***
— Мы потребуем выкуп. Мариса проснулась, услышав Сейджу, стоящую над ней с ухмылкой от уха до уха. — Поднимайся, — крикнула она, — ты поможешь мне. Мариса пробормотала что-то и перевернулась. Её шляпа сползла с головы и упала рядом с подушкой. — Дай пять минут. Сейджа пнула её. — Ну, прекрати, я спала всего четыре часа. — Уже полдень. У нас есть работа. Поднимайся. Мариса простонала и поднялась. Рейму не выходила у неё из головы весь вечер и всю ночь. Она не могла уснуть до восьми часов утра. — Я всё утро думала об этом, — объяснила Сейджа, когда Мариса взялась за гребень. — Мы объявим Генсокё, что их драгоценная жрица у нас, и если они хотят её целой и невредимой, им придётся принять наши требования. — Они просто побьют тебя и освободят её, — объяснила Марса, распуская волосы, — ёкаи Генсокё не очень понимают, что значить «сидеть и волноваться». — Они не посмеют приблизится к нам, — Сейджа выхватила гребень у Марисы и села за ней, — я сделаю это. — Ты действительно в хорошем настроении, если собираешься заплетать мне волосы, — прокомментировала Мариса. Она не отодвинулась, — продолжай, что за план? Сейджа рассказала ей. — И ты будешь заниматься этим, — продолжила она, проталкивая гребень через её волосы. Мариса поморщилась. — Осторожно, я так облысею. Сейджа захихикала. — Не искушай меня. — Не стоило подпускать тебя к моим волосам, — вздохнула Мариса, но не отстранилась. Как ни странно, грубые прикосновения Сейджи были приятны: мини-Хаккеро они тоже нравились. Она чувствовала, как тот нагревается в кармане, — и ты всё ещё носишь перчатки. У тебя руки не потеют? — Сейчас лето. Естественно, я ношу тёплую одежду, — Сейджа собрала её волосы и затянула их резинкой, — ладно, я в хорошем настроении, так что заплела тебя как надо. Она наклонилась и прошептала ей в ухо. — Это помогло тебе забыть о Рейму, верно? Мариса вскочила на ноги. — Не пугай меня так! Не может быть, что ты умеешь читать мысли. — Я умею читать эмоции. Твои были слышны с четвёртого этажа этой ночью, — Сейджа ухмыльнулась, — ты неслабо так злишься на неё, верно? — Заткнись. — Понимаю. Твоя дорогая подруга, твой вечный соперник появляется и избивает тебя, а потом проигрывает маленькой слабачке — мне. Ты навещаешь её в подземелье, но она больше волнуется о деревянной палке, чем о тебе. — Прекрати, Сейджа. — Она не понимает твоих чувств, но я понимаю. Я могу прочитать тебя как отрытую книгу, Мариса Кирисаме, — она схватила Марису за руку, притянула ближе к себе и прошептала, — забудь про Рейму. Ей никогда не было до тебя дела и никогда не будет. Я вижу твой истинный потенциал. Присоединись к нам, как следует: дай принцессе ударить тебя колотушкой. — Ни за что. — Тебе незачем бояться Рейму Хакурей. Она больше не сможет убить тебя. Я знаю, что ты заинтересована, Мариса. Ты ничего не спрячешь от меня. Мариса положила руку на карман. Жар от мини-Хаккеро чувствовался через ткань. Ему хотелось, чтобы его ударили. Он хотел больше силы. Но Мариса не хотела. Сейджа зря тратила её время. — Я не передумаю, — сказала она, — забудь об этом. — Забуду, когда ты перестанешь сомневаться, — Сейджа отпустила её руку и улыбнулась, — теперь делай, как я сказала. Я напишу письмо с требованием о выкупе. Не заставляй меня ждать. Возьми с собой кого-то из цукумогами, на всякий случай, — она выскользнула из комнаты, оставив Марису одну. Мариса глубоко вздохнула и положила руку в карман. Её пальцы провели по успокаивающе-тёплому металлу мини-Хаккеро. Достаточно этого. У неё есть работа, и Рейму она не понравится. — Ладно, я скоро вернусь.***
Рейму проснулась и заметила фигуру, стоящую напротив неё. Лампа выгорела за ночь, но сон, наконец-то, позволил ее глазам привыкнуть к темноте. Она слышала чьё-то дыхание. — Привет? — позвала она. — Ты спишь? Нет ответа. Целый час Рейму ждала ответа, окаменев, в страхе от того, что это кто-то, кто хочет причинить ей вред, но кто бы это ни был, он не двигался и не отвечал на вопросы. Скорее всего, он был прикован к колонне, которую она видела вчера. До Рейму дошло, что и она, скорее всего, тоже была прикована к колонне, а не к стене. Она начинала соображать. Хорошо. Скоро она наберётся достаточно сил. Убедившись, что человек перед ней не представлял угрозы, она закрыла глаза и погрузилась обратно в сон. Люк распахнулся. Рейму проснулась, подпрыгнула от неожиданности и увидела, как Мариса зашла внутрь. У Рейму перехватило дыхание, и адреналин прогнал из неё последнюю сонливость. Её тело всё еще было уставшим и болело, но она была готова ко второму раунду против Марисы. Но на этот раз Мариса не была одна. К её изумлению, Когаса Татара парила за ней, облачённая в незнакомую одежду. Её знаменитый зонтик был подвешен за плечо, а в руках она держала винтовку. — Доброе утро, Рейму, — сказала Мариса, сжимая острый нож, — как спалось? Рейму сжала кулаки. — Ты долговато, — она повернулась к Когасе, — что ты здесь делаешь? Когаса не ответила. Она выглядела смущённой. — Мне спалось отвратительно, — ответила Рейму, — дай мне хотя бы прилечь. — Да, думаю так будет лучше. Тебе нужен завтрак? — Да, мне нужен завтрак, а ещё вода, ванная и туалет! У меня есть права, вообще-то! Когаса отвернулась. Мариса не отреагировала. Рейму не могла поверить. Она посмотрела на Марису, пытаясь выдавить из неё ответ. — Ты что, собираешься держать меня здесь всегда? Мариса выглядела уставшей, поняла Рейму. Она не улыбалась, её глаза были пустыми. — Без понятия. Смотря сколько времени займёт оставшаяся часть революции. — Что за бред! — Эм… — Когаса заговорила, — может быть, мы должны отвести её в ванную? В смысле… Мариса посмотрела на Рейму и нахмурилась. Рейму посмотрела в ответ, готовая к противостоянию. Наконец, Мариса подошла к ней и взяла гохэй у неё с колен. Он забезумствовал, колотя всё вокруг, как будто его жизнь зависела от этого. Мариса зажала его между коленей и приставила к нему нож. — Нет! — Крикнула Рейму, натягивая кандалы. Храбрость покинула её. — Не смей! Лезвие дотронулось до гохэя, и он затих, слишком напуганный, чтобы сопротивляться. Мариса обратилась к Когасе. — Здесь воняет потом. Можешь отвести Рейму в ванную, дать ей вымыться и всё остальное? Я подержу гохэй здесь. Она не убежит без него, верно, Рейму? Она была права. Конечно, она была права. Рейму не думала о нём ночью, но теперь, когда их разлучили, словно дыра образовалась у неё в душе. Она никогда не сделает что-то, что подвергнет его опасности. Мысль о том, что нож может разрезать гохэй на части, вызывал у неё ужас. — Конечно нет, конечно. Просто дай мне вымыться. Когаса склонилась над ней, отпирая оковы. Руки заболели, когда она опустила их, впервые за день. Когаса подставила ей плечо. — Прости меня, — сказала она. Она на самом деле выглядела виноватой, — мне очень жаль, но я не могу позволить тебе сбежать. Хорошо? — Я буду здесь с гохэем, — сказала Мариса, — выкинь что-нибудь, и я порежу его на кусочки. Или сожгу его. Что мне больше понравится. Её выражение изменилось. Слова о поджоге вернули цвет на её лицо. Шагать было больно, и Рейму ступала нерешительно. Когаса поддерживала её, и вместе они покинули подземелье. Рейму знала, что сейчас лучший момент для побега, но что она могла сделать, пока гохэй был в опасности? Вместо этого она дала Когасе провести её на нижние этажи. Перегородки на втором были закрыты, отрезая часть комнаты. — Ночной горшок стоит на четвёртом этаже, — пояснила Когаса, — мы пойдём вначале туда. Место для купания у нас на третьем этаже. Комната с горшком была крошечной, и Когаса настояла на том, чтобы стоять снаружи с винтовкой в руках, пока Рейму использовала её. После этого Рейму выпила воды из большой бочки, после чего они поднялись на третий этаж, посреди которого стояли мокрая деревянная доска и ведро мыльной воды на ней. — Хотя бы отвернись, пока я раздеваюсь. — Я не могу сделать это, прости, — Когаса чувствовала себя так же некомфортно, как и Рейму. Она села деревянную табуретку и дала зонтику упасть на пол. Винтовка покоилась у неё на коленях, — я должна смотреть на тебя всё время. Это моя работа. Рейму вздохнула, не став препираться, и начала раздеваться. Когаса всего лишь зонтик, глупо стесняться её. Вряд ли она получит что-нибудь, увидев Рейму без одежды. Верно? — Почему ты здесь, Когаса? — Спросила она. — Тебе стало скучно на кладбище? — Мариса-сан пришла в храм и пригласила меня, — Когаса застенчиво улыбнулась, — я никогда не думала о революции раньше. Я даже не знала, что есть такая возможность. — Само собой, — Рейму отложила одежду и начала растирать мыло руками, — зачем тебе оружие? Оно меня беспокоит. — О, это противочеловеческая мера, — Когаса осторожно похлопала по нему, — аманодзяку отсюда научила нас, как его использовать. Оказывается, в замке был целый арсенал. Рейму вспомнила пропавшую коллекцию ружей из деревни. Интересно, была ли это она. — Я всё время уворачиваюсь от пуль. Почему ты думаешь, что это поможет против меня? — Я очень хорошо стреляю! Хочешь проверить? Я выстрелю в тебя, а ты попробуй уклониться! — Нет, спасибо, мне и так хорошо. — Может быть, в следующий раз, — Когаса вздохнула. — О, я не очень хорошо умею угрожать, прости. Я не думала, что мы будем похищать людей и держать их взаперти. Прости меня. — Тогда дай мне ружьё, Когаса, и тебе не придётся, — Рейму решила, что стоит попробовать. Она может направить винтовку на Марису и заставить её отпустить гохэй. Затем она могла покинуть замок, восстановиться и вернуться с подмогой, — ты знаешь, что это неправильно, верно? Любой понимает, что это неправильно. Помоги мне, и мы сможем всё исправить. — Умм, ты знаешь, как использовать винтовку? Иллюстрация: https://i.imgur.com/m19Eglv.png Рейму не знала. — Я разберусь. Прекрати, дай мне её и помоги мне сбежать. Иначе люди будут искать меня. Ни у кого из вас не будет ни единого шанса, когда они придут. Она распустила бинты на правом запястье. Рана выглядела лучше, следов инфекции не было. Если бы Рейму превратилась в оборотня, рана бы, несомненно, давно зажила. Она всё ещё человек. Рейму вздохнула с облегчением и начала мыться. Двигать конечностями всё ещё было немного больно, но мыться было невероятно хорошо. Как будто она соскабливала с себя всю боль и весь ужас вчерашнего дня. Когда она мылась в последний раз? Наверное, в день, когда покинула храм. Когаса сидела тихо несколько минут, и когда Рейму начала поливать тело водой, заговорила. — Я не могу помочь тебе убежать, прости. Я хочу, чтобы революция удалась, так же, как все остальные. Видишь это? — Она показала на значок на лацкане. — У нас есть три звания в бригаде. Старшие принадлежат сёстрам Цукумо, у них золотые значки. Это средний. Я капитан, потому что у меня есть опыт. Большая часть остальных родилось несколько недель назад, они рядовые. Они носят квадрат. Никто никогда не ценил меня настолько, чтобы дать мне значок, и никто не говорил, что в чём-то могу быть лучше других. Рейму не посмотрела на неё. — Но тебе не обязательно заходить так далеко. — На самом деле… — Когаса грустно улыбнулась, — это страшно, когда нечего есть. Не знаю, чувствовала ли ты это когда-нибудь, Рейму-сан, но если голодать день за днём, то становится очень страшно. Я недостаточно сильная, чтобы напугать кого-нибудь, так что у меня нет еды. Я начала думать, что никогда больше не смогу поесть достаточно, чтобы боль ушла, и, в конце концов, я умру. Но теперь я больше не чувствую голод. Может быть, если революция сработает, мне больше никогда не придётся голодать. Поэтому я хочу, чтобы революция сработала. Чтобы никому не пришлось страдать из-за своей слабости так, как мне. Больше они не говорили об этом. Смыв мыло с тела, Рейму предпочла обследовать каждую точку на коже, боясь найти пучок волос или что-нибудь, что указало бы на возможное превращение в оборотня. Но всё что она нашла — это порезы и синяки. Может быть, она не узнает о своей судьбе до следующего полнолуния. Она посмотрела на рану на правой руке. Её щипало от мыла, но она не кровоточила. Нет времени беспокоиться о её человечности. Она должна направить все усилия на то, чтобы выбраться из замка. Она попыталась подумать о чём-то другом, и её разум естественным образом остановился на Марисе. Рейму подумала о ночи, когда она держала Марису. Она всё ещё помнила тяжесть на коленях и широкую улыбку у Марисы на лице. Её тепло, несмотря на холод снаружи. Сильный запах зимнего воздуха. Потом она подумала о Марисе, несколько минут назад держащую нож на её гохэе. Апатичную и безразличную ко всему. Разве это не её вина? Это она во всём виновата. Рейму была занята собой и проблемами в деревне и потеряла Марису из виду. Ей даже не пришло в голову навестить Марису или попытаться восстановить их дружбу. Она даже не заметила, что Мариса исчезла, пока Юкари не сказала ей! Все её мысли были заняты тем, как спрятать гохэй от посторонних взглядов. Она принимала то, что Мариса была на неё стороне, как должное. Она ожидала, что Мариса обрадуется ей и поможет, если дела обернутся плохо. Что за дурой она была! Рейму проиграла Марису аманодзяку и безумной, обречённой на провал революции. Она была отвратительной подругой и ещё худшим разрешителем инцидентов. Рейму должна взять на себя ответственность. Она найдёт выход из подземелья. Но она выберется не одна: она возьмёт Марису с собой. Даже если придётся позволить аманодзяку и принцессе сбежать. Даже если ценой будет Генсокё. Самое меньшее, что Рейму могла сделать для лучшей подруги и чтобы искупить собственный эгоизм. Тогда, может быть, у неё будет право снова защищать Гесокё и разрешать инциденты, как жрица Хакурей. — Когаса? — Спросила она. — Как долго Мариса была здесь? — Прости, я не знаю. Она завербовала меня, так что дольше чем я. — Ты не заметила в ней каких-нибудь перемен с этих пор? Когаса задумалась. — Умм… Может быть? Она выглядит более серьёзной, пожалуй. Мы не общались слишком много. Рейму взяла полотенце и начала вытираться. — Тогда неважно. — Хотя… если подумать, то я заметила кое-что. Но не думаю, что это что-то значит для того, кто не цукумогами. Рейму повернулась. — Что это? — Её мини-Хаккеро изменился, — Когаса нахмурилась, думая, как проще всего объяснить это, — это трудно передать словами, но… он более живой, чем обычно. Его присутствие теперь гораздо сильнее, чем присутствие Марисы-сан, как будто… это прозвучит очень странно, но это как будто Мариса-сан цукумогами, а её мини-Хаккеро — человек. Понимаешь о чём я? Рейму уставилась на неё. — Иногда, когда предметы обретают свою волю и становятся цукумогами, они начинают влиять на разум тех, кто их использует. Это что-то вроде промежуточной стадии между простой вещью и обретением своего тела, как у меня. Так что, если ты заметишь какие-то изменения в Марисе, скорее всего, это из-за мини-Хаккеро, — Когаса постаралась ободряюще улыбнуться, — это необязательно плохо! Ты и твой гохэй тоже очень близки. Большинство из нас родилось из-за того, что мы были выброшены или забыты. Это очень отрадно видеть, как инструмент и хозяин хорошо ладят. Вот бы мой бывший хозяин любил меня так же сильно! — Её мини-Хаккеро влияет на неё так сильно? — Рейму пришла к выводу, что Сакуя зашла дальше Марисы. — Разве это не должно быть очень плохо? — Не для инструмента. Хотя это может быть очень плохо для Марисы-сан. Но это же Мариса-сан! Я уверена, у неё всё под контролем! Не переживай за неё. Рейму отбросила полотенце. Это всё меняло. Если Мариса в таком состоянии, у Рейму нет привилегии ждать удобного случая, чтобы сбежать. Она должна вернуться в подземелье и поговорить с Марисой прямо сейчас. — Я закончила мыться. — А, хорошо. Я подам тебе одежду. — У тебя есть чистые бинты? — Нет, прости. Они есть у Марисы-сан. Рейму решила просто обвязать старую повязку вокруг раны, пока что. Бывало и хуже, и она не хотела жертвовать сараси ради этого. Она натянула юбку и обвязала сараси как можно быстрее. — Где мой рукав? — Спросила она, не найдя его. — О, он у меня, — Когаса показала его, — мне сказали забрать его у тебя. — Что? Зачем? — Эм, я не я могу сказать тебе, тебе это не понравится. Рейму шагнула вперёд. — Скажи мне! — П-пожалуйста, не становись агрессивной, — Когаса вскинула винтовку, — я не хочу повредить тебе. — Ладно, ладно, — Рейму подняла руки, — можешь оставить его. Она спросит Марису позднее. Злиться на Когасу было пустой тратой времени. — У тебя есть расчёска? Как только Рейму привела себя в презентабельный вид, Когаса взяла её за руку и отвела обратно в подземелье. Рейму не сопротивлялась, не кричала и не пыталась бежать. Мариса ждала их, сидя на полу с гохэем на коленях. Она перебирала пальцами его бумагу. Её глаза проследили за тем, как Когаса провела Рейму обратно к оковам. Её предположение оказалось верным: она была прикована не к стене, а к большой деревянной колонне. Рейму посмотрела на Марису в ответ, и они смотрели друг на друга, пока Когаса запирала оковы на её запястьях. Закончив, Когаса протянула Марисе рукав. — Вот. — Спасибо, — Мариса встала, не отводя взгляда от Рейму. Гохэй упал у неё с колен и запрыгал к хозяйке. Он прилёг к Рейму у ног, и она опять ощутила знакомый прилив облегчения. В этом не было ничего хорошего. Если гохэй делал Рейму счастливой, а нож Сакую делал её кровожадной, то что делал мини-Хаккеро с Марисой? Рейму пожалела, что не набросилась на Марису секунду назад: она могла бы вырвать таганок у неё из рук и выбросить из окна внизу. Он был слишком тяжёлым и не должен был вернуться назад. Но Рейму опоздала. Она попытается в следующий раз, когда ей позволят помыться. — Когаса, можешь сказать Сейдже, что я скоро буду внизу? — Мариса достала нож из-за пояса. — Я скоро закончу. Когаса потопталась на месте. Она явно знала, что Мариса будет делать с ножом, и испуганно посмотрела на Рейму. Рейму взглянула ответ, умоляя сделать что-нибудь. Но Когаса помотала головой, поджала губы и отвернулась. Она исчезла в проёме люка. — Не пугайся, Рейму, я не сделаю ничего плохого, — Мариса приблизилась к ней с поднятым ножом, — будет немного больно, но это пройдёт мгновенно, если не будешь дёргаться. Адреналин вернулся, ударив в виски. — Уберись от меня! — Рейму попыталась пнуть её. — Отойди от меня, Мариса! — Я только что сказала тебе не дёргаться, прекрати. — Ни за что! Гохэй прыгнул ей на ногу, и она пинком отправила его в Марису. Он ударил её по руке. — Ай! Эй, прекрати это, — но Мариса была человеком, и это не была данмаку дуэль. Она поймала гохэй и отшвырнула его подальше, на край комнаты, — если будешь двигаться, я могу случайно порезать тебя слишком сильно. Стой спокойно, и всё пройдёт за минуту. — Что ты хочешь сделать со мной? — Рейму пнула воздух перед собой ещё сильнее. — Отойди от меня, или я закричу! — Кричи сколько хочешь, никто не услышит тебя, — Мариса вздохнула и подошла к Рейму справа, — я просто зайду со стороны, если продолжишь пинаться. Она схватила Рейму за локоть, и нож коснулся её правого плеча. — Не двигайся. Рейму вздрогнула и крепко зажмурила глаза. Мариса сделала быстрый, неглубокий надрез на плече, ожидая, пока потечёт кровь, и бросила нож на землю. Рейму открыла глаза и увидела, что Мариса подносит к ране её рукав. — Что ты делаешь? — Потребовала ответа Рейму. — Сейджа пишет письмо с требованием о выкупе, — пояснила Мариса, не глядя на неё, — она решила, что это сработает, если мы приложим доказательство того, что ты в наших руках и мы можем сделать с тобой всё, что угодно, так что мы пошлём твой окровавленный рукав вместе с письмом. — И ты согласилась на это? — Я подумала, что в этом есть смысл, — Марса нажала на рану, пытаясь выдавить больше крови, — хотя это неприятно. — Тогда прекрати это делать! — Рейму попыталась пнуть её, но угол ей не позволил. — Используй свою кровь! Это больно! — Ёкаи чувствуют такие вещи, ты же знаешь. Кровь должна быть твоей, — Мариса наконец подняла голову, и они смогли взглянуть друг другу в глаза. Рейму не могла отвести взгляда от неё. Блеск Марисы, которую она знала, всё ещё был у неё в глазах, но он был скрыт, словно укутанный многими слоями дыма. Если Рейму освободилась бы, протянула руку и дотронулась до её щеки, она ожидала почувствовать холодную, металлическую поверхность мини-Хаккеро. — Ладно, этого хватит, — Мариса убрала рукав, и Рейму почувствовала болезненный укол на руке, — я принесла бинты. Я заодно перевяжу твою прошлую рану. Не двигайся. Рейму продолжала смотреть на Марису. Её волосы не имели обычного блеска, и её кожа выглядела выцветшей. Рейму хотела обнять её. Обнять, как той зимней ночью, и держать её, пока дым не рассеется, и Мариса не придёт в себя. Тогда, без сомнений, они снова смогут разрешать инциденты вместе, и всё станет как раньше. Волосы Марисы щекотали её руки. Она не была настолько глупой, чтобы освободить руку Рейму из кандалов, поэтому накладывать повязку на запястье было ей неудобно. Рейму почувствовала прикосновение её рук. Она потеряет Марису. Мини-Хаккеро поглотит её и превратит во что-то нечеловеческое. Рейму начала паниковать. — Мариса, — у неё больше не было времени. Даже двадцать четыре часа могло быть слишком много. Она хотела сказать что-нибудь, всё что угодно, лишь бы переломить ход событий, — Мариса, ты слышишь меня? — Я ещё не оглохла. — Ты должна избавиться от твоего мини-Хаккеро. Мариса засмеялась. — Нет уж. — Ты должна, он влияет на тебя. — Нет, не влияет, — Мариса посмотрела на неё, — я присоединилась к революции по своей воле, не потому, что какой-то предмет сказал мне. Это ты привязалась к своей тупой палке. — … Да, ты права, — Рейму должна была признать это, — мой гохэй влияет на меня, нож Сакуи влияет на неё. А твой мини-Хаккеро влияет на тебя. Кто знает, кто ещё пострадал это этого. Это инцидент, Мариса, и мы были слишком заняты нашими проблемами, чтобы заметить. — Ты была слишком занята! — Рявкнула Мариса. — Я, вообще-то, попыталась разрешить его. Я не такая как ты, я не могу заявиться, когда пожелаю, и побить всех. — Ладно, — Рейму вздохнула, — ты права. Я не заметила этого, пока не стало слишком поздно. Но, Мариса, пожалуйста, выбрось мини-Хаккеро. Он превращает тебя во что-то нечеловеческое. — О? — Что-то изменилось в голосе Марисы. — Во что-то нечеловеческое? — Выбрось мини-Хаккеро, освободи меня, и мы вернёмся домой вместе. Я сяду рядом с тобой и выслушаю всё, что ты хочешь сказать. Всё! Так что…. Мариса шагнула в сторону и взяла Рейму за плечи. Их лица оказались в каком-то сантиметре, и Рейму почувствовала её дыхание на своих губах. — Что ты сделаешь, если я перестану быть человеком? — Спросила Мариса. Рейму не могла ответить. Слова застряли у неё в горле. — Ты знаешь, что я должна… — в конце концов выдавила она, — не заставляй меня говорить это. — Напомни мне, вперёд. — Я должна буду убить тебя, но… Мариса, даже не шути об этом! Мариса прислонила руку к колонне. Рейму натянула оковы руками. Мариса ускользала от неё. По своей воле, она падала всё глубже и глубже, и она не остановится, если Рейму не поможет ей. — Человеческая жизнь дала мне мало хорошего, — Мариса легко наклонила голову и улыбнулась, — я могла бы стать очень сильным ёкаем, если бы попыталась. Рейму не смогла бы проигнорировать это. Она вспомнила молодого человека из деревни. Потребовались недели, чтобы убедить их пустить её в дом и убить их внука. Что они почувствуют, если Рейму будет играть в любимчиков и позволит её лучшей подруге превратиться в монстра у неё перед глазами. Она была жрицей Хакурей. У неё была работа. Слова не достигали Марису. Чтобы она не сказала, этого не будет достаточно. Тогда что же ей делать? Всё пошло наперекосяк той снежной ночью, когда Мариса попыталась поцеловать Рейму. Если Рейму хотела что-то исправить, ей придётся вернуться к началу. На размышления не было времени. Рейму сделала единственное, что пришло ей в голову. Она наклонилась вперёд и поцеловала Марису. Мариса замерла от удивления. Её губы не ответили на поцелуй, но она не отстранилась. Рейму обвила ноги вокруг неё, пытаясь удержать её на месте. Пока Мариса была здесь, напротив неё, ещё была надежда. Она не могла вернуться к этой аманодзяку и их принцессе и пасть ещё дальше, без надежды на возвращение. Мариса ответила. Она наклонилась вперёд и прижалась к Рейму губами. Её хватка на плече усилилась. Это был их первый поцелуй, грубый и отчаянный. Мариса прижалась к Рейму и схватила её затылок свободной рукой. Их языки встретились, грязно и неизящно. Рейму позволила это. Она обвила Марису обеими ногами, удерживая ее на месте. Из-за угла у нее заболели руки, а кандалы впились в запястья. Мариса прервала поцелуй. — Ты дура, — прошипела она, — ты дура. Она поцеловала Рейму в челюсть. — Дура… — её рука схватила Рейму за волосы, — посмотри на меня. — Мариса… — Посмотри на меня, — Мариса снова поцеловала её, очень сильно. Комната заполнилась мокрыми пошлыми звуками, пока их губы встречались снова и снова. Рейму выдалась вперёд, отдавая себя Марисе в руки. До сих пор она не понимала, что хочет этого. Рейму нужна была её близость. Хотя их тела уже были плотно прижаты друг к другу, этого было недостаточно. Рейму жаждала освободиться из кандалов и обнять её в ответ. Плотно держать её до самого конца, и после этого Мариса будет снова смотреть на неё ясными, чистыми глазами. И вдруг, Мариса остановилась, так же внезапно, как начала. Мариса уставилась на Рейму на несколько секунд, задыхаясь, сбитая с толку. Потом она отстранилась от Рейму и сделала шаг назад. Она смотрела на свои руки. — Что… Я делала? Кровь застыла у Рейму в венах. — Мариса, выбрось его! Послушай меня! — Рейму, что я собралась…? Чёрт… — Мариса выглядела, как будто пыталась сдержать слёзы, — мне нужно идти. Я закончила здесь. Она схватила окровавленный рукав и отвернулась. Рейму не могла остановить её. Она почувствовала слёзы, стекающие по щекам. — Мариса, стой! Это твой мини-Хаккеро влияет на тебя! Послушай меня! Мариса! Мариса! Но Мариса уже открыла люк. Она исчезла через пару мгновений, не потрудившись оглянуться. Люк закрылся. Окровавленный нож остался на полу. У Рейму перехватило дыхание, и она зарыдала. Её ноги задрожали. Новая рана на руке болела. Она упустила свой шанс. Рейму потеряет Марису, и она ничего не могла поделать с этим.