Наставник?

      Они решили поднять все ближайшие кланы на уши и начать активные поиски особо опасного преступника: главы Цао. Так как его выходки с высокоуровневыми мертвецами нанесли ущерб не только кланам Цзинь, Цзян и Не, желающих найти его было более чем достаточно.       Вэй Ин вспомнил также и об одной особенности. Когда они выезжали с обозом с территории клана Лань, им на пути не встретилось ни одного мертвеца. При этом они в изобилии толпились прямо на границе кланов Лань и Цзинь. Получается, что у Лань Сичэня не было причин начинать поиски, так как его территории не пострадали от нашествия мертвецов, вызванного главой Цао. Лань Ванцзи как представитель от клана заверил, что они тоже займутся поисками, в чём бы ни была причина такой странности. А в голове у Не Хуайсана была тревожная мысль, что клан Лань, возможно, не единственный, кого мертвецы обходили стороной.              Пока Хуайсан и Цзян Чэн писали письма в ближайшие к Цао кланы, Вэй Ин решил прогуляться по Пристани Лотоса в приятной компании своего мужа. Они прошлись по привычному для Вэй Усяня маршруту, навестив его любимые заводи, лавочку с вкуснейшими в Юньмэне баоцзы и то самое дерево, с которого Вэй Ин так любил прыгать в объятия. Лань Чжань снова его поймал. Иначе и быть не могло. А потом они вернулись в гостевую комнату, обнаружив, что бессовестно забыли про ужин. Вэй Усянь по старой привычке сунулся на кухню, чтобы втихую набрать съестного, не оставлять же ему голодным своего мужа. Однако его тёмную голову сразу обнаружили прозорливые кухарки и дали две сытные подогретые порции ужина, словно только их и ждали. Вэй Усянь этим фактом был немного удивлён, но принял заботу местных кухарок с благодарностью. — И ведь глава как знал, что он придёт, — сказала главная кухарка, вытирая руки об передник, когда Вэй Усянь уже убежал с кухни. — Конечно. Они ж выросли вместе, совсем как братья, — ответила ей другая, наконец погасив огонь в печи, — наверняка знают друг друга как самих себя. — Да не скажи, — третья сидела на скамье и щелкала семечки, — Вон, до сих пор шарахаются друг от друга. Вспомни, что полгода назад было, в каком состоянии господин Вэй покидал Юньмэн. — Ой, а лицо главы вспомни, когда он по всей Пристани Лотоса с мечом бегал. Даже мне тогда предлагал вытянуть меч из ножен. Я так и не поняла, в чём суть была, но он очень злился и не мог поверить. Хотя чего ж тут странного? Меч волшебный, я конечно не смогу его вытащить, а он сильный заклинатель, вот он ему и поддался, — рассказывала самая молодая из них. — Дура ты! — ответила ей главная кухарка, подсаживаясь и набирая горсть семечек, — Это ж не абы какой меч был. Это был меч господина Вэя. Поговаривают, что он сам себя запечатал, когда его хозяин покинул этот мир. Достать из ножен его мог только хозяин. — Вот те на! А как же это получается? Как тогда глава его запечатанный меч смог достать? — Да кто ж его знает. Только заклинателям это и ведомо, не нам простым кухаркам об этом размышлять. Но одно я могу сказать точно. Ежели меч Вэй Усяня принял нашего главу как хозяина, то связь между ними двумя оказалась намного сильнее смерти…

_____________________________________

      После ужина у них было немного времени до отбоя (безусловно, это ограничение касалось только Лань Ванцзи, который отключался словно по часам), поэтому они остались в гостевой комнате, чтобы спокойно провести время вдвоём. Но Вэй Усяня что-то явно тяготило. Он был более задумчив и менее активен, чем ранее, до ужина. Лань Ванцзи хотел было списать это на утомление после насыщенного дня, но что-то было не так. Вэй Ин не ластился, словно кот, как делал это обычно перед сном, не вёл вечерних бессмысленных монологов. Лань Ванцзи был очень чувствителен к настроению своего супруга, поэтому решил не гадать, а, отложив книгу, спросить напрямую. — Вэй Ин? — его голос вывел того из какого-то странного ступора, — Ты в порядке? — А… Да, я просто… — он посмотрел на Лань Чжаня какими-то виноватыми глазами. Тот лишь приподнял брови, молчаливо прося продолжать, — Мне нужно посетить храм предков. — Сейчас? — Ванцзи посмотрел в открытое окно. На Пристань Лотоса давно спустились сумерки. — Боюсь, что не смогу сегодня уснуть, пока не сделаю это. Меня это… тревожит, — Вэй Ин положил руку на грудь, словно пытаясь унять свои эмоции. — Хорошо, только возвращайся поскорей, — Лань Ванцзи притянул своего мужа в объятья и поцеловал его вначале в макушку, а потом в нос. Вэй Ин в ответ чмокнул его в подбородок и поспешил в храм предков.       В помещении было темно. Когда он открыл дверь, на пол упала полоска лунного света, словно пролитое молоко. Вэй Ин не стал зажигать свет, чтобы не привлекать внимания. Он прокрался, словно вор, будто ему здесь не место, в потёмках зажёг благовония и склонился перед табличками приёмных родителей и своей дорогой шицзе. Он извинялся, он благодарил, он рассказывал о себе и своей жизни, но больше о Цзинь Лине и Цзян Чэне, а потом снова извинялся. Он знал, что даже смерти будет недостаточно, чтобы его простили. Он сожалел, что так сложилась жизнь и винил себя за то, чего мог не делать. Перечислял все свои ошибки и не мог остановиться, ведь им не было конца. Он раскаивался и просил прощения, при этом зная, что никогда его не получит.       На тот момент, когда тонкая струйка дыма дрогнула от потока свежего воздуха, палочки прогорели почти до основания, осыпаясь пеплом прямо на руки Вэй Ина. Он настолько глубоко ушёл в свои мысли, что забыл о времени и пространстве, продолжая склоняться перед табличками и держа палочки в руках. Очнувшись, он обнаружил, что из глаз прямо на пол падают крупные слёзы, оставляя на деревянной поверхности тёмные следы.       Рядом послышались шаги. Вэй Ин дёрнулся, роняя последний пепел с палочек себе на руки. Когда он вскинул свой взгляд, то наткнулся на удивлённое лицо Цзян Чэна. — Ох, п-прости, — он суетливо обнаружил догоревшие палочки у себя в руках и пепел на полу, — Я сейчас всё уберу. Я всё исправлю…       Цзян Чэн аккуратно перехватил его руки, сдул пепел с пальцев и направил их так, чтобы Вэй Ин смог наконец поставить палочки на место. Усадив его обратно, он взял шесть новых палочек и протянул ему три со словами: — Если прошлые благовония ты потратил на себя, то эти зажги для тех, перед кем стоишь.       Они молча вместе зажгли благовония и склонились перед табличками каждый в своих мыслях. Поставив их в курильницу, они сели обратно, наблюдая за молочным дымом, медленно текущем в свете луны. Между ними зависла тишина. Ни одного слова.       В конце концов с тяжёлым вздохом первым сдался Цзян Чэн. — Ты же понимаешь, что так продолжаться не может? — он серьёзно посмотрел на Вэй Ина, — Хватит… убегать… — он словно торговался сам с собой и в итоге сдался, — Нет, я так не могу! Поднимайся, — Цзян Чэн схватил Вэй Усяня за локоть и потащил наверх, — У меня в закромах есть куча редкого алкоголя из разных уголков Поднебесной. Около тридцати непочатых кувшинов, доставшихся мне в дар. А так как выпить мне их было некогда… да и не с кем, образовалась небольшая коллекция. Не желаешь продегустировать?