяжёлая ночь... По крайней мере, потому, что запахи костра и жжёной древесины насквозь пропитали комнату и постельное бельё. Потому, что Мегуми невероятно сложно сохранять спокойствие. Потому, что его с ума сводит тот факт, что обычно здесь спит Сукуна. Как же, блять, сложно... А Фушигуро ещё что-то Юджи говорил. Да он сам точно такой же. Только... Только хуже. Быть влюблённым в брата-близнеца своего лучшего друга – та ещё феерия, не так ли? Мегуми пытался как-то измениться и забить голову другими людьми, но ничего не выходило. Совершенно. Сукуна – его грёбаная мания, сбой систем, ошибка всех понятий и скриптов. Самое паршивое – у него, в отличие от Юджи, шансов и правда нет. Он – альфа, Сукуна – альфа. И, судя по рассказам Юджи, а также собственным знаниям, старший Итадори отдаёт предпочтение исключительно омегам. Не самым милым, хрупким и маленьким, конечно, но в любом случае... Омегам. Девушкам и парням, да. О-ме-гам. Без шансов. Фушигуро остаётся только мечтать. Мегуми переворачивается на живот, носом утыкаясь в подушку. Закрывает глаза и делает глубокий вдох, проклиная самого себя. Но становится очень легко, на самом деле. И приятно. Будто действительно сидит у согревающего холодной зимой костра. И надо было Сукуне пахнуть именно так. Чёртова несправедливость. Фушигуро очень хорошо понимает Юджи. Очень. Пусть и не показывает этого никогда. И вряд ли когда-нибудь покажет. Если только избавится от дурацких чувств к его брату.***
Итадори ёжится, когда тепло внезапно пропадает и по коже пробегается прохлада, царящая в комнате. Лучи солнца назойливо лезут в лицо, заставляя приоткрыть глаза. А затем он и рот открывает в немом крике. Потому что Юджи совсем не ожидал, что первым, что он увидит с утра, будет злой взгляд брата. Злой, осуждающий и такой... Такой... Говорящий что-то вроде «ничего нового», что прям стыдно становится. Он виноват, нельзя не признать, но можно было и... Помягче, вообще-то. Хотя, наверное, Юджи требует слишком многого?.. Его ведь даже не убили и пока что не отчитывали. Это уже немалого стоит. Но у него такое чувство, словно брат одним только взглядом казнил Юджи пару сотен раз. — Пьянь, — изрекает Сукуна, потянувшись рукой к тумбе, следом подавая ему стакан с водой, — Как вообще можно было напиться до такого состояния? Я же говорил... Юджи смиренно кивает, принимая стакан со спасительной жидкостью из рук брата, предварительно сев на кровати. Вода правда оказывает чуть ли не волшебное воздействие: сразу становится легче. Даже дышать. Сукуна может пилить его сколько угодно, но всё равно продолжает помогать. Юджи почти готов назвать своего брата ангелом. Ну, в редкие моменты. — Прости, Су, мы как-то совсем забылись. Но я сам виноват. Ты только на Гуми не гони, ладно? — Я что, совсем сумасшедший, по-твоему? — альфа выгибает бровь, хмыкая, — Этот парень заслуживает благодарности. В отличие от тебя, он хотя бы немного здравомыслящий. Юджи закатывает глаза. Брат, конечно, прав, но... Не на все сто процентов. Фушигуро очень умный, рациональный и флегматичный, но не всегда здравомыслящий. Это уж точно. Кому, как не Юджи об этом знать, в конце концов. Каким он только Мегуми не видел... После всего этого сложно соглашаться с мнением окружающих о том, что Фушигуро – тихий и спокойный, рассудительный парень. Для тех, кто не входит в круг его близких друзей – всё так и есть. Однако для Юджи и Нобары... Открылись и другие стороны этого человека. — Вот и отлично, — он протягивает стакан обратно, вновь падая на кровать, — Спасибо, Су. Но, вообще-то, я ждал экзекуции или типа того. Чего ты вдруг такой добрый? — А ты с каких пор стал мазохистом? — ёрничает тот в ответ, щипая Юджи за щёку, — Решил пожалеть твою похмельную голову. Этой причины достаточно, чтобы утолить твоё любопытство? — М-м-м... Допустим, я сделаю вид, что поверил. Вообще-то, он может себе представить, почему брат так снисходителен. Вероятно, он истратил приличное количество нервов этой ночью. Если бы Сукуна также, как и он, не отвечал на сообщения и не брал трубку посреди ночи, предварительно сообщив, что пошёл на вечеринку, Юджи бы весь извёлся. Пусть Су и альфа, пусть и достаточно силён, чтобы кому угодно нос сломать в случае чего, всё же нельзя предвидеть всего. Случиться может что угодно, поэтому... Возможно, и глупо, но да, Юджи бы сильно переживал. Сукуна, вероятно, испытывал то же самое. Даже зная, что он находится на частной вечеринке, где также присутствуют Мегуми и Нобара... Накрутить себя можно было знатно. Беря в расчёт талант Юджи находить неприятности там, где их найти ни в теории, ни на практике ни у кого ранее не получилось... Очевидно, Сукуна мог напредставлять себе что угодно. От мыслей его отвлекает раздавшийся где-то на кухне, судя по всему, грохот. Парень морщится, переводя взгляд на Сукуну. — Так Мегуми у нас всё-таки остался? А где он спал? А, погоди... Раз ты здесь... В твоей комнате? Ничего себе ты расщедрился. Сукуна, ты, случаем, не заболел? — спрашивает Юджи, перевернувшись на живот. — Сейчас выхватишь, — предупредительно произносит старший, но грозности нет ни в выражении лица, ни в тоне голоса, поэтому Юджи совсем в это не верит, — Да, у нас. Не отправлять же было его ночью домой. — Мгм... Хороший мальчик, — весело бросает Юджи, тут же ойкая, почувствовав, как Сукуна давит локтём между лопаток, — Прости-прости. Всё, больше не буду! Пощады! Очередной грохот, раздавшийся со стороны кухни, заставил переглянуться. Кажется, у Мегуми небольшие проблемы или типа того. Что он вообще там делает? И сколько, интересно, сейчас времени? Юджи зевает, утыкаясь носом в подушку. Не хочется, конечно, но встать придётся. Нужно приготовить поесть. Заставлять готовить гостя – моветон, а на брата в этом плане полагаться – самоубийство. Ну, вернее, соучастие в убийстве собственного желудка и вкусовых рецепторов. Встать с кровати – целое испытание, но Юджи с ним справляется. Не на «ура», но справляется. Надеть кофту оказалось также непросто. В основном трудности вызвало именно найти такую, которую можно было бы на себя нацепить. — Ну и... Что ты пытаешься сделать? — спрашивает Юджи, заглядывая на кухню, — Только не говори, что готовишь. — В таком случае я молчу. Доброе утро, кстати. — Добрый день, — со смешком отвечает парень, проходя в комнату, — Отдыхай. Я всё сделаю. Ты же гость, какая готовка? С ума сошёл? Возможно, Итадори и не в лучшем состоянии, но приготовить завтрак-обед уж точно сможет. Заставлять заниматься этим Фушигуро – то ещё кощунство. Готовит Мегуми хорошо, но с учётом того, что тот вчера и так сделал для него слишком много, Юджи очень хочет отблагодарить его. Хотя бы в таких мелочах... Потому что как-то иначе у него вряд ли получится. Итадори буквально не знает, что может сделать для своего лучшего друга. Гуми никогда и ничего не рассказывает. Впрочем, Юджи достаточно взглянуть на лицо Фушигуро, чтобы всё понять. В основном. — Тебе самому следовало отлежаться, — произносит Мегуми, когда они – вместе с Сукуной – наконец-то усаживаются за стол, беря в руки палочки, — Выглядишь так себе. — Спасибо, Гуми. Не за что, Гуми. Приятного аппетита, Гуми, — иронизирует Итадори, разделывая омлет на две части, — А ты на все сто. Из тысячи. Фушигуро в хмурой задумчивости отводит взгляд, и выглядит почти – почти! – виноватым. Юджи улыбается, думая о том, что виноват тут только он сам. Перегнул палку с сарказмом. И с алкоголем на вечеринке тоже. Он вообще часто перебарщивает, очевидно. То с глупостью, то ещё с чем. Ни один день без этого не обходится. — И это ты меня называешь противным?.. — Сукуна выгибает бровь, переводя взгляд с Юджи на Фушигуро.***
Он проснулся в хорошем настроении. Хорошем настолько, что это, возможно, даже пугающе. Когда настроение столь прекрасное, впору начинать бояться самого себя – чёрт знает, до чего эта дикая радость может довести. Не всегда последствия будут положительными. А жаль. Очень и очень жаль. Вчерашний день... Прошёл намного лучше, чем он представлял. Веселее и забавнее. Годжо, право слово, не пожалел о том, что пошёл к Зенину. Сатору, конечно, был любителем вечеринок, клубов и всего прочего, где можно расслабиться и выпустить пар, но не всегда ему нравилось то, что происходило. В этот раз... Было отлично. Изначально Сатору планировал заскочить на часок и свалить, но всё пошло не совсем по плану. Годжо не уверен, почему он так резко изменил своё решение, однако, в любом случае, это принесло много... Пользы? Или чего-то, похожего на неё. Во-первых, получилось по-настоящему отдохнуть. Во-вторых... Ну, Сатору было весело. В особенности яркие эмоции вызывает та сценка на кухне. Кстати сказать, весьма двоякие «яркие эмоции». Наоя – плут и лис. Сатору казалось странным, что Мегуми вообще позволил ему переброситься хотя бы парой фраз с Юджи, но да ладно. Намного, намного лучше вспоминать это неожиданное для Годжо: «Можно Вас нарисовать?». Пожалуй, Сатору ожидал чего угодно, но только не этого. В голове моментально сложилась целостная картинка. Стало понятно, почему у Фушигуро так много собственных портретов; теперь Сатору знал, чьи пальцы, испачканные в краске, были видны на нескольких фото в инстаграмме Мегуми. Предельно ясно, почему Юджи вёл себя скованно и так нервно рядом с ним. То, что он принял за влюблëнность – всего лишь... Внезапно появившееся у Итадори желание его нарисовать? Годжо далеко не художник и не может понять этого на все сто процентов, но, вероятно, так бы вёл себя любой? То есть... В твоей жизни внезапно появляется человек, которого ты хочешь нарисовать. И тебя клинит? Возможно. Королева бала всех в рот (11:37): Сугуру! Королева бала всех в рот (11:37): Ты не представляешь, что произошло! Королева бала всех в рот (11:37): Просто фантастика Королева бала всех в рот (11:38): Меня Королева бала всех в рот (11:38): Будут Королева бала всех в рот (11:38): Знаешь что? Королева бала всех в рот (11:38): РИ-СО-ВАТЬ ヽ(・∀・)ﾉ Отвалите от меня (11:40): Я так понял, ты поговорил с Итадори. Отвалите от меня (11:41): В целом, неудивительно. Чего-то такого я и ожидал. Королева бала всех в рот (11:42): Э-э-э, и это что, всё? Королева бала всех в рот (11:42): Вся реакция? Королева бала всех в рот (11:42): А-а-а и стоп стоп стоп Королева бала всех в рот (11:43): То есть... Ты знал, что он рисует? (•́︿•̀) Отвалите от меня (11:44): Очевидно. Отвалите от меня (11:45): Кто, по-твоему, нарисовал плакат университета? Королева бала всех в рот (11:46): Э-э-э... Тот, который висит в холле? Королева бала всех в рот (11:46): Он не распечатан? Отвалите от меня (11:47): Его нарисовал Итадори. Об этом знают все. Отвалите от меня (11:48): Oh, mi dispiace*! Об этом знали все, кроме тебя. Королева бала всех в рот (11:49): (；⌣̀_⌣́) Королева бала всех в рот (11:49): (｡╯︵╰｡) Королева бала всех в рот (11:49): (╥_╥) Отвалите от меня (11:50): Ох, ладно. Хорошо. Отвалите от меня (11:51): Ками, как это неожиданно! Как же так произошло, Сатору?! Не могу в это поверить! Ты, должно быть, обманываешь меня! Королева бала всех в рот (11:51): ... Королева бала всех в рот (11:52): Я готов задохнуться в твоём сарказме, Сугуру Отвалите от меня (11:53): Тебя ничего не устраивает. Как прикажешь поступать? Королева бала всех в рот (11:54): Так и быть! Только потому, что ты мой лучший друг и потому, что ты так сильно хотел узнать, я расскажу тебе! Отвалите от меня (11:55): Только не видео-звонок... Королева бала всех в рот (11:55): ☆⌒ヽ(*'､^*)chu Естественно, Сатору позвонил по видеосвязи. Естественно, он рассказал обо всём – почти – что произошло. Естественно, ему также пришлось выслушать речь Гето о том, что ему стоит быть более приличным и немного снизить уровень чсв. Но, по крайней мере, Годжо выговорился и был более чем доволен. А ещё он пришёл к выводу, что ему стоит написать Итадори. Надо же обсудить детали, верно? Потому что тогда они этого сделать не смогли. Было не место и не время. И возможности им никто не дал, собственно. Правда, перед тем, как это сделать, Сатору долго сверлил взглядом свой ник в лайне. Ему-то он нравился, это звучало забавно и в его стиле. Но почему-то – внезапно – стало неловко. Он даже предпринял попытку его изменить, однако спустя тридцать минут мозгового штурма Годжо осознал, что ничего лучше придумать не получается. И вообще, с чего вдруг он должен что-то менять и почему его это заботит? Какая разница, что о нём подумают? Её нет. Определённо нет. Глупости. Королева бала всех в рот (13:15): Итадори-кун! Добрый день! Или доброе утро? (o´▽`o)ﾉ Королева бала всех в рот (13:15): Как добрались? Сатору пару раз стирал сообщения, которые хотел отправить, и в конечном итоге решил, что этого достаточно для нормального начала диалога. Не то чтобы он об этом переживал. Просто... Он же преподаватель, возможно, следовало писать более формально? Но они не в университете, это личная переписка, так что... Нет. Вчера ведь Годжо вообще попросил Юджи звать его без этих глупых уважительных суффиксов, когда они не в стенах универа. Всё хорошо. Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:18): это бля ктопоаврлв Годжо завис на пару секунд. Что? Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:18): ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ! Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:19): мой телефон оказался не в моих руках, мне очень жаль! Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:19): добрый день, Годжо-сан! Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:20): ой, или то есть Годжо?.. Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:20): всё хорошо, большое спасибо Вам за помощь тогда Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:21): эм-м, я верну деньги за такси, не стоило (╯_╰) Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:21): как Вы? Сатору откровенно смеётся, видя кучу ответных сообщений. Он даже через переписку чувствует неловкость Итадори. Но интересно, кто написал то первое сообщение? Королева бала всех в рот (13:22): Не нужно ничего возвращать, я сделал это от чистого сердца ( ˘⌣˘) Королева бала всех в рот (13:22): Чувствую себя отлично ╰(*´︶`*)╯ Королева бала всех в рот (13:23): И мне бы хотелось обсудить вчерашнее***
Когда на телефон пришло сообщение, Юджи даже не обратил на это внимания, подумав, что ответит потом. Но когда Сукуна, сидевший к его телефону ближе него, перевернул экран и прочитал текст вслух, нахмурившись, попутно принявшись отвечать, Итадори подорвался со стула, выхватывая телефон из его рук. Сердце стучало, как бешеное. А стоило ему увидеть, что сообщение ещё и отправилось, Юджи готов был задохнуться от смущения. — Су! Не отвечай вместо меня! Ками-сама, Сукуна! Хотелось провалиться сквозь землю. Брат умудрился и мат сюда уместить! Это выглядит... Ужасно. Ему пришлось быстро оправдываться, чтобы Годжо не успел надумать лишнего. Это, видимо, его судьба – влипать в неприятные казусы. Очень своеобразный талант, надо сказать. Но окей, с кем не бывает? Другой человек ответил на сообщение, адресованное тебе. На сообщение от человека, который нравится. Матом. Вынуждая в итоге оправдываться и извиняться. Звучит так себе, но, по сути, это не так уж и страшно. Судя по такой спокойной реакции, Годжо не уделил этому особого внимания. Впрочем, эмоций на его лице Юджи не видел, так что сложно сказать наверняка. — Это что, тот тип, по которому ты сохнешь? Годжо? — Сукуна наваливается ему на спину, заглядывая в телефон через плечо, — Да по одному нику видно, что он конченный. Юджи хмурится, поворачивая голову к брату, и очень выразительно приподнимает бровь. — Сказал «Не вилка, но в глаз дать могу»? — Это другое, — отмахивается альфа, закатив глаза, — Мне он не нравится. Юджи тяжело вздыхает. Только этого не хватало. Мало того, что эмоции зашкаливают из-за того, что он прямо сейчас переписывается с Годжо, так ему ещё недовольно бубнят прямо в ухо. И сидевший с другого бока Фушигуро... Молча, но осуждает. Юджи абсолютно в этом уверен. Одного короткого взгляда в его сторону достаточно, чтобы понять. Однако он напрочь об этом забывает, стоит прочесть последнее сообщение, отправленное преподавателем. Вчерашнее... Обсудить... Ему бы хотелось... — О, чёрт возьми! — задушено шипит Юджи, чувствуя, как краска заливает лицо, а сердце заходится в ещё более быстром ритме – и это уже почти больно, на самом деле. В груди словно образовался комок. Тянет и ноет. Вообще-то, это несколько неприятно. Не так, как описывают в книгах. Никакого приятного волнения. Итадори чувствует только панику. Ему вообще кажется, что он покраснел и побледнел одновременно. — И что же вчера такого произошло, раз ты так реагируешь? Юджи, — Сукуна цепляет пальцами его подбородок, поворачивая лицом к себе, — Я чего-то не знаю? Он отводит взгляд, вновь гипнотизируя экран своего телефона. Ничего ужасного, он просто сказал своему преподавателю, что считает его красивым и хочет нарисовать. Юджи сглатывает, стараясь улыбнуться брату максимально естественно, и переводит умоляющий взгляд на Мегуми. Его единственный шанс на спасение. — Ха... Он его рисовать будет. — Чë? — Сукуна поворачивается к Фушигуро, отлипая от него, и Юджи судорожно выдыхает, возвращаясь к переписке. Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:25): о Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:26): хорошо?.. Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:26): конечно Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:26): что именно?.. Королева бала всех в рот (13:28): время, место и твой шарфик — А? До него не сразу доходит. Требуется целая минута, чтобы Итадори всё осознал. Шарфик! — Гуми! А где шарф, который мне сделала Нобара?! Когда мы уезжали, я вообще в нём был? Фушигуро отвлекается от своего «увлекательного» досконального пересказа вечеринки Сукуне. Хмурится. И спустя пару секунд отрицательно качает головой, моментально осознавая, к чему был вопрос. Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:30): аох Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:30): я его забыл да? Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:31): эмммм Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:31): но раз Вы упомянули... Он у Вас? Королева бала всех в рот (13:32): Конечно! Я заметил его, когда собирался уходить и решил прихватить с собой. Мне ведь намного сподручнее его вернуть Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:33): большое спасибо!!! Юджи-который-не-понимает-эту-жизнь (13:33): и... а что за время и место? что именно Вы?.. Королева бала всех в рот (13:34): М-м-м, я хочу заранее знать о месте и времени для встречи с моим Пикассо! Стиль общения Годжо его убьёт.***
Он сам не понял, как так вышло, но... Сегодня воскресенье, и через час Юджи должен встретиться с Годжо. В кафе. Один на один. На закрытой террасе. Только вдвоём. Он и Годжо. Итадори не совсем представлял, как будет рисовать дрожащими от волнения руками. Об этом он не думал, когда ляпнул ту несуразицу. О, ками, помоги ему. Сам он явно не справится. Без помощи высших сил Юджи просто рухнет в обморок от чрезмерных эмоций. Он, конечно, постарается совладать с собой и своими мыслями, однако не факт, что старания хоть немного возымеют успех. Юджи приехал заранее. Пришлось ведь тащить мольберт, краски и холсты – на всякий случай два, из-за чего затрата времени была намного большая, чем он представлял. Поэтому Итадори сидел, уставившись в одну точку, и ждал. Куча мыслей вертелось в голове. О том, что, возможно, оделся он слишком просто – любимая однотонная красная толстовка и чёрные джинсы скинни. О том, что стоило ещё тогда перевести всё в шутку и забыть, как страшный сон. О том, что Годжо слишком хорош. О том, что начальник слишком легко разрешил ему использовать закрытую на зимнее время террасу. И ещё много о чём. Любезно приготовленный для него кофе давно остыл. Юджи к нему даже не притронулся. Слишком... Волнительно и страшно. Итадори правда ждал встречи. Он хотел увидеть Годжо. Очень хотел. И очень боялся. Он накрутил себя до такой степени, что начало казаться, будто одно его неверное движение или слово может привести к концу. — Земля вызывает Итадори Юджи! — перед его лицом машут рукой. Эту руку Юджи узнает из тысячи, кажется. Недаром у него в тетрадке есть порядка трёх её эскизов. Очень красивые пальцы. Тонкие, длинные, с аккуратными ногтями. А косточка на запястье... Итадори моргает, наконец осознавая, что, раз уж перед его глазами маячит знакомая рука, значит, и её владелец также тут. Он поднимает взгляд, натыкаясь на непроницаемые солнцезащитные очки. — Ох, здравствуйте! Простите, задумался, — он резко поднимается на ноги, чуть ли не роняя стул, на котором сидел, — Вас провели сюда, да? Хорошо... К-как... Как добрались? — Всё прекрасно, — Сатору мягко улыбается, делая шаг назад, — Без пробок. А ты?.. Я смотрю, тебе пришлось тащить сюда инструменты. Знаешь, мне следовало забрать тебя из дома. Было не слишком тяжело? Итадори кусает губу, опуская взгляд. Очень... Приятно. Скорее всего, Годжо спрашивает это из чувства вежливости, а не из заботы, но всё равно... Радует, что тот вообще подумал о чём-то таком. Действительно. — Нет-нет, это не сложно! Только неудобно было, в остальном никаких трудностей! Ах, да, будете кофе? Или, может быть, чай?.. — Кофе, — Сатору снимает с себя очки, оставляя их на столике, — И кстати, — он достаёт из кармана пальто аккуратно сложенный шарф, протягивая его Юджи, — Прошу. — Спасибо... Он, естественно, намеренно задевает пальцами кожу на ладони Годжо. Как в тех самых сопливых мангах. Пусть и на мгновение. Однако всё равно приятно. Ему кажется, что преподаватель всё-таки тщательно за собой ухаживает. Ну не бывает ведь так, чтобы кожа была настолько мягкой просто так? — Располагайтесь, а я пойду сделаю кофе. Пальто можете оставить где удобно, здесь всё равно никого больше не будет. И, если вы не против... Я бы хотел, чтобы мы сразу перешли к делу. Всё-таки, даже набросок займёт некоторое время. — Как скажешь, — Сатору пожимает плечами, весело прищурившись, и хитро улыбается, — Стиль «ню»? — Чт... Что?! Н-нет, конечно же нет! Что вы- — Ах-ха-ха, шутка! — Годжо откровенно смеётся, запрокидывая голову назад, а Юджи чувствует себя так, словно стоит на оторвавшемся куске льдины и уплывает далеко-далеко без возможности вернуться назад, — Итадори-кун, ты слишком эмоциональный, знаешь? Очень мило, — успокоившись, мужчина показательно вытирает несуществующие слёзы с глаз. Чтобы выглядеть хоть немного лучше, Юджи намеренно громко – он надеется, что прозвучало обиженно – фыркает. Круто разворачивается и идёт к выходу с террасы – за обещанным кофе. Ладно, стоит признать очевидное: в чём-то Мегуми был прав. Годжо... Весьма фривольный. А если брать во внимание знания, которые Итадори получил на вечеринке... Ещё и... Весьма любвеобильный. Кажется, Наоя в какой-то момент задал «я никогда не имел больше десяти партнёров за год». И Сатору выпил. Странно, конечно, но было... Неприятно. Мысленно Юджи всё прекрасно понимал, конечно. Годжо очень красивый. Удивляться подобному глупо. Поэтому... Ну, что есть, то есть. Все его мысли по этому поводу не имеют смысла. Они в любом случае навсегда останутся невысказанными. — А он красавчик, Юджи, — его слабо пихают в бок, и Итадори переводит взгляд в сторону. Никого там не увидев, он вздыхает, опуская голову чуть ниже, — Твой? — В каком смысле «твой», Момо? — Юджи возвращается к своему прежнему занятию: варке кофе, — Я просто его рисую. — Да ну-у-у? Вот как сейчас это называют? «Просто рисую»? — девушка прикрывает рот ладошкой, подмигивая. — Прекрати. Мы не в таких отношениях, — ему приходится отвернуться, чтобы скрыть смущение, — Всего лишь знакомые. Так это выглядит со стороны?.. Да, это необычно. Ситуация не самая обыденная. И всё же не дикая. И невозможное возможно, так почему Юджи просто не может нарисовать красивого человека? Который ему нравится, но ведь это не так важно. — Ты понимаешь, что отворачиваться бесполезно, правда? У тебя всегда уши краснеют, если ты врёшь или смущаешься. Мы год тут работаем, думаешь, я эту фигню не заметила? Если не встречаетесь, то соболезную. Такой красавчик пропадает... — Момо! — Двадцать лет как. Эта девчонка – сущая катастрофа. Маленькая, миленькая и непропорционально своей миниатюрности въедливая. Ко всему прочему, она ещё и учится в одном университете с его братом. Его она Итадори и напоминает. Слава ками, что видятся они не каждый день. Иначе Юджи бы сошёл с ума. — Просто забудь, — выдыхает парень, ставя чашку с готовым напитком на блюдце, — Пожалуйста. Он кладёт три пакетика сахара рядом – потому что помнит, как Гуми упоминал о том, что Сатору любит сладкое. Ну, это правда клиника: Юджи запоминает о нём незначительные детали. Если так дальше пойдёт, всё действительно закончится плохо. — У-у-у, да он тебе нравится, — сочувствующе тянет блондинка, — Крепись, малой. Итадори закатывает глаза, подхватывая блюдце с кофе. Отвечать желания не было. Его вообще жутко бесит то, что... Всё настолько очевидно? Может, Сатору тоже всё прекрасно понимает? Хотя, вряд ли бы он тогда пришёл сюда сегодня. Возможно, он и похож на того, кто может и умеет играться с чужими чувствами, однако Юджи – его студент. Это ставит определённые рамки. — Ваш кофе, Годжо-сан, — Итадори намеренно возвращается к прежнему обращению, показательно не смотря в его сторону, — Не знал, сколько сахара Вы добавляете, поэтому оставил так. — Ты что, обиделся? — весело спрашивает Годжо, наклоняя голову вбок; преподаватель сидел на столе, закинув ногу на ногу, пальто благополучно покоилось на кресле, — Бу-у, Итадори-кун, ты такой ранимый. — Перейдём к рисунку, — он всё ещё старается делать вид, будто действительно не хочет на него смотреть, и проходит мимо, – к мольберту. — Ох, ну хорошо-хорошо, я извиняюсь. Мне очень жаль. Правда. Прекращай дуться и верни мне улыбчивого Итадори. Юджи резко останавливается, сжимая зубы. Этот человек просто... Невыносим! Ладно, Итадори успешно проигнорировал брошенное ранее «очень мило» в его сторону и даже не думал о той мнимой заботе. Но сейчас... Это выше его сил. Намного. Если он откроет рот, то оттуда вырвется только писк. Манера общения Годжо очень уж сильно бьёт по нервам. — Нет? Я очень искренне извинился. Итадори слышит в его голосе нотки смеха. И без них очевидно, что Сатору просто издевается. Но Юджи был бы не Юджи, если бы уделил этому хотя бы толику внимания. — Сдаюсь. Вы просто невозможны, — Итадори оборачивается, кидая в сторону альфы почти осуждающий взгляд. — М-м-м, но я не могу быть невозможным, я ведь существую. Полагаю, ты хотел сказать: «Сдаюсь, Вы маловероятны». Полная капитуляция со стороны Юджи. Годжо реально переспорить или как? — Давайте всё-таки начнём. Займите любую удобную позу. Намного проще и выгоднее сейчас просто приступить к делу. За рисованием, возможно, у него получится отвлечься. Сосредоточиться и не думать. Не думать. Но он думает. Дурацкие шутки. Юджи ведь правда обращает на них много внимания. И теперь... Как-то... В голову невольно закрадываются ненужные фантазии. О том, что было бы неплохо нарисовать Годжо полуголым. Вот чёрт.***
Было забавно наблюдать за такой быстрой сменой эмоций на его лице. Оказывается, Сатору вовсе не прогадал – мальчишка очень эмоциональный и открытый. Его так легко смутить, что это даже странно. В его окружении таких людей не было. Все, кого Годжо знал, – либо эмоциональные сухари, либо настолько привыкли к подобным фразам, что не обращают на них внимания. Поэтому... Наблюдать за Юджи весело. И то, как он себя ведёт, тоже забавно. Подыгрывать ему – тем более. Сатору нечасто таким занимался. Если только с племянником. В остальных случаях Годжо оставался исключительно на своей волне. И тем более никогда не извинялся, даже в шутку. Но, опять же, если это приносит удовольствие, почему бы и нет? Ему, на удивление, было не сложно. Если бы потребовалось, Сатору извинился бы ещё пару раз. Гето был прав. Итадори – открытая книга. Как он там ему писал?.. «Праведный образ жизни»? Очень похоже на то. Ну, почти? Потому что, кажется, у Юджи есть парень, верно? Он подумал об этом ещё тогда, в клубе. «Меня отвезёт Су». У Сатору хорошая память, поэтому он запомнил, конечно же. Плюс, Итадори отказал сыну ректора. На вечеринке ему кто-то позвонил, и, если слух Годжо не подвёл, Итадори клялся этому человеку в любви, а после звонка сразу же поехал домой. «Меня ждут». А когда Сатору спросил, родители ли его встретят, Юджи ответил отрицательно. Ну и вчерашнее... Когда ему ответил не Юджи, а кто-то ещё. Причём в весьма грубой форме. Если отбросить лишнее, вряд ли кто-то, кроме второй половинки, мог ответить «это бля кто», правильно? Да и Годжо убедился в том, что Итадори – омега. Пусть и запаха его он всё равно не чувствует. Сатору вообще считает, что было глупо не понять сразу. — М-м-м, можете немного повернуть голову влево? А, нет, не так сильно. Да, вот так, спасибо. Теперь, когда веселье слегка поутихло, Годжо определённо чувствует себя необычно. Весьма... Уютно. И как-то ещё. Рисуют его впервые – громадное упущение в жизни. Ему всегда нравилось внимание. Пристальное – особенно. Однако сейчас ему его уделяют не по тем причинам, по которым Сатору привык его получать. Его рисуют. Почему-то эта мысль безумно нравилась. Годжо знал, что Юджи талантлив. Видел всё-таки портреты Мегуми. Долгое время терялся в догадках о том, почему вообще такой парень, как Фушигуро, имеет свои портреты, но теперь-то всё понятно: у него просто есть друг, увлекающийся художеством. Ну и, естественно, Сатору понимал, что получится он хорошо, даже отлично. Но. Но... Было какое-то но. Годжо не совсем понимал, какое. Вся эта ситуация имела одно огромное «но». Осталось только выяснить, какое именно. Что-то его напрягало. Или, вернее будет сказать, не нравилось. Казалось неправильным. Какое-то странное паршивое ощущение. — Чуть-чуть... Ниже, пожалуйста. Сатору отвлекается на тихий голос Итадори. Сначала Годжо хотел ляпнуть глупое «что?», но вовремя понял, о чём тот просил. Опустить голову. Просто опустить голову. — А, не закрывайте глаза, хорошо? — Как прикажете, молодой господин, — пытаясь сдержать смех, бросает Сатору, тут же ловя на себе скептический взгляд. Да, вот такие, ничем неприкрытые эмоции, и вправду заставляют чувствовать себя лучше. Всё остальное время Итадори его словно не замечает. А ведь рисует, вроде как, не интерьер, а именно его. Парнишка так сосредоточен, что это поражает. Будь он точно таким же на парах – цены бы ему не было, вот честно. — Фух... Пока всё. Сюда бы добавить парочку деталей, конечно, но в целом... Я закончил. Сколько времени? — Половина восьмого, — произносит Годжо, дотянувшись до своего телефона. — Сколько?! Ками, я совсем не заметил. По правде сказать, Сатору и сам удивлён. Конечно, он-то заметил, что на улице стемнело: терраса всё-таки застеклённая, но даже не представлял, что уже так поздно. Время пролетело совершенно незаметно. Удивительно. Они ведь вообще перерывов не делали. Только сейчас Годжо понимает, что голоден. И что тело чувствует себя не самым лучшим образом. Он тянется, разминая спину, и слышит соответствующий хруст. — Ох, измотал ты меня, бедного, — Сатору широко улыбается, поднимаясь на ноги, — Дай хоть посмотреть, что получилось. — А, простите... — со всей серьёзностью отвечает Итадори, опуская голову, и Годжо ловит себя на мысли о том, что, возможно, ему стоит провести для Юджи персональный урок по сарказму и иронии, — Не знаю, понравится Вам или нет, я не слишком-то уверен, это- — Вау, — Сатору в наглую устраивает локоть на чужой макушке, уставившись на холст, — Шутишь, что ли? Не уверен он. Получилось отлично. Я правда такой красивый, а, Итадори-кун? Он опускает взгляд, с довольной улыбкой наблюдая за тем, как щёки мальчишки красноречиво алеют. Ну, правда ведь мило. Душа нараспашку прям. — Правда. Я ведь уже говорил, что считаю Вас красивым, Годжо-сан, — Юджи дёргает головой, отворачиваясь, — Не издевайтесь. — А-а-а, ну, Итадори-кун, прекращай. Твоему личику больше идёт улыбка, чем надутые щёчки. Хотя так тоже ничего, конечно. — Годжо-сан! Остановиться бывает сложно. Ему слишком уж сильно нравилось то, как Итадори реагировал на его фразы. Настроение у Сатору великолепное. — Всё, прекращаю, прости. Не злись, дитё, — он ерошит его волосы, сразу же отходя назад, — Я могу забрать его? — Ками простит, — бубнит Юджи, поднимая голову, — Можете. И я не ребёнок. — Конечно-конечно, — Годжо согласно кивает, не переставая ухмыляться, — Благодарю, юный Пикассо. Портрет и вправду вышел отличным. Сатору знал, да, знал, что рисует Итадори великолепно, но такого результата не ожидал. Кажется, мальчишка и вправду хорошо постарался. — Как насчёт ужина? Я страшно голодный. А потом подвезу тебя до дома, — Годжо подхватывает своё пальто с кресла, поворачиваясь к студенту. — О, не стоит, я могу сам- — Какой из меня джентльмен, если я брошу тебя одного в такое время? На улице уже темно и холодно. Не спорь. Темень стояла почти непроглядная. На улицах, конечно, горели фонари, но это мало спасало. Светло, как днём, было только в центре города. Сатору бы ни за что не отправил Итадори домой самостоятельно. Совесть не позволит. Те её крупицы, что у него есть. — Какую еду предпочитаешь? — Мне всё равно, выбирайте на свой вкус, — негромко отвечает Юджи, снимая холст с мольберта, — Я... Пойду, аккуратно заверну в крафтовую бумагу. Подождите, пожалуйста. «Выбирайте на свой вкус», а?.. Легко сказать. Кажется, ему придётся прошерстить немало интернет-сайтов. Хотелось, чтобы Итадори также всё понравилось. Не всё же время быть единоличником. Он просто... Благодарен ему. Ужин – всего лишь компенсация. Вот и всё. Логично же, верно? «Нет, Сатору, не логично, ты – идиот», – вот, о чём он думает перед тем, как забить в интернете запрос о том, где можно поужинать.