Забытый Имперским городом

Сама мысль надеть на индрика седло казалась кощунственной. Она ассоциировалась с порабощением этого необычного гордого создания, но Руминдил заверил, что на его родине — далёких Саммерсетских островах — индриков пусть не часто, но приручали. Пристально вглядевшись в лицо молодого альтмера, Гран убедился, что тот не лжёт. Да Руминдилу и незачем. Четыре года назад, когда Гран нашёл и собственноручно прикончил убийцу его сестры, Руминдил поклялся однажды вернуть долг — и теперь Гран дошёл от Сиродильско-Морровиндской границы до Имперского города, чтобы истребовать обещанное. По нехарактерным для альтмеров в целом и для Руминдила в частности восторженным восклицаниям Гран понял, что вырванный из рук контрабандистов пернатый олень с собачьей мордой — редкая разновидность саммерсетского животного, проживающая в высокогорье. Название зверюги он узнал у того же Руминдила, который вместо того, чтобы предложить гостю ужин и кров, немедленно приступил к рассказам о том, кто такие индрики и чего от них ожидать. Сам же нарушитель спокойствия в это время без тени угрызения совести жевал морковку, росшую возле дома Руминдила. Бросив недоеденный кусок, индрик переключился на капусту, явно пользуясь тем, что владелец вкуснятины стоит спиной к участку и не видит творящегося безобразия. Гран выдавать своего питомца не спешил, вместо этого практическим путём выясняя, чем питаются индрики. Как оказалось, всем, что росло на грядках. — И всё-таки, он наверняка был ручным. Не в этой — так в прошлой жизни и явно помнит об этом. Попробуй, оседлай его! — Меня лишили наследства. Если я умру, тебе ничего не достанется, — предупредил Гран, понимая, что советом альтмера он воспользуется, хотя при мысли о подобной авантюре всё холодело внутри. Гран лошадей-то побаивался, а тут такая зверюга! «С другой стороны, это ж не лошадь. Может, во мне спит талант индриковеда, а я и не догадываюсь», — предположил он, вместе с питомцем отправляясь к конюху выбирать ездовые принадлежности. На покупку большого — больше, чем для обычной лошади — седла Гран потратил почти все оставшиеся после ухода из дома деньги. Индрик Цилиндрик — как ни странно, он откликался на это слово, и Гран решил оставить такое имя, хотя Руминдил рвал волосы на голове — на удивление спокойно отнёсся к одеванию на себя седла. Впрочем, Гран столько раз менял ему перевязки на изувеченных цепями боках, что Цилиндрик, кажется, привык к подобным манипуляциям. А вот с объезжанием всё оказалось сложнее. В первый раз индрик сбросил неудачливого наездника в траву, во второй — в болото, в третий едва не убил о корягу, валявшуюся рядом с дорогой, а в четвёртый чуть не оставил рогом шрам на левой половине задницы — Грана спасла только ловкость профессионального бойца. — Я всё равно тебя оседлаю, — тихо выдохнул он без тени раздражения в голосе, всего лишь констатируя факт. В ответ его укусили за ухо, но вместо того, чтобы разозлиться, Гран улыбнулся — всё встало на свои места. Индрик не отгрыз ухо, хотя с лёгкостью мог бы. Он показывал характер — и чтобы найти с ним общий язык, Гран должен сделать то же самое. Дать отпор, не выказывая агрессии. Научиться демонстрировать чудеса балансировки, чтобы удержаться в седле. Наблюдать за поведением, анализировать и делать выводы. Придётся подарить этому созданию столько выдержки и терпения, сколько Гран не проявлял за всю жизнь, но он был уверен: результат того стоит. И будто подтверждая эти мысли, Цилиндрик послушно позволил взобраться в седло. ... Чтобы через несколько мгновений отправить в лужу, издав явно насмешливое «Вуп».