Второй шанс

Приближался день рождения Гермионы, и Гарри заглянул в магазинчик братьев Уизли в поисках интересного прикола в дополнение к редкой книге, которую он откопал на блошином рынке. За стойкой стоял Рон и, увидев друга, расплылся в улыбке. — Привет, Гарри! Каким ветром тебя занесло? — Привет. За подарком. Скоро же день рождения Гермионы, вот и ищу что-то такое-эдакое для нашей заучки. — Ее только книги возбуждают, ты что забыл? Или разгадки тайн. Чем древнее и страшнее, тем лучше. — Рон, как ты можешь так о ней говорить. Вы же встречались, у вас были отношения. — Вот именно были. Хотя отношениями это сложно назвать. Она постоянно мне отказывала, а если мне удавалось ее уломать, лежала как бревно. На нее позарится только такой же ущербный, как она сама. — Рон! Мне неприятно слышать то, как ты говоришь о нашей подруге, но хорошо, что ты так спокойно отнесся к тому, что она теперь встречается со Снейпом. Шар с искусственным снегом выпал из рук Рона, а сам он застыл с открытой челюстью. — Что ты сказал? И тут Гарри понял, что Рон был не в курсе отношений Гермионы. — Эм… а ты разве не знал?… У тебя тогда в больнице было такое лицо, что я подумал она тебе сказала. — Не ска-за-ла. Сквозь зубы процедил Рон, сжимая столешницу прилавка так, что костяшки пальцев на его руках побелели. — Рон, ты должен успокоиться и принять ее выбор. — Я ничего ей не должен! Рон вышел из-за прилавка и направился к выходу. — Рон, ты потом пожалеешь! Остынь. Гарри кинулся к взбешенному другу, пытаясь остановить, но тот с яростью толкнул его так сильно, что Гарри не удержался и упал на стеллажи с товаром. — Твою ж мать, Рон! Когда Гарри выбежал из магазина, Рона уже не было видно. Где его теперь искать, было не совсем понятно. Слишком много возможных вариантов: начиная от многочисленных баров, заканчивая любым темным углом, где Рон мог отсидеться, переваривая полученную информацию. Первым делом Гарри решил предупредить Гермиону, но ее не оказалось дома, мобильный телефон не отвечал, и, потоптавшись перед ее дверью, он не придумал ничего лучше, как аппарировать в Хогвартс и найти Северуса Снейпа. Гарри посчитал, что тот должен знать. Не то, чтобы он считал, что Рон несет для Гермионы какую-то реальную угрозу, все-таки они были лучшими друзьями столько лет, если Рон косячил, то неосознанно, а потом жалел о содеянном. Но шестое чувство упрямо заставляло его направиться в Хогвартс. На территорию школы все еще нельзя было аппарировать, поэтому Гарри оказался перед воротами замка и бегом пересек территорию двора. Ему навстречу улыбаясь шла директор МакГонагалл. — Гарри! Как я рада тебя видеть! Ты так редко нас навещаешь. — Директор МакГонагалл, где сейчас профессор Снейп? — У него сейчас занятия, а что случилось?! — Все потом! Мне его надо срочно найти. Это личное. Не переживайте. — Внизу в подземельях. Где обычно. — Спасибо! И добрый день! Оставив в коридоре удивленную МакГонагалл, Гарри побежал в указанном направлении. Дом, милый дом. Хорошо, что сейчас были занятия и коридоры были пустыми, иначе он не пробился бы через толпу желающих получить автограф Гарри Поттера. Гарри, добежав до школьной аудитории в подземельях, перевел дыхание и смело открыл дверь. Все присутствующие повернули головы в сторону смельчака, который осмелился прервать урок. Когда студенты увидели, что это сам Гарри Поттер, по мрачной аудитории прокатилось волна возгласов. — Всем молчать! От интонации, с которой это было сказано, онемеешь, не то, что просто замолчишь. Гарри даже на минутку показалось, что он снова студент на уроке Зельеварения и сейчас с его факультета снимут баллы. Студенты седьмого курса застыли в ожидании, забыв и про свои котлы, и про грозного преподавателя, во все глаза рассматривая Мальчика-Который-Выжил. — Мистер Поттер, что вы себе позволяете? Северус сошел с преподавательского места и направился к Гарри. — Профессор Снейп, можно вас на минутку… Это касается… ее. Внимательно посмотрев на встревоженное лицо Гарри, свежую царапину на его скуле, Северус так резко развернулся к студентам, что полы его мантии взметнулись в воздух. — Всем отойти от котлов. Открыть учебники на странице 409. На следующее занятие предоставить развернутое эссе на тему “Корень асфоделя и его применение”. Минус 5 баллов с каждого факультета за игнорирование задания. Студенты опомнились и зашуршали страницами книг, а Северус Снейп взмахнул палочкой, законсервировал котлы и покинул аудиторию. Гарри ничего не оставалось как последовать за ним. В коридоре Северус резко остановился и развернулся. Гарри, не ожидавший этого, не успел затормозить и врезался в него на полном ходу. — Я слушаю вас, мистер Поттер. — Профессор... сэр...мистер Снейп... — Поттер, что вы мямлите! — Сэр, я тут был в лавке близнецов Уизли, хотел выбрать подарок для Гермионы, у нее же скоро день рождения... — Ближе к сути, Поттер. — Я проговорился Рону, что вы с Гермионой встречаетесь!... Слу-случайно. — Пот-тер! Глаза Северуса угрожающе сузились и Гарри увидел, как у того заходили желваки на лице. — Я думал он ЗНАЕТ! А он не знал, взбесился и куда-то рванул. Я хотел на всякий случай предупредить Гермиону, но ее не было дома, телефон она не взяла, и я решил предупредить вас. Северус опять резко развернулся и быстрым шагом направился к выходу. Гарри пришлось практически бежать, чтобы успевать за ним. — Сэр, я не думаю, что что- то случится… — Поттер, вы вообще редко думаете и плохо знаете своего друга. — Простите, сэр. Когда они вышли из замка, натолкнулись на МакГонагалл. Та уже было открыла рот, намереваясь все-таки получить ответы. Как-никак она здесь директор и несет за все ответственность. — Минерва, все потом! Мужчины быстро прошли мимо нее, и ей оставалось только проводить взглядом их спины. — И пять баллов Гриффиндору за то, что пришли сюда, Поттер. Когда они уже были за воротами Северус не останавливаясь схватил Гарри за шиворот, и они аппарировали. Гермионе нравилось дома ходить в рубашках Северуса. Естественно, они были ей велики, и она могла с помощью магии подогнать размер под себя, но Гермиона этого не делала. И сегодня, как обычно придя домой и сняв свою одежду, она набросила на себя его рубашку, оставив сверху не застегнутой четыре пуговицы, закатывала рукава, скрутила свои густые непослушные волосы на макушке в пучок, закрепив эту конструкцию деревянной палочкой, и, довольная собой, с улыбкой посмотрела на Живоглота. — Глотик, сегодня нас ждут великие дела. Ну, по крайней мере, меня. Под одобрительное “мяу” Гермиона решительно взмахнула волшебной палочкой и призвала к себе книгу кулинарных рецептов. Сегодня ей захотелось приготовить что-то особенное. Не то, чтобы она была большим кулинаром, как Молли Уизли, можно сказать, ей вообще не нравилось готовить, но сегодня захотелось. Если ей в школе удавалось сварить зелье и выжать у “профессора Снейпа” оценку “Превосходно”, пусть даже сказанную через зубы, неужели она не справится с какой-то курицей? Полная решимости, Гермиона удобно уселась с ногами на диван, скрестив их, раскрыла книгу и начала листать страницы. — Это не то. — Это тоже не то. — Разве это можно есть? — Что за странное сочетание продуктов? — Вот это вроде бы интересно, но где сейчас я раздобуду такие экзотические ягоды. Может можно их заменить чем-то другим? Сдаваться Гермиона явно не собиралась, но ее отвлек стук в дверь. Правда это был даже не стук, а сильные удары, грозящие выбить входную дверь. Аппарировать в ее квартиру мог только Северус, остальные же, в отсутствие каминной сети, пользовались другими разрешенными возможностями, и в итоге приходили к ней в гости как обычные маглы, тем самым не боясь раскрыться перед ее соседями. Нахмурившись, Гермиона взяла палочку и решительно пошла проверить, кто это. Ей не сильно хотелось привлекать внимание соседей, и лишиться входной двери ей тоже не хотелось. Резко открыв дверь, Гермиона оборонительно подняла волшебную палочку. На пороге стоял Рон. Немного расслабившись, Гермиона опустила руку. Понимая, что не стоит устраивать скандал перед всеми соседями, а она знала, что этим и закончится, Гермиона отступила и дала Рону пройти в квартиру. Рон был взлохмаченный еще больше, чем она видела его последний раз в буфете больницы, и от него достаточно ощутимо несло спиртным. — Рон, ты чего пришел? Гермиона старалась говорить как можно спокойнее, крепко сжимая в руке палочку. Рон бросил взгляд на одежду, которая была на Гермионе и скривился. — Значит это правда? Гермиона поняла, что Рон узнал о ее отношениях с Северусом и просто кивнула. — Как ты могла лечь под НЕГО?! Руки Рона периодически сжимались в кулаки, а лицо перекосило от отвращения. — Он же… он… он... — Что он, Рон? Было видно, как тот напрягает свой пьяный мозг, подбирая самые обидные эпитеты. — Мерзкий! Страшный! Вонючий Пожиратель! — Ты еще забыл “старый”. — Старый! Старый козел! Как ты могла?! — С удовольствием, Рон. Гермиона чертыхнулась про себя, потому что злить пьяного человека было плохой идеей, но слово не воробей. А Рон все больше распалялся и в глубине души Гермионе становилось не по себе. — Значит, со мной, нормальным парнем, у тебя не получалось, а перед ним ты раздвинула ноги и... — Рон, ты переходишь границы. — Ты просто… просто…шлюха! — Рональд Уизли! Пошел вон из моей квартиры! Немедленно! Иначе ты пожалеешь! — И что ты сделаешь? Рон с ухмылкой смерил взглядом зажатую в руке Гермионы палочку и стал медленно подходить к ней, а она начала пятиться назад, пока ее спина не уперлась в стену. — Мы оба знаем, что ты теперь ни на что серьезное не способна. И в тот момент, когда Рон поднял на нее руку, возможно, намереваясь ударить, Гермиона подняла палочку, зажмурилась и выкрикнула первое, что пришло в голову. — ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! На секунду показалось, что все вокруг остановилось. Рон неверяще замер с поднятой рукой, а Гермиона с надеждой уставилась на кончик своей волшебной палочки, только слыша, как внутри бешено бьется ее сердце. А дальше, будто кто-то снова нажал клавишу “play” и все завертелось. Из палочки вырвался голубой луч, обрел форму кота и со всей силы ударил Рона в грудь, отбросив в противоположную от Гермионы сторону. Рон со всей силы влетел спиной в шкаф с посудой и книгами, сломав дверцы и полки. Когда его тело приземлилось на пол, на него сверху посыпались остатки содержимого шкафа. От пережитого потрясения и мощного выброса магии из глаз Гермионы брызнули слезы и затряслись коленки. Тяжело дыша, она нагнулась, упершись руками в колени, все еще пытаясь осознать, что сейчас произошло. Рон же безуспешно пытался встать. В этот момент в коридоре послышался хлопок и в комнату влетел Северус, с мельтешащим за ним Гарри. Оценив обстановку, Северус изменился в лице и через секунду невидимая сила подняла Рона в воздух, и он, беспомощно дергая ногами, пытался ослабить хватку на своей шее. Его лицо стало пунцовым, а глаза грозились выпасть из своих орбит. В то же время от вида Северуса, вернее его выражения лица, и той энергетики, которая от него исходила, кровь стыла в жилах. Неудивительно, что его боялись даже в кругу Пожирателей, не то что простые смертные. Гермиона через силу сделала рывок и бросилась к нему на шею, привлекая к себе его внимание, и с мольбой во взгляде смотрела в его глаза, которые сейчас потемнели еще больше и казались бездонными. — Северус, не надо! Тебя из-за него посадят! Не надо! Я тебя прошу! Северус! Тем временем дерганья Рона становились все слабее и слабее. Гарри пытался определиться чью сторону ему занять и кого и от кого спасать. Но неожиданно тело Рона с шумом упало на пол. — Поттер, заберите отсюда эту мразь, пока я не передумал. Сказано это было очень низким, почти шипящим голосом с неприятными металлическими нотками. Недолго думая, Гарри кинулся к другу. Но тот находился в обмороке от недостатка кислорода и сотрясения мозга, и поднять его без применения магии не получилось. Применив заклинание, Гарри, под леденящим взглядом Северуса и испуганным взглядом Гермионы сначала левитировал тело Рона в коридор, а там, покинув с ним квартиру, закрыл за собой дверь. Гермиона почувствовала, как кровь стала отливать из ее головы, как затуманивается ее сознание, слабеют руки и ноги. Последнее, что ухватил краешек ее сознания перед тем, как она полностью упала в темноту, был обеспокоенный взгляд Северуса и его крепкие объятия, когда она стала оседать в его руках. Когда Гермиона пришла в себя, то не сразу поняла где находится. Пару раз моргнув, она узнала потолок своей спальни, а в воздухе витали запахи разных зелий. Сознание вроде бы вернулось, но во всем теле еще ощущалась дикая слабость и шевелиться не было никаких сил. Гермиона почувствовала, как рядом с ней прогнулась кровать и ее руки коснулся шершавый язык Живоглота. Сделав усилие, она подняла голову и осмотрела спальню. Возле окна, спиной к ней, застыл Северус, сцепив руки за спиной, но почувствовав движение, обернулся. Он стоял против света и ей с ее слабостью было плохо видно его выражение лица. Не придумав ничего лучше, Гермиона сказала первое, что пришло в голову. — Как прошел твой день? После секундной паузы последовал ответ. — Мог быть и лучше. Северус, наконец, отошёл от окна и стал медленно подходить к Гермионе. Ей же, почему-то, захотелось его успокоить. — Северус, он мне ничего не сделал. Я клянусь. Это я его. — Если бы он тебя хоть пальцем тронул… сдох. — Северус! Северус тем временем уже подошел к кровати и остановился. — Гермиона, я не буду больше терпеть этот проходной двор. — Что… что ты хочешь этим сказать? Гермионе показалось, что Северус решил ее бросить и от этой мысли она почувствовала, как ее снова накрывает слабость. — Я хочу сказать, что ты больше не будешь здесь жить. Гермиона непонимающе подняла брови и сфокусировала взгляд на его лице. — Мы будем жить в моем доме. Почти все твои вещи уже там. Остальные Микки позже перенесет. Только сейчас она заметила, что многие вещи в спальне действительно отсутствовали. — А Живоглот? Гермиона испуганно посмотрела на кота, а потом снова на Северуса. Она видела, что хоть он того иногда кормит по утрам, но даже намеков на симпатию не проявляет. Кажется, его бы воля — Живоглот давно бы оказался за дверью. Северус смерил взглядом кота, нагло развалившегося рядом с хозяйкой. — Лоток этого монстра стоит дома. Он, наконец, сел с ней рядом на кровать и обнял. Гермиона обняла его в ответ настолько крепко, насколько позволяло ее нынешнее состояние, уткнувшись носом ему в шею. Но было то, что Гермиона не могла видеть: как он закрыл глаза, как расслабились черты его лица, и можно было бы с уверенностью сказать, что он счастлив.