Опьяненный

Аэропорт был переполнен тысячами различных звуков: громкое тиканье часов, голоса людей, шипение громкоговорителей, жужжание холодильников, топот ног. Не то, чтобы я не любил шум, но от него неприятно ломило виски. Мне это не нравилось. Первое декабря — первый день зимы. Многие люди уже начинали разъезжаться по домам и отпускам, чтоб встретить праздники с семьей и близкими. Кто-то из студентов-заочников, наоборот, летел на сессию. Мы же с Эреном заскочили в аэропорт отдать Армину одежду, которую передал ему его дедушка, и попрощаться. — Леви, ты их видишь? Я их не вижу! — Эрен дергал меня за рукав пальто и вертел головой в поисках своего друга. Я же смотрел на него снизу, как на дурака. Если он со своим ростом не видел второго такого дылду (это я про Эрвина), то что мог увидеть я в этой толпе? — Может уйдем? — Но я обещал Армину проводить его! И вещи передать! — Да понял я, не кричи. Мне пришлось крепко сжать руку Эрена и с силой потащить его за собой, выводя из толпы. Какого хера нас вообще занесло в зал ожидания, когда оговаривали встретиться у входа? — Армин! — Эрен резко дернул меня в противоположную сторону, найдя друга взглядом. — Мы вас ждали, а потом везде искали. — Простите, мы немного опоздали и решили, что толпиться со всеми на холоде смысла нет, и зашли сюда. Эрен переключился моментально, продолжая уже наигранно возмущаться и пытаясь вручить ему сверток с одеждой. Армин же отнекивался, говоря, что если он возьмет еще и это, то им придется платить штраф за перевес. Где-то глубоко внутри мне было интересно, что победит: упертость Эрена или рассудительность Армина. — Если бы мне летом сказали, что когда-нибудь ты будешь провожать меня и Армина в Марлию, держа при этом Эрена за руку, я бы посчитал это плохой шуткой Ханджи, — Смит оказался возле меня. — Я до сих пор считаю это плохой шуткой Ханджи. Эрвин опустил на меня взгляд, тихо хмыкнул что-то себе под нос и демонстративно дернул молнию на своей куртке. Я не знал, что он хотел этим жестом и взглядом мне сказать, но выяснять не очень-то и хотелось. Пусть оставит вычурность себе, я все еще предпочитаю слова намекам. — Леви, ты счастлив? Вопрос был не самым ожидаемым. Заданный будничным тоном, он не выражал никакого искреннего интереса и беспокойства, но при этом я знал, что Эрвину правда важно знать на него ответ. И когда я стал таким мягким и чувствительным? Эрен повернулся к нам и недовольно сообщил Смиту, что Армин ведет себя как ребенок и не хочет принимать заботу близких. На это Эрвин лишь махнул рукой, явно давая понять, что ввязывать в разборки он не собирался. Эрен недовольно надул щеки, запыхтел и отвернулся. — Да, — запоздалый ответ. — Я рад. У тебя ведь скоро день рождения? — Смит протянул мне подарочный пакет, который висел на его руке все это время. — От нас с Армином. Нас не будет, решили заранее поздравить. Знаю, что так нельзя, но… — Похуй, — я бескультурно перебил его и принял пакет. — Тяжелый. Что там? — Посмотришь дома. Я не послушал. Не то, чтобы мне было слишком любопытно, но хитрый блеск в глубине голубых глаз и резкое смущение блондиночки при взгляде на пакет намекали на то, что подарок мне ой как не понравится. — Объявляется регистрация на рейс 11452… — из хрипящих динамиков раздался женский голос как раз в тот момент, когда я достал из пакета черную коробку. Смит быстро подхватил Армина за руку, кидая нам пару слов прощания и ретируясь с места свершения «преступления» с самым невозмутимым видом. — Убью суку! Я их на тебе использую, когда ты приедешь, чертов ты извращенец! — это единственное, что я успел бросить ему вслед. В коробке лежали два пары черных кожаных наручников и смотанные ремни. Стартовый набор юного БДСМщика, блять. Только маски всратого кролика не хватает. Или кто там сейчас в моде? Как эта ебаная идея пришла в голову Смита? Более того, как ее через себя пропустил Армин, даже согласившись оставить свое имя в подписи к подарку? Хорошее настроение немного пошатнулось. Я все еще не был любителем подобных игр, пусть внешне, должно быть, и создавал такой образ. Но стоять посреди аэропорта с извращенным содержимым коробки мне не прельщало. — О-о, они и правда сделали это, —Эрен подцепил пальцем ремешок и довольно улыбнулся. — Ты знал? — Эти ремни, — он потряс ими, — наш с Ханджи авторский дизайн. Конечно я предполагал нечто подобное, но не думал, что они это реализуют. Убил бы. Или, по меньшей мере, разложил бы и выпорол этими самыми ремнями. Единственное, что меня останавливало — не хотелось загреметь за решетку. Людное место все-таки. — Я твоей матери сегодня так и скажу, что этот набор мне под елку сунул ее сын чужими руками, — захлопнув крышку коробки и едва не попав Эрену по пальцам, я сунул ее обратно в пакет. — Если ты так сделаешь, ваше знакомство точно не заладится, — Эрен предусмотрительно отобрал у меня пакет. — Она и так еще не до конца смирилась с тем, что я встречаюсь с мужиком. — А если б ты ей не сказал заранее, что бы было? Ответа не последовало. Эрен просто молча потер свое ухо, словно оно у него резко разболелось. Очень красноречиво. Эрен сам захотел познакомить меня со своими родителями. Причину такого желания я не слишком хорошо понимал, но против не был. Ровно до сегодняшнего утра. Совершенно случайно спросив, что Эрен говорил обо мне своей матери, я узнал, что он ничего не говорил. Вот буквально ничего. Просто заявил, что у него появилась пара и он хочет ее с ней познакомить. Я не сомневался, что Карла — вполне себе вменяемая женщина, которая очень сильно любит своего сына и примет его любым (потому что Эрен именно так ее описал). Но готовить мать к тому, что перед ней вместо миниатюрной очаровательной блондиночки появится тридцатилетний нихера не очаровательный мужик нужно было заранее. Пришлось Эрена почти что за шкирку тащить к отчему дому, чтоб тот объявил этот факт немногим раньше. Я не думал, что это спасет от разноса или открытой неприязни, но, во всяком случае, даст Карле возможность переварить неожиданную новость. Хорошим и обнадеживающим было то, что Эрен вернулся целым. Немного нервным, но за уши его не оттаскали, подзатыльник не влепили. Мне он ситуацию не прокомментировал. И не говорил ни слова по этому поводу до сих пор. — Не молчи, это напрягает. Я смотрел прямо перед собой, сверля взглядом медленно плетущийся автомобиль. Мы попали в пробку на выезде со стоянки аэропорта, а в тишине пережидать ее было отвратительно. Я не думал, что настолько привык к постоянному трещанию Эрена. — Я не знаю, что говорить. И немного боюсь, если честно. Я бросил на Эрена короткий взгляд, тихо вздохнул и накрыл его холодную от нервов ладонь. Удивительный пацан, ничего не сказать. Его страхи и смелость поразительным образом умудрялись не соответствовать ситуации. То есть вот, утром он не боялся, а сейчас, когда все известно, решил начать трусить. Не удивлюсь, если на подходе к дому, страх вновь испариться. — Расскажи мне больше про твою семью. Ты говорил, что у тебя оба родителя, но где сейчас твой отец? Я попал в какую-то точку. Труситься Эрен перестал. Вместо этого его лицо исказила гримаса недовольства и… Да, я бы назвал эту эмоцию злостью. — Уехал два года назад. Под предлогом заботы о тетушке Фэй — его младшей сестре, укатил к своей бывшей жене. К тому же, ему было опасно здесь оставаться. Его могли повязать за эксперименты на людях. Эксперименты? Я ощутимо напрягся, понимая, что не просто попал в самую точку, а ударил в нее с размаху. Этот разговор нужно было сворачивать, но мой рот выдал совершенно другое: — Какие? — Не знаю точно. Знаю, что это чуть не погубило его прошлую семью, потому что вакцина оказалось нестабильной. Потом он работал над своими исследованиями уже неофициально, в домашней лаборатории. Мама его еще поддерживала… — А сейчас? — Она его любит, но не может простить, что он решил проверить свою вакцину на мне. Липкое чувства страха подкатило к горлу, сдавило грудную клетку. Я вдавил в педаль тормоза в пол и резко повернул голову к Эрену, впиваясь пальцами в руль. Эрен молчал, старательно избегая моего взгляда. Что, блять, ему вкололи? — Мы можем ехать, — он нарочно указал вперед. — Эрен. — Тебе сейчас будут сигналить. — Эрен, — я понимал, что сейчас сорвусь на него за молчание. — Почему ты стоишь? — Блять, Эрен. Что за хуйню тебе вкололи и какой от нее эффект?! — я все-таки гаркнул. Сзади послышались сигналы и маты. Высунуться и наорать матами в ответ очень хотелось, но я не мог оторвать взгляда от Эрена. — Я не знаю. И мама не знает. Врачи ничего не нашли тогда, так что никто не знает, кроме отца. Захотелось приложиться о руль. Сперва самому, чтоб успокоиться, а после приложить отца Эрена, с которым я еще не знаком, но которого заочно уже не любил. — Поехали, Леви, — он сжал мою ладонь, теперь даря мне ответную поддержку и наконец решаясь поднять взгляд. Твою ж, сопляк. Почему ты пытаешься успокоить меня в тот момент, когда мы говорим о ситуации, в которой ты же и являешься жертвой?! Я хотел возразить, но просто не смог, только не сейчас. Возможно, когда-нибудь потом мы вернемся к этому разговору. Ехали в относительной тишине. Эрен включил радио, поймав какую-то живенькую волну, и уткнулся в окно. Я его не дергал. Каким-то чудесным образом напряжение рассеялось, стоило нам выйти из машины. Эрен вытаптывал в луже свои белые кроссовки, видимо, намеренно доводя меня до тика, а я заглянул на заднее сиденье машины, чтобы забрать купленный Карле подарок. Ничего серьезного, простая мера приличия: несколько хороших сортов чая, собранных в одной коробке. — Эрен, ты точно ничего не забыл? — я выпрямился, прожигая его взглядом. — Нет, вроде, — он задумчиво передернул плечами. — А где подарок для твоей матери? — В гостиной на столе, — как вы видите, нормально отвечать он еще не научился. — А где должен быть? — В машине? Я захлопнул дверь и сразу же отвесил Эрену легкий подзатыльник. Он к ним настолько привык, что даже наклонился вперед, понимая, что все равно отхватит. — Избивать моего сына могу только я! Пабам! Хорошее начало знакомства. Я развернулся, ставя машину на сигнализацию и встречаясь взглядом с Карлой. В глаза сразу же бросилось ее сходство с Эреном. И не простое сходство. Казалось, если бы сопляк был девушкой, он бы точно выглядел именно так. Эрен перенял от своей матери все, кроме цвета глаза. Эта схожесть, признать честно, обезоруживала и не давала считать Карлу за чужого человека, которым она, на данный момент, мне являлась. — Прощения просить не буду. Он к своим годам не научился ответственности, так что отхватил заслужено. Эрен рядом тихо заскулил, то ли прося меня помолчать, то ли искренне опасаясь, что ему может влететь еще и от матери. Карла же приложила руку к щеке и, кажется, немного расслабилась. — Это все последствия отцовского воспитания. Гриша слишком много позволял Эрену и разбаловал его, — я удивился, не ожидая услышать от нее об отце Эрена. — Не будем стоять на пороге. Здесь холодно. Маленький двухэтажный дом встретил нас теплом и ярким сладким запахом яблочного, насколько мог судить, пирога. Будучи человеком, полностью отрешенным от какого-либо тепла домашнего очага, я был поражен в самое сердце. К тому же, я знал, что Карла жила сейчас одна и все эти старания и создание уюта родного дома было именно для Эрена. Сопляк еще глупый, не умел ценить этого, сбегая подальше, не желая оставаться дома — он сам мне так говорил. Невольно я проникался уважением к Карле. С яблочным пирогом я не прогадал. Он стоял в центре стола, между вазочек с домашним печеньем. — Присаживайтесь, я сейчас заварю чай. Я был в семье. Второй раз за всю свою жизнь я чувствовал себя членом семьи. Да, я видел не самые одобрительные взгляды Карлы, можно даже сказать, что они были оценивающими, но черт возьми. Я проникся атмосферой этого дома, я расслабился и успокоился, отдаваясь просто течению времени. В конце даже вызвался помочь с мытьем посуды, когда Эрен просто завалился на диван. — Ты же понимаешь, что я не до конца одобряю его выбор? — Карла оставалась, на удивление, спокойной, говоря мне это и передавая мокрую тарелку, чтоб я ее вытер. — Я бы удивился, прими Вы меня абсолютно спокойно. Все же у Эрена раньше были девушки и Вы, вероятней всего, ждали увидеть одну из них. — Не думаю, что это его окончательный выбор, но он никогда меня ни с кем не знакомил. Я только хмыкнул в ответ на это, едва улыбнувшись уголками губ. С одной стороны хотелось верить, что это окончательный выбор Эрена — не великая любовь, так продолжительные отношения. Но с другой стороны, это значило, что двадцатитрехлетний пацан просто убьет свою жизнь на мужика, а когда поймет, что ошибся, будет слишком поздно. Для меня, этого самого мужика, уж точно. — Почему он тебе нравится? Это юные глупышки любят хулиганов, но ты не похож на молодую девчонку, — Карла выключила воду и протянула мне последнюю чашку. — Он красивый, — я ответил совершенно без задней мысли, протирая чашку и вешая ее за ручку на подставку. Это было правдой. Изначально Эрен привлек мое внимание своей внешностью, своей красотой. И сразу же поразил своей глупостью. — Я старалась! Карла гордо махнула волосами и я, не сдержавшись, все же улыбнулся: — Ему есть в кого. — Так ты все-таки умеешь улыбаться, — она одобрительно кивнула. — Именно таких людей тянет к Эрену, суровых и неприступных. Я думала, что он рано или поздно приведет в мой дом Аккерман, но ожидала как-то больше Микасу. Вы с ней, случаем, не родственники? — Не думаю. Однофамильцы. — Вот как… — Мам, вы где? Сплетничаете обо мне? — Эрен сунул голову в дверной проем. — Конечно, ты ж такая интересная личность, — я развесил кухонное полотенце и, подойдя, взъерошил и без того растрепанные волосы на голове Эрена. — Сейчас еще пойдем рассматривать твои детские фото, где ты сверкаешь голым задом. — Эй! Ма-ам, скажи, что он шутит! — Ты не забыл? Я не умею шутить. Карла за моей спиной тихо рассмеялась, а Эрен смущенно фыркнул. Я бросил короткий взгляд на окно, уже стемнело. Пусть зимой темнело и рано, я понимал, что в гостях уже достаточно долго. Злоупотреблять гостеприимством тоже плохо. — Если Вы не против, мне уже пора. — Да, конечно. Все втроем мы переместились к порогу. Быстро обув туфли, я накинул пальто и краем глаза заметил, что Эрен тоже подсуетился одеваться. — Стоять. Куда собрался? — Я поеду с тобой. Завтра выходной, так что останусь, — Эрен даже не поднял голову, плюхаясь на пол и перешнуровывая грязный кроссовок. — Ты сегодня ночуешь здесь. — Но я… — Здесь, Эрен. Я от тебя никуда не денусь, так что проведи время с матерью. Ты и так не часто радуешь ее своим присутствием. Научись ценить то, что имеешь, пока не потерял это. Моя фраза не терпела возражений, Эрен понял это сразу. Только вот в зеленых глазах все равно мелькнула нотка грусти на последних словах. Это что, жалость? Я уже просил засунуть эту твою жалость куда подальше. — Вам будет о чем поговорить сегодня. — Думаю, ты прав, — он кивнул, отставляя кроссовок в сторону. — И помой их. Сам. Ведешь себя как несамостоятельный поросенок. Карла наблюдала за нами молча, оперевшись плечом о стену и скрестив руки на груди. Заговорила со мной опять она только тогда, когда Эрен подобрал свою обувь и под моим строгим взглядом, пошел в ванную отмывать с нее грязь. — Спасибо. — Не стоит. Это Ваш сын и он должен проводить с Вами больше времени, а не шататься по чужим квартирам. Она неопределенно кивнула. — Было приятно познакомиться с Вами. Чай обязательно привезу в следующий раз. — Эрен говорил, ты хорош в этом. Приготовишь его нам? — Да, конечно, — я не ждал такой просьбы, но отказать просто не мог. — Что касается ваших отношений… Пока ты рядом с Эреном, я не настроена считать тебя врагом. — Я ценю это. Распрощались мы довольно быстро. Эрен опять оставил лужицы после себя, потому что несся с мокрыми руками, чтоб обнять меня перед уходом, а с Карлой мы все же обменялись номерами телефонов, чисто на случай. Домой я ехал полностью счастливый. Меня даже не настораживало то, что все идет довольно гладко и хорошо. Я просто в кой-то веке наслаждался этой жизнью здесь и сейчас. —Ты счастлив? — Да, Эрвин, я чертовски счастлив. Счастливее, чем был когда-либо в этой жизни.