Те, кто выше Мира

            POV Иннанис. Бог-абстракт пустоты и небытия.       Я не справился... Проклятый Цикл, или, как теперь мне стало известно точнее, Сайкель… Так его зовут братья по магии и происхождению — другие Боги абстракты. Сайкель пусть после своего отката на целый уровень назад и не поддерживает с ними отношения, но они наблюдают за ним. Именно благодаря их печати он смог спастись от моего гнева…       Но кто же такие Боги-абстракты? Паразиты, играющие всем Мирозданием, да и что там мелочиться — всем, что существует. А вся проблема заключается в одной поразительной способности — всесилье. И нет оно обозначает вовсе не абсолютную мощь любого Бога-абстракта. Нет, это нечто гораздо более глубинное. Всесилье — это то, что выполняет желания Бога-абстракта, делая грезы реальностью в ущерб всем остальным. И чем сильнее Бог-абстракт, тем могущественнее его всесилье. Самое пугающие то — что у меня эта способность также есть. И несет она лишь зло. Ибо я хотел возможности уничтожить других Богов-абстрактов, чтобы прервать этот ужасный бесконечный цикл Больших Игр. В которую я сам был невольно втянут. А единственное, что меня останавливало — моя сестра, так как я не хотел создавать даже призрачную возможность того, что ей кто-то навредит. Но теперь ее нет, а это значит, что я могу все же попытаться уничтожить Богов-абстрактов. Злая ирония злодейки судьбы. И почему нет такого Бога-абстракта, чтобы я мог вынести ей, так сказать, все свои претензии? Ха, еще могу шутить, пусть и над самим собой…       Телепортация. Для многих магов необходимо сосредоточение на месте, куда он или она желает телепортироваться. Мне же, пятикрылому Богу-абстракту, это совершенно не нужно. Простая мысль и вот я перед своей целью — Садом Достижений. Здесь Верен собрал самые искусные творения рук смертных, бессмертных и Богов. И сегодня, я прерву эту бесконечную игру, а потом умру сам, дабы дать миру моей сестры независимость и от собственного взора. А вот и стражи этих мест. Три абстракта, находящиеся на высшей планке развития в рамках Бытия. Они обладают действительно неограниченной ничем мощью. Мазерлен, абстракт чудес. Гуманоид с идеальным лицом, светлыми волосами, одетый во все белое, так и излучающий спасение и доброту. Василиса, которую зовут Премудрой за то, что по преданию она знает все заклинания на свете, абстракт баланса. Девушка, закутанная в черное похоронное платье, с наполовину седыми, наполовину тусклыми блондинистыми волосами, разделенными по цвету на две косы. Ее взгляд выражает абсолютное безразличие. Елена, которую зовут Прекрасной, ибо именно она отвечает за творчество в Мироздании, абстракт искусств, фантазии, творчества и всего Прекрасного. Это девушка с золотыми волосами, небесными глазами, практически идеальным лицом. Одета она в красное платье, подчеркивающее ее фигуру. — Приветствуем вас, господин Иннанис, видимо, у вас есть какое-то дело, к господину Верену? — учтиво поинтересовался Мазерлен. — Да, это было бы неплохо. Но увы, сегодня я пришел не говорить! — заявил я, моментально выпустив энергию пустоты.       Тут же я атаковал их сгустками энергии пустоты в виде щупалец. Стоит отдать им должное, несмотря на внезапность моей атаки, и тот факт, что я выше их на целую голову, ввиду наличия у меня статуса Бога-абстракта, они смогли увернуться от первых моих атак. Мгновенно они активировали свой режим вознесения. Василиса и Елена призвали свои оружия — посох и копье. Елена и броню на себя успела нацепить… Ха! Бесполезно.       На меня обрушились сотни атак. Все они без исключений были настолько мощными, что легко разрушили бы целую вселенную, а несколько основных и мультивселенную. Даже для абстракта скорость создания заклинаний Василисой просто зашкаливает. Но все равно слишком медленно. Щуп из магии пустоты просто не замечает часть ее защит, а часть пробивает грубой силой и пронзает абстракта баланса насквозь. Перехватываю рукой копье Елены. Она пытается выкачать из меня мою магическую энергию. Это и стало ее ошибкой. Единственной, но роковой. От моей невероятно агрессивной энергии копье Елены трескается, и в конце концов полностью исчезает. Я же сформировав топор отрубил ей голову и пронзил в нескольких местах ее тело. Душа уничтожена. За это время Василиса успела сняться с моих щупов и контратаковать меня целым каскадом заклинаний. Она создала вокруг меня триллионы взрывов различнейших заклинаний всех школ. Кажется, она послала в меня все заклинания, что знала. Вокруг меня бушевала энергия парадиза и энергия зла в бессилии. Ибо ничто не способно победить пустоту. Все эти заклинания просто бессильно бились о мое тело, не в силах ни замедлить меня, ни нанести хоть какой-то вред. Что это?       Мазерлен… Он создал чудо. Самое настоящее. Эти лучи… Смотря на них, я вспоминаю все лучшее что было со мной. Аетерна… Наши соратники. Наши планы. Наши надежды. Наши мечты. Мне просто не хочется выходить из этого парадиза, он так и манит, чтобы остаться в нем навеки. Это не та энергия парадиза, которую вызывала Василиса. Та была злой, недоброй, нечестивой, искаженной. Эта же настоящее воплощение идеального мира. Но нет! Это чудо — фальшивка! Тут же поле вокруг меня осыпалось нечто. — Вы отвергли свое чудо, что я хотел вам подарить? — с грустью спросил Мазерлен.       Он… Не хотел меня обмануть?! Это не была фальшивка. Он действительно хотел подарить мне чудо. Но чудо для меня будет равносильно убийству надежды для всего будущего когда-либо освободиться. Прости меня сестра, но твоя жизнь будет лучше без меня. Василиса вызвала свои крылья. Одно — угольно черное, второе — белое, подобное ангельскому. Вот только оно будто оборвано… — Я просто понимаю, что чудо для меня означает гибель надежды для всего будущего быть свободным на неопределенный срок. Если это так, то я выберу пусть и призрачную, но возможность реализации счастливого будущего для каждого или по крайней мере свободу выбора каждого, а не чудо для себя! — ответил я. — Вы боритесь за правую цель, но ваши методы означают неизбежную гибель других, что я не могу принять, — заявил Мазерлен. — Тогда скажи мне, абстракт Чудес, в чем твой смысл жизни, в чем твоя цель? В служении Богам-абстрактам? Тогда твое чудо не является таковым, — произнес я. — Я дарю чудо. Каждому. Просто не все способны его, к несчастью, разглядеть и ценить не журавля в небе, а синицу в своей руке. Именно те немногие, которые начинают ценить имеющееся и получают истинное чудо. Другие же просто не могут его получить, ибо отвергают чудеса, — парировал Мазерлен. — А я желаю принести благо. Мое благо тоже будет чудом, ибо сейчас его возможность просто призрачна. И я не отступлюсь от своей цели. Быть может не это, так какое-нибудь Мироздание однажды будет свободно в выборе пути! — заявил я. — Вы не отступите, господин Иннанис? — спросил Мазерлен. — Нет, ни в коем случае, и если вы будете стоять у меня на пути, то повторите судьбу Елены, — заявил я. — Вы жестоки, но не понимаете одного — смерть для нас, переживших падение рая, проживших сотни триллионы циклов, видевших все, на что только способна фантазия, будет лишь одним новым большим приключением. Мы не жаждем ее, но не боимся, ибо для нас она станет всего лишь концом крайне долгой и достойной жизни, в которой мы уже достигли всего чего хотели. Если вы хотите убить последний осколок рая, то воля ваша, но подумайте, разве будет жизнь лучше без чудес? Если вы хотите убить баланс, то подумайте, будет ли справедливым новый мир, в котором одни будут обладать такой силой, что легко способны уничтожить других по собственной прихоти без какой-либо кары? Вы уже убили Елену, абстракта искусств и всего прекрасного. Подумайте — разве это не ужасно, что смертным не удастся создать шедевр? — произнес Мазерлен. — Все то, о чем ты говоришь безусловно важно, но это ничтожные плюсы по сравнению с отсутствием свободы выбора. У смертных никто не спрашивал хотят ли они жить в постоянной возможности умереть или стать частью плана Бога-абстракта или существа более низшего порядка! — заявил я. — Но и вы не спрашивали смертных о том, хотят ли они свободы, — парировал Мазерлен.  — Да хватит уже болтать! Хочешь убить нас — так будь добр, сделай это молча и без своей чертовой неискренней сентиментальности! — закричала разъярившаяся Василиса, прервав наш с Мазерленом спор.       Ухожу от заклинания поражающего все пространственные координаты при помощи своего всесилья. Так, надо убрать Василису, а то бой затянулся. Подумано — сделано. Перед Василисой появился шар, во все стороны бьющий щупальцами из энергии пустоты. Невероятно, но Василиса смогла отразить эту атаку при помощи какого-то хитроумного авторского щита, а после контратаковать. Она выпустила в меня весь свой резерв, который имела, преобразовав всю эту титаническую массу энергии в две — энергию парадиза и энергию зла. Взрыв! Пустота и щит из энергии небытия защитили меня, но не будь я Богом-абстрактом и не имей всесилья, эта атака могла бы быть невероятно опасной. Тут же я запустил в нее тысячи копий пустоты. Хотя понятие запустил здесь не очень подходит, ведь из-за моих действий, а также заклинания Василисы, пространство, сама реальность были уничтожены на расстоянии нескольких километров. Такой малый масштаб разрушений объясняется просто — мы очень хорошо умеем концентрировать магическую энергию в одной точке. Василиса худо-бедно, но уворачивалась от копий или блокировала их при помощи Чудес, создаваемых Мазерленом. Так не пойдет. Я запустил в нее целое огромное облако множества энергий пустоты. Она попыталась поглощать это… Неудачно… Она начала растворяться от переполнившей ее агрессивной и разрушительной энергии пустоты.       Ну наконец-таки! Я почувствовал смерть абстракта баланса. Все же всесилье, наличие безграничного резерва, а также неограниченность такой характеристикой как скорость дает поразительный результат в бою даже против столь могущественных абстрактов, которых буквально один шаг отделяет от того, чтобы обрести всесилье и также стать Богами-абстрактами. Вот только им это, судя по всему просто не нужно. А если нет необходимости во всесилье, то оно и не появляется и они так и остаются абстрактами. Это очень странно, но похоже появление такой могущественной силы зависит от… Подсознания и души самого абстракта.       Мазерлен наблюдал смерть Василисы с грустью. Но в его взгляде не было ни жажды мести, ни ярости… Никаких отрицательных эмоций. Когда Верен сказал мне в нашу первую встречу, что Мазерлен является последним из живущих истинных существ Парадиза и не может быть злым чисто из своей природы… Я ему не поверил. Ибо действительно, зло для меня стало столь естественным, что невозможно представить жизнь без него. И что могут быть существа лишенные «семени зла» — «подарка» Каина. На самом деле главное в Мазерлене даже не его сила, хотя по этому параметру он с лихвой превосходит и Елену, и даже Василису. Дело в том, что крайне сложно заставлять себя сражаться с чем-то настолько идеальным, светлым и добрым. Мазерлен не испытывает ко мне ненависть как к убийце своих давних товарищей. Он считает меня просто заблудшей душой, одной из миллионов, которой он должен и может показать путь к свету. Так и хочется просто уйти и забыться. Попытаться начать жить заново. И лишь осознание того, что это лишит все миры тени надежды на свободу, заставляет меня сопротивляться этому свету. Буду честен, не обладай я всесильем, то просто сдался бы. Ибо этот свет пробуждает лишь самые лучшие воспоминания и не хочется от него отказываться. — Вы отвергаете не только чудо, но и спасение. Разве вам не хочется быть счастливым? Не совершать все то зло, что вы запланировали? Поверьте, мне как первому абстракту, даже во время Парадиза бывшего одним из самых старых существ в нем, настоящее добро невозможно принести злом, ибо это добро будет фальшивкой. Оно не будет истинным и правильным, ибо в своей погоне за светлым будущим, вы сделаете одну единственную фундаментальную ошибку, которую совершают все алкатели всеобщего блага, — заявил Мазерлен. — И какую же? — спросил я.       Мазерлен почему-то не хочет позвать Богов-абстратктов. Скорее всего просто не хочет подвергать их опасности. Почему я должен с ним сражаться?! Я сжал зубы покрепче, отгоняя подобные мысли. Надо сосредоточиться. — Все вы считаете, что мир, его система искажена, — заявил Мазерлен. — Ты видно издеваешься надо мной. Говоришь прописные истинны, а указываешь на ошибку?! — крикнул я на него. — Вся проблема в том, что вы делаете неверный вывод. По вашему разумению, если что-то искажено, то это должно быть непременно сломано ради всеобщего блага, не считаясь с жертвами. Но это не так. Ибо изначально та система, что вы так яро ненавидите приносила лишь добро, и именно она обеспечивала Парадиз. Все те её изъяны — лишь реакция на всеобщее осквернение Каином. Она страдает невероятно от каждого совершенного зла. Но все еще продолжает верить в добро. Разве это не подвиг? Разве она заслуживает смерти? — произнес Мазерлен. — Почему ты говоришь о системе как о чем-то живом? — спросил я. — Потому что Леди Сис ее прямое воплощение, — ответил Мазерлен.       Система еще один Бог-абстракт?! Нехорошо… Но почему Мазерлен рассказал это мне? Он… Я понял. Он просто не может солгать. Он никогда не лжет и всегда дает знания. Никакие препятствия не могут его остановить. Ибо они просто не действуют на него. — Ты, абстракт чудес, просто не хочешь ничего менять. Ты чистоплюй. Ты не желаешь даже пытаться. А создать идеал вновь возможно лишь в попытках. Ибо такова жизнь. Но я изменю ее, саму реальность. Уж мне то сил хватит! — заявил я. — Вы думаете, что принесете благо злом? Вы сломаете систему, это так, но будет ли мир без нее лучше чем с ней? Будет ли мир без Богов-абстрактов лучше чем тот, что с ними? Разве от исчезновения всемогущих сущностей хоть кто-то станет добрее? — вновь произнес Мазерлен. — Может быть мир не станет добрее. Но главное не это. У смертных будет свобода. И при помощи этой свободы они, если захотят, смогут построить свой идеал, который, вполне вероятно, что и мы понимаем искаженно, — проговорил я.       Пора прекращать эту дискуссию. Ибо сила Мазерлена не только в чудесах им создаваемых, но и в его словах. Он действительно делает этот мир лучше только самим фактом своего существования. Жаль, что приходится сражаться с ним. Но это лишь еще одно доказательство необходимости слома этой несправедливой системы. Я создал огромную сферу из тысяч энергий Небытия. Это не только пустота. Это все те миллионы типов энергии, которые не просто не существуют в реальности. Но и не могут существовать, не могли существовать и никогда не будут существовать. Это на бесконечные порядки более высокий уровень чем нечто несуществующее в привычной реальности. Что. Это?!       Мазерлен действительно создал Чудо. Это и есть его вознесение, то что делает его… Абстрактом Чудес. Он выпустил свои прекрасные белые крылья, от вида которых даже классические ангелы из некоторых религий и мифологий уверяться в своей нечестивости. Они просто слепят все вокруг энергией парадиза даже сквозь мою сферу пустоты. Самое удивительное — эта энергия парадиза блокирует даже мою сферу. Это действительно Чудо достойное абстракта Чудес. Я усилил напор. Сады Достижений, мир зачарованный Вереном выдерживать ужасающую мощь сильнейших абстрактов и Богов-абстрактов начал трескаться, ломаться, искажаться и в конце концов просто оказался уничтожен под воздействием такого количества энергии Небытия. Причем Мазерлен все еще жив, да, его сфера постепенно проседает, но очень медленно! Но все же он абстракт, а я Бог-абстракт. Как бы силен он ни был, постепенно он начал проигрывать в этом противостоянии. Энергии Небытия оказались достаточно сильны… Нечто разбилось. Сигнатура абстракта Чудес начала затухать…       Вот и все. Что? Из затухающей она внезапно… Вновь полилась невероятной рекой прямо на меня, восстановившись как феникс. Я тут же закрылся множеством щитов из энергии Небытия. Но бесполезно. Это оказалась настоящая атака абстракта Чудес, которая прошла сквозь все препятствия и барьеры прямо внутрь моей души. Наверное, одна из немногих в его арсенале. Так хорошо… Тепло. Что это? Это не похоже на истерзанные моей магией сады Достижений. Это просто бесконечное белое пространство… — Привет, Ини, — так называла меня только одна душа.       Аетерна! Что сделал Мазерлен? Он убил меня? Или сделал нечто иное? Быть может это его иллюзия? — Мазерлен при помощи силы Чуда переместил тебя сюда на короткий срок и позволил нам поговорить. Такова его противоестественная и невероятная сила, — произнесла Аетерна.       Действительно ли это она? — Кто ты? Может ты иллюзия Мазерлена? Если так, то я разочарован, — заявил я. — Ини, ты как всегда такой скептик. Знаешь, я не буду просить тебя остановиться. По одной простой причине. Мазерлен для тебя лишь досадное препятствие. Но когда мы поругались, ты не пошел против меня. Ты просто не смог. И только когда Сайкель убил меня, ты смог пойти на самоуничтожение против Богов-абстрактов, — произнесла Аетерна. — Да ты права, сестра. Я бы даже ради всего мира не пошел против тебя. Но теперь ты мертва, в том числе косвенно по вине моего всесилья. А потому я и хочу сломать эту систему! Я принесу благо всем и каждому, ибо вы будите независимы от случайной мысли Бога-абстракта! — сказал я. — И в этом мире останется только один злодей. Ты. Зачем тебе это, Ини? Почему ты так хочешь стать всеобщим злом, с которым будут бороться? — спросила сестра. — А кто сказал, что после исполнения своего плана, я собираюсь жить? — произнес я, улыбнувшись. — Ты сейчас серьезно? — со страхом спросила сестренка. — Я когда-нибудь не бываю серьезен? Абсолютно. После исполнения моего плана у меня не останется смысла к существованию. Более того это существование будет приносить вред. А потому я просто умру. Вот и все. Будет царство абсолютной свободы, когда рано или поздно будет построен новый рай! — заявил я. — Ты неисправим. Ты всегда думаешь о благе тех, кто с тобой никак не связан, забывая о тех, кто рядом с тобой, о тех, кому ты дорог, — со вздохом сказала Аетерна, будто специально поправив себе волосы. — Увы, такова моя участь как мечтателя! — ответил я, приложив правую руку к виску. — Просить тебя остановиться бесполезно, — констатировала Аетерна. — Тут ты права. Я уже начал и не отступлюсь от своей мечты. Ибо это будет означать конец всем надеждам и чаяньям о свободе мира. Наших совместных желаний и мечты! — произнес я. — Ты не понимаешь. Идти к нашей мечте по трупам тоже неправильно… Ладно, могу я попросить тебя о двух вещах? — спросила Аетерна. — Если это не будет различные вариации ограничения нашей мечты, то безусловно. В любом случае я выслушаю тебя и постараюсь это сделать, — ответил я. — Я создала два шедевра — Мироздание и Богов в нем. Пообещай мне, что во время исполнения твоего плана все это не погибнет! — попросила Аетерна. — Хорошо, сестра моя. Твой венец творенья не погибнет. Я об этом позабочусь, — пообещал я.       Аетерна улыбнулась. — Ты ведь не исполнишь своего обещания? — произнесла сестра со слезами на глазах. — Для тебя, сестра, я действительно постараюсь. Аллес будет жить при любом раскладе, — заявил я. — Ну хорошо, я поверю тебе на этот раз. Надеюсь, ты не обманешь… — произнесла сестра, растворяясь.       Что? Все осыпалось. Мазерлен лежит недалеко на осколках реальности. Не прошло и пары мгновений. Он не подарил мне чудо, но дал облегчить душу в разговоре с сестрой. — Зачем ты это сделал? — спросил я. — Я просто решил, что коль вы все равно хотите это сделать, то, быть может, разговор с сестрой поможет вам, ограничит вас, убедит вас… Но, видимо, я ошибся… Вновь… — печально сказал абстракт Чудес.       Мазерлен даже не представляет насколько мне стало легче после этого разговора. Но теперь… Я не могу убить его. Это будет не просто актом черной неблагодарности. Нет, тогда я лишу даже шанса на Чудо любое живое существо. Я то справлюсь, но вот жизнь смертных воистину не будет радостной без капельки истинного Чуда. Последнего настоящего, незамутненного, неоскверненного и неискаженного осколка потерянного Рая.       Отпрыгиваю в сторону от крыла Бесконечности — символа принадлежности существа к Богам-абстрактам. А вот и кавалерия подоспела… Нихиль, Деуссонзай, Деери и Фортунете. Три брата, Боги-абстракты Настоящего, Прошлого и Будущего и их старшая сестра. Бог-абстракт Вероятности. Я справлюсь. Без лишних прелюдий поливаю их целым морем энергии Небытия. Щупальца против них не так полезны — слишком прочны, а вот другое… С Мазерленом было сражаться гораздо сложнее по одной причине — я не хотел. С ними же сражение не воспринимается как нечто особенное.       Фортунете также выпустила крылья и древо Вероятностей буквально взбесилось. Ничего. Я постоянно меняю законы математики, то делая нуль равным единице, то делая рациональные числа иррациональными, не давая Фортунете реализовать свое главное преимущество — постоянную смену вероятностей, что делает бой таковым, каким она его хочет видеть. Моя скорость изменения законов математики гораздо выше ее скорости изменения вероятностей по одной простой причине — у меня крыльев пять, а у нее четыре. Пятое крыло и четвертое отличаются просто пропастью в силе. Если я приму истинную форму, то разница между мною и ею будет примерно такой же, как разница между архимагом и Богом.       Бой надо закончить быстро, пока не пришел Верен, иначе будет крайне тяжело. Призываю свое вознесение. В чем-то оно уникально. Дело в том, что частично я постоянно нахожусь в этой форме, хотя остальным абстрактам и Богам-абстрактам необходимо призывать его, а затем свои крылья Бесконечности, если они у них, конечно, есть. Точнее у родившихся Богами-абстрактами материального вознесения нет, ибо они родились в таком статусе, а вот у меня, как у достигшего… Это волшебная палочка.       Кажется, что по сравнению с различнейшими артефактами, а особенно с силами Богов-абстрактов магический конденсатор не котируется от слова никак. Но это только поверхностное впечатление. При помощи этой палочки я могу использовать любое заклинание, любой тип энергии, который когда либо находился в рамках Бытия или Небытия. Но не это главное. При помощи этой волшебной палочки я могу умножить на ноль все что угодно.       Мир тут же был уничтожен. Я просто умножил все вокруг на ноль. Если Фортунете смогла защититься, то вот Нихиль и компания оказались помножены на ноль. У меня есть полминуты, пока они не вернуться к жизни. За спиной я сформировал миллионы копий, обрушив их на Фортунете. Она отразила их при помощи тысяч щитов и изменению реальности при помощи своего всесилья. Оно намного слабее моего, но может помогать ей против моих атак, когда я неполносилен. А входить в свою истинную форму я не хочу по простой причине — я должен иметь максимальное количество козырей перед Вереном. Тут же Фортунете контратаковала меня невероятно мощным лучом. Из моей волшебной палочки вырвался луч, который начал подавлять атаку Фортунеты.       Так, осталось двадцать секунд, необходимо готовить атаку, которая убьет и Фортунете, и возродившихся Нихиля, Деуссонзая и Деери. Это будет не просто сфера. Это будет всемерная, всесильная атака, которая надолго отправит Богов-абстрактов на перерождение. Это на многие порядки мощнее пламени Верте, которое использовали Сайкель или же Мортимер. Десять секунд. Мой луч подавляет луч Фортунете и серьезно повреждает ее тело, но не убивает. Она слишком живуча, ибо намного сильнее Нихиля и прочих. Хотя половину тела ей просто смело, с другой стороны любое другое существо эта атака гарантированно бы убила.       Переключаю руку с волшебной палочкой на создание заклинания. При помощи всесилья создаю сотни атак полностью состоящих из магии пустоты, непрерывно поливая Фортунете ими. Но, видимо, она что-то почуяла. А потому просто закрылась всем, чем только смогла. Ладно, хотя бы Нихиля, Деуссонзая и Деери выведу надолго. Одна секунда… Мазерлен! Он создал защитный купол вокруг Фортунете! И как он только умудрился… Не просто выжить — я в его сторону особо не направлял заклинания, а защищать кого-то… Поразительно… Но недостаточно. Нихиль, Деуссонзай, Деери возродились и тут же оказались буквально погребены под огромной массой энергии пустоты. Мир уже давным-давно разрушен, так что фактически им сейчас гораздо сложнее, ввиду того, что бьются они против меня в моем царстве — царстве Небытия.       Осталось дожать совсем чуть-чуть… Что? Моя атака оказалась развеяна?! Появилась тщедушная девушка лет двадцати пяти с громадными кругами под глазами. Они… Светятся?! Прямо как у меня. Только если у меня это обжигающее ярко-синее пламя, то у нее это теплый свет. У этой девушки явно ранее были светлейшие волосы на свете, но сейчас они будто затухли. Она держится в такой позе, будто пытается облегчить свою боль. Одета она в длинное синие платье, с множеством белых бантов. Похоже это и есть леди Сис… — Форти, кажется, ты взяла противника не себе по силам… — устало сказала она, прикрыв глаза.       Фортунете лишь посмотрела на нее с некоторой завистью. Сис приложила руки к вискам и начала их массировать. Что это? У нее изо рта буквально начала вытекать невероятно концентрированная магия, которая тут же начала растворяться. Из глаз также начала течь эта энергия… Это и есть ее страдания? Фортунете растворилась. Видимо, решила, что на разборках больших «дядь» и «теть» ее просто зашибут. Ну или просто решила не рисковать. Все же она довольно сильна, чтобы представлять даже для меня относительную угрозу. — Итак, ты хотел меня видеть, — Сис телепортировала себе на руки Мазерлена, а затем также переправила его куда-то.       Видимо, она защитила и его. — Да уж, очень хотелось бы поинтересоваться, почему этот мир в таком дерьме… — начал было я. — Иронично. Тот, кто начал восстание против собственного создателя по ничтожному поводу из желания исполнить свои чаянья, упрекает меня в том, что мир так ужасен, — съязвила воплощение системы. — То есть ты оправдываешь Цикла в том, что он убил мою сестру, я правильно тебя понимаю?! — взъярился я. — Заметь, этого я не говорила. Это ты выдумал сам. Своим разумом. А точнее — додумал. Все вы виноваты в этой резне, кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. Но безусловно, вы все так любите говорить о том, что вас вынудила к этому жестокая система. Мне кажется, или это попытка оправдаться и снять с себя ответственность? — произнесла Сис, ухмыльнувшись.       Вот же! Так, надо успокоиться. Я должен выглядеть правым. Это не просто ради удовлетворения своего эго. Всесилье работает гораздо лучше, если осознаешь собственную правоту. Странная способность. — Если ты так говоришь, то скажи, чем провинились те бесчисленные смертные, которых Цикл просто уничтожил, как во время смены бесконечных циклов, так и в бесчисленные циклы до этого? Заслужили ли они такую судьбу — умереть от руки Бога-абстракта, от которого не имели и тени шанса защититься? А я скажу тебе, злодейка-судьба, это и есть порождение всей этой системы, которую ты и олицетворяешь! — заявил я. — Речь о моей греховности, конечно, сильная. Вот только — что мешает вам самим не совершать зло? Я не заставляю вас творить зло. Его вы делаете сами, даже осквернение Каином — лишь жалкое оправдание, по той причине, что он давным-давно сидит в темнице, а зло как творили, так и творят, ибо потому что вы сами выбираете путь Зла! — парировала Сис.  — Вот только ты упускаешь тот факт, что мотивом для многого зла становится желание добра, так как одними «чистыми» методами обойтись в мире и системе, которые создали ты и Верен, просто невозможно! — ответил я.       Система оскалилась. — Это все замечательно. Но вот, что с нами, что без нас, все творят зло. Просто потому что это легче. Немногие способны идти по пути Добра, в обход пути Зла, ибо просто в своей слепоте не видят этого пути. Да, быть может, я, Верен и все остальные Боги-абстракты не самые справедливые Боги, но даже если мы все дружно умрем, то Зло все равно будет существовать. И не потому что его создал Каин, ибо он лишь следствие. Настоящей причиной будет то, что Боги-абстракты как совершенные существа имеют две стороны — добрую и злую. Так или иначе. А потому, единственный путь в рай — новый Парадиз, то есть мир без отрицательных эмоций и желаний, а он в свою очередь невозможен, пока живет бессмертный Каин, олицетворяющий зло в том числе и в самих Богах-абстрактах. И вот это как раз и есть замкнутый круг, разорвать который нереально. Вот и вся система. Да, она порочна, но без нее было бы намного хуже. Ты осуждаешь нас, но скажи, что ты сделал сам для установления нового идеального мира? Убил на пару со своей сестрой всех абстрактов? Громко заявил о своих намерениях? Ну, что я могу сказать, поздравляю! Ты сделал для того, чтобы разорвать этот замкнутый круг Зла и Ненависти примерно ничего! — заявила Сис, и с каждым ее словом мне становилось все больнее и больнее.       Ибо она права. Мне больно это признавать, но с этой точки зрения она права. — Да, но я хотя бы пытаюсь сделать весь мир свободным. Свободным от тлетворного влияния. Каина вы скорее всего не пытались даже серьезно убить. А я попробую. Если не получится — я убью его личность. А после дарования смертным свободы, они, если таково их предназначение, действительно построят идеальный мир по своим стандартам. Если же такого не предначертано — то я точно смогу сказать, что попытался. В отличие от вас, которые смертным даже шанса не давали, считая что вы бесконечно выше их и вам виднее с вашей высоты, как должен жить каждый! — парировал я.       Сис поморщилась. На это ей похоже нечего сказать. — Ты хочешь убить триллионы ради просто попытки?! — удивилась Сис. — Да, зато это будет реальная попытка, а не симуляция, как до этого было у вас, — произнес я. — Хорошо, в словесном диспуте ты силен… Но посмотрим, каков ты в бою или же ты просто очередное существо, возомнившее о себе слишком много! — заявила Сис. — А Мазерлен говорил, что ты отличаешься от них тем, что веришь в добро… — я решил добить ее.       Вот только, кажется, это вызвало обратный эффект. — Да, я верю в добро. Но я верю также и в то, что такие как ты не принесут своими злыми начинаниями настоящее Добро, а потому я как второй Бог-абстракт должна остановить тебя в начале пути, а не в его конце! — ответила Сис.       Вот это мощь! Сис смогла закрутить всю нереальность, что нас окружает невероятным узлом, попытавшись раздавить меня под бесконечностью Небытия! Только своевременное уклонение помогло мне не потратить огромное количество энергии на распутывание этого узла. Тут же сотни триллионов атак полетели в Сис. Я создал их при помощи своего вознесения — волшебной палочки — здесь не стоит мелочиться. Это не просто обычные атаки. Нет, это огромное количество разнообразных видов энергий Небытия, а также изменение его ткани, чтобы система не сбежала. Однако ее моментально окружил купол из энергии парадиза, а после… После на меня вылился целый океан. Качество этой энергии не уступало таковому у Мазерлена, но вот количество просто поражает. Если Мазерлен — бурная и быстрая река, то это огромный и безграничный океан. Просто неизмеримая разница. Я тут же направил в этот океан луч, зарядив его со всей силы. Безусловно, те огрызки реальности и нереальности, что еще остались вокруг не пережили такого издевательства. Мы окончательно оказались в непространстве. Здесь нет ничего. И даже самого ничего нет. Это даже не пустота. Это то, что находиться на последней грани мира, не имеющее никаких свойств полотно. Его можно изменять бесконечно, вот только толку не будет. Это просто ничто. С ним можно делать что угодно, но дальше продвинуться нельзя, это просто бессмысленно, ибо за каждым слоем будет еще и еще один. Здесь нет пространства, времени, реальности, жизни, смерти и любого другого понятия мира смертных, богов, абстрактов и даже нереальных миров. Здесь есть только я, Сис и созданные нами столкнувшиеся океаны энергий. Пока никто даже не выпустил свою истинную форму, а уже нет всего Бытия… Поразительная сила.       Вскоре, я начал массово закидывать этот бушующий поток энергией Зла, которая в свою очередь блокировалась новыми бесконечными вливаниями энергии Парадиза. Но все же, постепенно, я начинаю давить Сис… Чего? Сис каким-то образом обхитрила меня и отрубила мне руку с палочкой при помощи тысяч лезвий из соединенной вместе энергии Парадиза и энергии Зла, намного более качественной, нежели чем моя. Ну нет! Я так просто не сдамся! Выпускаю всю свою силу нечестивого абстракта, уже готовясь выпустить свои крылья…       Странно… Сфера начала угасать. Сис упала на колени и начала откашливать огромное количество этой энергии… Так вот в чем ее несовершенство… Это… Шанс. Был. До одного момента. Рука приросла. Я крепко сжал палочку. Уверен, будь это нечто из обычного мира, оно было бы разрушено моей силой просто моментально. Но это лирика… Что же. Встречай меня, Бог-абстракт Закона, бессмертный Лорд Верен! — Ты переутомилась, Сис. Тебе не стоит столь активно сражаться. Тебе стоило раньше отвлечь меня от просмотра балета, — сказал Верен, поглаживая систему по голове. — Иди, отдохни, — произнес Верен, телепортируя Сис. — Явился все-таки, — заявил я. — Мда… Ты знаешь ли отвлек меня от крайне знаменательного зрелища — лицезрения балета. А уж вместе с вином… — произнес Верен.       Я осмотрел Верена. Достаточно длинные, до плеч, алые волосы, в которые аккуратно вплетен черный цилиндр. Светящиеся всеми возможными и невозможными цветами глаза, в глубине которых, при должной внимательности, можно разглядеть красное свечение. Идеальные черты лица. Одет в парадный, расшитый золотыми нитями зеленый кафтан, черные штаны с несколькими золотыми полосками. Длинные, но узкие и изогнутые башмаки. В правой руке держит трость, в основании которой драгоценный камень, который, кажется, одновременно похож на все существующие и несуществующие. В левой — бокал красного вина. Верен выпил. — И все же, мне непонятно, зачем ты пришел сюда? Хочешь, чтобы я тебя выслушал? Ну так для этого не было необходимости разносить мой сад Достижений… Между прочим восстанавливать его задача достаточно долгая даже для меня… Ну, а хочешь сразиться — так вызвал бы на бой, в чем проблема. Только после того, как я бы досмотрел балет… А так… Некультурно получается! — сказал Верен, прикрыв глаза.       Для Бога-абстракта закона сама магия не просто нечто естественное. Нет, ему достаточно мимолетного желания, как сама реальность ринется исполнять его волю. По-другому объяснить то, что появился столик, на который Верен поставил бокал с вином, а затем тут же исчез… Ну не могу я! — Верен, Бог-абстракт Закона. Ты можешь легко посмотреть любые вероятности, и увидеть все мои мотивы, даже о тех, которых я сам понятия не имею, — заявил я. — Я уже говорил тебе, что принципиально не пользуюсь всезнанием. Это убивает весь интерес к происходящему, так как я буду знать Всё, а это невероятная скука, — ответил Верен. — Незнание — сила? — съязвил я. — Несмотря на твою иронию, это действительно так. Если ты знаешь все, то зачем жить? Просто для подтверждения факта своего существования? Смысл жизни в познании чего-то нового, ну или хотя бы в том, чтобы хоть что-то в ней тебя увлекало… Если же этого нет, то я не вижу смысла в течении бесконечных лет, — Верен вновь создал бокал вина и выпил, опять убрал. — А не думал ли ты, Бог-абстракт Закона, что своим всесильем, а главное — равнодушием к чужим бедам ты творишь зло? — спросил я его.       Это не просто праздная болтовня. Я тихонько изучаю энергию Верена, медленно подбирая те энергии Небытия, что и буду использовать в схватке. Так что, потянуть время будет крайне полезно. — Ну и что? — огорошил меня своим ответом Верен. — Ты спрашиваешь — и что? То есть гибель даже твоих сыновей и старых товарищей совершенно не волнует тебя? — спросил я его. — Если я захочу, то просто воскрешу их. А если нет, то сами воскреснут. Скажи, Иннанис, с чего я должен беспокоиться о жизнях абстрактов, Богов и прочей смертной лабуды? — спросил Верен.       Он сейчас серьезно?! — То есть жизни смертных для тебя, Верен, не имеют ни малейшего значения? — спросил я. — А должны? Смертные на моем фоне… Не смотрятся. Никак. Любой смертный, будь он хоть сколь угодно могущественен просто не сможет понять меня. Он не знает что такое скука. Он не знает, что такое всесилье. Он не знает, что такое настоящее всемогущество. Он не знает, каково это быть самым старым могущественнейшим существом Везде. О каком понимании может идти речь? Боги и абстракты и те не прожили и одной Большой Игры, чтобы хоть как-то судить обо мне. Скажи, Иннанис, часто ли ты беспокоишься о бактериях? Или еще лучше, о сохранении каждого глюона пространства? — спросил Верен. — Беспокоиться о бактериях? Я беспокоюсь о тех существах, которые имеют разум, ибо только они могут быть по-настоящему свободны и рано или поздно смогут построить идеальное общество для себя, при желании, естественно! — парировал я. — Бессмысленно. Я уже даровал всем существам истинно идеальный мир, который они в итоге отвергли. Они отвергли мой дар. Я как раз и дал им эту твою пресловутую свободу. Парадиз был разрушен Каином, вот и все, — заявил Верен. — Да, а разве твое всесилье не поучаствовало в этом? — сказал я. — Возможно, но это не так важно. В любом случае смертные для меня как глюоны и бактерии, которые не замечаешь ты. Они просто настолько приелись, что я просто их не замечаю. Их проблемы низменны и абсолютно отличаются от моих, — произнес Верен, соскочив со скользкой темы.       Видимо, там дело нечисто. Но разъярять Верена раньше срока нельзя, я только подобрал первые энергии, необходимо максимально пользоваться шансом. — Но почему ты ничего не делаешь для исправления этого мира, хотя от тебя достаточно лишь желания… И тогда мир как верный пес подчиниться твоей воле! — заявил я. — Я вновь повторюсь — а зачем и для чего? Строительство идеального мира меня увлекало… Когда-то. Даже по моим меркам это было очень давно. Идеальный мир невероятно скучное место даже для всемогущего существа. В нем ничего не происходит. В нем нет интриги. В нем нет азарта. В нем нет игры. Там есть лишь абсолютное Добро и совсем отсутствует Зло. А потому там нет развития. Идеальный мир может существовать, лишь пока я желаю поддерживать его Бытие. А это и делает любой идеальный мир, включая Парадиз, не совсем настоящим. Да, Парадиз был лучшим моим творением, и его осколки до сих пор составляют то, что смертные называют такими обыденными словами как Добро, Счастье, Спасение, Свет, однако это не отменяет того факта, что одного павшего существа оказалось достаточно для его разрушения, что меня безмерно огорчает, — произнес Бог-абстракт Закона       Верен как всемогущее существо выражает свои мысли вовсе не так, как обычные существа. Никакой речью невозможно передать все то многообразие, которым он окрашивает каждое свое слово. Но при этом, несмотря на весь этот бесконечный поток мыслей и стихийно возникающих образов речь Верена абсолютно понятна. Ее нельзя трактовать как либо по другому, если слушать то, как он говорит. — Да, вот только, ты говоришь о благе личном, забывая о Благе всеобщем! — парировал я. — Всеобщее Благо? Хм. Его не существует. Всегда будут проигравшие и победители. Когда-то давно я был готов отказаться от самого себя. Впасть в вечный сон, ради идеального мира. Но, если сам этот мир отверг мой милостивый дар, то, почему я должен вновь и вновь жертвовать собой, пытаясь опять ограничить самого себя? Я и так сделал то, на что не решился бы ни один Бог-абстракт, став для мира вместо восьмикрылого всесильного существа шестикрылым Богом-абстрактом. Это не значит, что я ослаб. Я все еще могу призвать свою настоящую силу. Мое всесилье все еще при мне, но теперь одно мое движение или любая мысль не вызывают коллапс всего Бытия… А скажу честно, в начале экспериментов это было неприятным открытием, — сказал Верен, вновь выпив вина из созданного бокала. — То есть, ты хочешь сказать, что до создания Парадиза ты был один? — спросил я.       На самом деле это не лукавство. Мне реально интересно. — Именно это. В один момент я понял, что для нормального функционирования мира нужна система, то, что будет регулировать мир без моего ручного контроля. Но тогда я хотел сделать мир идеальным и совершенным. Так и появилась Сис. Потом, я сделал несколько неудачных попыток создания идеального мира. Они были неудачны. Миры были существенно менее мрачными, чем то, что имеется сейчас, но это не было идеалом. К тому же эти миры, будто в насмешку надо мной, также постепенно скатывались во Зло. Но я понял одно — эмоции и есть причина Зла. Точнее эмоции отрицательные, грехи смертных. И я просто лишил их всего этого, вознес их. Так и появился Парадиз. И я погрузился в сон, дабы не нарушить хрупкое равновесие идеального мира. Прошли бесконечные лета, но в итоге… Началось осквернение, и уже тогда идеальный мир пал. Не в тот момент, когда Каин осквернил систему. Не в тот момент, когда он совершил свое первое убийство. Нет, Парадиз пал в тот момент, когда появилась первая греховная мысль. И в этом был недостаток того мира — его хрупкость, — рассказал Верен.       Новая информация поражает. Насколько же стар Верен? Действительно, он слишком далек даже от абстрактов, здесь он абсолютно прав… О смертных и речи не идет! — Значит и остальные Боги-абстракты появились по твоей воле? — спросил я. — В принципе да. Я позволил им появиться, так как решил, что так Большая Игра будет интереснее. Все же приятно играть с кем-то, а не с самим собой, — сказал Верен. — Большая Игра? — переспросил я.       От самого факта произнесения этого словосочетания вся нереальность затряслась в страхе, будто готовясь к чему-то ужасному. — А, ты про это… Я же уже говорил тебе про это. Большая Игра — всего лишь развлечение. Каждый раз новые правила. Каждый раз новые способности, — вновь повторил Верен. — Скажи, Сайкель ведь твой сын, так? Так почему ты стал играть как пешками им и его детьми, его системой? — спросил я. — А… Ты про малыша Сайкеля хочешь узнать… Сайкель принес великую жертву, — туманно сказал Верен. — В каком смысле? — нетерпеливо спросил я. — Не перебивай, и все узнаешь! — властно произнес Верен, улыбнувшись уголками губ. — С самого раннего детства Сайкель был непоседой. В отличие от Нихиля, Деуссонзая, Деери и Фортунеты он не хотел поучаствовать в моей игре. Нет, он хотел создать свою. Он долго экспериментировал. К слову сказать, силы ему было не занимать — трехкрылый Бог-абстракт, как никак. Но все его творения получались несовершенными. Они не могли развиваться выше определенного порога. Они не могли в прямом смысле пробить некий барьер, предел. То, что могли делать существа, созданные мною, у существ Сайкеля не получалось чисто физически по простой причине — его всесилье на бесконечные порядки уступает моему. И тогда он сделал то, на что не пошел бы не один Бог-абстракт. Он пожертвовал свои крылья в свое творение, в свой opus magnum, в систему Бесконечно сменяющихся Циклов, и назвал себя в их честь — Циклом. Признаться честно, даже я бы до такого не додумался. Чистая энергия Бога-абстракта, энергия его жертвы, тот факт, что Бог-абстракт Бесконечной Сменяемости более никогда не сможет даже стать прежним, ни то что развиться на более высокую степень, породила не только Смертных, но и абстрактов. Да, вы намного слабее осколков Парадиза, но у вас есть то, чего не было у них — потенциал развития. Они пусть и части чего-то совершенного, но развиться на новую ступень не смогут никогда. Их максимум — абстракт. Жертва же Сайкеля сделала возможным появлением новых Богов-абстрактов, не связанных со мной напрямую. Именно поэтому, ты смог получить силу Нечестивого абстракта. Именно поэтому твоя сестра тоже стала Богом-абстрактом. Именно поэтому Экзен, абстракт хаоса, был так близок к тому, чтобы выйти на уровень осколков Парадиза. И при этом всем есть всегда Сменяемость — либо развитие, либо деградация. Нет стагнации, как у Василисы, Елены или Мазерлена. Ты ошибся, когда посчитал, что они смогут выйти на уровень Богов-абстрактов. Ибо они могли бы, если бы были частью системы Сайкеля. Но они его старше и не входят в нее, а потому не могут стать Богами-абстрактами. Вот и все, — произнес Верен.       Слова Верена оглушительным эхом разносились в моем разуме. И главное — я чую, что Верен не лжет. Не только по причине бессмысленности этого. Нет. Верен будто запретил себе лгать… И я знаю об этом. — Но если твой сын принес такую жертву, спустившись на уровень ниже, то почему ты продолжаешь играть как им самим, так и его созданиями? Разве ты не хочешь посмотреть на то, разовьются ли из этого мира новые Боги-абстракты? — спросил я. — Первое время так и было. Но я устал ждать. Я слишком долго ждал возможности увидеть независимого от меня Бога-абстракта. Того, кто не создан по моей воле. А потому, по-видимому, мое всесилье несколько повлияло на вас, развязав вашу войну. Но была в этом и другая причина — Сайкель из-за своей жертвы получил ужасающие незаживающие раны на своей душе. Я бы мог его исцелить, но к чему мне это? Да и сам он не хочет вновь подниматься на уровень Бога-абстракта, так как в таком случае он не смог бы жить с вами. Но когда среди вас начались предательства, он и обезумел. Ибо его предали те, ради кого он пожертвовал своими крыльями, силой, потенциалом, развитием, душой и телом. После воскрешения, ты настолько сильно повредил его, что еще долго он не выйдет из своего убежища. Я думаю, что из-за этих ран он будет еще слабее, чем был, — заявил Верен.       Просто. Подонок. Так проникновенно говорить о жертве собственного сына и тут же уничтожить и обесценивать ее! Похоже я нашел еще один корень Зла этой проклятой сказки! — Жертва Сайкеля даже не тронула твою душу? — спросил я. — Нет. Он создал то, до чего большинству просто не хватило бы сил. Я бы тоже мог создать Богов-абстрактов. Но я могу создавать их и так. Зачем мне создавать мир с возможностью в них развиться? Мир Сайкеля интересен. Поэтому я и сосредоточился на проведении новой Большой Игры именно в нем! — заявил Верен.       Новую партию Большой Игры? Не позволю! Достаточно! Мне достаточно! — Хватит этого притворства, Верен, — выплюнул я. — О, ты решил таки перейти к тому, зачем пришел сюда? — спросил Верен с хитрецой. — О да. Возможно, это бесполезно. Возможно, мир никогда не узнает о моей жертве, коль я проиграю. Возможно, тебя действительно невозможно победить. Но знаешь что? А пошел-ка ты со своим невозможно! Невозможно — не повод сдаваться! Ибо судя по твоим словам, я не смог бы стать Богом-абстрактом. Но как видишь, я стою перед тобой, будучи сильнее всех твоих творений! Так что у меня нет причин хотя бы не попытаться сокрушить тебя, а также всю выстроенную тобою систему принесения Зла, которое ты называешь развлечением для себя! — заявил я.       Крылья тут же отозвались на мой отчаянный призыв, вырвавшись из моей спины. — Ты сразу решил сражаться серьезно? Эх, нет в вас, молодежи, терпения. Но хорошо. Коль хочешь битвы — то ты ее получишь. Вскоре ты поймешь, что сражаться с гейммастером также бессмысленно для тебя, как для любого бога абсолютно нет возможности сражаться с тобой! — произнес Верен.       Я не стал ждать продолжения. Я просто обрушил на Верена целое Мироздание, полностью сформированное из энергии Небытия. То, что моя сестра создавала в течение долгого времени, я смог воссоздать за пару мгновений. Вот только оно нежизнеспособно. И в нем присутствует только энергии Небытия. Однако Верена эта атака не задела никак. Он просто свернул Мироздание в шар и уничтожил. — Мой ход! — заявил Верен.       Какого?! Вокруг меня появилось пространство, которое тут же стало сжимать Меня! Я полностью состою из энергии Небытия, а потому пространство в принципе мгновенно уничтожается, только соприкоснувшись со мной. Но это не обычное пространство, а созданное из энергии Лорда Верена. А это две неизмеримые разницы. Энергия Верена по статусу выше даже моей, а потому уничтожается крайне плохо. Но вот крылья… Сконцентрированный удар пяти крыльев позволил пробить микроскопическую брешь, которой я, разумеется, тут же воспользовался. Я вырвался как бушующий ураган, обрушивая на Верена новые и новые жгуты из энергии пустоты. Но бесполезно. Верен просто отражает их своим всесильем. Они не способны навредить ему. Слишком высокая прочность. Это даже не прочность. Нет, это понятие не отражает того, что может сделать Верен. Он просто запретил моим щупальцам ранить его. И они подчинились! Что? Верен показал ту самую сферу, в которую пытался загнать меня…       Твою. Мать. Я понял, какой опасности избежал то ли из-за своей везучести, то ли из-за того, что Верен не хочет активировать всезнание, чтобы потом не подохнуть от скуки. Хотя скорее всего это понятия одного порядка… Кхм… В общем, попадись я в эту сферу, Верен просто мог бы закинуть меня в чертову временную петлю! Нет, я бы вырвался, вот только время — не игрушка. Верен мог бы спокойно подготовиться к бою, пока я вырываюсь из этого! А это не какая-то магия времени и барьеров — это прямой приказ реальности и нереальности, самому времени, его течению и прочему. — Жаль, я думал мне удастся досмотреть балет. Похоже, все-таки придется биться несколько всерьез, — печально произнес Верен.       Он это серьезно?! Он использовал магию такого уровня, чтобы досмотреть чертов балет?! Я начинаю менять саму систему, ее законы и атаковать таким образом Верена при помощи тысяч внемерных атак не просто энергией пустоты. Нет, энергии Небытия, работающей по новым, только что созданным законам, не зная которые отразить ее невозможно. В ответ Верен создал десятки триллионов таких сфер, которые моментально уничтожили мои законы и начали поглощать все вокруг в разноплановые временные петли с множеством энергии Верена, которая явно не несет мне благо. Крыльями защищаюсь от этого. Как я и думал — энергия пяти крыльев Бесконечности не по зубам этим сферам. Я настолько выше времени, что оно просто не может мне повредить, а потому я просто отменяю все петли только соприкасаясь с ними. Ибо тогда уже моя власть начинает быть выше власти Верена. По простой причине. У меня пять крыльев, а у него их шесть. Он сильнее, это так, но он никогда не сражался по-настоящему с использование всех своих возможностей. А с учетом того, что у него нет предвиденья и всезнания, точнее он не хочет их активировать… Это реальный шанс.       Поняв, что временные сферы на меня не работают, Верен применил новый прием. Нереальность и реальность преобразовались, выбрасывая нас на полигон. Поле битвы не имеет значения! Я обрушил на Верена неисчислимое количество разнообразных атак, пытаясь все же подобрать ту энергию, которая сможет нанести ему вред. Без результатов. Даже усиленные моим вознесением энергии просто обращаются в ничто по приказу Верена. Или даже если он просто того пожелает. Уверен, будь я слабее, он бы смог просто стереть меня из реальности этой способностью. — Некоторые миры, которые я когда-то давно создавал довольно экзотичны. Давай-ка опробуем, как ты справишься с ними! — заявил Верен.       Что. Это. Такое?! Верен начал просто переписывать реальность. Не менять ее. Нет. Именно переписывать. Он вписал в нее невиданные законы, которые я даже представить себе не могу. Моментально меня атаковали сотни миллиардов… Змей! И каждая начала пытаться укусить меня! И главное — у них это получалось!!! Что сделал Верен, во имя всех богов, абстрактов и прочих?! Он… Я понял. Это больно принять, но он отключил энергию Небытия. Теперь ее нет, как бы парадоксально это ни звучало. Есть только Бытие. И эта неведомая фигня. А это значит. Что я не подчиняюсь этому чертовому закону. Усиленно я бросил все свои усилия на изменение законов, созданных Вереном. Нет, я не смог полностью убрать их, но я исказил их суть. Теперь существует Небытие. Теперь эта энергия не может навредить мне! Змеи мгновенно испарились из-за энергии Небытия, которая вновь начала окружать меня.       Новая смена. Верен вновь все изменил! Он меняет не законы математики или логики, хотя и их безусловно тоже. Но они не могут обеспечить такого эффекта. Нет! Он меняет в прямом смысле все, что есть и все, чего нет. Добавляя и убирая отдельные части. По своему желанию. Это похоже и есть его вознесение. По крайней мере крылья он пока не выпустил. Теперь это мир без мерностей. Их не просто не существует. Нет, они… Запрещены к использованию. А это значит, что все теперь лишь безразмерные точки. Тут же меня попытались атаковать триллионы точек. Против них плохо помогает даже энергия пустоты, которая пусть и отгоняет их, но не может уничтожить нечто, что просто не может и не могло существовать, но воплощено по воле Верена. Стоп. Стоп. Я понял. Я воспринимаю все меня окружающее как часть системы Сайкеля. С ее особенностями. Я, видимо, из глупости не мог принять, что возможно создавать что-либо вне рамок системы, созданной Сайкелем! У других Богов-абстрактов на это не хватает сил, но что мешает мне… Просто не следовать тем законам, которые установил Верен?!       Моментально из безразмерной точки я стал собой. Да! Да! Да! Я понял! Понял, почему обладаю такой разницей в силе по сравнению с Фортунете. Мое крыло не только добавляет силу самим крыльям Бесконечности. Нет. Это крыло свободы от чужой воли. От чужой системы. — Хм, ты разгадал мою загадку. Неплохо. Очень неплохо, — произнес Верен.       На мою атаку из измененной новыми законами магической энергией и множеством новых типов сверхъестественного влияния на реальность Верен ответил просто — создал новую переписанную реальность. На этот раз совершенную. Я поражаюсь его мощи. Он создал перед нами стену. Моя энергия в бессилии разбилась о нее. Теперь все пространство и непространство — это огромный коридор с тысячами дверей. Причем пытаться разбить стены бесполезно, ибо они элементарны. И просто идут дальше, а также моментально восстанавливаются. Таковы законы этого нелогичного мира. Из этих дверей на меня тут же полетели миллионы различных энергий, созданных по тысячам отличных друг от друга законов. Ни один щит никогда не сможет остановить все это. Это так. Но это из Бытия или Небытия. Я же просто создал нечто новое. Я понял одну простую вещь — я Бог-абстракт. Причем пятикрылый. А это значит, что я могу создавать свои вселенные, со своими законами. Поэтому я просто создал таковую, которая отразит все эти атаки. И это сработало! Так просто…       Я создал дверь и тут же послал специальный заряд, созданный против одного существа — Лорда Верена. Мир померк. Мы вновь в реальности Сайкеля? Да. Однозначно. Я смог… Нанести Верену небольшую рассеченную рану на груди. Несколько неуловимых условных единиц и все. От раны не осталось и следа. Верен ранил меня уже тысячи раз, а я его только один… Хм, размен не в мою пользу… — Я поражен. Не думал, что кто-то другой кроме меня сможет использовать силу Гейммастера. Пусть она у тебя не такой силы, как у меня, но тем не менее. Я могу поздравить тебя, теперь, Иннанис, ты не просто Бог-абстракт. Ты эволюционировал в гейммастера. Пусть и слабого. Невероятно! Не зря, ой не зря, я позволил Сайкелю сделать это… — на лице Верена появился хищный оскал. — Силу гейммастера? — переспросил я. — Да. Никто доселе кроме меня не владел ею, не мог создавать свои Законы и свои независимые системы без жертвы, аналогичной Сайкелю. Ты не просто развеял мою скуку. Ты сумел пробудить во мне невероятный интерес! — Верен улыбнулся как маньяк.       Кажется, я попал… Если я заинтересовал Верена, то теперь он будет биться полностью серьезно. Плохо. Но коль если я могу использовать силу подобную Верену… Нет. Это ложь. У Верена не просто создание новых вселенных с новыми законами. Он задает правила игры. Это очень плохо… — Вижу, ты догадался о сути моей способности… То что я использовал до этого доступно любому гейммастеру. Это общая способность высшего уровня развития, а не моя сила как Бога-абстракта Закона, как ошибочно полагают те, кто знает хоть что-то о моей силе. Давай-ка я наконец-таки опробую всю свою силу и власть… — произнес Верен.       Я даже пикнуть не успел, как мир померк. В прямом смысле. Я могу ощущать что-либо миллиардами различных способов. И всех их теперь нет. Верен просто запретил мне ощущать. Не дожидаясь продолжения я вхожу в свою истинную форму.       Это не просто воплощение крыльев Бесконечности. Это воплощение всей моей сути как Бога-абстракта, и как выяснилось, еще и протогейммастера. Прото по простой причине — я слабее Верена. И этот факт, каким бы болезненным он ни был, стоит признать. На данный момент — я безразмерное существо, ввиду того, что в Небытие нет пространства, мерностей или любого другого способа найти координату точки. У меня длинные извилистые верхние конечности, переходящие в некоторое подобие ножей, маска на все лицо и вихрь из сотен миллиардов энергий вместо ног. Странный вид, но он дает мне максимальную силу, снимая с меня все ограничения, которые я сам накладываю на себя, дабы не уничтожить все, что меня окружает.       Так, теперь, я могу ощущать. По-видимому, приказ Верена не распространялся на ощущения в истинной форме. Итак, если в чистой дуэли мне не победить, то я сыграю грязно. Создаю вокруг Верена комнату с четырьмя стенами. Разумеется, под них я создал и новую систему. Теперь, все что существует и не существует и так далее навеивает… Невероятную, нестерпимую Тоску, жажду смерти, желание прекратить собственное существование. Сама комната имеет абсолютную прочность, неразрушаемость, а также чисто физически не дает существу выйти из нее. Он просто не хочет этого делать, так как помимо тоски эта система дает еще и невероятный по силе наркотик — энергию в сотни триллионов раз сильнее энергии Парадиза. Никакое живое существо не смогло бы ее выдержать, к тому же в отличие от своего прототипа она несовершенна, ввиду того, что вызывает невероятную зависимость от себя. Таким образом, Верен, возможно, просто не захочет покинуть эту комнату. А несколько десятков временных петель не дадут ему это сделать слишком быстро… Но я заложил внутрь еще кое что, над чем я поработал вволю! Это сфера греха. Кажется, что это глупое решение вплетать что-то в новую систему, но нет. Это покажет Верену всю цену его существования, всю цену его поступков, все последствия его решений, все те бесчисленные сметенные миры. А главное — она покажет ему его внутреннюю пустоту и полное отсутствия смысла в существовании.       План прост как табуретка — я направлю всесилие Верена против него самого. Несмотря на все свое совершенство, он все же обладает какими бы то ни было желаниями и главным — разумом. Поэтому, гипотетически, это может сработать. Верен прожил невероятный срок и сам упоминал о том, что ему все наскучило. Так что будет, если довести это чувство до абсолюта? Против любого другого существа это не сработало бы, но против Верена…       Да неужели… Верен пытался пробить эту комнату, но… Вяло. А это означает одно — мой план сработал. Послышался полный боли… Крик… Чувствую себя маньяком, но здесь невозможно не улыбнуться… Я победил! Чего?!       Раздался оглушающий крик, хотя у меня сейчас даже ушей нет… Пробирает… Он… Жив! Изрядно потрепан, серьезно ранен, но жив… — Ах-ха-ха! Это было гениально! Воистину, все те, кто сражались со мной до этого даже не додумались до такого! Они пытались превзойти меня в чистой силе, как бараны, не понимая, что это невозможно! Они не пытались действовать глубже. А ты попробовал, воспользовавшись тем, что я не воспринял тебя всерьез. И самое поганое, у тебя ведь почти получилось. Я действительно умер, там в этой комнате. Умер, понимаешь?! Я, безграничное и всесильное существо, едва не погиб от собственной силы! — смеясь, произнес Верен.       Если он говорит правду, то это очень обидно… Я ведь вложил в эту комнату все свои доступные силы… — А знаешь, почему я жив и не свихнулся? — неожиданно спросил Верен, перестав смеяться. — Ну? — спросил я, в надежде потянуть время. — В последние мгновения я понял, что не хочу умирать. Что мое сознание не хочет исчезать, чтобы когда-нибудь вновь стать во главе Массового Бессознательного. И я приказал себе жить! И теперь я чувствую просто невероятный восторг! Ибо я жив и могу ощущать, а также я наконец-таки имею шанс на поражение! Это бодрит. Просто невероятно бодрит! — произнес Верен. — И если вы выиграете и убьете меня, то вновь войдете в это состояние вечной меланхолии… Не понимаю, в чем смысл вашей борьбы со мною! — заявил я. — А вот это мы посмотрим! — сказал Верен и моментально на меня обрушились сотни неизвестных доселе принципов и законов.       Десятки я отменил сразу же, но за ними следовали новые и новые. А вскоре Верен начал приказывать и создавать законы. Итак, лучшая защита — нападение! Своими руками-лезвиями пытаюсь разрезать Верена. Он защищается, а для этого перенаправляет все созданные вселенные, их законы и атаки по ним же на защиту от моих рук-лезвий. Он почему-то их опасается. Эту передышку я использовал для того, чтобы сформировать огромное обрушающиеся здание. В эту атаку я вложил все свои силы! Мы оказались в огромном осыпающемся здании… Смысл этой атаки прост. Если я не могу справится с ним в чистой силе, то я просто не дам ему приказывать и что-либо создавать. Проще говоря — в этой системе нельзя мыслить! Поэтому и обрушающиеся здание, которое погребет нас обоих!       Когда на Верена свалилось здание, я почувствовал облегчение. Ощущение приближающейся гибели сознания успокаивает… Ну, а как еще можно назвать запрет мыслить? Что?! Нет! Новая система, ее законы, вложенная мною сила… Уничтожена и растоптана. Верен не поскупился и также принял истинное обличие. Точки. Безразмерной, но всеобъемлющей. В ней нет Ничего, но есть Все. Это и есть истинная форма Массового Бессознательного. Из точки вырвались восемь крыльев Бесконечности, которые просто смели остатки с таким трудом созданной вселенной…       Пытаюсь атаковать Точку, но это уже жест отчаянья. Все восемь крыльев просто уничтожают мои руки, тысячи новосформированных атак из различных систем поражают мне то, что у моей формы является грудью. Боль… А?! Я жив? Просто вернулся в свою обычную форму. Я возродился. Не прошло даже секунды. Матч реванш?       Точка преобразовалась в фигуру Верена. Он… Улыбается. Жутко, от уха до уха. Но улыбается. И в этой улыбке чувствуется искренняя радость. — Поразительно. Уже второй раз я едва не умер. Могу вновь поздравить тебя, Иннанис, никто доселе не вынуждал меня показать всю мою силу! — заявил Верен. — Ну и? Со всей этой силой, что попытаешься меня убить? — вспылил я. — Нет… Мне это не нужно. Напротив, я благодарен тебе, — огорошил меня Верен. — Благодарен за что? — спросил я. — За то, что ты дал мне азарт. За то, что ты мне дал почувствовать себя уязвимым! За то, что эта игра уже не в одни ворота и у меня есть, пусть и микроскопический, но шанс проиграть! — заявил Верен.       Он псих? Нет. Как раз наоборот. Этого я не мог его понять. А вот если подходить с его точки зрения… Я на несколько порядков слабее Верена. А в его истинной форме на тысячи порядков. Но это уже ощутимая разница, а не та бездонная пропасть, что отделяет его от других. Я могу представлять для него угрозу. Пусть и на уровне теории. Поэтому, он мною так заинтересован. — Ты ведь что-то хочешь от меня… — произнес я. — Ты проницателен. Да. У меня есть предложение. Дело в том, что никто кроме меня доселе не мог быть ведущим Большой Игры. У них на это просто не хватило бы сил. Но у тебя… Их может хватить. А потому мое предложение таково — мы сыграем в стратегическую игру. Выиграю я — ты не будешь препятствовать Большим Играм, но сможешь создавать свои и вмешиваться в них… Выиграешь же ты… Что же, я подарю тебе возможность быть ведущим в следующей Большой Игре, которая начнется очень-очень скоро! — заявил Верен. — А какие гарантии того, что ты не обманешь меня? — спросил я. — Я — Бог-абстракт Закона всегда с честью блюду свое слово и по букве, и по духу. Ибо я устанавливаю правила, так их хоть кто-то должен исполнять! — заявил Верен.       Верить или не верить? Я чувствую, что он не лжет. Да и зачем ему это… Согласиться или отказаться! Ха! Выбор очевиден. — Я согласен! — сказал я.       Если он сам дает мне возможность победить себя, то не воспользоваться этим просто преступно… — Хорошо, мы сыграем в шахматы, — произнес Верен.       В шахматы?! Да это же… Шанс. Идеальный шанс. Дело в том, что несмотря на всю его силу, интеллект и знания… Вычислительные способности у нас неизмеримо выше смертных и он может быть хоть в триллион раз умнее и быстрее меня, но когда я могу увидеть и просчитать миллионы вариантов в срок, не превышающий наносекунду… Фактически возможности равны. — Правила? — спросил я. — Стандартный блиц, — ответил Верен.       Идеально. Пять минут для меня просто громадный массив времени. Реальность изменилась и мы оказались на террасе. Верен вновь обратился в точку. Тут же из небольшого круга выпали Елена, Василиса, Нихиль, Деери и Деуссонзай. Отчего то мне кажется, что и Мазерлена с Сис он вылечил. Неважно. Вновь обратившись в нормальное состояние Верен куда-то их перенес. Они воскресли, но пока что без сознания. — Теперь все готово, — Верен создал шахматную доску.       Я буду играть белыми, а Верен черными. Насмешка? Злая ирония? Не суть. Главное — игра. Мы пожали друг другу руки. Тысячи вариантов будущих ходов. Ход. Ход. Ход… Верен силен. Очень силен. Ну, что и ожидалось от столь древнего существа. Но все же, погнавшись за сложной игрой, Верен не учел кое-чего крайне простого. Я пожертвовал ферзя, а все ради одного — чтобы отсрочить мне мат на один ход. А если ферзя не брать, то мы идем на вариант в котором я либо остаюсь с лишней ладьей, либо с лишним ферзем, проведенным из проходной. Но все же Верен переоценил свои силы. На один ход, который и стал решающим. Бог-абстракт закона не успел поставить мне мат буквально на один ход. Его ферзь оказался слишком далеко от моего короля, так как я крайне удачно расположил фигуры и оказалось невозможно ни поставить мне шах, ни защититься от мата в один ход. И я дал ему простейший мат по последней горизонтали своей ладьей. Ха-ха! Феерия! — А ты неплох… Ну, договоры нужно исполнять… Очень надеюсь, что ты оправдаешь мои надежды Иннанис, новый гейммастер Большой игры! И наконец-таки… Развеешь мою вечную скуку! — пугающе произнес Верен. — Поверьте мне, Лорд Верен, я навсегда развею вашу скуку. В новой Игре ей просто не будет места. Она будет необычной, сложной… А ее финал… Надеюсь, что удивит вас… — отзеркалил я его тон и улыбку.       Как бы смешно это не звучало, я выиграл возможность стать настоящим Гейммастером в обыкновенной партии в шахматы. Кому расскажешь — не поверят. Но ничего. Ничего. Этот мир узнает Мою Игру, и именно она станет концом для всех Богов-абстрактов… Именно благодаря ней смертные обретут свободу не только от Бесконечных Циклов, Богов-абстрактов, Системы… Нет… Они получат возможность создать и свою систему… Вот, что я им подарю! И пусть финал этой Игры будет печальным, погибнут триллионы... Но это ведь ничтожная необходимая Жертва, ради Блага всего Будущего, не так ли? Я уже сделал свой выбор, и на моем пути Ничто меня не остановит! Ибо в моих силах наконец-таки окончить этот Мир Бесконечной Игры!