Непонятные эмоции

      Как же приятно идти вот так по набережной, к мосту, и думать о прошлом. Как же приятно вспоминать те моменты, которые привели к тому, что есть сегодня.       Что у него есть сегодня? У него есть Кира. У него есть друзья. К него есть его хорошие оценки и спокойный характер, репутация крутого парня, бессердечного, но ужасно очаровательного.       Как он получил всё это? Да очень просто. Пару лет назад к ним в школу перевелась прекрасная, общительная девица, которая сразу же завоевала сердца всей школы — от глупеньких первоклашек, с которыми она могла неиронично говорить о феях, живущих на облаках, до пошлых старшеклассников, поочерёдно приглашавших её к себе. Даже учителя полюбили её чуть ли не с первого взгляда, кроме геометрички. Но та, кажется, вообще всех ненавидит.       Из всех тех, кто ей интересовался, девица выделила одного. Как раз того самого, который вообще не интересовался девочками. Он сидел над книгами, иногда болтал с одноклассниками и искренне полагал, что дружба с девчонкой — то, что разрушит его жизнь и сделает из него изгоя. Однако все его друзья были очарованы этой новенькой, и парню ничего не оставалось, кроме как присоединиться к их компании.       Постепенно он всё больше и больше втягивался в ту жизнь, которой они все жили. Он узнавал много новых вещей от неё, она учила его ездить на мотоцикле и делать розы из бумаги. В последнее он окунулся с головой и вскоре стал интересоваться вязанием, рисованием, музыкой. В школе над ними даже подтрунивали. Почти все ходили он в итоге бросил. Вернулся он к ним только один раз — чтобы сделать из бумаги букет. Для Киры, когда предлагал ей встречаться.       Итак, что у него есть в школе, понятно. А что есть у него ещё?       А ещё у него в руках есть листочек бумаги с цифрами, написанными синей гелевой ручкой, аккуратным почерком. Это номер телефона Аяны. Как он его получил? Думаю, объяснения будут лишними.       Музыка льётся в уши, и Нейл кивает головой ей в такт. А облака сгущаются над рекой, вот-вот пойдёт дождь, ну и пусть, даже без зонта. Ему нравится чувствовать, как капли падают сверху на его лицо, на очки, на руки, на волосы. Словно сейчас лето, а не осень, и впереди два месяца бесконечного отдыха.       «Скучно летом. Я абсолютно один. Кира с Гертом вечно по лагерям, Тед на даче, Джош вообще постоянно у чёрта на рогах, сидит у собирает своих жуков. А дома только город, который я уже наизусть знаю. И куча всяких скучных книг про политику Хрущёва, стихи Цветаевой, Жанну д’Арк и строение птиц. Ненавижу».       Но теперь это казалось не важным, так? Теперь он гуляет под дождём, теперь осень, холодно. Зато уж точно не будет скучно, и есть чем заняться и с кем поговорить. Середина октября, чего же ещё ожидать. Нейл знал, что Герт постоянно где-то гулял — то в центре, то на окраинах, иногда его совсем в трущобы заносило, а из этих трущоб выбираться надо. И здоровье его совершенно не волновало, так что даже неудивительно, что он умудрился заболеть.       — Какого чёрта они ещё не вылечились? Уже болеют несколько недель, а я тут один!       «Волнуетесь, так?»       Слова и тихий голос.       Не может быть, она не может быть здесь. Нейл оглянулся по сторонам. Видимо, показалось, но у него в голове эти слова звучали именно так, именно этим голосом, именно с такой интонацией.       «Я уверена, что с ней всё будет хорошо. У неё сильное здоровье».       Снова и снова.       Как это выключить???!       Уже так темно, вечер, 13 октября, горят фонари, и эти красивые здания, которые отряжаются в реке… Необычно. Никогда он ещё не загуливался настолько допоздна. А голове крутится эта самая песня:       I’m ready for the fall,       Ready for everything that I believe in to drift away,       Ready for the leaves,       Ready for the colours to turn to gold and crumble away…*       «Но готов ли я?»       «Почему у меня такое ощущение, что сейчас всё изменится? Что всё рухнет, что я не смогу остановить этот процесс?»       Глупо думать о таком. Ведь он так счастлив. Почему же это должно измениться? Никаких предпосылок, никаких причин. Нельзя допускать, чтобы простые предчувствия, ничем не обоснованные, приводили к сомнениям и уж тем более страхам.       Вообще, предчувствия — тема мутная. Но ему всё равно было страшно, потому что интуиция ещё его никогда не подводила.       — Алло, Нейл, это ты? Привет, звонит Кира! Мы с Гертом уже поправились, завтра выйдем! Не пришлёшь домашку, а то я совсем про неё забыла! Да? Супер, спасибо, ты просто ангел! Да, у меня всё хорошо, я тебе такое покажу, когда мы выйдем, ты просто офигеешь! Да, это мы с Гертом сделали сами! Ладно, не буду говорить, что это, короче, пока!       Только и всего.       «Рядом с ней я всегда чувствую себя особенным. Всегда первым вижу то, что она делает, всегда везде я первый, со мной она делится всем. Она прекрасна».       Да, чувствовать себя важным приятно. Так же, как приятно и что-то получать. От неё от всегда получал то, что было недоступно другим, она делала лучшие подарки, оказывала внимание.       Но всё это не то.       Он боялся, что она его променяет. Боялся, что что-то случится — и всё, былой дружбы нет, как не бывало, а он уже не нужен и выброшен на улицу взамен на кого-то получше, популярнее, не такого неловкого и равнодушного, более подходящему её статусу и красоте.       — Если вы боитесь, не отрицайте этого, а поймите, мешает это вам развиваться или нет. И если не мешает, то не надо тратить силы на них, а продолжайте расти. И почитайте пьесу «Жаворонок» Жана Ануя, там высказаны очень интересные вещи.       — Жаворонок? О чём это?       — Пьеса про Жанну д’Арк.       — Точно, теперь вспомнил. Лежит у меня на полке.       Этот разговор он помнил так, как будто он произошёл вчера. Тогда он рассказал Аяне о чём-то, а она посоветовала это.       Он вернулся домой, полез на полку, нашёл старый томик и, усевшись за стол, открыл его. Бумага так вкусно пахла… А буквы были такие маленькие.       И, сам того не заметив, он провалился в этот мир. И он не вылезет оттуда, пока не прочитает всё — от корки до корки.