(Дэвид) Ксанатос

      Утром джедайку разбудили новые подруги, тут же утащившие Раву к горячим озёрам, чтобы искупаться и вычесать шерсть. После того как они обсохли пришла пора лепить снежную корону... ну или нечто, исполняющее роль головного убора во время турнира.       Пока молодые представительницы племени дурачились, готовили украшения (кучу бус притащили старшие из "подружек невесты"), матёрые кобели и суки готовили угощение, расчищали площадку, расстилали звериные шкуры. Шаманка с ученицей готовили напитки из корешков, попутно рассказывая бездельничающему человеку о свойствах редкой на этой планете флоры...       Когда солнце поднялось над горизонтом, снежные дюны приняли синеватый оттенок, из-за чего волкам становилось намного легче прятаться залегая в засаде, ну или же скрываясь от врагов. Оказалось, что где-то на просторах холодного шарика, теряющегося в тишине космоса живут птицы, нередко охотящиеся в том числе и на разумную добычу (свои гнёзда они создают на вершинах сугробов, откладывают по одному-два яйца, а вырастают до размеров среднего сородича Раву длиной).       Посмотреть на состязание собрались все жители селения: полдюжины щенят разных возрастов, раздельные группы охотников и ремесленников, по сути своей являющихся разнорабочими широкого профиля, ну и взрослых самок. Кандидатов же на лапу и сердце молодой, но уже могущественной шаманки набралось целых восемь, тогда как ещё одного отсеяли из-за возраста, ну и нечётного числа бойцов.       Ксанатос демонстрировал дружелюбие, охотно отвечал на вопросы и спрашивал сам, покладисто не лез туда, куда его не просили и, действуя максимально ненавязчиво, отслеживал состояние подруги. Дэвид, приняв аргументы своего органического напарника более не докучал советами, а вот Рырга то и дело бросала хмурые взгляды и словно бы прислушивалась к чему-то, что было ведомо только ей. Однако же Сила не подавала никаких подозрительных сигналов, из-за чего у джедая создавалось впечатление, что немолодая хищница играет на публику.       Мастер-инженер, конечно, допускал вероятность того, что есть некие техники, позволяющие ощущать возмущения космической энергии намного тоньше, но сильно сомневался в способностях аборигенов. В конце концов высокое количество мидихлориан не только давало хороший старт при обучении, но и помогало лучше воспринимать нематериальную часть мира. Теория, что она и вправду прислушивается именно к звукам тоже не выдерживала критики: остальные волки продолжали вести себя абсолютно как обычно.       В итоге, решив спросить об этой странности перед отбытием, наследник герцога Телоса Четыре полностью сконцентрировался на разворачивающемся перед ним представлении. Посмотреть же было на что: молодые кобели сперва прошлись по кругу перед публикой, откровенно красуясь мышцами, клыками, когтями и шрамами, украшающими шкуры, после чего их разбили на четыре пары и начались драки.       Молодой мужчина не ожидал, что увидит применение какого-нибудь тайного боевого искусства, всё же для создания чего-то подобного нужны условия вроде большой численности, ну или хотя бы наличие разумных врагов, против которых его можно применить, но реальность оказалась более суровой. Синие волки бросались друг на друга с азартом, грозным рыком, а порой даже яростью... но их тактика едва ли значительно превосходила бойцовских зверей. Нет, если бы у них были копья, то ситуация бы немного изменилась, но выдавать оружие решившим покрасоваться перед самкой мальчишкам никто не стал.       "Боевые искусства оттачиваются разумными против разумных, а не охотниками против добычи", - констатировал незримый собеседник джедая, когда очередная пара кобелей сцепилась в клубок, стараясь разодрать друг другу бока и подмять соперника под себя.       Пятеро из восьми женихов показали умение наносить удары лапами, а не просто наваливаться всем весом, пытаться схватить и вцепиться клыками, и лишь трое из них пытались применять захваты конечностей. При этом несмотря на то, что когти у всех были острыми, ран никто старался не наносить останавливаясь едва только появлялась кровь.       "Разочарован, великий шаман?", - старательно держа на поверхности своего разума эту мысль, слегка коснулась руки Омега Рырга, привлекая к себе внимание.       ...Тем временем на импровизированной арене последние два финалиста валяли друг друга по снегу, рыча и взвизгивая. Наконец изловчившись, более крупный серо-голубой кобель прижал соперника к примятому снегу и сжал свои челюсти на его шее, тем самым демонстрируя смертельный укус, на что в ответ получил жалобное поскуливание.       "Я ожидал большего", - отправил ответную мысль человек, с невозмутимым видом продолжая наблюдать представление.       Новоявленный чемпион поднялся сперва на все четыре, а затем и только на две задние лапы, запрокинул голову и взвыл, бросая вызов другим конкурентам. Прежде, как рассказывала шаманка, вожак мог выйти в круг и повозить сопляка мордой по снегу, после чего забрать невесту себе, но от этой традиции пришлось отказаться из-за угрозы, что все члены племени будут друг другу слишком близкими родственниками (в конце концов именно попыткой разбавить кровь объяснялась традиция селить гостей в иглу одиноких сук).       "Так может покажешь, как должен драться настоящий альфа?", - попыталась подначить собеседника Рырга.       "Не хочу втаптывать самооценку защитников твоего племени в пыль", - меланхолично и до предела самоуверенно ответил немолодой хищнице Омега.       "Глупый щенок", - фыркнула шаманка, после чего встала со своего места и вместе с победителем отправилась к Раву, что сидела на почётном месте в окружении "подружек невесты", будучи одетой в причудливый шлем-корону из снега на голове. Этот головной убор мешал видеть, что происходит впереди, но джедай не сомневался, что его напарница благодаря Силе узнала даже больше чем все её сородичи.       Волк, имени которого человек даже не запомнил, преувеличенно осторожно снял снежную корону, после чего облизнул морду Раву, что буквально светилась в Силе, переливаясь едва ли не всеми цветами радуги, окатывая Ксанатоса то обжигающим жаром, то нестерпимым холодом. Впрочем, она послушно вышла на арену и совершила круг почёта рядом с кобелём, чтобы получить приветствия и поздравления от остальных членов стаи... включая семерых проигравших претендентов. А после этого новоявленная парочка сбежала с торжества вглубь снежных дюн, оставляя гостей набивать животы, устраивать шутливые потасовки, играть с щенками.       "Вот и всё, великий шаман. Надеюсь, ты не будешь жалеть о своём выборе", - вновь вернувшаяся к почётному гостю Рырга выглядела хмурой, а общаться предпочла именно при помощи чтения-передачи мыслеобразов (пусть ей это и давалось исключительно благодаря поддержке мастера-инженера).       "Можешь быть спокойна", - отозвался Омега, прикрыв лицо ладонью от горсти снега, подхваченного порывом ветра.       "Грядёт буря. Если хочешь - можешь переночевать в моём доме", - подняв морду к небу, от чего длинная шерсть у неё на шее и груди затрепетала на ветру, предложила Рырга.       "Думаю, мне сегодня спать не придётся", - приподняв уголки рта в намёке на улыбку, наследник герцога Телоса Четыре покинул гостевое место и зашагал вглубь поселения, куда уже убежали почти все представители племени...       ...       Они бегали по снегу, гоняясь друг за другом словно озорные щенки; взбегали на высокие сугробы, чтобы затем скатиться вниз сцепившись в рычащий и фыркающий клубок из тел; отряхивали шкуры и снова бежали, чтобы окунуться в горячее озеро и взабраться на тёплый камень, дабы получить толчок в бок и упасть обратно в воду. Время летело незаметно и солнце успело зайти за горизонт, а в небе зажглись далёкие звёзды, когда двое волков перешли к тому, чего жаждала их плоть с самого начала церемонии.       ...Раву чувствовала азарт, жаркий огонь растекающийся по жилам, запах сильного, здорового самца, дурманящий голову не хуже крепкого алкоголя. Его язык, облизывающий морду, ладони, скользящие по крепким бокам, клыки, вонзающиеся в загривок - всё это было словно во сне; словно с кем-то другим, а не с ней. И этот кто-то отзывался на каждое действие, отвечал на ласки, поощрял на большее...       ...Она хотела быть любимой...       ...Она хотела быть желанной...       ...Она хотела, чтобы ей восхищались...       ...Она хотела быть частью чего-то большего...       Горячая страсть, удушающая похоть, сладкое торжество, острое злорадство - эти эмоции окружали её, окатывая волна за волной, от чего шерсть вставала дыбом. Навалившийся сверху кобель стиснул бока передними лапами, а затем сжал зубы на шее, словно хищник удерживающий добычу.       "Я этого хочу...? Этого я хочу? Этого хочу я?", - три вопроса, вспыхнувшие в голове заставили поволоку похоти отступить, но затем хищница ощутила толчок и взвизгнула дёрнувшись, но хватка на шее вынудила остановиться.       Словно бы со стороны посмотрев на себя Раву зажмурилась, ощутив как к горлу подступает ком. Её, словно дикое животное брал сородич, упивающийся собой и своим торжеством. Сила, которую выплёскивал вокруг себя этот разумный несла в себе мысли и эмоции, от которых хотелось рычать, плакать и кричать "Как раньше этого не заметила?".       ...И в то же время вторая половина волчицы была довольна утверждая, что всё так и должно быть. Сильный самец дарит ей удовольствие, пусть и не так как виделось в мечтах, а затем подарит и щенков...       "Я этого хочу? Этого я хочу? Этого хочу я?", - тело сотрясалось от грубых ударов, из горла вырывался рычащий хрип, мышцы вздрагивали от судорог...       ...Раву чувствовала как чужие лапы её ласкают, чужие клыки вгрызаются в шерсть. И она одна... одна такая - чужая стала сама себе.       "Ксанатос?", - вспыхнуло в голове имя человека, с которым было связано множество воспоминаний, чувств, множество надежд.       ...Он даже не попытался её удержать; не выступил на турнире; не...       "Прилетел со мной на эту планету и наблюдал за всем, ожидая... чего?", - мысли в голове путались, образы мелькали перед внутренним взором, а тело... предательски получало удовольствие от грубости, почти насилия со стороны молодого кобеля.       Зарычав особенно громко партнёр вжался в неё, начав извергаться, тогда как его ствол раздулся узлом, крепко соединяя их тела. Кобель, разжав клыки и приподнявшись, передними лапами опираясь о её спину, что-то спросил, но... она его не слушала.       ...Омерзение к себе, злость на Ксанатоса, диких сородичей, друзей из ордена, презрение к жизни в качестве породистой суки в племени - всё это вспыхнуло яркой звездой, прогоняющей более слабые эмоции. Стоило же обернуться, чтобы взглянуть "мужу" в морду сияющими расплавленным золотом глазами, как он полыхнул удушливым холодом страха, чем вызвал ещё больший гнев.       Извернувшись, почувствовав неприятное давление внутри, синяя волчица оттолкнула победителя недавнего турнира, буквально снимаясь с его ствола, слыша болезненный визг. Взрослый щенок, свернувшись калачиком на снегу, прикрывая пострадавшую часть тела смотрел на неё как на монстра из сказок для малышей, по какой-то неведомой ошибке оказавшегося настоящим.       "Мусор", - рыкнула Раву, вложив в эту мысль-слово всё презрение, которое только смогла собрать.       - Н-не убивай... - проскулил "чемпион. - Я не хотел...       - Чего ты не хотел? Меня? - приблизив оскаленную морду к голове кобеля, одарённая фыркнула и отстранилась. - Жить будешь.       Более не обращая внимания на сородича, она прислушалась к собственным ощущениям и поморщилась осознавая, что по её бёдрам стекает смесь их выделений, засыхая на синей шерсти из-за царящего вокруг мороза. Впрочем, чувства плоти, нанёсшей столь подлый удар по сознанию были наименьшей из забот: в голове воцарился полнейший бардак из-за непонимания, что же делать дальше.       "Ксанатос...", - повернувшись в сторону поселения, откуда ощущались спокойные волны далёкого тепла, экзотка прикрыла глаза... а затем сорвалась с места на бег, взрывая рыхлый снег лапами...