Волшебство, секс и шоколадные лягушки

Драббл 1. Я дома Это был уютный октябрьский вечер. Начало шестого курса, за окном идет дождь, пергамент с недописанным домашним заданием остался где-то в гостиной. Кайло и Арми решили доделать травологию завтра не перемене — уж больно не хотелось им тратить такой вечер на уроки. Даже Хаксу. Рен вообще часто с улыбкой замечал, что их отношения «пошли Арми на пользу», и он стал больше думать о любви, чем об учебе. Арми все отрицал, но это было очевидно. Они лежали на кровати, пока сокурсники корпели над конспектами в гостиной. Закрывшись зеленым пологом от остального мира, Кайло и Арми обнимались под одеялом, зарыв руки в пушистую шерсть лежащего между ними пригревшегося Опала. Рядом с котиком лежать вдвойне тепло и уютно. Опал тихонько мурчал и время от времени шевелил ушками, но в целом был слишком сонным, чтобы двигаться. Перед парнями стоял макбук Арми. Вставив в уши наушники, влюбленные смотрели «Тайну Коко», как раз под осеннее настроение, и слушали, как дождь барабанит за окном. Голова Хакса с комфортом устроилась на груди Кайло, и тот, обняв Арми, крепко прижимал его к себе и периодически чмокал в любимые рыжие волосы. Арми довольно мурчал не хуже Опала и иногда тянул к Рену губы для поцелуя. Опал. Кайло улыбался, думая об уникальном произношении имени их кота. Опал — ударение именно на первую букву. Так Хаксу захотелось назвать котика, которого родители подарили ему на окончание второго курса. Рену понадобилось время, чтобы подружиться с Опалом, но теперь он воспринимал его как неотъемлемую часть Арми, а их втроем как одну счастливую семью. Опал радовал тем, что умел спать тихо и не будить хозяев. Он устраивался на подушке рядом с головой кого-то из парней, либо в их ногах, либо между ними. Опал всегда создавал ощущение дома и безопасности. Кайло потянулся к стоящей на прикроватной тумбочке чашке горячего какао с маршмэллоу, сделал глоток и дал кружку Арми. На чашке был изображен Дарт Вейдер, герой одной из любимых франшиз Кайло и Арми. Все шесть частей нравились им обоим, и они искренне радовались, когда услышали, что Дисней передумал запускать еще одну трилогию. — У тебя усы, — сказал Хакс, повернувшись к Рену. — У тебя тоже, — хихикнул Кайло, нежно целуя любимого и слизывая следы какао с его губ. — Хочешь печенье? Рен взял печенье и отправил его в рот Арми. Крепче обнял его и, склонив голову ему на макушку, продолжил смотреть мультфильм. Ему нравилось, что сокурсники понимали, когда Кайло и Арми хотят побыть вдвоем, и не заходили в спальню. Нравился волшебный полог, по желанию создающий абсолютную звукоизоляцию извне. Нравилось ощущение, что они с Арми наедине в своем собственном доме, и никто их не потревожит. Прошло минут двадцать, и Кайло прокомментировал какую-то фразу, надеясь, что Хакс посмеется вместе с ним. Но тот не откликнулся. Прислушавшись к дыханию, Рен понял, что его любимый заснул в обнимку с теплым котиком. Кайло осторожно вынул наушник из его уха, выключил макбук и поставил его на тумбочку, задул свечи и, укутав одеялом себя, Арми и Опала, закрыл глаза. Хакс что-то пробормотал во сне и, осознанно или нет, но плотнее придвинулся к Рену. Кайло обнял его, шепнул «Я люблю тебя» и уткнулся носом в его шею. Пальцы запустил в пушистую шерсть Опала, которого сжимал Арми. Я дома, думал Рен, проваливаясь в сон. Я дома. Драббл 2. Летняя осень Солнечная осень словно переносила вселенную назад в лето. Разница заключалась лишь в разноцветных листьях, а тепло, безоблачное небо и охватывающая все тело легкость были неизменными. На целый день создавалась иллюзия каникул и одного из тех счастливых июльских дней, рождающих наслаждение от бокала прохладного сока в руке, дерзкие мечты, украдкой сорванные поцелуи. Осень выбирала неделю, чтобы притвориться летом, и, как правило, неделя эта приходилась на середину октября. Еще вчера прохладный воздух пах Хэллоуином, окутавший лес туман напоминал о древних легендах, и так уютно было сидеть под шум дождя в библиотеке, склонившись над домашним заданием и попивая тайком пронесенное какао. Но понадобилась одна ночь, чтобы все изменить. Небо ослепляет глаза синевой, и как же красиво на его фоне смотрятся золотые листья. Кайло и Арми гуляли по тропинке у самого края Запретного леса, любуясь красотой осени. Рен обожал деревья, выбравшие для своего наряда единственный цвет, — ему нравился идеальный, не нарушаемый другими красками узор кислотно-лимонной листвы, блестящей в лучах солнца; рыжая палитра, по насыщенности слабо соперничающая с волосами Арми; алые созвездия листьев над белоснежным стволом. Хакс же, несмотря на его пристрастие к порядку, больше любил, когда дерево представляло собой калейдоскоп красок — рубиновый смешивался с огненным, перетекающим в расплавленные изумруды, сверху и снизу начавшие превращаться в солнце. Было тихо. Этим осень тоже не похожа на лето — в июне лес полон голосов студентов, звуков животных и шорохов прятавшихся в тени неведомых существ. Но сейчас все затихло. Лес уже готовился к долгой зиме, и недолгая смена времен года его планам не мешала. Листья везде — под ногами, на тропинке, слева, справа, на склоне холма, вдали, на берегу озера. Земли совсем не видно, она вся покрыта листьями платана, дуба, осины, сосновыми иголками, вкусно пахнущими смолой. Парни шли по разноцветному мягкому ковру и порой, шаля, ударяли ногами листья, чтобы те взлетели в воздух. Под первым слоем скрывался второй — всю осень листья ложились друг на друга, словно не желающие разлучаться любовники. Кайло и Арми прекрасно их понимали. У парней было отличное настроение. Подверженный романтике Рен начал старательно собирать для Хакса букет из платана, стараясь, чтобы оттенки всех листочков отличались друг от друга. Наконец он гордо вручил Арми подарок, и тот, улыбнувшись, привлек к себе Кайло и подарил ему один из своих самых долго-нежных поцелуев, которые Рен просто обожал. Хакс бережно спрятал букет в сухом дупле, намереваясь забрать его на обратном пути. Ребячась, они с Кайло принялись поднимать листья с земли и кидать их в воздух, завороженно смотря, как медленно они опускаются, переливаясь багряными волнами. Стали со смехом кидать их и друг на друга, не успевая дать упасть предыдущим, и Кайло увлек Арми прямо на теплый ковер. Парни наблюдали, как на фоне сапфировых небес летели разноцветные листья, и пытались нарисовать ангелов, что оказалось не самой удачной идеей — белоснежное пальто Хакса испачкалось, но влюбленные и это восприняли со смехом. Привести Арми в порядок заклинанием не составило труда, но только после того, как парни поднялись. А до этого они лежали, взявшись за руки, и слушали «Atlas falls», «When September ends», «Late Goodbye», «I see fire» и много-много других песен, пока солнце клонилось к горизонту, придавая небу еще более насыщенные цвета. Когда Кайло убрал наушники, Арми забрался на него и поцеловал, притянув ладони Рена в перчатках без пальцев к своим щекам, словно говоря «я твой, ты видишь, можешь целовать меня, сколько хочешь, и я никуда не уйду». Кайло беззвучно отвечал теми же словами, обещая заботиться о Хаксе и дарить ему как можно больше таких красивых и счастливых дней. В замке Арми поставил букет в вазу на прикроватной тумбочке, а несколько листьев положил в книгу, чтобы засушить их. Они с Кайло сидели, обнявшись, и наблюдали, как за окном садится солнце, унося с собой кусочек неожиданно подаренного лета. И тепло, принесенное им, влюбленные сохранят до самой весны, согревая друг друга. Драббл 3. На секретной вершине Ноябрь седьмого курса выдался холодным. Снег еще не выпал, но ранним утром трава уже была покрыта инеем, а голые деревья словно застыли в морозном воздухе. Не двигался. Воздух совсем не двигался, не было ни дуновения ветра. Арми говорил, что у него ощущение, будто он находится под стеклянным куполом. В такие дни, когда ветер отсутствовал, Хогвартс затихал. Не потому что прекращались разговоры и веселая беготня первокурсников, а потому что не было слышно ни звука природы. Лес замер, озеро превратилось в зеркало, а воздух в практически физически ощутимую массу, сквозь которую приходилось пробираться. В такие заснувшие, лишенные звуков дни Кайло, Арми, Фазма и Кардо с Митакой любили на переменах или после тренировки по квиддичу отправляться к небольшим деревянным столикам, стоящим на вершине холма. В теплое время эти столики были оккупированы студентами, но в ноябре они пустовали. Весь холм и открывающийся с него вид принадлежали только приходящим сюда друзьям. Фазма ставила на стол банку с синим огнем, об которую все грели руки, и от которой воздух вокруг стола теплел, как и деревянные скамьи, покрытые пледами и иногда даже одеялами. Ребята брали их с собой на всякий случай. Кайло и Кардо принимались раскладывать прихваченную с завтрака еду — тосты с джемом и мармеладом, всевозможные бутерброды, тыквенные котелки и чай в термосе, который Кардо всегда привозил с собой в Хогвартс. Арми доставал шахматы, Митака карты, Фазма колдовала над огнем, и ребята принимались есть, играть и любоваться видом. Облака порой были светло-серыми, с сиреневыми полосками над горами вдалеке и желтоватыми проблесками над озером. Голые леса отсюда становились красивыми, а на земле можно было увидеть узоры, выложенные разноцветной упавшей листвой. Иногда друзья разводили настоящий костер. Они не были уверены, что так можно, но ни один преподаватель еще ни разу ничего на эту тему им не сказал. Костер они любили разжигать ближе к вечеру, когда спускались сумерки, и небо все становилось темно-синим — и небо, и холм, и даже воздух. Друзья садились в круг перед костром, положив пледы на траву, и рассказывали анекдоты или страшилки. Кайло всегда сидел полулежа, обняв прислонившегося к нему Арми. Кардо то и дело целовал Митаку, а Фазма предлагала поиграть в бутылочку и правду или действие. До бутылочки дело не доходило, а вот правду или действие ребята любили. Сначала договаривались без пошлостей, но на втором же кругу слушали о сексуальных предпочтениях Кардо, пока красный как помидор Митака пытался сползти с холма. Часто Арми брал с собой гитару, и друзья пели песни у костра, жаря маршмэллоу и колбасу. А в ясные вечера они лежали, смотрели на звезды и говорили обо всем на свете. Для них без таких вечеров Хогвартс был бы не Хогвартсом. Такой уют создавался только холодной осенью и ранней весной, потому что на холм кроме них никто не приходил. Бегать сюда Кайло, Арми и Фазма стали еще на первых курсах, а на третьем захватили с собой Кардо, и тот предложил развести огонь. Так и было положено начало тайной традиции друзей, о которой они никому не рассказывали. Разве что Фазма на седьмом курсе стала звать с собой Умано, но та не всегда жертвовала учебой ради развлечения, на что Фазма любила жаловаться друзьям. Она скучала по своей девушке в окружении счастливых парочек. Правда однажды Умано сделала Фазме сюрприз и все-таки пришла, когда в костре уже весело трещали ветки, а чай перестал обжигать язык. Фазма так обняла Умано, что чуть не покатилась с ней кубарем вниз. С тех пор Умано почти никогда не пропускала собраний друзей на холме, по всей видимости, решив жертвовать учебой ради любви. Порой друзья обсуждали, что будут делать без таких вечеров после окончания Хогвартса. Конечно, Фазма и Кардо начинали активно придумывать варианты, как и где встречаться, Кайло вспоминал места, куда ездил с родителями в лес на ночевку, но все понимали, что такого, как сейчас уже не будет. Тогда начнется другая жизнь с новыми целями, интересами и приключениями. Но сохранить этот холм и костер в сердце друзья обещали друг другу навсегда.