***
— Я, конечно, предложил этот разговор, — неуверенно начинает шатен, — но почему именно я должен сидеть между этими двумя? — Потому что в случае чего мы их не разнимем, — уверенно говорит Шун, севший вместе с остальными Крутейшими на против этих троих. — А, да, меня Дэн зовут, приятно познакомиться, — назвавшийся парень, протягивает руку через стол. — О, так ты мой теска! — лидер Крутейших удовлетворённо кивает, отвечая на рукопожатие. Спектра отстранёно отмечает, что мироздание не было только что разрушено благодаря этому жесту. Кузо как всегда поразительно везёт. Фантом переводит взгляд на свои руки, а это ещё что? — Откуда эта кровь? — удивлённо проговаривает он, размазывая жидкость подушечками пальцев. — Ты только что сломал мне нос, действительно, откуда же она? — Алекс раздражённо прижимает салфетку к пострадавшей части тела, это действительно больно. Спектра переводит удивлённый взгляд с лица подростка на свои пальцы и в пол голоса говорит: — Поразительно… Сначала, Фантом решает, что Маска создал правдоподобную иллюзию, но её текстура, цвет и вкус… — Он что, только что облизнул собственные пальцы в крови? — шёпотом нервно спрашивает Уинстон. Нет, никакая иллюзия не может быть настолько правдоподобной. — Тебе переписали ДНК, — удивлённо проговаривает старший блондин. Эта теория настолько безумна, но вместе с тем столь привлекательна. Спектре необходимо понять, как это произошло. Если он доберётся до существа, которое способно на такое… О, сколько удивительных экспериментов он сможет провести! Да и, кажется, Фантом знает, кто это сделал. Он порывисто поднимается и направляется к выходу, приказывая: — Пойдем. — Зачем? — задав вопрос, Алекс все же поднимается вслед за ним. — Мы должны понять, что с тобой произошло. Если понадобится, я проведу тебя через всю аппаратуру, которая у меня есть. Алекс просто кивает, перекидывает на плечо лямку сумки с ноутбуком, он не видит никакой проблемы, в словах Фантома. А Кузо не придает им значение, и все же: — Так нельзя! — Шун хватает подростка за руку. — Алекс, мы не отпустим тебя с ним. — Вот именно, ты теперь один из нас! — запальчиво продолжает Дэн. — И если он хочет ставить на тебе эксперименты, то ему сначала придётся сразиться с нами. Фантом смотрит на этот детский сад снизу вверх. Ха, кажется кто-то удачно втерся в доверие. — Ребята, все нормально, — Алекс снимает руку Шуна со своего локтя. — Кит не собирается вредить. — Но твой брат, он же немного, — Уинстон вертится указательным пальцем у виска. Бровь Спектры непроизвольно поднимается, но злость он давит на корню. — Кит не мой брат, — парень отрицательно качает головой. — Понятие не имею, почему он меня так называет. Но все в порядке. Не знаю, как много это займёт времени, но я вернусь, и нам предстоит серьёзный разговор, — Алекс выглядит уверенным и Крутейшие все же отпускают его. Ребята остаются одни, незваные гости с членом их команды уходят в неизвестном направлении. — Вам не показался знакомым этот Кит? — спрашивает Лия, через какое-то время. — Он внешне напоминает того странного парня из телика, — кивает Дэн. — Но голос у него другой, — с сомнением произносит Шун. — Голос можно исказить, с их то технологиями, — начинает спорить Уинстон. — Тогда и внешность можно подделать, — не соглашается с ним Казами. — Ребята, не ссорьтесь, — просит их Лия. — Нам остаётся только ждать возвращения Алекса, тогда и спросим. Да и сейчас у нас есть проблема по серьёзнее. Что нам делать с ядром сот и Филоменой?***
Векс вместе с человеком и… существом, чем бы он сейчас не являлся, прибывают на корабль. Алекса выворачивает на палубу. Спектра кривится. — Что это, только что было? — тихо проговаривает Алекс, держась за живот. — Это новый способ телепортации, который разработал Спектра. Меня тоже какое-то время мутило, — нервно проговаривает Дэн. Он не знает как реагировать на поведение Маски, нет, Алекса, который в одночасье из могущественной сущности превратился в хлипкого подростка. — Пошли, нам нужно понять, что с тобой случилось, — Спектра снимает маскировку. — И уберите кто-нибудь это. — Дам тебе совет, прежде чем разрывать молекулы на части, сначала стабилизируй поток, чтобы части тела не переносили кусками, — Алекс утирает желудочный сок с губ, в купе с засохшей кровью из разбитого носа это смотрится жалко, и он это ненавидит. — Может ты ещё скажешь как это сделать? — раздражённо спрашивает Фантом, именно над этой проблемой он бьётся не первый месяц. — Может и подскажу, чтобы не испытывать что-то подобное снова, — кривиться Алекс. — Ты не правильно строишь коридор, не из той энергии. — А из какой тогда? — Я не знаю, как вы её называете. Но именно благодаря ей мы можем преломлять пространство и создавать поле для битв бакуганов. Если сделать два прокола, а не один, как при открытии поля игры, то она сама построит коридор. — Так вот, почему ты мог перемещаться, даже когда время было остановлено! — Дэн рад, что хоть что-то понял из их разговора. — Да, если утрировать, то по этому, Кузо. Мысли Спектры начинают пораженно метаться. Он знал, что за энергию использовали Маска и Дэн для создания преломлений, и именно по этой причине не вёл разработки по этой теме. Неужели это существо действительно могло управлять энергией изнанки? Вещества столь неупорядоченного, что вексы никогда не использовали его для своих целей. Черт, но если это ему удавалось, Фантом точно сможет также.***
Поставив бесчисленное количество опытов и проведя Алекса через вообще все оборудование, что у них было на коробке (а на это ушло без малого месяц) Фантом лишь смог установить, что парень стопроцентно имел обычное человеческое тело. Это был обыкновенный подросток со своей ДНК и очень сильной близорукостью (нужно сделать ему коррекцию зрения, иначе без очков он не способен передвигаться). Ни какой потусторонней энергии или даже ее отпечатка Спектра не нашёл. И, хоть ему было очень не приятно это признавать, но ему требовалась помощь. — Добрый день, Спектра. Как проходит ваша миссия? — с экрана на него смотрит добродушный старик. — Мы нашли некоторые зацепки, но на восстановление полной картины нужно ещё немного времени. То существо на контакт не выходило, — старик обеспокоенно кивает, пока Фантом вкратце объясняет обстановку. — По правде сказать, я связываюсь с вами не из-за этого. Алекс, подойди. К нему подходит двенадцатилетний мальчик, с ног до головы обмотанный бинтами и различными проводами от аппаратуры, на нем видны даже следы хирургического вмешательства. Когда Фантом говорил, что перепробовал все, он не шутил. — Гхм, не знал, что на вашем корабле есть столь молодые… подчинённые, — хоть профессор и выглядит недовольно, но с нравоучениями не лезет, сам прекрасно знает, что со своим укладом в новый монастырь не идут. — У нас их и нет, — и видя, что собеседник его не понимает, Спектра продолжает, — это Маска. — Что?! — доноситься из-за экрана девичий голос. — Внучка, спокойно, мы пока не знаем, что у них произошло, — пытается вразумить девушку её дед. Но куда там, рыжеволосая впивает в Фантома такой взгляд, что у того невольно пробегают мурашки. Кажется он понял, почему Маска вообще отдал контроль над телом Элис. — Что там происходит? — Спектра слышит знакомый спокойный голос. — Шун, рад тебя видеть, — это просто формальность, и они это оба понимают. — Что у вас произошло? — спрашивает тот, рассматривать их внимательным взглядом. — Мне потребуется некоторое время на объяснение… Алекс все же приводить себя в порядок, ну насколько это возможно. Он сильно похудел и осунулся, одежда весит на нем лохмотьями. В месте с бледным лицом и мешками под глазами он выглядит как призрак. Но нет, Фантом не морил его голодом. Бывший сгусток отрицательной энергии просто не мог свыкнуться, что он теперь человек. Алекс постоянно пропуска принятие пищи, а если и ел, то только сладости; никак не мог понять, что на восстановление энергии ему нужно спать как минимум восемь часов в день, а уж повседневные потребности, такие как, к примеру, испражнение кишечника и вовсе выбивает его из калии. Ах да, ещё прибавьте к этому гормоны, которые в двенадцать лет начинают бить ключом. Скатиться в депрессию ему не давала собственная гордость, ведь и Дэн, и Спектра, да даже Элис испытывали все это каждый день и, кажется, не чувствовали какой-то дискомфорт. Но все же иногда казалось, что если бы ему вернули его старое тело и сказали, что всю оставшуюся вечность он проведёт в Измерение смерти, Алекс бы не задумываясь согласился. — Мне относительно понятна сложившаяся ситуация, возможно вы правы и я смогу найти что-то, Спектра. Все же когда-то моя внучка находилась в симбиозе с Маской, и мне приходилось это изучать, — кивает профессор Майкл. — Пусть он перенесётся к нам и мы посмотрим, что можем сделать. — Со мной связался Маручо, и если дела обстоятельства так, как он и говорит, то я помогу вам, Спектра, — Шун смотрит холодно и цепко. — Я тоже отправлюсь с тобой, — настаивает девушка. — Но Элис, — срывается с губ Казами и Алекса одновременно, из-за чего они недовольно смотрят друг на друга. — Я иду с тобой, Шун, — девушка смотрит уверенно, но после её взгляд смягчается. — Ты столько раз помогал мне, — обращается она к блондину через экран, — так позволь оплатить за все добро, что ты сделал для меня. Да и Руно с Джулией тоже отправятся с нами. Алекс не понимает, о чем говорит его подруга.***
— Послушай, Алекс, это может быть невероятно больно, — предостерегающе говорит доктор Майкл. — Это не имеет значения, я должен вернуть свою силу. Да, профессор сделал за три дня то, что не удавалось Спектре со всей его аппаратурой и за месяц. Потому что Майкл знал, где искать. Отчасти Спектра оказался прав, когда предположил, что Маска когда-то являлся бакуганом. Точнее он должен был им стать. Когда ещё существовали Зоны безмолвия и бесконечности, бакуганы появлялись именно из их энергии. В Зоне безмолвия закладывались способности, сила и разум, а в Зоне бесконечности — внешний вид, стихия, чувства и характер. После полного формирования бакуганы отправлялись в свое измерение. Но когда Нага пробился в центр Вестрои и захватил одну из Зон, он нарушил не только ее равновесие, но и создание бакуганов. В зоне остались два сгустка ещё толком не сформировавшихся душ, что все больше пропитывались отрицательной энергией. Они не были способны продолжить развиваться, но и прекратить процесс трансформации тоже не могли. Именно этими двумя сгустками стали Маска и Хелджи. Остаётся лишь с облегчением выдохнуть, что рождение нового бакугана было очень редким и длительным явлением. Иначе Нага создал бы себе целую армию таких существ. Они не были скованны эмоциями, но имели силу, что легко подавляла волю человека, полностью при этом подчиняясь безумцу. И все же именно Маска смог со временем сбросить влияние Наги и начать мыслить самостоятельно. Было ли это влияние Элис или же то, что он был изначально более сформированным, чем Хелджи, профессор не знал. Но одно было точно, Маска уже тогда был сильнее, чем кто-либо. Даже Нага с Зоной безмолвия не был для него соперником, потому что Маска был способен взаимодействовать с изнанкой. А также владел силой отправлять бакуганов в Измерение смерти. Возможно, что если бы он родился как ему следовало, то он стал бы аналогом старухи с косой из человеческого фольклора. Существом, что чистило бы вестрою от бакуганов, переходивших черту. Таких как Нага, что возжелал огромной силы, таких как Драго, что смог её получить. Тем удивительнее было то, что он захотел проиграть Дэну. Профессор знал предысторию этого существа, поэтому и решил посмотреть не на тело, а на душу. Или как будет угодно вексам — на астральную проекцию. Ранее она была рваной и соединялась перемычками с проекцией Элис, выглядя как нарост. Когда они смогли разъединить этих сиамских близнецов, то плохо приспособления душа Маски пыталась закольцеваться сама на себе постоянно отовсюду тянув энергию. По расчётам Майкла, она со временем должна была достроиться до необходимого минимума и суметь жить самостоятельно дальше. Но произошло иное. Из вне на этот огрызок души воздействовала колоссальная упорядоченная энергия. Не было сомнений, что это была Великая сфера, или её часть. Она также в другой части вселенной когда то создавала бакуганов, поэтому и отреагировала на болезнь дитя. Только вот сам Маска себя бакуганом не считал. Он хотел быть человеком, как и Элис, хоть в этом парень не признается даже самому себе. Но от Сферы его желание не укрылось, и вот результат. Тело Алекса точно было человеческим, а душа, хоть и стала полноценной, но все же как и у бакугана была способна к эволюции. И именно в этом была проблема. Это была лишь догадка, но осколок Великой сферы, кажется, даровал Алексу ключ от врат силы Маски, как бы это абсурдно не звучало. При желании парень мог его применить. В этом случае Маска пропустил бы через себя поток энергии из изнанки и его сила, если не увеличилась, то вернулась точно. Но только вот Алекс и Маска все ещё одно и тоже существо, и как поведет себя человеческое тело, пока душа эволюционировала профессор не мог даже предположить. А уж какие у этого всего будут последствия… Но этот глупый ребёнок заартачился, считая, что в том состоянии, в котором находился сейчас, он был ни на что не способен. И, главное, никому не нужен. Нет, Алекс не сказал это на прямую, но Майкл то пожил свое. Двенадцатилетний мальчик не смог бы его провести, пусть даже он когда-то и был отрицательной энергией. Это ему даже в какой-то мере мешало, ведь прятать новые чувства и эмоции он толком не умел. Профессору оставалось лишь горестно качать головой, думая что он не смог уследить за развитием Маски, не смог предугадать, как он на самом деле относился к Элис и как воспримет разрыв с ней, хоть и согласился на него. Итог был один, двенадцатилетний ребёнок замкнулся в себе и не шёл на контакт. Как маленький еж, свернувшийся в клубок, Алекс скрылся в своих мыслях и желания об возвращении силы. — Алекс, если ты думаешь… — Оставим этот никому не нужный разговор, доктор Майкл, — перебивает мальчик. — Я и так знаю, что вы скажите. «Ты и так очень силен», «тебе не нужно идти на такие жертвы», «тебя примут таким, каким ты есть», «Элис всегда будет с тобой». Я уже от вас это слышал. И мы оба знаем, что это не так. Я для вас как кость в горле, которую вы наконец смогли вытащить, и уж жить с вами мы точно не сможем. А Элис выберет вас и Казами, это мы тоже оба знаем. Да даже если бы она почему-то осталась с Маской, то сейчас я им не являюсь, — ребёнок был внешне спокоен, но в глазах у него плескалось горе и сильная обида. — Поэтому сейчас вы запустите эту установку, и я верну свою силу. Иначе быть не может. Профессор обречённо кивает, зная, что парня уже не переубедить. — Алекс, я надеюсь, что ты знаешь, что делаешь, — Майкл нажимает на клавиши. Ребёнок, помещенный в колбу и зафиксированный ремнями, вцепляется пальцами в обивку так, что их кончики белеют. — И прости нас всех. Доктор Майкл не знает, услышал ли ребёнок последнюю фразу прежде чем провалиться в небытие, или нет, но зато понимает другое. Он должен был сделать это уже давно: — Прости меня, Хелджи, — старик склоняется над аппаратурой. Из-за скачка напряжения и плохой освещённости кажется, что он постарел ещё лет на десять. — Прости, что этот старый дурак испугался и не смог вырвать тебя из лап Наги. Я слишком поздно понял, что вы с Маской были всего лишь несмышлёными детьми, которых втянули во всё это. Слова, сказанные шёпотом, в тишине звучат так громко.