Vive la ROIvolution

      — Эта служанка слишком хорошо играет роль служанки, — Хелен сморщила носик, когда они вышли на улицу.       — Тем не менее, у нас есть четыре свидетеля, из которых трое благородного сословия, а один свободный торговец. И мы все видели то, что видели, — Даниэль чинно предложил принцессе взять его под руку. — Вы ведь не станете это отрицать? К тому же, я думаю, это правда.       — Что вы задумали, Даниэль?       — Сначала встреча с епископом, несравненная Хелен, — улыбнулся Даниэль. — Поужинаете с нами? Эти места славны каким-то удивительным тушёным мясом. Надеюсь, эта традиция не исчезла вместе с фестивалем цветов.       — Я уже попробовала все местные изыски, — мрачно заверила девушка. — Прежде чем пытаться обмануть меня и одну очень уважаемую организацию, вам стоило бы подумать о своей семье.       — Могу поклясться, дорогая Хелен, что мы с супругом преследуем именно те цели, которые обсуждали с вами в столице, — Даниэль прижал её руку локтем к боку. — А вам, прежде чем мне угрожать, стоило бы подумать, что кроме одной уважаемой в Алиссии организации, здесь есть и другие заинтересованные.       — Вы им доверяете?       — Смотря какое определение вы даёте слову «доверие».       По возвращении из замка Карне, Квентин по большей части молчал. Он немного оживился за ужином, когда речь зашла о разных матанских и алиссийских праздниках. Спор Даниэля и Хелены о Богах и ритуалах он слушал с лёгкой улыбкой. Сам же только немного поспрашивал о дворцовой жизни Алиссии. Ответы погрузили его в ещё большую задумчивость, так что принцесса даже решила, что утомила его и поспешила уйти. Хотя у неё могли быть и другие причины.       — Почему алиссийские девочки могут учиться, а наши только становятся монахинями? — спросил Квентин, когда они зашли в свой номер. Он уселся на кровать и смотрел на супруга в ожидании ответа. — Почему королевская семья Алисии путешествует по стране и даже за её пределы, а мы безвылазно сидим во дворце? Даже лечение для мамы долго не признавалось достаточным поводом для поездки. А они посещают театры, выставки и приёмы!       — Эрнан Восьмой не сидит во дворце, — заметил Даниэль. — Он уже сломал эту систему. И принц Ксавье где-то с гвардейцами. Сильвий, как мне кажется, тоже не привязан к одному месту.       — Он общается с леди Жоржиной, а она скорее всего не во дворце, — согласился Квентин. — Выходит Эрнан всё же сделал что-то хорошее.       — Как тебе двоюродная тётя? — Даниэль убрал в шкаф свой пиджак и сел рядом с мужем.       — Дала пароль для епископа, — пожал плечами Квентин. — Мне показалось, она сомневается насчёт мамы. Что ты об этом думаешь?       — Никак не могу понять, если она ушла из столовой вместе с принцессой Леоной, почему сбежала одна? Вообще непонятно, зачем их было убивать? Жены наследников никаких особых прав не имеют.       — Ребёнок, рожденный после смерти отца, иногда может считаться наследником без официального объявления.       — Кстати, давно ли было известно о новой беременности Леоны? — задумался Даниэль.       — Вообще неизвестно, — вздохнул Квентин. — Мы это предположили, когда ей стало плохо. Потому мама и пошла с ней. Хотела выяснить наверняка.       — И выяснила, что сноха знала о готовящемся нападении.       — Ты думаешь, что она была на стороне Эрнана? С какой стати?       — Не обязательно «на его стороне». Она принцесса Алмариса. Их разведка могла её предупредить. Глупо думать, что о заговоре никто не знал. Но странно, что не знал король Мартин. У него ведь была своя шпионская сеть.       — Со мной про такое не говорили, но я знаю, что у отца что-то не ладилось уже какое-то время, — Квентин повернулся к супругу. — Но разве Леона стала бы сбегать, бросив своих детей?       — Я не знаю, — Даниэль вздохнул. — И это не даёт мне покоя.       — Тогда в коридоре Эрнан сказал: «Осталась королева». Но он не мог не заметить отсутствие Леоны в столовой. Он не мог пощадить её. Чтобы получить право на престол, нужно было избавиться от всей линии. Марион он оставил, чтобы расплатиться с Пирени. Меня чтобы поиздеваться. Остальные не должны были выжить.       — Разве что он знал, что Леона попытается сбежать и был готов где-то её встретить, — у Даниэля теперь были кое-какие данные, которые позволяли предположить, что Эрнан влез в тайную службу короля Мартина. Не исключено, что он сумел перехватить нужные сведения.       — Тогда её убил твой отец.       — Или М’Орина, — кивнул Даниэль. — Хотя многие придворные тоже были убиты, я думал, они занимались этим.       — Это предположения, Дэни.       Даниэль склонил голову.       — Ладно, я всё же скажу. Я был в столице в тот вечер.       — Ты же клялся мне, что вообще непричастен! — Квентин вскочил.       — Я не клялся, и я непричастен, — Даниэль сжал руки коленями. — Я предлагал отцу пойти вместо него. Говорил, что у меня больше шансов выжить. Я ведь предполагал, что он собирается пожертвовать собой. Но я — его единственный наследник. Он требовал, чтобы я оставался в безопасности. Моя жизнь была для него важнее. Но я не хотел сидеть смирно. Я поехал в столицу, пытался что-нибудь сделать. Я не собирался спасать короля или что-то в этом роде. Хотел только отца из этого безумия вытащить. Но я опоздал. Всё случилось без меня. Всё, что я видел, это как человек в форме гвардейца прощается с кем-то у экипажа городских перевозок. Если сбежать удалось только королеве Маргарите, это была она.       — Ты не можешь быть уверен.       — Не могу. Я видел, как она дала ему что-то. Возможно, то самое кольцо, которое ты носишь в кармане. И это был М’Остон. А его убил М’Орина, когда они не нашли королеву.       — Ты его повесил?       — Нет, честное слово! Он сам, — замахал руками Даниэль. — Хотя я, признаю, думал об этом. Он был невменяем, когда я утащил его в комнату. Говорил совершенно бессвязно, а порой и слов было не разобрать. Сначала я скорее предполагал. Только после рассказа Мари окончительно понял, что он имел в виду.       — Мы ищем епископа, чтобы короновать меня? — после долгого молчания, спросил Квентин.       — Священников полно, короновать тебя может любой. Даже Мэри. Боги найдут, через кого выразить своё мнение, — отмахнулся Даниэль. — Епископ забрал документы. А ещё я думаю, он — один из тех, кто стоял за ограничениями свободы королевской семьи. Возможно, последний.       — И что ты планируешь делать?       — Не знаю.       Квентин подошёл ближе и одобрительно погладил по голове. Даниэль обнял его и утянул к себе на кровать. В мире есть занятия приятней, чем планирование переворота.       Хелена, как выяснилось, позвала их в Карне, чтобы познакомить с парой человек, которые рассказали о подготовке герцога к перевороту. Впрочем, для Котонов это были лишь мелкие подробности, не меняющие сути дела. Кроме разве что одного имени, которое сказало Даниэлю больше, чем весь остальной разговор.       Следующим пунктом их путешествия было герцогство Пирени. Хелена ненадолго исчезла, хотя её человек болтался неподалёку. Квентин нервничал, он предполагал, что может здесь встретиться с матерью. Но та лишь передала записку с Марион.       Девушка ворвалась в их гостиницу рано утром и, наверное, проникла бы в номер, не будь дверь надёжно заперта. Она барабанила в притолоку, пока Даниэль не поднялся и не впустил её.       — Ого, вы — настоящие супруги! — восхитилась она, влетая в комнату.       Квентин ещё лежал в кровати и сонно моргал. Увидев сестру, он попытался вскочить, запутался в одеяле, чуть не упал и только тогда сообразил, что не одет. В смысле, вообще.       — Герцогиня, вам не кажется, что сейчас слишком раннее время для визитов? — пробурчал Даниэль, наблюдая, как завёрнутый в одеяло Квентин обнимает Марион.       — Я неофициально и без охраны, — отмахнулась девушка. — Боялась, что вы совсем тайно, и не сможете меня навестить.       — Хотите, чтобы мы официально посетили дом Пирени? — удивился Даниэль.       — Леопольд не кусается, — улыбнулась она. — Он вообще мало что может, но хоть в своём уме.       — Как тебе вообще положение жены старого герцога? — спросил Квентин.       Марион отошла к окну и разглядывала пейзаж, давая мужчинам возможность одеться.       — Явно не так весело, как тебе в роли младшего мужа. Леопольду больше нужна сиделка, чем супруга. Но он пытается, — она вздохнула. — Это было бы смешно, если бы не было так печально. Он не будет против вашего визита. Так что, если вашим планам это не противоречит, отужинайте сегодня у нас. К тому же, Карл в кои-то веки здесь. Он от вас в восторге.       — Восторги маркиза меня немного пугают, — вздохнул Квентин. — Мы были у него в столице, мне показалось, он готов съесть Дэни.       — Он говорит, что Даниэль М’Котон — луч солнца в лесу унылых ретроградов, не понимающих прелестей прогресса. О, будьте готовы, что весь ужин вы будете обсуждать устаревшие верфи Пирени.       — Скучаешь?       — Иногда мне кажется, что единственный человек, с которым здесь можно разговаривать — наша восьмилетняя правнучка. Не знаю, что это говорит о моём интеллектуальном уровне. — Марион невесело улыбнулась. — Нет, есть ещё Карл, когда он сюда приезжает. А он это не очень любит. В замке живут два бастарда Леопольда. Старший ещё ничего. Служит управляющим. Но ему пятьдесят четыре! А второму сорок семь, и он мерзкий болван. Вот, прошу мужа найти мне компаньонку, а то я тут помру со скуки.       — А… из родственников, — осторожно поинтересовался Квентин.       — Только записки друг другу передаём, — вздохнула герцогиня. — Я пишу письма на три страницы, на жизнь жалуюсь. Иногда получаю пару слов утешения. На большее рассчитывать не приходится. Брак законный, ничего не поделаешь.       — Точно? — Квентин был уже одет и подошёл к сестре поближе. — Говорят, епископ сейчас ненастоящий.       — Нас женил не епископ. Местный священник. Ещё более древний, чем Леопольд. Вроде бы тот же самый, что когда-то пытался поженить их с принцессой Мари. Так что тут не придерешься, — она убедилась, что оба мужчины одеты и повернулась к ним лицом. — Говорят, Боги всегда найдут способ выразить своё мнение. Не знаю, как Эрнану в таком случае удалась коронация. Может, поддельный священник вообще не спросил Богов? Почему-то никто не говорит, было ли благословение.       — Есть люди, которые видели вспышку, — поправил её Даниэль. — Говорили, что она была настолько быстрой, что многие её и не заметили. Блаженные в столице из-за этого предрекали Эрнану очень короткое правление, но вскоре они все исчезли с улиц. Так что теперь народ боится об этом говорить.       — Так, если Боги его всё же благословили, то Эрнан — законный король? — вскинулся Квентин.       — Боги отдельно, законы отдельно, — успокаивающе улыбнулся Даниэль. — Он может быть благословлённым, но при этом незаконным.       — Что вы задумали? — заинтересовалась Марион.       — Чем меньше людей знает план, тем лучше, — покачал головой Квентин. — Мы слышали, что «некто» заинтересован в кровавом восстании.       Марион на минуту задумалась, вытащила из рукава маленькую записку, пробежала её глазами и сунула в руки брату.       — Если ты о ней, то нет. Я так не думаю. Она скрывается. Говорит, что главное для неё сейчас — оставаться в живых.       Квентин развернул записку. Она начиналась словами: «Свидетельствую и призываю Богов в свидетели.» Затем короткое сообщение, что Котоны остановились в этой гостинице и просьба отдать эту бумажку им.       — Что думаешь? — Квентин показал послание супругу.       — Что я был прав, — улыбнулся Даниэль и бросил записку в почти остывший за ночь камин. Он положил туда пару поленьев и раздул огонь. — Ей нужна будет дата нашего возвращения в столицу. К сожалению, сейчас мы и сами её не знаем.       — Я надеялся успеть до Зимнего Дня, — задумчиво протянул Квентин. — Но осталось меньше двух недель…       Даниэль подошел к нему сзади и крепко обнял, не стесняясь улыбающейся свидетельницы.       — Прости, любовь моя, вряд ли мы сможем провести этот праздник, как положено, в кругу семьи. Сейчас слишком опасно, а потом…       — Не надо, — Квентин погладил обнимающие его руки. — Не стоит пока загадывать на «потом».       На ужин они, поразмыслив, согласились. Начался он, как и предполагала Марион, с разговора о верфях, который рисковал затянуться. Но потом Квентин принялся обсуждать с сестрой моду зимнего сезона и почти незаметно втянул в диалог Карла, который только два дня назад вернулся из столицы и мог рассказать о делах во дворце. Обмен сплетнями занял весь ужин. Леопольд с умилением смотрел на оживленную супругу. Двое других мужчин за столом недовольно молчали.       Даниэль слушал разговор с улыбкой и вспоминал своё «путешествие».       Оно началось в Рамоане. Плодородная, богатая недрами земля. Страна, всё ещё оправляющаяся после революции и гражданской войны. Лакомый кусок для всех соседей. Но слишком большой и достаточно сильный, чтобы никто не пытался его проглотить. Разве что Тарган. И то это были скорее мелкие стычки за приграничные городки, чем полноценное наступление.       Тарган. Он стал бы следующей целью Даниэля, если бы тот так вовремя не вернулся домой. Когда-то крошечное государство последнюю сотню лет провело в непрерывных завоеваниях и разрослось до пугающих масштабов. Таргана боялись и вполне справедливо. Хоть многие и предрекали ему скорый распад из-за противоречий между множеством якобы покоренных народов, пока он держался и продолжал нападать. От Матанса его отделял Рамоан на востоке и Иром на юге. Рамоан им не одолеть, а вот Иром последние пару десятилетий держался за счёт сложно проходимых гор на границе и помощи соседей.       Иром — маленькая страна, избравшая своим покровителем Бога Полудня и отринувшая остальных. Они запирают своих женщин в домах, носят странную одежду и говорят на другом языке. Многие боятся их из-за столь непохожих нравов. Но иромейцы ещё ни разу ни на кого не напали сами. Даниэль имел возможность убедиться в их незлобивости, когда был в Ироме. Он мог бы сказать, что скорее ждёт нападения от Алиссии.       Алиссия — главный сосед и союзник. У них наземная граница есть только с Матансом. Большая часть их интересов сосредоточена в море, в борьбе за большой восточный архипелаг. Когда посол говорил, что Алиссия заинтересована в процветании соседа, он скорее всего не лукавил. Хотя и безоглядно доверять его словам не стоило. Нападать им, пожалуй, невыгодно, но вот держать на коротком поводке — очень даже. Тот заговор вокруг королевской семьи, который Эрнан Восьмой сломал, казнив множество придворных и разных аристократов и поставив страну на грань гибели, был вполне в их духе. Но был ещё и Алмарис.       Алмарис — цветущий край, славный своей кухней и оригинальными алкогольными напитками. Страна объединившая три очень непохожих народа. Зажатая между Матансом и Рамоаном. Проигравшая Алиссии самые крупные острова архипелага. Никто не ждал от Алмариса подвоха. О нём вообще частенько забывали.       Король Мартин неплохо наловчился заключать соглашения между всеми этими странами. Но слишком мало уделял внимания событиям внутри Матанса. Хотя это могло быть заслугой его многочисленных советников, которые и должны были обращать внимание короля на различные проблемы. Его брат от советников избавился, но вот его политика… Это вообще сложно так назвать. Кажется, кроме указов о казнях неугодных, он больше ни одной бумаги за эти месяцы не подписал. Неужели он в самом деле хочет уничтожить Матанс? И его ли это идея?       — Неприлично будущему королю весь вечер болтать о тряпках? — спросил Квентин, когда они возвращались в свой отель. Хозяева предлагали переночевать у них, но парни были решительно против.       — Пусть они тебя недооценивают, — улыбнулся Даниэль. — Ты ещё сумеешь это использовать. Какие выводы из светских сплетен?       — Меня беспокоит Ксав, — Квентин тут же переключился с веселого тона на серьёзный. — В самом ли деле он поссорился с Эрнаном или это какой-то хитрый ход?       — Я, пожалуй, верю, что он стоит со своими гвардейцами у границы с Алмарисом. Но вот по приказу отца или вопреки ему — это вопрос, — задумался Даниэль. — Та сплетня, что Эрнан этот полк вообще распустил, на вид нелепа, но очень в его стиле.       — Ты думаешь, весь этот переворот был не только его идеей?       — Думаю, поэтому и забеспокоились алиссийцы, — кивнул Даниэль. — Угроза со стороны Таргана стоит уже не первый год. Иром ультиматум не примет, даже если он будет. Армия Таргана или увязнет в иромейских перевалах, или опять пара неизвестно чьих диверсий внутри заставит отложить наступление на неопределённый срок.       — Алмарис долго не принимали всерьёз, — заметил Квентин, когда они уже поднялись к своему номеру. — Они проигрывают Алиссии архипелаг. И им выгодно лишить алиссийцев союзника в нашем лице.       — У них нет своих железных рудников, а у нас есть. И плодородные земли тоже, — согласился Даниэль. — Ты думаешь, принц Ксавье хочет защитить Матанс?       — Я думаю, он может слушаться леди Жоржину. Если Эрнан безумен и его семья знает об этом давно, принцы послушают мать. Она хочет их защитить. Это естественно. Если Луи, в самом деле, покинул дворец, они готовятся.       — Сильвий остаётся там.       — Он сильнее, чем я думал.       Уехали они до рассвета, пытаясь сбросить с хвоста наблюдателя Хелены. Благо, где искать епископа, уже было ясно. Если всё было так, как считал Даниэль, и епископ оставался последним выжившим участником алиссийского заговора, Хелена попыталась бы его уничтожить. В общем-то тот заговор теперь уже не имел большого значения, но Даниэль и Квентин не отказались бы узнать подробности, чтобы не допустить повторения. Алиссийцы ведь наверняка захотят вернуть всё как было.       Впрочем, если они и могли опередить Хелену, то ненадолго. Поэтому спешили.       Епископ оказался высоким худым стариком. Он был изрядно напуган, прятался в пещере на территории одного монастыря и, похоже, в самом деле собирался остаток жизни провести в отшельниках. Но всё же старик просил передать самые теплые приветы сестре Мари. Как оказалось, в заговоре он не участвовал. Во всяком случае, он так говорил. Но знал, что вокруг королевской семьи что-то происходит, хотя бы потому, что общался с Мари. Правда, та не верила в причастность алиссийцев. Епископу же этот вариант представлялся наиболее вероятным.       Они разговаривали недолго. Чуть больше получаса. Но стоило им только зайти в таверну, перед ними выросла Хелена.       — Господин граф! Вы думаете моё доверие безгранично? — зашипела она, барабаня пальцами по стойке ничего не понимающего администратора.       — Может, женимся на ней? — весело спросил Квентин.       Хелена открыла рот и тут же захлопнула его. Даниэль воспользовался возможностью и, пока она приходила в себя, договорился о комнате.       — Ты серьёзно? — спросил он, когда они, подхватив принцессу под руки, поднялись наверх.       — Нам нужна жена, — пожал плечами Квентин. — Алиссийцам нужен свой человек.       — А ещё вам нужна наша помощь, — напомнила Хелен.       — Вы — принцесса. Я уж не говорю о том, что вы хороши собой и с вами приятно общаться, — улыбнулся ей Даниэль. — Возможно, этот вариант устроил бы всех. Но Квентин, неужели мы хотим пригреть иностранную шпионку?       — Кого бы ни взяли, она скорее всего будет шпионкой, — философски заметил принц. — Эту мы хотя бы знаем.       — Так что, ваше высочество, вас устроит такое решение? — Даниэль посмотрел на принцессу. — Готовы войти в столицу Матанса как невеста графа Котона?       — Времени на размышление у меня нет? — уточнила девушка.       — Мы закончили приготовления, готовы начинать.       — Хорошо, — вздохнула Хелена. — Не так я планировала завершить карьеру, но я согласна. Свадьбу устроим прямо сейчас или позже?       — После траура, — ответил Квентин. — Мы и так требуем слишком много внимания Богов.