Наставник?

      Пристань Лотоса была укутана мягким утренним туманом, когда лодка главы клана Цзинь причаливала к берегу. Цзян Чэн ждал его в окружении скромной свиты из двух человек. Его одеяния были немного сырыми от росы, которая аккуратно оседала на траву белой пеленой. Ветер не тревожил спокойную гладь озера. Вокруг было невероятно тихо. Для начала торговли в лавках на берегу было ещё слишком рано. Солнце только взошло, пробиваясь первыми лучами сквозь сизый туман. Глаза главы Цзян предательски слипались, выдавая его бессонную ночь, проведённую над документами. Было свежо и зябко, но именно это и бодрило лучше всего.       Лодка с глухим стуком пришвартовалась к причалу, и первым делом из неё выскочила Фея, опережая своего хозяина. Активно виляя хвостом, она не решалась сразу кидаться на Цзян Чэна, но пар от её дыхания почти касался его одежд. Цзян Чэн, в свою очередь, не смог удержаться и почесал её за ухом, взъерошив густую собачью шерсть. Получив желаемое, собака вернулась к хозяину, только ступившему на деревянный причал. — Дядя, — Цзинь Лин поприветствовал Цзян Чэна мягким поклоном. — Что же привело главу клана Цзинь в Пристань Лотоса, да и ещё в такую рань? — вместо приветствия недовольно спросил у племянника Цзян Чэн, но из приличия к его титулу всё-таки поклонился в ответ. — Дядя, ты, вероятно, только проснулся. Не хочешь ли позавтракать вместе со мной? — Цзинь Лин не мог не обратить внимание на тёмные круги под глазами своего собеседника, и в его голове закономерно возник вопрос: «А спал ли он вообще?»       Цзян Чэну это увиливание от ответа внезапно чем-то напомнило Вэй Ина, который тоже любил юлить или отшучиваться, когда его спрашивают о чём-то серьёзном. И это знатно бесило, но спорить и выпытывать что-либо прямо сейчас не было ни сил, ни желания. Смирившись с тем, что ответа на свой вопрос он не получит, глава Цзян приказал накрыть завтрак в главном зале.

_________________

— Сколько тебе говорить, твои путешествия в одиночку ни к чему хорошему не приведут. Ты глава клана, чёрт возьми! Думаешь, что в мире нет людей, которые не захотели бы покуситься на жизнь главы клана Цзинь?! — отчитав своего племянника, Цзян Чэн тяжело вздохнул и с ноткой усталости в голосе спросил, — Ты хотя бы старейшин предупредил? — Да, я сказал, что хочу навестить тебя перед советом кланов. — Какова тогда истинная причина твоего визита? Снова отлыниваешь от обязанностей? — на этих словах дяди Цзинь Лину так и хотелось закатить глаза, но он в последний момент сдержался. — По факту, я сказал им правду, но есть вещи, которые меня волнуют, и я хотел бы обсудить их с тобой…       Цзян Чэн нахмурился, предчувствуя серьёзный разговор. Сразу после завтрака они перешли в рабочий кабинет. И вот на столе уже стояли две чашки с чаем, а над ними развернулся разговор, не терпящий лишних ушей.

_________________

      Цзинь Лин в кратце рассказал ему о ситуации в клане. Старейшины попросту игнорировали молодого главу, позволяя себе решать вопросы без его ведома. В последнее время они и вовсе растеряли все свои умственные способности. Изо всех сил стараясь противоречить словам Цзинь Лина, они не заметили, как стали действовать на руку другим кланам, которые только того и хотели, что отгрызть кусочек от ослабшего клана.       Мелким соседям якобы не нравилось наличие смотровых башен на границе их земель. Цзинь Лин считал, что если бы не эти башни, то приграничные территории уже давно утопали бы в нечисти. Людей в небольших кланах далеко не всегда хватало на то, чтобы справиться со всей нечистью в округе, и довольно часто у клана Цзинь просили помощи. Что им сейчас внезапно не понравилось, остаётся тайной. А старейшины, только услышав Цзинь Лина, словно из старческой вредности начали с ним спорить, что и привело к опасной для клана ситуации — Опять эти смотровые башни. Почему-то все самые громкие конфликты между кланами всегда завязаны на них. Вроде столько раз уже обсуждали эту тему на совете, там уже и решать то нечего… Детский сад, честное слово! Как они могут называть себя старейшинами, если их личные интересы важнее судьбы клана?!       По началу Цзян Чэн завидовал Цзинь Лину, ведь во времена, когда он сам только стал главой, у него не было никаких старейшин, которые могли бы помочь с трудными вопросами управления. Но с другой стороны, ему никто не мешал вести политику клана так, как ему того хотелось. Цзян Чэн понимал, что у его племянника ещё нет достаточного авторитета, чтобы спокойно смещать старейшин с их постов или опровергать их решения. Да и опыта найти подходящих и искренне преданных ему людей (особенно в этом прогнившем насквозь клане Цзинь) ему не хватит. — И всё же, мне не кажется, что это простая старческая вредность. Они же не могут быть настолько… — слово «тупыми» так и норовило вырваться, но, к счастью, Цзян Чэн сдержал свои мысли и не стал оскорблять старейшин чужого клана, какими бы несмышлёнными они ему ни казались.       Было понятно и без слов, что в клане Ланьлин Цзинь после смерти Цзинь Гуанъяо обстановка была далека от спокойной. Было бы даже удивительно, если бы ситуацией кто-нибудь не воспользовался. От одной лишь мысли, что, вероятно, против его племянника назревает нехилый заговор, у Цзян Чэна разболелась голова. Ему резко захотелось лишить жизни всех, кто смеет плести закулисные интриги против Цзинь Лина. Цзыдянь сверкнул тонкой фиолетовой молнией. — Дядя, не хочу вмешивать тебя в это дело, но мне пока не справиться с этим самому. У меня связаны руки и я не могу ничего сделать с этой проблемой. Боюсь, что к тому моменту, когда я смогу что-то предпринять, ситуация выйдет из-под контроля и будет уже поздно что-либо решать, — Цзинь Лину стоило огромных усилий переступить через свою гордость и просить о помощи. — Негодник, думаешь, если замедлить развитие проблемы, она не начнёт «бродить» без твоего ведома? Если они задумали заговор, то мы не сможем его так просто остановить. Эту проблему нужно либо решать сразу, либо… указать на неё и дать разобраться с ней другим. Силу общественного порицания никто не отменял. Тогда они не смогут продолжать действовать так нагло и открыто. Мы можем поднять вопрос «плохого поведения» твоих старейшин на совете, тогда посмотрим, что они попробуют сделать против законного главы перед лицом общественности. — Это будет выглядеть так, словно я прибежал к тебе ябедничать и спрятался за твоей спиной… — Разве ты не с этим ко мне пришёл? — Цзян Чэн насмешливо поднял бровь и с ухмылкой посмотрел на Цзинь Лина. — Нет! Я пришёл просить твоего совета. Я правда хочу решить эту проблему внутри клана, чтобы не очернять его имя ещё больше. — Цзинь Лин, от доброго имени твоего клана осталось очень мало, — «Да и было ли оно вообще?» Цзян Чэн не стал озвучивать эти свои мысли, — если ты попросишь помощи со стороны, никто не будет тебя осуждать. Все понимают, что у тебя ещё недостаточно опыта… — Не думаю, что у меня появится опыт и авторитет среди соклановцев, если все будут бояться дяди, стоящего за моей спиной. У меня не будет власти в клане до тех пор, пока я не заслужу её сам.