Одна стрела

      Я абсолютно довольна тем, что написала. Более того, я наконец-то могу сказать, что я написала всё, что хотела. Период фикрайтерства не только как развлечения, но и как формы медитации и диалога с собой, миром и другими людьми — для меня закончился.       Иными словами, я, во-первых, больше не чувствую необходимости писать о любви, во-вторых, я достигла той цели, ради которой вообще все это затевалось.       Мой диалог окончен, инь и ян слились в гармонию, ну и так далее.              Спасибо тем людям, что оставляли мне комментарии, писали сообщения, ставили лайки, дарили подарки и особенно — дарили деньги. Вы неизменно радовали меня своим вниманием к моему творчеству. Я нисколько не жалею о времени, посвящённом его созданию, и надеюсь, что и вы не жалеете о времени, потраченном на ознакомление с ним. Спасибо вам! (´꒳`)♡              Пара слов о самой истории. «Тени Бессмертных» во многом являются отголоском фика «В лучах ослепительных благодеяний» — похожей школой заклинателей, одним общим местом действия, и тем фактом, что первоначально Просветления, Бессмертия и всего прочего должен был достигнуть Альфред Майнштайн (мелькавший тут под псевдонимом героя комиксов Арина Сань И). Однако Благодеяния оказались для меня слишком энергозатратными; в какой-то момент я поняла, что взвалила на себя непосильную ношу: история получалась полноценной сагой с сюжетом и кучей персов, а у меня не было и нет возможности всерьез таким заниматься.       Потому я была рада, когда мне подвернулся Вэнь Жохань, которому можно было быстро и кратко приписать все достижения Сань И, и с легким сердцем вслед за ними свалить в закат. Или рассвет, смотря с какой стороны глядеть. Когда наступит великая смерть, осуществится великая жизнь. (с)              На этом всё.       Прощайте и будьте счастливы! [Дополнительно от 13.03.22] В данный момент любое распространение моих фиков запрещено. [Дополнительно от 02.12.23] В данный момент любое распространение моих фиков запрещено и уже не только мной, лол. Я же, в общем и целом, приняла решение не говорить по-русски задаром, пока я нахожусь в месте, где это чревато последствиями. Не потому, что я боюсь умереть, просто мне слишком противно. Потеря языка, которым первым овладел, не стоит потери сердца, которое живет вечно.