За жизнью смерть, за смертью Жизнь

— Почему? — Плача, спросила она. Я молчал. Мне нечего сказать. — Почему? — Вновь повторила она. — Я… Я не знаю. Я думал так будет лучше… Я думал что ты… — Ты думал? Чем? — Яростно воскликнула она. — Это все ты! Ты убийца, ясно! Ты во всем виноват! — Прости, — я отвел от нее глаза. — Я честно, хотел как лучше… — Да пошел ты! Из за тебя все умерли! И я тоже умру из за тебя! — Девушка вскочила, и залепила мне мощную пощечину. *** Я резко проснулся. По лбу струился пот, волосы липли к лицу, подушка промокла. С минуту я испуганно пялился в стену, потом в мозг наконец стали поступать какие-то мысли и импульсы. Что это, черт побери, было? Этот сон, он такой… Отчетливый, что ли? Реальный. Словно я на секунду оказался в чем то теле, прочувствовал его эмоции, чувства, боль. Да, боль. Боль и вина это то, что сопровождало меня на протяжении всего сна. Даже сейчас, после того как я немного пришел в себя эти два чувства не покидали мое сознание. Физическая боль, и душевная. И эта девочка… Почему то от ее слов мне становилось даже хуже, чем от яркой боли по всему телу. Кто же она? Я чувствовал, нет, даже знал, что она значит для меня невероятно много. Но почему я не увидел ее лица? Тут же забыл ее голос? Я тряхнул головой подальше отгоняя наваждение, и ногой скинул одеяло. Выдохнул, почувствовав, как прохлада охлаждает тело. Сквозь задернутые шторы пробивался яркий солнечный свет, намекая, что по рабы и просыпаться. Я поднялся с кровати, начал одеваться, еще раз прокручивая в голове сон. В моей жизни было много ночных кошмаров, особенно в детстве, но этот по праву мог попасть в топ три. Одевшись, я отдернул шторы и открыл форточку, чтобы немного проветрить помещение. Вместе со свежим воздухом, в комнату ворвались еще и множество звуков: Пение птиц, крики ребятни, топот человеческих шагов. На душе сразу же стало легче. Я взял пакет с умывальными принадлежностями, и вышел на улицу. Часов у меня по прежнему не было, но судя по жаре и солнцу, завтрак я точно проспал. За то обед скоро. У умывальников не было ни души. Наверное, все нормальные пионеры уже давным-давно проснулись, умылись – и сейчас готовятся к дневному сну. Я принялся умываться и чистить зубы. Интересно, вожатая уже вернулась из рай центра? Что-то, по дороге к умывальникам, я не видел ни отряда милиции, ни даже какого-нибудь участкового. Сколько времени занимает дорога к рай центру? Юля мне говорила, что ближайший населенный пункт от лагеря находиться в пятидесяти километрах, но это в другом времени, и ,возможно, в другом мире. Как же обстоят дела здесь, я понятия не имел. Вообще, надо бы поговорить Со славей об этом, мы с нею теперь в одной упряжи. Похоже что об убийстве Толика знали лишь несколько человек: Вожатая, Славя, Семен, медсестра и сам я. Остальные же жили в неведении. Хорошо ли это или плохо? Сложно сказать. С одной стороны, пионерам стоило бы знать о опасности которая нависла над ними, с другой… Сложно представить, какая паника поднимется если всем рассказать о Случившемся. Каждый будет подозревать друг друга, обвинять в убийстве тех, кто когда-то не поделился с ними котлетой в столовой. Начнутся такие голодные игры, что олигархи из моего времени просто визжали бы от восторга. Я сплюнул порошок в умывальник, и принялся мыть зубную щетку. За спиной послышались шаги. — Кто там? — Не оборачиваясь, спросил я. — Это я, — голос принадлежал Славе. Я домыл щетку, умылся, и обернулся к девушке лицом, обтираясь полотенцем. — Привет. Как спалось? — Нормально, — Славя улыбнулась. — А ты чего сегодня на линейку не пришел? — Проспал, — честно признался я. — Нельзя так, — девушка укоризненно покачала головой. — Тебя серьезно это волнует? — Удивленно спросил я. Тут людей вешают, а она спрашивает – почему я не пришел на линейку. — Ну, график нарушать нельзя… — Неуверенно произнесла золотоволосая. — Ладно, коль для тебя это так важно, завтра приду. Если нас до этого времени не эвакуируют… Или не перережут. — Важно, — твердо ответила девушка. — Во всем должен быть порядок. — Хорошо, — я вздохнул и закинул пакет с умывальными принадлежностями на плечо. — Вожатая еще не вернулась? — Нет, — Славя огорченно покачала головой. — А далеко вообще, к этому рай центру? — Я не знаю… — Девушка выглядела растерянной. — Километров сорок, наверное. Я мысленно прикинул в голове, за сколько можно преодолеть дистанцию в сорок километров. По сути, если хорошо крутить педали, то за час – два. А обратно, на машине, это вообще минут двадцать. Пора бы вожатой уже вернуться. Впрочем, я не стал высказывать Славе свои опасения. Зачем пугать пуганого? — Думаю, к обеду Ольга Дмитриевна должна вернуться, — уверенным голосом произнес я. — По скорее бы, — задумчиво ответила Славя. — Ладно, Славь, увидимся, — спустя некоторое время, сказал я. — Ты главное не переживай. — Смотри, не проспи обед, — усмехнулась девушка. — Уж чего-чего, а обед я не пропущу. *** Оставив пакет в домике, я столкнулся с извечным вопросом: Что дальше? Чем сейчас заняться? Идти на площадь и снова общаться с Гендой телепатическим путем как то не слишком хотелось, а гулять, к примеру, по лесу, хотелось еще меньше. Решение проблемы пришло мне в голову спустя несколько минут раздумий. Пойти к Мику в музыкальный клуб. Ну, а что? С этой девочкой, как я успел понять, скучно никогда не бывает. Тем более, я ей пообещал, что буду заходить. Приняв решение, я бодро пошагал к музыкальному кружку, попутно напевая что то не замысловатое себе под нос. Впрочем, дойти к музыкальному клубу без приключений, мне было не суждено. На площади меня кто-то окликнул: — Ей, подожди! Я обернулся. Ко мне быстрым шагом приближался Семен. Выражение его лица не сулило ничего хорошего. — Здравствуй, — поприветствовал я его. Однако, пионер, судя по всему, не слишком был настроен на конструктивный диалог. — Что это такое? — Без прелюдий гаркнул Семен мне в лицо. — В каком смысле? — Удивленно спросил я. — Вот это площадь, это вот, трава, а вот это Генда… — Я сопровождал свою речь активной жестикуляцией. — Да я не про это! — Зло выплюнул Персунов. — Ты зачем меня в клуб кибернетиков записал? Я вспомнил вчерашний обходной, и нашу с кибернетиками сделку. Ну да, неудобно получилось, но с другой стороны… А как еще? Либо так, либо никак. Если у пионера были варианты по лучше, то пускай бы сам и подписывал бегунки. — Ну ты же просил что-нибудь придумать? Вот, я и придумал. — Да ни чего ты так придумал! — Рявкнул пионер, зло потряхивая кулаками. — Сам то чего не записался? — Не хотел, — невозмутимо ответил я. — Понимаешь, не фанат кибернетики. Казалось, пионер сейчас взорвется от злости. Удивительно, почему из его ушей еще не пошел пар. — Но ведь это, как минимум, не нормально! — Семен едва не обрызгал меня слюной. — Почему ты принял решение без моего согласия?! Неожиданно я почувствовал укол совести. Пионер говорил верно, я не имел права принимать решение без него. Но, с другой стороны, что еще мне оставалось делать? Они бы в жизни не подписали этот чертов обходной, не принеси я Персунова в жертву. Передо мной встал сложный выбор: Попытаться решить эту ситуацию по любовно, и помочь пионеру избавиться от компании кибернетиков, или послать его подальше? — Послушай, — как можно спокойнее произнес я. — Ладно, был неправ, признаю. Но в этой ситуации, как минимум, пятьдесят процентов твоей вины. — Да пошел ты! — Зло рявкнул пионер, и, развернувшись, пошагал прочь. Я молча смотрел ему вслед. Что, мне догнать его и слезно просить прощения? Пойти к кибернетикам и сказать, чтобы они не доставали бедного Семена? Да пошел он. Я развернулся на пятках и быстрым шагом пошагал в сторону музыкального клуба. *** Подходя к муз кружку, я еще издали заслышал звуки гитары и пианино. Мику, конечно, искусный музыкант, но даже она не может одновременно играть на двух инструментах. От сюда делаем вывод, что девушка в здании не одна. Я немного потоптался у входа, ожидая, пока мелодия, доносящаяся изнутри утихнет, и вошел внутрь. Как я и думал, японка была не одна. Девочка с аквамариновыми волосами музицировала на рояле, а в нескольких метрах от нее, на стуле, сидела Алиса, с гитарой в руках. Я удивленно уставился на Двачевскую. Неужели она умеет играть? Да еще и как! Вот уж удивительно. Для того, чтобы научиться музицировать на гитаре, нужно не шуточное терпение. А это именно то, чего рыжей бестии катастрофически не хватало. Ну, по крайней мере, так я думал до этого момента. — Здрасьте, — поздоровался я, проходя внутрь здания. — И тебе того же, — ответила Алиса. — Ой, привет, Виталик! А ты что, решил все таки записаться? — Мику вскочила со своего места и стала носиться по клубу. Похоже, запоминает информацию эта девочка также плохо, как и контролирует свою речь. — Да нет, Мику. Я же обещал, что буду иногда захаживать, помнишь? Вот, зашел. — Зашел? Ну, можешь уходить, — съязвила Алиса. Я искоса посмотрел на нее: — Спасибо, что разрешили, моя королева, — картинно поклонился я. — Где обещанные конфеты, холоп? — Алиса закинула ногу на ногу. — В столовой, — невозмутимо ответил я. — А почему они еще в столовой? — Сверкнула глазами рыжая. — Потому что сами они еще не научились ходить. — Ну так научи! — Алиса заерзала на стуле. — Я бы с радостью, но у меня нет педагогического образования. Алиса вскочила со стула, размахивая гитарой. Я предвидел такой сюжетный поворот, поэтому тут же забежал за рояль. Рыжая кинулась за мной, мы начали кружить во круг инструмента. — Стой! Стой, кому сказала! — Кричала Двачевская, размахивая гитарой, словно булавой. — Нет! Я жить еще хочу! — Не оборачиваясь, орал я в ответ. — Да я тебя не убью, не бойся! Только покалечу! — Не унималась Алиса. — Ребята, ну вы чего?! Ну успокойтесь, не ссорьтесь! — К общему шуму присоединился голос Мику. — Мику, да мы ж не ссоримся! Так, балуемся немного! — Не останавливаясь, кричал я. — Да, сейчас я его тресну разок, и все! — Успокоила японку Алиса. — И не мечтай! — наматывая очередной круг, говорил я. — Скорее ты сама треснешься о что-нибудь! — Да не надей… А-а-ай! — Послышался звук, будто кто-то с силой стукнул по барабану, потом жалобный возглас Алисы. — Ну я же говорил, — произнес я, оборачиваясь. — Головой ударилась, что ли? Если бы Алиса не корчилась на полу от боли, то наверняка бы проломила мне череп за эту шутку. Но ей сейчас явно было не до этого… Девушка ударилась бедром о угол рояля, да так, что рассекла кожу, и из раны медленной струйкой стала сочиться кровь. Хотелось сказать что-нибудь эдакое, но я сдержался. Шутить, когда другому человеку больно? Я до такого еще не докатился. В особенности, если этот человек может тебе врезать. — Ты как? — Спросил я, склонившись над Алисой. — Больно, — жалобно ответила она. Не плач, казак, командиром будешь… А нет, это не с той оперы. Тогда, не хнычь, ты что баба? Блин, тоже не туда. Хм… Никогда не утешал девушку, не считая двухлетней племянницы. — Может, Виолу позвать? — Прервала мои размышления Мику. — Не надо, я сам ее отнесу к медсестре… — Выпалил я. А, черт! У вас когда-нибудь бывало такое, что вы сначала говорили, а потом думали? Наверняка бывало, у всех случается. Вот только у меня, почему-то, это происходит с завидной регулярностью. Ну вот как мне ее нести? В своей жизни я таскал, максимум, мешки с картошкой, но они и весили поменьше, и обращаться с ними было попроще. Мику в ожидании уставилась на меня, словно говоря: Действуй. Отступать было поздно. Я осторожно подхватил Алису, разогнулся, чуть не свалившись на спину, и направился к выходу. — Убери кровь, а то люди подумают, что мы тут кого-то убили, — бросил я японке через плечо. Та выдала в ответ длиннющую тираду, которую я прервал, захлопнув за собой дверь. — Я и сама могу пойти, — тихо произнесла Алиса. Так что же не идешь? Мысленно съязвил я, но в голос ответил: — Да ничего, мне несложно. На самом деле, мне действительно не было так уж сложно. Алиса обхватила меня за шею руками, положила голову на плечо, так что думать о утомленности как то не получалось. Пионеры удивленно оборачивались, таращась на нас, словно на инопланетян, только что приземлившихся посреди лагеря на своей летающей тарелке. Какая-то девочка даже выронила книжку, а вслед за ней и челюсть. Я не удержался, и подмигнул ей. На площади нам повстречалась хитро ухмыляющаяся Ульяна. — Куда это вы, сладкая парочка? — В ЗАКС, — серьезно ответил я, демонстративно обходя девочку по широкой дуге. — Тогда вам к нему долго идти! — Крикнула Ульяна мне в спину. Вскоре показалось такое долгожданное здание медпункта. Я не слишком культурно постучал в дверь ногой, после чего кое-как надавил на ручку локтем, и вошел внутрь. — Добрый день, пионеры, — закинув ногу на ногу, поздоровалась медсестра. — Ага, и вам здрасьте, — ответил я, и положил Алису на кушетку. — У нас тут не большая поломка… — У вас? — Хитро прищурилась медсестра. Я смутился. — У Алисы, — поправил я сам себя, стараясь не смотреть на выражение лица Виолы. — А в чем заключается суть вашей… Проблемы? — Спросила медсестра, поднявшись со своего места. — Я ногой ударилась, — вмешалась в разговор Алиса. Я был ей очень и очень благодарен. — Да? — Виола подошла к Двачевской ближе. — Дай кА посмотреть. — Вот, — кареглазая удобнее повернула ногу, показывая весь масштаб катастрофы. — Да ничего страшного, — спокойно произнесла медсестра. — Вот только видно плохо… — Виола резко задрала юбку Алисы. Я отшатнулся, потом неловко отвернулся. Девушка покраснела, а медсестра невозмутимо продолжила: — Да, вот так все намного лучше видно. Сейчас возьму перекись и обработаю… Рану… Виола подошла к шкафчику с медикаментами. — Ладно, я тогда пойду, не буду мешать, — Неловко произнес я, стараясь не смотреть в сторону Алисы. — А кто же потерпевшую заберет? — Спросила медсестра, что то доставая из шкафчика. — Вы такой отличный медик, что она сама сможет ходить, — ответил я, и выскочил на улицу, захлопнув за собой дверь. Это не медсестра, это какой-то суккуб! После этого визита, мне срочно нужно пойти умыться холодной водой. Очень холодной. Я быстро пошагал в сторону умывальников, благодаря небеса, что эта пионерская форма такая эластичная. Холодная вода подействовала успокаивающе, но не настолько, как мне бы того хотелось. Я уже было подумал перейти от умывания, к чему-нибудь более действенному, например, к бегу. Но сигнал на обед разрушил мои планы. Выключив воду, я отправился получать свою порцию жиров, белков и углеводов. В столовой было малолюдно. Видимо, мне снова посчастливилось придти в числе первых посетителей. Забрав поднос с едой, я уселся за ближайший столик. Пюре с рыбой, хлеб с маслом, чай с печеньем – именно из этих трех блюд состоял сегодняшний обед. Не густо, но и не пусто. — Тут свободно? — Раздался голос у меня над головой. Я поднял глаза, передо мной, с подносом в руках, стояла Аня. — Да, садись, — ответил я, ковыряясь в рыбе, в поисках костей. Вот, в чем главный минус этих водных обитателей. Пока ее разберешь, то потеряешь больше калорий, чем получишь. — Неплохое представление вы с Алисой устроили, — сказала Аня, усевшись напротив меня. Неужели об этом уже весь лагерь знает? Да я тут, черт побери, местная знаменитость. — Да она просто ударилась, идти нормально не могла, — пожал я плечами. — Ну да, ну да, а долг пионера всегда будь готов… — Девушка ухмыльнулась. — Я бы на твоем месте не шутил с человеком, у которого находиться твой дневник, — я устрашающе сузил глаза. Однако, Аня не слишком испугалась. — А что, ты всем расскажешь о моих секретах? — Конечно, — я откинулся на стуле. — Встану на площади, рядом с Гендой, и буду декламировать. — Ага, еще попроси Мику, чтобы она тебе музыкальное сопровождение устроила, — раздался голос Ульянки у меня за спиной. — А ты знала, что подслушивать не хорошо? — Не оглядываясь, ответил я. — А я и не подслушиваю, — Ульяна села за наш столик, скорчив гримасу. — Да, ты просто проводишь разведку, — ехидно ответила Аня. — Скажи спасибо, что не боем, — добавил я. — Могу и боем, — Ульяна угрожающе подняла кружку с чаем. Я насторожился. Уж чего-чего, а быть облитым кипятком, мне сейчас хотелось меньше всего. — Что, выльешь? А не боишься от вожатой получить? — Поинтересовалась Аня. Я насторожился еще сильнее. Ух и нарывалась сейчас блондинка. Ульяна ей еще вчерашнее поражение не простила. — Не боюсь, вожатая все равно в рай центре, — ответила рыжеволосая, по прежнему держа чашку на весу. — Ну не от Ольги Дмитриевной, так от другой вожатой. Для тебя это имеет столь большую роль? — Аня всем своим видом демонстрировала презрение к угрозам Ульяны. Дело набирало совсем не хороший оборот. — Девочки, вы чего? — Вмешался я. — Успокойтесь, место в медпункте уже занято. — Да они специально ссорятся, хотят, чтобы ты их тоже на руках к Виоле отнес, — в разговор вмешалась непонятно откуда взявшаяся Мику. — Тогда это зря, — покачал я головой. — Бесплатные перевозки на сегодня окончены. — Плохо, — надулась Аня. — А я только захотела, чтобы меня на пляж отнесли. — А меня обратно в музыкальный клуб, а то что-то устала я ходить, — добавила Мику. — Вот так вот, сделаешь полезное дело и тебе сразу на голову лезут, — я картинно вздохнул. — Причем в прямом смысле этого слова, — рассмеялась Ульянка. Закончив с едой, я несколькими глотками допил чай, и, попрощавшись с девочками, вышел из здания столовой. Сегодня, к счастью, не было такой необъяснимой слабости как вчера, и я смело мог чем-нибудь заняться. Вот только чем? Решение проблемы пришло само собой. И это решение имело красивые голубые глаза, волосы цвета свежескошенного сена, и звали его Славя. — И снова привет, — со своей неизменной улыбкой поприветствовала меня девушка. — Здравствуй, — ответил я. — От Ольги Дмитриевной, я так понимаю, ни каких вестей? — Нет, — Славя тут же погрустнела. — Ну, может, вызов долго в милиции регистрируют, или еще какая бумажная волокита, — ободряюще улыбнулся я, хотя понимал, что все это бред. Что то с вожатой случилось, и это что то совсем нехорошо может обернуться для нас. — Ну, не знаю, — Славя не слишком поверила в мои слова. — Я, вообще-то, хотела тебя кое о чем попросить. — О чем же? — Я приготовился к невероятно сложному, ответственному, опасному заданию – которое нужно выполнить, на благо всей родины. — дети говорили, что у них мяч на спортивной площадке спустил, можешь отнести его Шурику и Электронику? Нужно, чтобы они накачали. Серьезно? Для этого нужно посылать целого меня? Пускай какой-нибудь малец отнесет, ей богу. Впрочем, отказываться было неудобно, да и особенной сложностью это задание не отмечалось. Я направился к спортивной площадке, размышляя, чем займусь после выполнения столь сложной миссии Слави. Можно пойти в музыкальный клуб, но чем там заниматься? Еще был вариант пойти на пляж, позагорать. Но у меня не было плавок. Нет, конечно, можно искупаться просто в трусах, но что потом? Не щеголять же по лагерю без нижнего обмундирования. Футбольный стадион, самое громкое место обычно – сейчас пустовало. Впрочем, это и не удивительно, ведь самый важный, и единственный элемент спортивного инвентаря повредили. Мяч я нашел быстро, причем, не один а целых два. Оба спущенные, и оба лежали в одних воротах друг около друга. Я почесал затылок. А какого черта, собственно, тут два мяча? Первый, очевидно, лагерный, а вот второй… Неужели Саши и Паши? Но… Но они же вчера пошли за ним… Не дошли? Меня прошиб холодный пот. Я же их не видел ни на завтраке, ни на обеде! Стоп паника. Давай рассуждать логически. Я же не стоял под входом в столовую, и не вглядывался в лицо каждого проходящего? Мог просто не заметить близнецов. Ведь мог же? Ну, а мяч… Они могли принести его сегодня. Может такое быть? Вполне. Но почему они не отнесли его кибернетикам, сразу после того как пробили? Возможно, их что то отвлекло. Я немного успокоился, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Вот что: Сейчас возьму эти мячи, и отнесу их в кружки, как и пообещал Славе. А после пойду в домик к близнецам. Может, они еще спят? Маловероятно, конечно, но возможно. Подхватив непригодный к игре инвентарь, я быстрым шагом направился в общие кружки, обдумывая дальнейший план действий. Где там живут близнецы? Не доходя три дома к Ольге Дмитриевной? Или четыре? Не столь важно. Главное, чтобы они находились в домике. А если их там нет? Что делать тогда? Поищу в лагере, расспрошу пионеров, видел ли кто-нибудь парней сегодня. Вопрос в том, хорошая ли это идея? Не будет ли слишком подозрительно, если я начну шастать по лагерю, расспрашивая каждого встречного, о каких-то там близнецах? Я бы на это точно обратил внимание. Да, пожалуй, не стоит предпринимать необдуманные решения. Лучше обратиться к Славе, за помощью и советом. К кружкам я добрался быстро. Это и не удивительно, если учитывать, что я не шел, а практически бежал. Забыв про банальные нормы вежливости, я резко толкнул дверь. Черт! Заперто! Где эти два с… Светлых ума? Еще на обеде, что ли? Я застыл у здания кружков, размышляя, как мне поступить. Оставить оба мяча у входа в клубы? Не лучшая идея, наверное. Во первых, к ним могут добраться дети, вроде Ульяны, во вторых, не факт, что кибернетики с первого взгляда догадаются, зачем им оставили два полуспущенных мяча на пороге. Но и искать этих двоих, носясь с мячами, словно с маленькими детьми, тоже такая себе идея... Я собрался закинуть свою ношу в ближайшие кусты, и отправиться на поиски Электроника с Шуриком, но, развернувшись, увидел обоих кибернетиков, приближающихся к клубам. — Привет, парни, — поздоровался я. — Здравствуй, — поприветствовал меня Шурик. — И тебе не хворать, — добавил Электроник. — Вы можете заклеить? — Я кивнул на мячи, в своих руках. Господи, надеюсь, они не начнут морочить мне голову? — Можем, конечно, — ответил Шурик, отпирая дверь в кружки. — Ну вот и отлично, — я всучил растерявшемуся Электронику оба мяча. — Клейте, а я за ними вернусь попозже. Воспользовавшись замешательством кибернетиков, я дал деру, не дожидаясь приглашения в их клуб умелых ручек. Сейчас нужно что-то решать с близнецами. Если еще не поздно. Когда перед глазами замелькал домик с сиренью, я понял, что можно уж и остановиться. Где же живут близнецы? А, ладно. Буду стучать во все двери подряд. Следуя постановлению собственного мозга, я подошел к первому попавшемуся домику, и постучал. Секунду ничего не происходило, а потом дверь открылась и на пороге показалась девочка лет шестнадцати, с длинными, доходящими ей до пояса, черными волосами. Мда. Если это Саша, или Паша, то я папа римский. — Да? В чем дело? Девчонка была на несколько сантиметров выше меня, да к тому же стояла на пороге своего домика, поэтому мне приходилось смотреть на нее снизу вверх. — Прости, я, похоже, домиком ошибся. Ты не знаешь, случаем, где тут близнецы живут? — Близнецы? Знаю, вон их домик, — она указала на соседнее строение. — Только что-то я их сегодня не видела. — Вот и я не видел, — пробурчал я себе под нос и, поблагодарив девушку, направился к указанному домику. Следующие несколько минут моей жизни прошли в безрезультатных попытках достучаться до близнецов. Как я не старался, никто не открывал. По спине вновь побежали холодные мурашки. Я обошел домик и заглянул в окно. Застеленные кровати, кое где раскиданы вещи, на тумбочке лежит колода карт. Ну, в принципе, ожидаемо. И что мне делать? Пойти к Славе, рассказать о пропаже близнецов? Ну и что это поменяет? Да ничего, ровным счетом. Дела плохи, но не стоит паниковать раньше времени. В конце концов, это же детский лагерь. Может парни решили провести весь день на пляже, или, скажем, на пристани. Или, возможно, они заблудились в лесу? Может такое быть? Может. Здравая логика твердила, что все мои мысли, лишь попытка отрицать очевидное. Но когда я ее слушал? В конце концов, такова природа человека. Надеяться. Надеяться даже тогда, когда кажется, что все потеряно. Сначала пройдусь по лагерю, подумал я. Лучше бы, наверное, начать поиски сразу с леса, но прогулка по Совенку тоже никому не навредит. Наверное. *** Следующие несколько часов я провел в блужданиях по лагерю. Обошел его вдоль и поперек. Проверил пристань, заглянув в каждую лодку, заскочил в библиотеку, прошвырнулся по окраинах леса, не забыл и о остановке. Все тщетно. Близнецов я не нашел, только разбудил библиотекаршу, мирно спавшую за своим столом. В конце концов я, уставший, вспотевший и разочарованный, уселся на пляже, прямиком на разгоряченный песок, не беспокоясь, что он набьется мне в одежду, и уставился в даль. Похоже, придется исследовать лес. Не слишком то мне этого хотелось. Точнее, слишком уж мне этого не хотелось. Блуждать по лесу, в одиночестве, рискуя заблудиться и… И найти Сашу и Пашу, где-нибудь в чаще, мертвыми. Я вздрогнул. А что еще делать? Да ничего. Как говориться, кто, если не я? Развязав шнурки на кроссовках я снял их, за ними снял и носки. Мои ноги сейчас представляли не лучшее зрелище: Красные, будто варенные раки, взмокшие, и к тому же ноющие от перенапряжения. Надо бы немного передохнуть, прежде, чем снова отправляться на поиски близнецов. Спустив шорты, развязав галстук и сняв рубашку, я вошел по колено в воду. Купаться, конечно, я не собирался, ибо ходить в мокрых трусах, то еще удовольствие, но хотя бы просто намочить ноги, почувствовать прохладу… Я буквально физически ощущал, как вода смывает с моих ступней пот, как в организм прибывают новые силы. Отчаянно хотелось плюнуть на поиски, и весь оставшийся день проваляться на пляже, но приложив весь запас силы воли, мне удалось утихомирить эти мысли. По крайней мере, отодвинуть их на второй план. Немного постояв в воде, я вернулся на берег и одел кроссовки, не надевая носков. К черту их. Пусть я и натру парочку новых мозолей, за то мои ступни не будут выглядеть, словно их целый день продержали в кастрюле с кипяченой водой. Ну что же, отдохнули, пора и честь знать. Надо выдвигаться в лес. Сейчас, по моим прикидкам, где-то часа четыре, если повезет, успею вернуться к ужину. Опять же, это в случае, что с Сашей и Пашей будет все нормально. Хотя особых иллюзий мне на этот счет испытывать не приходилось. Я развернулся к такому приятному виду на охлаждающую воду спиной и направился в лес. — Ей! — Донесся оклик за моей спиной. Вначале я не придал этому особенного значения. Мало ли, кого могут звать? На пляже куча народу. Однако, возглас повторился: — Ей! Постой же ты! Я решил все же перепроверить, и обернулся. Ко мне приближалась, аккуратно ступая босыми ногами по раскаленному песку, та самая девочка, соседка близнецов. Она была одета в купальник, и похоже, что собиралась провести ближайших несколько часов на пляже. — А? — Отреагировал я, пялясь на девчонку. Интересно, сколько ей понадобилось времени, чтобы отрастить такие длинные волосы? В длине они уступали волосам Мику, но в объеме явно превосходили. — Ты близнецов ищешь? — Спросила черноволосая, подойдя поближе. — Да, — ответил я, наконец, отведя взгляд от фигуры девушки. — И как, нашел что-нибудь? — Нет, — я отрицательно покачал головой. — А где искал? — Да везде. Кроме леса. Сейчас, кстати, туда и направляюсь. — Давай я тебе помогу? — Зачем? То есть как? То есть, в таком виде? — У меня возникло сразу несколько десятков вопросов, и мой язык решил их все использовать в одной фразе. Девушка на секунду зависла, осмысливая услышанное, потом ответила: — Давай по одному вопросу, ладно? Я просто хочу узнать что с близнецами, не видела их со вчерашнего вечера. Ну, а насчет моего внешнего вида, так я и переодеться могу. Я не был уверен, что это хорошая идея. Во первых, если мы найдем близнецов совсем в неприглядном виде, неизвестно, как она себя поведет. Да и не зачем, чтобы еще один человек знал о происходящем в лагере. Во вторых, я и о себе слабо могу позаботиться, а тут еще и девчонка… Ну и в третьих, существовал шанс, что она и есть убийца. Зайдем куда-нибудь подальше в лес, и эта милая красотка там же меня и грохнет. Но с другой стороны… Бродить по зарослях в одиночестве, имея крайне ограниченные сведения о окружающем меня месте, тоже такое себе. А кого я могу взять с собой? Пионера, Славю? Увидев на моем лице растерянность, девушка сказала: — Не волнуйся, я могу о себе позаботиться. У меня папа в ВМФ служил, а дедушка в пехоте. Звучит как-то угрожающе, честно говоря. С одной стороны, эта девчонка сможет позаботиться не только о себе, а и обо мне, в случае чего. С другой стороны, если она действительно убийца, то у меня нет шансов. Ладно, была не была, подумал я. Дважды умереть нельзя, наверное. — Ладно, пойдем вместе. Только переоденься, для начала. — Вот и отлично. Пошли ко мне, подождешь пока я переоденусь. — Закончив фразу, черноволосая подняла из песка легкие босоножки и, надев их, быстрым шагом направилась в сторону домиков. Я пошагал за ней. Девушка скрылась внутри своего домика. Я устало уселся на крыльце, потерев большими пальцами глаза. Надеюсь, она знает лес. Потому что если нет, то мы заблудимся как пить дать. Трудно искать кого-нибудь, когда ты сам бродишь в трех соснах. Я просто сидел, и смотрел. Ужасно хотелось спать, перед глазами расплывались круги. Как бы мне, такому спасателю распрекрасному не свалиться под ближайшим деревом. За спиной распахнулась дверь: — Ну все, я готова. Пошли? Я обернулся. Девушка стояла передо мной, протягивая фонарик. Я ожидал, что она просто переоденется в пионерскую одежду, но прогадал. Черноволосая облачилась в спортивную форму, обула кроссовки по типу моих, к поясу прикрепила пол литровую бутылку с водой. Что же, разумно. Я бы тоже так сделал, будь у меня во что переодеться. — А это зачем? Сейчас же день, — я кивнул на фонарик. — На всякий случай, вдруг на яму какую-нибудь наткнемся. Что же, это тоже разумно, подумал я. А после того как в мою голову пришли воспоминания о шахтах под лагерем, я решил что это и во все гениально. Не факт, конечно, что здесь уже есть эти ямы, либо шахты вообще… Но лучше перестраховаться. Я забрал из рук девушки фонарик, и ощутил его тяжесть. Корпус хороший, металлический, таким и убить при желании можно… Кстати, о убить. Я внимательно осмотрел форму черноволосой, проверяя нет ли на ней засохших капель крови. Капель крови нет, но Толика и не зарезали, а повесили… — Ладно, пошли, — я включил и выключил фонарик, проверяя, работает ли он вообще, и направился в сторону леса. — Ты как, знаешь местную географию? — Спросил я у девушки, когда мы зашли под густые кроны деревьев. — Немного, — неуверенно ответила она. — Но мы не заблудимся. — С чего такая уверенность? — Ну, в крайнем случае, нас найдут. Ага, найдут, скептически подумал я. Найти нас тут могут, разве что, комары. Некоторое время мы шли молча, вслушиваясь в пение птиц. Слава всему святому, что днем тут не поют свою песнь чертовы кузнечики, а иначе я бы сошел с ума. Следов трупов, человеческих останков или борьбы не наблюдалось. В голову пришла мысль, что надо бы для начала об искать лес, в районе спортивной площадки, прежде, чем углубляться в чащобу. Свою мысль я высказал новоиспеченной коллеге по поиску пропавших без вести. Девушка вначале непонимающе уставилась на меня, но после моего объяснения ситуации, согласно кивнула. *** Лес во круг спортивной площадки был более густым, чем в остальных местах. Главным образом из за чертовых кустарников, которые срослись и переплелись между собой, создав таким образом сплошную стену из листьев, веток, колючек и прочего. Моя напарница сразу же обратила внимание на то, что кустарник был проломан в некоторых местах. Мы решили поискать какую-нибудь зацепку: Клочок пионерской формы, галстук, что-нибудь, не вписывающееся в местную обстановку. — Есть что-то? — Спросила меня моя напарница, осматривая одну из проложенных сквозь заросли дорожек. — Нет, а у тебя? — Тоже нет. Мы не слишком удачно распределили район поисков: Если девушка оглядывала обычные кустарники, не представляющие никакой опасности для физического и психического здоровья, то мне достались кусты акации. То и дело я натыкался на какую-нибудь ветку, впивающуюся в кожу, словно вампир. Когда-то я читал какую-то фантастику, где растения имели собственные чувства, эмоции, цель в жизни, и прочее. Сейчас у меня создавалось полное ощущение того, что фантастика стала явью. — Слушай, — окликнул я черноволосую. — Тебя как зовут? А то мы тут, вроде как, вместе собираемся в смертельную экспедицию, и даже не знакомы. — Лиля, — представилась моя напарница. — А тебя? — Виталик, ну или просто Веталь. — Очень приятно, Виталик. — Ага, мне то… — Договорить я не смог, ибо очередная ветка очередной акации впилась в мою оголенную ногу, и с моих глаз посыпались искры. — Да что б тебя! — В полголоса выругался я, и ткнул куст носком кроссовка. — Все хорошо? — Окликнула меня Лиля. — Ага, чудесно, — ответил я, осматривая свои поврежденные конечности. Да это тоже самое, что искать соломинку в стогу иголок! Мы в жизни тут ничего не найдем! — Нашла! — Раздался удовлетворенный голос Лили. — Что нашла? — Тут же отозвался я и, рванув к девушке, влетел в очередные колючки. — Не знаю… Что то блестящее… Сейчас я его попробую вытянуть… Ой! — Да что там такое! — Я бросился к девушке, проклиная всех, кто хоть как-то поспособствовал разрастанию этих чертовых акаций. — Тут нож, — голос Лили был слегка встревожен, но особого страха или паники, в нем не наблюдалось. А вот меня аж передернуло. — Нож? Какой нож? — Я рвался через кусты, словно танк. Гораздо проще было бы их оббежать, но почему-то эта идея мне в голову не пришла. — Обычный, кухонный нож… Разломав последний куст, я подбежал к девушке и оглядел находку. В самом деле, обычный, кухонный нож. Я таким дома колбасу нарезаю. И как он здесь оказался? Нож не был перепачкан кровью, напротив, он был чист, не считая пыли. — Где ты его нашла? — Да вот тут, — девушка кивнула вниз, себе под ноги. — В куче листьев валялся. У меня не было ни единой догадки, откуда здесь взялась эта радость. Тихий голос подсознания проводил ассоциации с моей вчерашней находкой, но я старательно затыкал его. — Понеси фонарик, — обратился я к Лиле. — Я понесу нож. Девушка недоверчиво глянула на меня, но все же отдала лезвие. Я передал ей фонарик. — Думаю, здесь больше нечего ловить, надо идти в глубь леса, — произнесла черноволосая. Я был абсолютно с ней согласен, умереть от кустов акации не входило в мои планы на ближайшее будущее. *** У Лили были наручные часы, поэтому я смело мог сказать, сколько времени мы потратили на поиски близнецов. Два с половиной часа. Два с половиной часа! И никакого выхлопа! Мы продвинулись в глубь леса на добрых три - четыре километра, но не нашли ни единой зацепки! Нет, конечно, пару раз нам посчастливилось наткнуться на обломанные ветки, слишком высоко, чтобы это мог сделать зверь, поломанные кусты, и прочие следы вида гомо сапиенс, однако, найти что-нибудь, действительно ценное, не удалось. В конце концов, не факт, что эти следы оставили близнецы, или их вероятные обидчики. Когда часы Лили показали шесть вечера, наши планы по поиску ребят превратились в тыкву, и мы решили возвращаться в лагерь. Смысл бродить по лесу, в темноте? А так хотя бы поедим. Быстрый бросок без остановок, и вот, спустя какой-то час, перед нашими глазами замелькала лагерная остановка. — Ну и что будем делать? — Задал я риторический вопрос Лиле, немного замедляя шаг. — Не знаю, — она покачала головой. — Может, сказать вожатым о пропаже? — А смысл? Что они сделают? Только переполошим весь лагерь. — Ну, может, они хотя бы милиции сообщат. — Да Ольга Дмитриевна уже… — Я прикусил язык. Черт, проболтался, как мальчишка. — Что уже? Уже сообщила в милицию? Но она же еще вчера вечером уехала? — Лиля остановилась, пристально глядя на меня. — Ну… Ее… — Что-то невнятное выдавил я из себя. И что я ей скажу? Надо же было так проболтаться! Идиот. — Зачем Ольга Дмитриевна уехала в милицию? — Лиля скрестила руки на груди, и сузила глаза. Пытаться как-то сгладить ситуацию и соврать? Или рассказать все на чистоту? Врать я умел, но в этой ситуации, почему-то, в голову ничего не приходило. — Знаешь Толика? — Это который плюгавенький такой? С пролысинами? Видела пару раз в столовой. — Ну вот он, в общем… — Я снова замялся. — Он тоже пропал, как близнецы. Позавчера ушел, на свидание в лес, а после этого не вернулся. — И что, его нашли? — Нашли. Висящим на дереве, в петле. Я пристально глядел на Лилю, ожидая ее реакции. Она молчала, столь же пристально оглядывая меня. — Послушай, если это шутка, то ты идиот. — Может, конечно, я и идиот, — хмыкнул я. — Но это не шутка. — И что, вожатая поехала в рай центр, заявлять о… О убийстве? — Мы не знаем убийство ли это, или он сам, того… Но в целом да, она поехала подавать заявление. Я лукавил, конечно. На самом деле, что я, что Славя склонялись к варианту с убийством. Только Славя лишь склонялась, а я был в этом уверен. — Но вожатая до сих пор не вернулась. — Лиля сложила руки в замок, и пристально вглядывалась мне в лицо. — Да, но дорога не близкая… — Ответил я, чувствуя фальшь в своем голосе. — Сорок три километра, к ближайшему городу. За это время можно было съездить туда несколько раз, — спокойно произнесла Черноволосая. Не похоже, что она собирается впадать в панику, психи, или прочую, совершенно не нужную, хрень. Девушка размышляла спокойно и холодно. Даже слишком холодно. Я пожал плечами. Да, вожатая не вернулась. Да, почти наверняка с ней что-то случилось. Я знал об этом и раньше, но боялся себе в этом признаться. А вот Лиля не боялась. Она оценивала ситуацию трезво, словно чертов робот. — Ты говорил мы. «Мы не знаем», кто эти мы? Кто еще знает о Толике? — Славя, Виола, я и пионер. — Пионер? Какой из нескольких десятков пионеров в этом лагере? Черт. Я и не заметил, что назвал Персунова пионером. Почему мой мозг не может нормально соображать? Эта девушка совсем не хорошо на меня влияет. — Персунов. Семен Персунов, он нашел труп. Мы снова двинулись к столовой, медленным шагом. Лиля ушла в свои мысли, переваривая услышанную информацию. Меня же грызла совесть. Как можно было так проколоться? Что, если эта девочка поднимет весь лагерь на уши? Расскажет всем о случившемся? Все полетит в тартарары. Конечно, нельзя сказать, что сейчас все не летело в том же направлении. Один пионер убит, двое пропали без вести, вожатая тоже исчезла… Но все же, я не имел права так глупо пробалтываться. Не смотря на наш марш-бросок, на ужин мы здорово опоздали. Свободных мест было хоть отбавляй, практически вся столовая. Лиля направилась к одному из них, предоставив мне право получения нашего ужина. — Снова гречка, — как то механически отметила Девушка, когда я поставил перед нею тарелку с едой. — Ненавижу гречку. — Ей? Земля вас вызывает, — я щелкнул пальцами перед носом черноволосой. — Что? — Она растерянно провела ладонью по щеке. — Ах да, задумалась просто. — О чем? — Спросил я. Действительно, о чем? Несколько минут назад она узнала, что ее райский отдых в детском лагере, превращается в какой-то детектив. Или и того хуже, в фильм ужасов. О чем еж ей беспокоиться? Лиля держалась хорошо. Многие другие на ее месте, сейчас бы рыдали в своем домике, баррикадируя дверь. Да что уж там, даже я хотел так сделать, хотя изначально не считал этот лагерь райским уголком. — Думаю, нам надо проверить остров, — Прервала мои размышления черноволосая. — Остров? — Я несколько секунд вспоминал о каком острове идет речь. — Тот, что видно с пристани? — Угу, — девушка утвердительно кивнула. — Все равно сегодня в лес уже поздно идти. Я пожал плечами. Мысль, что мне придется куда-то плыть, чтобы найти там, возможно, трупы своих товарищей, вызывала моральные страдания. Но делать было нечего. — Как знаешь. Поедим, и сплаваем. Он большой, остров этот? — Не особенно, — Лиля задумчиво смотрела куда-то в стену. — Мы должны быстро его обойти. Что ж, надеюсь на это. Я уткнулся взглядом в сегодняшний ужин. Тарелка гречки с котлетой, бутерброд с сыром и чай. Принялся без особого аппетита есть. Господи, как же я устал. Морально, физически, психологически и бог знает как еще. А вот Лили, похоже, было хоть бы хны. Она ковыряла ложкой гречку и заедала ее бутербродом, пока я устало пялился в стол. — Что, сегодня ни каких турниров не намечается? — Поинтересовался я, у проходящей мимо нашего столика поварихи. Она лишь ухмыльнулась: — Нет, сегодня перерыв. Употребив бутерброд, и запив его чаем, от гречки отказался, в пользу бедных и нуждающихся. Кусок в горло не лез, зато горячий чай пошел хорошо. — Я тебя на улице подожду, — сказал я Лиле, поднимаясь из за стола. Девушка лишь согласно кивнула, и я вышел из столовой, на свежий воздух. Мысли роились в голове, словно рой пчел, но я не мог ухватиться ни за одну из них. Жалятся, заразы. Проходящие мимо пионеры опасливо косились в мою сторону. Я задумчиво осмотрел себя, но ни хвоста, ни рожек, ни копытец – не обнаружил. Разгадка таилась в руках. Точнее, в руке, правой. Она сжимала нож. Нуда, я держал его все это время и не додумался спрятать, даже когда мы вернулись в лагерь. Лишь ненадолго отложил во время ужина. Вот черт. Я зашел обратно в столовую и окликнул повариху: — Простите, можно вас на секундочку? — Да, что? О, господи… — Повариха уставилась на нож в моих руках. — Я как раз таки и хочу насчет него спросить, — указал я подбородком на лезвие. — Вы, случаем, такой не теряли? Женщина задумалась… — Да, теряли, вроде бы. Точно, было дело. А где ты его нашел? — Да возле столовой, — не краснея, соврал я. — В траве валялся. А когда вы его потеряли? — Дня два назад. Ума не приложу как он за столовой оказался. Я пожал плечами. Отдав поварихе нож, вышел на улицу, оставив ей самой догадываться, каким образом он покинул приделы столовой. Два дня назад. Что было два дня назад? Мое прибытие в лагерь, и убийство Толика. Но ведь Толика повесили, а не зарезали? Возможно поэтому и повесили, нож то потеряли. Где убийца мог взять веревку? Интересный вопрос, кстати. Веревка крепкая, хорошая, такую так просто не добыть. Но такая вполне может быть, например, в общих кружках. Надо бы разузнать подробнее у Электроника с Шуриком. — Поплыли? — Мои размышления прервала Лиля, вышедшая из столовой. — Поплыли, — согласно кивнул я, и мы направились к пристани. — Зачем нож отдал? — Спросила меня девушка, стараясь говорить как можно тише. Пионеры сновали вокруг нас, на площади царило необычайное оживление. — Думаешь, он нам понадобиться? — Тоже понизив голос, спросил я. Лиля пожала плечами, но отвечать ничего не стала. Мы вышли на пристань. Найти посудину, способную держаться на воде, труда не составило. Куда сложнее было с веслами, Лиля нашла их валяющимися под каким-то кустом. Да уж, похоже, местные пионеры не слишком то заботились о лагерной собственности. — Ты грести умеешь? — Спросила Лиля, залезая в лодку. По правде говоря, весла я держал первый раз в жизни. Как обращаться этими штуками не знал, и все свои навыки черпал из фильмов и прочих, не слишком надежных источников. — Нет, — честно ответил я, грузясь в лодку. — Давай я погребу? — Предложила Лиля. Я яростно покачал головой. Еще не хватало, чтобы девушка занималась физической работой, пока я буду бездельничать. Нет, моя самооценка этого не переживет и застрелиться. Я оттолкнул лодку от берега, и принялся махать веслами. Получалось довольно криво. Наш фрегат кидало то в одну, то в другую сторону – я никак не мог найти нужный баланс. Мучения длились довольно-таки продолжительное время, но, в конце концов, мне кое-как удалось приловчиться, и мы поплыли ровнее. — У тебя неплохо получается, — подбодрила меня девушка. — А ты часто плаваешь на лодке? — Мышцы начинали уставать, и я решил отвлечься беседой. — Не то, чтобы часто… У меня папа рыбалку любит, научил обращаться с лодкой. Да, с такой девушкой и в огонь, и в воду, и в медные трубы. Накормит, напоет, оденет – да еще и денег сама заработает. — Ты после школы куда поступать собираешься? — Поинтересовался я. Честно говоря, у меня не было уверенности, что в этом мире существует что-нибудь, кроме Совенка. Может, вожатая поэтому и не вернулась, исчезла в какой-нибудь черной дыре. — В военную медицину, — ответила Лиля. Что же, это было очевидно. — А ты? — Спросила она, спустя секунду тишины. Мой мозг завис. Откуда мне знать? Я понятия не имею, где нахожусь, сколько мне лет, и жив ли я вообще. Может быть, завтра я очнусь в своем мире, на больничной койке, утыканный капельницами. Возможно, проснусь в райском саду, окруженный ангелами, либо, что вероятнее, в каком-нибудь котле, в окружении рогатых существ. Или умру еще раз, или… В общем, вариантов миллион. — Не знаю, думаю на психолога, — ответил я. Ну, а почему бы и нет? Если я действительно в СССР, и за приделами этого лагеря существует что-то, кроме черной дыры, то отчего бы не исполнить свое подростковое желание? А если не получиться, то всегда можно закинуть петлю на шею, и начать все заново. Если это прокатит второй раз. — Нравиться психология? — Спросила черноволосая, прищурившись. — Ну, не прям уж сильно… Но в целом, да. — Поступай на военного психолога, — Лиля улыбнулась. — Пойдем в одно училище. — А что, идея, — я улыбнулся в ответ. На самом деле, идея действительно не плохая. Если уж я оказался неизвестно где, с пустотой в карманах, и такой же пустотой в голове… Наверное, лучше держаться тех людей, которых я знаю. Хотя бы приблизительно. Остаток пути мы плыли молча. Над лагерем повисла ночь, на небо высыпались звезды. Бродить по острову в темноте, мне не хотелось от слова абсолютно. Но кто бы меня спрашивал? Мы вытащили наш корабль на берег, чтобы его не унесло мелкими волнами, и огляделись. — Ты бывала тут раньше? — Спросил я. — Бывала, — девушка кивнула. — Правда, только раз. Я включил фонарик, и мы направились в глубь острова. Первое, что бросалось в глаза, это земляника. Большие красные ягоды, словно срисованные с картинки. Лиля то и дело срывала пару ягод, отправляя их себе в рот. - Что, не наелась на ужине? – Спросил я. Поведение девушки меня немного забавляло, но непонятное чувство, засевшее в душе, не давало мне даже улыбнуться. — Нет, не наелась, — усмехнулась черноволосая. — Они же сегодня снова эту долбанную гречку давали. — Чем тебе не угодила гречка? — Терпеть ее не могу, — скривившись, ответила Лиля. Я лишь пожал плечами. Мы прошли еще дальше, в глубь островного леса. Впрочем, вряд ли это действительно можно было назвать лесом. Так, небольшой садик. Следов кровавой расправы не наблюдалось. Да, в общем, не наблюдалось совсем никаких следов. Лиля резко остановилась, не донеся очередную пригоршню ягод ко рту. — Что? — Спросил я, обернувшись к девушке. — Ты слышал? — Неопределенно спросила она, напрягшись. — Что? — Какой-то шорох, вон там. — Лиля указала рукой в правую сторону. Я посветил туда фонариком. Ничего. — Там ничего, — констатировал я совершенно очевидную вещ. — Но я точно, что-то слышала, — ответила Лиля, и направилась в том направлении. Я последовал за ней, обводя все вокруг лучом света. Девушка не шла, а практически бежала мелкой трусцой. Я бежал вслед за ней, стараясь не отставать ни на шаг. Луч света что-то выхватил из травы. — Стой! — Крикнул я Лиле. Она послушно остановилась. — Что? — Развернувшись ко мне лицом, спросила девушка. — Я что-то видел, — сказал я, напряженно рыская лучом света по траве. — Что ты видел? — Не знаю, мельком заметил… — Луч вновь выхватил какой-то предмет в траве. Мы с Лилей на перегонки направились к нему. Волосы на затылке зашевелились, когда я, подойдя поближе, смог получше рассмотреть предмет. Это был моток белой веревки. Сомнений не возникало – тот же, на котором повесили Толика. — Что это? — Спросила Лиля, разглядывая моток в моих руках. — Веревка, — сглотнув, ответил я. — Толика на такой же повесили… — Значит близнецы тут… — Глухо произнесла девушка. Я молча кивнул. Да, получалось так. Не зря же убийца был на этом острове? Или есть? Я нервно огляделся. — Надо искать их, может быть, они еще живы, — твердо произнесла Лиля и окинула взглядом окружающий нас лес. Я вновь кивнул и, спрятав моток веревки в карман, тоже осмотрелся. В глаза бросились поломанные кусты и раздавленная земляника. Да уж, тут определенно кто то был. Мы с Лилей пошли по этим следам, внимательно оглядывая каждый поломанный кустик, каждую примятую травинку, каждую раздавленную землянику. Неожиданно Лиля остановилась. Взглянув на нее, я увидел, что девушка побледнела, ее глаза расширились, в них читался ужас. — Что случилось? — Спросил я. Сердце сжалось в предвкушении чего то, ну совсем неприятного. — Это не земляника… Я чуть не выпалил вопрос: А что? Но прикусил язык. Да ясно что это. Кровь. Как я раньше не заметил? Трава была примята ровной дорожкой, и след как мы думали от раздавленной земляники, тоже шел подозрительно ровно. Мы пошли быстрее, через секунду уже бежали. Спустя несколько десятков метров, луч света выхватил труп. Труп Саши. Или Паши? Я перевел луч на кроссовки. Синяя полозка, значит Саши. — Твою… — Тихо произнесла Лиля. Да, зрелище было то еще. Близнец лежал возле одного из деревьев. Судя по всему, его хотели повесить, но не смогли, ибо потеряли веревку. Рубашка вспорота в районе живота. Точнее, того, что когда то было животом. Галстук растянут, похоже, именно за него парня тащили по траве. На лице застыла гримаса боли и отчаянья. Скорее всего, его ударили несколько раз по животу ножом, потом закинули в лодку и привезли сюда, чтобы повесить. Парень не умер сразу, а лишь спустя несколько часов, от потери крови. Страшно представить, какие чувства он испытывал в последние секунды жизни. Я обвел окрестности лучом света, в поисках второго трупа, но ничего не заметил. След обрывался на этом месте. Брат Саши, скорее всего, был оставлен либо в лагере, либо на другом краю острова. Лиля зажала руками рот, ее замутило. Меня, признаться, тоже, но я переборол себя, и осторожно подошел к телу. Машинально проверил пульс. Естественно, ничего не нащупал. Потом проверил костяшки пальцев, ожидая увидеть мелкие царапины, но тоже ничего. Похоже, убийца взял Сашу без боя. — Надо отнести его в лагерь, к Виоле, — тихо произнес я, разогнувшись. — Не лучше ее саму сюда привести? — Спросила Лиля, отвернувшись от тела. — А какая разница? Все равно тело нужно будет вести в лагерь. — А если кто-нибудь заметит… Его… Я поймал себя на мысли, что мы старательно избегаем слово труп. — Да кто заметит? Поздно уже. Все нормальные пионеры давно спят. Лиля посмотрела на часы: — Пол одиннадцатого. — Ну вот, Тем более. Иди к лодке, а я понесу… Его. Черноволосая забрала у меня фонарик и, старательно смотря в противоположную сторону от тела, направилась к островному берегу. Я неуверенно мялся возле трупа Саши. Как лучше его взять? Закинуть на спину? Вся форма будет в крови. К тому же, есть риск, что какой-нибудь орган выпадет из разрезанного желудка. Мысль об этом заставила меня вздрогнуть, и перебороть приступ рвоты. Взять его на руки, как Алису сегодня? И всю дорогу смотреть ему в лицо, переполненное мукой и страданиями? Ну уж нет. Мне и так этот вечер будет всю жизнь сниться. В кошмарах. Я все же закинул тело близнеца себе за спину, только спиной к спине, немного выкрутив ему руку. Думаю, Саша не будет на меня в обиде, за причиненный его трупу дискомфорт. Лиля шла впереди, пристально обводя лучом света окрестности. Я немного позади, согнувшись так, чтобы тело Саши лежало хотя бы диагонально. Риск того, что какой-нибудь орган покинет тело близнеца действительно существовал, и мне хотелось его минимизировать. Не знаю, сколько времени продолжалось наше шествие, но мне показалось, что не меньше вечности. Мысль о том, что я сейчас несу на спине труп, да еще и труп своего друга… Мозг сворачивался в трубочку от этого. Лиля вышла на берег, и удивленно огляделась по сторонам, словно видела это место впервые. Я осторожно положил труп Саши на траву, и подошел к девушке. — Что произошло? — Спросил я, морщась. На рубашке явственно чувствовались влажные пятна. — Лодки нет, — ответила девушка, нервно озираясь. — Что значит нет? Мы же ее затаскивали… — Я тоже непонимающе осмотрелся. — Может быть, мы пришвартовались не тут? — Думаешь? — Я забрал у девушки фонарик и прошелся лучом света по окружающей местности. Сложно сказать наверняка, остров со всех сторон одинаковый. — Ну, не знаю… — Неуверенно произнесла Лиля. Я что то заметил на воде, и посветил в ту сторону фонариком, чтобы убедиться. Так и есть, наша лодка. Она плавала по среди озера, покачиваясь на волнах. Лиля тоже посмотрела в ту сторону, секунду молчала, потом сказала: — Она не могла уплыть сама. — Не могла, — глухо подтвердил я -. — Получается, ее кто то столкнул на воду… — Получается, — вновь подтвердил я. Повисла тишина. Луч света трясся, потому что тряслась рука, удерживающая фонарик. — Нужно на тот берег, — неуверенно произнесла Лиля. — Как? — Спросил я, тщетно пытаясь перестать трястись. — Вплавь, — все также неуверенно отвечала девушка. — Я не умею плавать… — Тихо ответил я, усевшись на траву. Плавал я хуже, чем топор. Впрочем, это и не удивительно, если учитывать, что в бассейне мне доводилось бывать раз в жизни, а на море три раза. Где я мог научиться плавать? В ванной? А возле острова глубина была достаточна, чтобы утонуть, в этом можно не сомневаться. — Я возьму на том берегу лодку, и приплыву сюда, — ответила Лиля, пристально пялясь себе под ноги. Она была неглупа, понимала, что убийца может быть еще на острове… Я поднялся на ноги, и вплотную подошел к девушке. — Ты знаешь, где живет Виола? — Понизив голос до шепота, спросил я. — Нет, — также шепотом ответила черноволосая. — А Славя? — Знаю, — Лиля кивнула. — Спросишь у нее, где домик Виолы, — все также тихо говорил я. — Потом пойдешь к медсестре, и привезешь ее сюда, хорошо? — Хорошо. — Вот еще что, — добавил я, уже после того, как девушка разделась, и собиралась войти в воду. — Что? — Она посмотрела на меня. Я вновь понизил голос до шепота: — Если ты увидишь, что фонарик не светит, не плыви, — произнес я, стараясь не выдавать дрожи в голосе. Лиля несколько секунд пристально смотрела на меня, потом произнесла: — Хорошо. Девушка быстро вошла в воду, нырнула, и энергично поплыла в сторону берега. Я сел на траву и молча стал пялиться ей вслед. Надеюсь, она послушает меня, и не станет возвращаться на остров, если не увидит свет от фонарика. Убийца мог не нападать на двоих человек, но на одного меня… Одного меня он мог грохнуть в любой момент. А потом еще и подстеречь возвращающуюся девушку, и пополнить свою коллекцию скальпов. Лиля заплыла достаточно далеко, чтобы исчезнуть из поля моего зрения, поэтому я перестал пялиться на воду, и перевел свой взгляд на остров. Лес был спокоен. Не похоже на то, чтобы там скрывался убийца. Но труп Саши в траве напоминал мне, что визуальное спокойствие, не всегда обеспечивает реальную безопасность. *** Прошло десять минут, двадцать, тридцать, сорок, час… Но ничего не происходило. Ни убийцы, с тесаком, ни возвращающейся Лили. Я прогуливался по берегу, нервно оглядываясь по сторонам, поглядывал на озеро, ожидая увидеть лодку, но видел лишь воду, по которой прокатывались небольшие волны. Стало прохладно. Поднялся ветер, звезды скрылись за тучами и фонарик остался моим единственным источником света. Через некоторое время, я сел обратно на траву и, поежившись от холода, снова уставился на озеро. Было ужасно, ужасно во всех смыслах этого слова. Ужасно холодно, ужасно страшно, ужасно грустно. В голову закрадывались мысли, что я прогадал, что убийца отплыл на пристань, и там встретил Лилю не самым гостеприимным образом. Я миллион раз укорил себя за то, что так и не научился плавать, тысячу раз подумал о том, чтобы утопиться в этом озере, пока, наконец, не услышал вдали звук весел, рассекающих воду. Я поднял вверх фонарик, показывая, что я здесь, и что со мной все хорошо. Боже, сам не могу поверить что со мной все хорошо. — Ей! — Раздался голос Лили. — Ты как, живой? — Все в порядке! — Крикнул я в ответ. — Что у вас? — У нас тоже, все стабильно, — ответила девушка. — Плывем к тебе. Я пружинисто поднялся на ноги. Сегодня мне предстояло еще одно испытание, транспортировка трупа к медпункту. Лодка медленно приближалась под равномерные удары весел о воду. Я стал прохаживаться по пляжу, в ожидании Лили. Наконец, наш Титаник пришвартовался и из него вылезла Лиля, а за ней и Виола. — Здравствуй, пионер, — поздоровалась со мной медсестра. Я утомленно кивнул ей, и направился к трупу Саши. — Как тут у тебя, спокойно? — Спросила Лиля, забирая свою одежду, оставленную на острове. — Нормально, — ответил я, поднимая труп близнеца. Тело совсем остыло, по мне прошел озноб, когда я к нему дотронулся. Медсестра помогла мне погрузить труп в лодку, и уложить его так, чтобы он не качался при каждом колебании нашего фрегата. — А где его брат? — Спросила меня медсестра, когда мы уложили тело Саши. Я пожал плечами: — Мы не нашли. Виола нахмурилась: — А если его найдет кто то из пионеров? Я вновь пожал плечами. Сил на то, чтобы отвечать что-то внятное, не осталось. Мы погрузились в лодку. После минутного спора Лиля отдала мне весла, и оттолкнула нас от берега. Я начал грести, прилагая к этому все оставшиеся силы. В голове не осталось ни одной мысли, лишь цель: Пристань. Ветер поднялся еще сильнее, небо стало еще темнее. Похоже, дело шло к дождю. Только этого не хватало, раздраженно подумал я. Не то, чтобы я терпеть не мог дождь, просто сейчас раздражение у меня вызывало абсолютно все. Нос лодки о что-то ударился. Я поднял взгляд, и понял, что это пристань. Наша великолепная тройка выгрузилась на берег. Я уже привычно закинул себе за спину тело Саши. — Куда его? — Устало спросил я. — В медпункт, — ответила Виола, и пошагала в указанном направлении. Лиля направилась за ней, я замкнул процессию. Моя форма, руки – все покрылось шаром крови, вперемешку с песком и пылью. Я чувствовал себя ужасно грязным, хотелось помыться, но еще больше хотелось спать. Слава всему святому что к медпункту мы добрались быстро и без эксцессов. Виола открыла дверь и процессия зашла внутрь. При виде кушетки, я с трудом удержался, чтобы не устроиться спать прямиком на ней. Виола провела нас куда-то в глубь помещения, завела за какую-то ширму. Там, судя по всему, находился местный МОРГ… По крайней мере, именно там лежало тело Толика. Меня передернуло при его виде. Он не был изрезан как Саша, но то выражение, застывшее на его синюшном лице… Выражение ужаса, отчаянья, непонимания и какой-то обиды. На шее виднелся яркий след, от врезавшейся туда веревки. Лиля отвернулась от тела, похоже, ее снова замутило. А я лишь подумал, что место для хранения трупов подобранно, мягко говоря, не самое лучшее. Завтра - послезавтра от них начнет разить трупными разложениями, а через несколько дней этот запах заполонит весь медпункт. Или медсестра надеется, что нас скоро эвакуируют? Наивная. Кушетка за ширмой была лишь одна, и ее занимал Толик. Поэтому Сашу мне пришлось положить прямо на пол. На этом моя миссия была окончена. Мы с Лилей попрощались с Виолой, что осталась в медпункте, и направились по домикам. - Я чувствовал себя ужаснейшим образом, и хотел уснуть на ближайшей лавочке, но принял волевое решение пойти к умывальникам, умыться. Ложиться спать перепачканным кровью не хотелось от слова абсолютно. — И как ты объяснила своей соседке, что пришла в домик в одиннадцать часов вечера, в одном мокром нижнем белье? — Выдавив из себя усмешку, спросил я у Лили. — Мне повезло, — девушка тоже улыбнулась. — Она уже спала. — Воистину повезло. Представляешь, что она бы подумала, увидь тебя в таком виде? — Да ладно, — Лиля небрежно отмахнулась. — Что-нибудь придумала бы. — Ну что, спокойной ночи? — Неуверенно промямлил я, когда мы стояли возле домика девушки. Господи боже мой, как же я хочу спать. — Что, к себе сам пойдешь? — Лиля недоверчиво посмотрела на меня. — Пойду, — я пожал плечами. — Авось, черти меня не сожрут. — Чертей на твоем месте, я бы боялась меньше всего, — хмыкнула Лиля. — Да ладно, — успокаивающе улыбаясь, ответил я. Хотя внутренне аж передернулся. Близнецы тоже всего на всего за мячом пошли, а пять минут назад я уложил одного из них в МОРГ. — Ладно, спокойной ночи, — Лиля послала мне воздушный поцелуй, и направилась к домику. Я подождал, пока за девушкой закроется дверь, и медленным шагом направился к умывальникам. В эту секунду меня бы смогла обогнать даже улитка. Холодная вода обычно, в час ночи была просто-таки ледяной, словно добытая прямиком из недр Антарктиды. Смыв с лица и рук кровь, я выключил воду и вытерся собственной Рубашкой. Форму наверняка придется менять. Не проблема поменять форму, проблема попросить об этом Славю. Я не смогу завтра даже выйти на улицу в одежде, перепачканной кровью. Интересно, что подумают люди, которые будут вот это вот стирать? Если здесь вообще стирают форму, а не сжигают сразу. Я направился к домику, под стрекотание кузнечиков. Как же громко они орут! Целую ночь, не затыкаясь, словно заведенные. Днем здесь орут люди, ночью на их место приходят чертовы насекомые. Наконец, я оказался возле своего домика. Устало достал ключи, отпер дверь и валился внутрь. Мне уже начало казаться, что спокойно лечь спать в этом лагере невозможно. Каждый день я прихожу уставшим как дьявол, с последних сил открываю дверь, задергиваю шторы и заваливаюсь спать. Все повторилось и сегодня, я задернул шторы, запер дверь и ,раздевшись, залез под одеяло. Такого райского наслаждения, мне давно не доводилось испытывать. Сон пришел раньше, чем голова успела коснуться подушки. ***