Eastern Tale.

Мы полностью готовы были отдалиться от мира и его проблем, чтобы хоть немного дать себе расслабиться. Мы бежали с ней рука об руку, забив на все последствия, забыв о времени. Я ждал этого так долго, от чего теперь я не мог поверить, что это всё является действительностью… Я видел её улыбку и сверкающие от счастья глаза. Меня бросало в дрожь от её прикосновений, словно меня мельком ущипывали, но от эти касания приносили мне лишь приятное удовольствие. Когда она рядом со мной, у нее так глаза горят, что ими можно освещать ночную улицу. Ох, если бы она знала об этом… Пока мы неслись в поисках укромного местечка, я остановился, чтобы привести дыхание в норму, а Лале кружилась пританцовывая, и платье её танцевало вместе с ней. Я был так счастлив, я смотрел на неё, не отводя от нее своих влюбленных глаз. Пока я пытался отдышаться, краем глаза заметил маленькую щель, где что-то переливаясь светом, сверкало. Немедленно приподнявшись, я подбежал ближе, притягивая к себе Лале. Заметив мой взгляд, она по-лисьи оглянувшись по сторонам, опередила меня, обойдя мне дорогу. Моя озорная любовь, своим гибким телом просунулась через узкий пролом, и продолжая весело хихикать затянула меня внутрь. Внутри было необычно красиво. Там было множество необыкновенных драгоценных кристаллов. На твёрдые вещества, которые попадали короткие лучи солнца через маленькое пространство сверху, переливались особыми радужными цветами. Лале, стоящая рядом со мной, прижавшись к моей груди, охнула от красоты места, пытаясь на цыпочках заглянуть мне в глаза. — Мы попали в сказку, Влад! Тут так красиво… — Взяв меня за руку, Лале побрела осматривать нашу осебенную находку. — Соглашусь, ты очень красивая… — Я смотрел на девушку, которая была рядом, была слишком близка, чем положено, не отводя от неё взгляда даже на секунду. — Ч-что? — Она смущённо улыбаясь, обернулась в мою сторону. — Лале, ты видишь окружающее красивым, потому что ты сама прекрасна… Ты способна это видеть, только потому что ты носишь чудесное внутри себя. Ибо мир подобен зеркалу, в котором каждый… — она меня перебила. — Видит своё отражение… — несколько раз моргнув, она застенчиво опустила голову, скручивая пальцы рук. — Да… — я подошёл ближе, почти вплотную. — Влад… — она тихим голоском произнесла моё имя. — Лале, пожалуйста, не пугайся… — дыхание остановилось. Сердце билось не в такт. — Не боюсь, я наоборот… Я так давно хотела побыть с тобой наедине… Я… я не знаю, что со мной происходит, когда я рядом с тобой, я про… — ещё один шаг и она была полностью прижата к каменистой стене. — Продолжай… — непрерывно дыша, я заглядывал ей в глаза. Осознавал, что я влюбился в её взгляд. В любой ее взгляд. Застенчивый, печальный, веселый, нервный, озлобленный… Я влюблён именно в её глаза, в которых заложена её чистая душа. — Просто понимаю, что я хочу быть именно с тобой. — её быстро вздымающая грудь, розовые щёки и взгляд полон любви, говорили уже не о той маленькой нерешительной девочке, которая испытывает влюбленность, а о девушке, которая любит до безумия. Ей важны не только её чувства и эмоции, а важно то, что чувствую к ней я. Ей важны мои интересы и моё мнение. Она ставит на первое место не себя, а меня. А я же, в свою очередь, вообще не ставлю себя ни на какое место, лишь восхваляю её единственную. — У меня голову сносит напрочь, от твоего голоса, Лале. — я взял в охапку её маленькую вспотевшую ладонь и приложил к середине своей груди — Почувствуй, пойми моё сердце, послушай его ритмичное биение, оно скоро выскочит изнутри. Я так долго ждал… — Я тоже! Тоже ждала этого момента, Влад, смотри, — она повторила мои действия, приложила мою руку к своей груди, крепче прижимая мою руку своей, — смотри, я чувствую тоже самое, возможно, намного сильнее тебя, я больше не могу так жить. Жить без тебя. — Я схожу с ума от твоих глаз, я не смогу сдержаться! — я отстранился, растёгивая верхнюю пуговицу своего костюма, и попытался сглотнуть как можно больше воздуха, чтобы успокоиться. — Так не нужно сдерживаться! — она сделала несколько шагов в мою сторону, забрала в свои руки мои и снизу вверх смотрела в моё лицо, заглядывая в каждую секретную комнатку. В следующую секунду, уже забыв о счёте времени, я неожиданно прижал её к стене и как только спина Лале коснулась её, я жадно впился в её холодные от мороза губы, медленно начиная набирать темп. Она запустила свои пальцы в копну моих жёстких волос, полностью контролируя моё положение. Я приложил свою руку к её талии предоставляя себе возможность, управлять процессом. Умело помогал своей неопытной спутнице, порой, слегка приближаясь и отдаляясь от неё, таким образом немного наигравшись и успев получить немного удовольствия. Я сплел наши языки в горячем танце, сначала быстро и страстно, затем медленно и глубоко. Немного отстранившись, начал одаривать сладкие на вкус губы Лале, короткими поцелуями, слушая её тихие стоны. Медленно проведя рукой от талии к шее, начал поглаживать её шёлковую шею. Немного выждав и освободив свои губы со сладкого плена, спустился к шее и начал лёгкими касаниями губ целовать эту нежную часть её тела, а затем слегка дразня, чуть её покусывать. Одновременно с этим, тяжело дыша, я вырисовывал рисунок языком на её ровной ключице, вольно отдавшись в руки страсти. Я чувствовал, как она крепко держится за меня, прижимаясь всем телом, на каждое моё следующее действие отвечая взаимностью. Я на изводе, отстраняюсь и заглядываю в её волшебные глаза, которые в очередной раз опьяняют меня, и я не в силах изменить всё положение, вновь начинаю изучать её губы своими губами. Я спокойно поднимаю её на руки и параллельно в эту секунду, продолжаю посасывать её губы. Делаю несколько шагов навстречу к широкому камню, усаживая свою хмельную возлюбленную на него. Я продолжаю наш глубокий поцелуй, опуская свою руку вниз и исследуя её хрупкое тело. Я нервно, одним движением, задираю её платье, которое только мешает нам, от чего половина неё рвётся и падает вниз на холодный, мокрый от дождя, пол. Резво помогаю ей освободиться от остальной части одежды. Моя рука приподнимает длинную майку на ней, переселяясь на её бедро. Кожа на моей руке прохладная по сравнению с её бедром. Её пальцы намного темнее моей кожи и рядом с ней я кажусь бледным-бледным. Её не пугает этот образ хищного зверя во мне. Она ловит мой страстный взгляд и бывалая застенчивость немного покидает её. Она горячими пальцами прикасается ко мне, гладит мою кожу лица, шеи. Ох, этот кошачий возбужденный взгляд… Руки мои слишком грубые, ведь я занимаюсь физической работой. Секунду она не двигается. Она отстраняясь, хмурится глотает слюну и наклоняет голову так, что наши лбы соприкасаются. — Мы можем… Может… — я шепчу ей на ухо, слегка постанывая от её поцелуев на своей шее. — Тс-с-с. — она отрицательно качает головой, наклоняется ближе и целует мою шею, сбоку. Я постанывая, слегка отклоняю голову назад, забывшись в хмельном мире. Я приподнимаю её, заставляя встать и опускаюсь на колени, мои губы и язык чувствуются у неё на боку: они скользят в сторону пупка. Когда воздух попадает на влажную полоску, оставленную её языком, по коже пробегает холодок. — Иди сюда, — говорю я. Она встаёт на колени, и наши глаза оказываются почти на одном уровне. Её тело в моих руках. Она, тихо выговаривая, считает мои поцелуи — легкие прикосновения и покусывания, — но когда я обхватываю её волосы руками, она сбивается со счета. Ни одной мысли о том, сколько времени прошло, о том, что мы скажем, если вернемся в таком измотанном состоянии, о том, что случилось с платьем Лале и о том, что нужно уже давно возвращаться обратно. Все мои чувства прикованы к ней, прикосновения которой обжигают мою плоть жаром и холодом, от кончиков пальцев до корней волос. Её запах струится у меня во рту, в воздухе и в волосах. Скапливается под моими ногтями, и если она теперь меня поцелует, то почувствует только себя. Поначалу всё было тихо и робко, но потом ощущения стали слишком сильными настолько, что Лале попыталась отодвинуться. Её спина прогнулась. На этот раз нам некуда было ускользнуть. Это всё длилось и длилось. Не в силах себя удержать, я заставил её лечь на холодный каменистый пол, поймал в один раз её руки и сплел воедино, придерживая их выше её головы. Я навис над ней, тяжко перенеся дыхание, что она охнула и всячески вела попытки избежать моего взгляда. К ней вернулась её застенчивость. Моё лицо оказалось в миллиметре от её. Я нежно коснулся её губ и попытался заглянуть ей в глаза. По её телу пробежали сотни маленьких мурашек, страсть разгоралась. — Кажется… будто я знаю…тебя уже очень давно… — еле, простанывая, заговорила Лале, затем, в надежде освободить свои запястья, немного привстала. Я не дал. Только немного освободил хватку. Посмотрел на её липкие от пота волосы, на шрам около бедра, на родинки у ключицы, почувствовал её горячие щеки. Она не отводила взгляд, наоборот ловила, наблюдая за каждым моим движением. — Нет… нет… я так больше не могу. Что ты делаешь со мной?! — убирая свои руки с ее запястий, я немного отодвинулся в сторону. Лале согнула свои колени, прижимая их к себе. Я заметил, что её тело едва незаметно подрагивало и волосы стояли на руках дыбом, её кожу пронзили миллионы маленьких вспышек. — Тебе холодно? — еле слышно забормотал, и придвинулся к ней, осматривая часть порванного платья в порыве страсти. Только сейчас до меня дошло, что уже наступили сумерки и лунный свет освещал всю улицу. Её платье было порвано, а на всём теле я заметил едва видимые следы от поцелуев. Пухлые на то губы стали ещё больше и на них была видна слегка невинная отметина, которая на завтра обещает стать синяком и проблемой дня неё. — Немного… — избегая моего взгляда и прикосновений, она опустила голову вниз, немного касаясь губами коленной чашки. — Хитрая, зачем заманила меня сюда? Ты ведь знала это место. Одурманила меня до безумия, что я не мог себя остановить… Ведь тут кроме нас никого нет, мы с тобой наедине. Разве ты не знаешь, что этими хитрыми глазками можно довести меня до безрассудства? — А ты своими будто ничего не делаешь! — выплеснув свое недовольство, она обидно развернулась ко мне спиной. — Что делаю? Чем? — Своими хитрыми глазками! Меняешь меня на глазах, а потом обвиняешь… — обернувшись, забрала в охапку свое платье и скрестила руки на груди. — Я не обвинял тебя… Ты… Извини, то есть нас слишком сильно влечёт друг к другу… И мне это нравится, конечно, только я боюсь за тебя… — секунду выждал, обдумывая правильные слова, и указал рукой на неё, — вот, платье твоё порвал, что ты скажешь? — Я скажу… скажу, что я упала… — заёжившись на месте, она начала цеплять на себя платье, пытаясь застегнуть пуговицы сзади, — и что я потерялась… — Ладно, допустим, ты упала… А откуда у тебя следы от глубоких поцелуев на шее? — я поднялся и подошёл к ней, — откуда отёк на губе? И где ты одна упала, что умудрилась потеряться? — Всё образумится, я всё объясню наставнице, она меня меня поймет… — от удивления она начала трогать шею, одновременно прикасаясь к губам, затем нервно поправляя волосы. — А как ты выбралась раз потерялась? —задал я свой вопрос и начал застегивать её пуговицы, до которых она не могла дотянуться, и поправил её прическу сзади, накидывая на нее её шубку. — Ты меня нашёл… — неуверенно бросила она. — Ты хитрая, но в это же время очень наивная. Думаешь, тебе поверят? — я обошёл её и встал перед ней, заглядывая ей прямо в глаза. — Даже если не поверят, то что сделают? Надеюсь, повезёт. А насчёт нас… Мы ведь так давно не были вместе… Неужели… Я оборвал её на следующем слове. — Нет, Лале! Мне было приятно провести с тобой всё оставшееся свое время, я бы хотел, чтобы это продолжалось всю жизнь. Я уже сходил с ума, что не мог нормально коснуться твоей руки, мне было тебя мало, и всегда будет мало. И сейчас мне тебя мало. Я еле сдерживаю себя, чтобы не накинуться на тебя, одарить тебя нежными поцелуями, только…— я замолчал, — только для тебя ещё рано, я боюсь… сделать тебе больно. Она молчала, не зная, что предложить взамен моим словам. Просто загребла меня в свои объятия. Без лишних слов. Это подарило нам двоим умиротворение. — Всё будет хорошо. Мы сумеем справиться. — шепнула и нежно прижала свою голову к моей груди.