Лилия На Севере

Глэнда была младше Виллема на 12 минут. Вы наверное подумаете, что близнецы должны быть неразлучны во всём, но увы это не так. В то время как старший Принц Лирии и Ривии с ранних лет окружал себя друзьями-подлизами и хвастался, что будет королём, его сестру ничуть не прильщали ни престол родного королевства, ни перспективы стать женой какого-то короля. Порой тихая и осмысленная, порой вспыльчивая и упрямая — она очень походила на их мать — Королеву Мэву. Принцесса Глэнда по сравнению с братом внимательно слушала советы матери, прилежно изучала историю и географию, обучались у Рейнарда Одо, да и самой королевы, как держать меч. И пусть это и не стало её лучшей дисциплиной, но своими двойными эльфийскими клинками она вполне могла постоять за себя, а в стрельбе из лука девушка и вовсе едва находила себе равных. Откуда эльфийское оружие в руках человеческой принцессы спросите вы? Ответ прост. Indyl Se Formen прозвали её нелюди Лирии и Ривии. Лилия на севере. А всё потому что скромная принцесса славилась гневным и вспыльчивым характером и непреклонной твёрдостью, когда дело касалось несправедливости по отношению к нелюдям. Будь то эльфы, краснолюды или гномы, да, даже дриады — пусть они едва встречались столь далеко от Брокилона, вся страна знала, что нелюди находились под покровительством лирийско-ривийской принцессы. Так о чём я? Ах, да… эльфийские клинки. Будучи ещё совсем маленькой девчушкой, она упрямством и весьма весомым и искусно подобранный для семилетнего ребёнка аргументами добилась того, что её отец издал указ, обязующий предприятия, в котором работает не менее четырёх человек — кузницы, лесопилки, пекарни, госпитали и прочие — принимать на работу определённый процент нелюдей — из четырёх работников, как минимум один должен быть представителем одной из Старших Рас — и платить им не меньше, чем обычным людям. Это спасло многих умирающих на улице от голода и холода эльфов и краснолюдов. А потому в знак признательности и благодарности, на восьмой день рождения Глэнды и Виллема, представители краснолюдов преподнесли принцессе искусно вырезанный лук, а представители эльфов подарили ей клинки-близнецы с рукоятями из слоновой кости, украшенные опалами. Девушка росла такой же красавицей как её мать, с длинной русой косой, голубыми глазами, стройным как ривийская берёза станом и белой как молоко кожей. Она никогда не забывала заботиться о правах нелюдей. С её помощью были построены три приюта для маленьких беспризорников-нелюдей, а в Лире даже открыли школу, где любой ребёнок, будь то нелюдь или человек мог, помимо северных наречий и естественных наук, изучать Старшую Речь, язык краснолюдов и другие науки нелюдей. Мэва поддерживала деятельность дочери, всё чаще, глядя на сыновей, сожалея, что Глэнда не родилась раньше Виллема. Ей было больно думать о том, что её умная, трепетная Глэнда достанется какому-нибудь неотёсанному принцу или лорду, который раздавит любимый цветок нелюдей-северян. А поэтому королева не торопилась выдать дочь замуж. Вместо этого, когда угроза Нильфгаарда становилась всё больше, Мэва взяла на переговоры с другими монархами севера в Хагге не только верного советника Рейнарда, но и юную Глэнду, оставив заботу о шайке разбойников из Спаллы на Виллема и графа Колдуэлла. Она надеялась, что под давлением ответственности, её старший сын всё-таки проявит себя достойным наследником. Переговоры прошли удачно. Правители восхищались умом и красотой принцессы, а Демавенд — король Аэдирна — и вовсе предложил Мэве связать их королевства узами брака между Глэндой и принцем Стеннисом. Королева Лирии и Ривии обещала обдумать предложение. Пусть ей и не нравилась эта идея, но она понимала, что возможно ради победы над Нильфгаардом в наверняка уже неизбежной войне у Глэнды не будет выбора. И всё же, несмотря на всё, мать и дочь, генерал Рейнард Одо и небольшой отряд солдат возвращались домой с надеждой, что в борьбе с Нильфгаардом они будут не одни. Однако не успели они пересечь границу, как их уже дожидались плохие вести в лице графа Колдуэлла. Тучный, неповоротливый граф встречал их у пограничного поста. Его лошадь ещё не оправилась от быстрой скачки с тяжёлым грузом, а сам Колдуэлл был весь потный и измотанный. — Моё почтение, королева, принцесса Глэнда. — поприветствовал он, протирая пот с лица пропитанным парфюмом платком. — Рад видеть вас в добром здравии. Надеюсь переговоры прошли плодотворно? — Ценность договоров покажет время. — коротко ответила Мэва. — Но ты ведь не за этим приехал, верно. Так что хватит церемоний и к делу, граф. — Вы правы, Ваше Величество, причина другая. — Колдуэлл прочистил горло и ещё раз протёр пот. — Боюсь ситуация с бандитами, с «Кабелями» из Спаллы… Она вышла из-под контроля, Ваше Величество… — Что?! — Глэнда, до этого момента молча слушавшая разговор бросила взгляд на мать и получив одобряющий кивок продолжила. — Как это возможно, граф? У моего брата вооружённые до зубов солдаты, а это просто шайка разбойников. Неужели так трудно их одолеть? — Вы абсолютно правы, принцесса. Это непростительно. — признался мужчина, но граф Колдуэлл не был бы графом Колдуэллом, если бы тут же не последовало оправдание. — Но они заманили нас в ловушку. Мы преследовали «Кабелей» неделями, а когда наконец обнаружили их лагерь, решили дождаться ночи, чтобы аттаковать внезапно. — И что же было дальше? — спросила Мэва, дагадываясь, что этот рассказ не закончится триумфом. — Неужели несколько бандитов умудрились спросоня разбить твой отряд? — Нет, что вы, Ваше Величество. — промямлил граф. — Когда мы напали оказалось, что всё бандитское логово — один сплошной фарс. Вместо людей — куклы, вместо костра — лампы, Ваше Величество. Глэнде пришлось чуть ли не до крови прикусить язык, чтобы не разразиться громким смехом, при представившейся её воображению картине. — Когда мы всё поняли, королева, то было уже поздно. — Что было поздно? Ты испытываешь моё терпение, Колдуэлл! — Пока мы выжидали, бандиты обошли наши позиции и напали на Орлиный Ручей. — Орлиный Ручей?! — воскликнул Рейнард. — Но ведь там должны были расположиться сборщики налогов. Неужели… — Неужели всё золото… — Мэва боялась произнести фразу до конца. Как раз в это время, когда её государство стояло на пороге войны, ей требовалась каждая монета. — Похищенно, Ваше Величество. — выговорил ужасное слово Колдуэлл и сново поспешил смягчить свои слова. — Но, клянусь Богами, я сделаю всё, чтобы вернуть его. Если вы пожелаете, Ваше Величество. Глэнда закатила глаза. Это было то самое качество, которое отвращало её в графе. Она боролась за равноправие и ненавидела, когда люди пресмыкаются перед кем-либо, будь то по принуждению или — как в случае с графом Колдуэллом — по собственной воле. — Мы с дочерью провели в седле месяц. Единственное, что я бы пожелала, это тёплая ванна, горячий ужин и мягкая постель. Позаботься о том, чтобы нам это предоставили в Орлином Ручье. А этими «Кабелями» я займусь лично. Ты это понял? — Да, ваше Величество. — Колдуэлл покланился так низко, как только позваляло ему его толстое брюхо. — Я так и знала, Рейнард. — сказала королева, когда их отряд во главе с Колдуэллом наконец-то двинулся дальше. — Мой сын не был готов управлять целой страной. — Должен признать, — с лёгкой грустью ответил генерал — а именно он поручился, что с помощью Колдуэлла принц справится с поставленной задачей. — что принцу Виллему предстоит ещё многому научится. Но будьте снисходительны, королева, он ведь ещё так молод. — Да… Но у него осталось мало времени. Грядёт война. Они были где-то в одной мили от Орлиного Ручья, когда раздался голос Колдуэлла. — Ваше Величество! Там за деревьями бандиты! Солдаты графа плохо знали королеву и попытались загородить её и принцессу, но Мэва растолкала солдат и с мечом в руках бросилась на шайку разбойников. Глэнда развернула коня и, создав между собой и бандитами некую дистанцию, сняла с плеча лук. Мэва бок о бок сражалась с простыми пехотинцами, как вдруг один из солдат закричал: — Ваше Величество! Сзади! Не успела королева развернуться, чтобы нанести подкравшемуся со спины разбойнику удар мечом, как тот уже упал замертво. В его голове, а точнее говоря точно в левой глазнице торчала стрела с голубым оперением. Мэва посмотрела в ту сторону, откуда прилетел смертельный снаряд, и взглянула прямиком в напуганный до смерти взгляд её дочери. Глэнда была без всяких сомнений выдающейся лучницей, но она стреляла лишь по чучелам, по дичи на охоте, но не в живых людей. По сей день. К счастью битва была закончена, а все бандиты замертво лежали на земле. — Глэнда, я благодарю тебя. — сказала королева. — Ты спасла мне жизнь. Девушка молчала. А граф Колдуэлл воспользовался моментом и сказал: — Ваше величество, бандиты видно обнаглели! Они раньше не грабили на главном тракте! — Довольно! Я сыта по горло твоими отговорками, граф! Выдвигаемся немедленно! В Орлиный Ручей! Но не успели они проехать и полмили, как на дороге вновь появилась опасность. Жуткие твари, отдалённо напоминающие людей, только с расплавленной как воск кожей, острыми когтями и зубастой пастью пожирали останки несчастных, по всей видимости павших от рук бандитов. Одолеть тварей оказалось не так уж трудно, но после этой схватки, мать Глэнды стала ещё мрачней и до самого Орлиного Ручья не проронила ни единого слова. В деревне их встретили солдаты, которые доложили королеве и её спутникам, что крестьяне покрывают разбойников. — Позволь мне, матушка. — вызвалась Глэнда. — Я разговорю их. — Почему бы и нет… Попробуй. — позволила королева. — Но, Ваше Величество! — воскликнул Колдуэлл. — Принцессе не пристало допрашивать чернь. — Запомни, граф. Моя дочь должна стать достойной королевой. Будь то Лирии или Аэдирна. А занощивасть — не лучшее качество для правителя. И вот Глэнде привели мужчину и женщину в простой одежде. Они оба бросились перед принцессой на колени. Крестьянка плакала и причитала. — Смилуйтесь, госпожа! Не виновны мы. — Прошу вас, встаньте с колен. — Глэнда помогла женщине подняться. — Я всего лишь ваша принцесса. Вы мне не рабы. Но я хочу знать в точности, что вы знаете о «Кабелях из Спаллы», а в особенности об их предводителе. — Зовут его «Кабелиным Князем», госпожа, чудная кличка, правда? — ответил крестьянин. — Да уж… — признала с улыбкой Глэнда. — Бандиты ноноче с юмором пошли… А куда он направлялся вы часом не слыхали? — Слыхали, госпожа! Они говорили о неком «Клетуне». — Клейтон. Лорд Клейтон. — пояснил Рейнард. — Его земли находятся к югу отсюда. — Молодец, Глэнда. Выдвигаемся! — крикнула королева. — Госпожа, не обижайте князя, он нам еды дал и денег за гостеприимство. — Молчать! — рявкнул на них солдат. — Что с ними делать, Ваше Величество? — Отпустите их. — приказала Мэва — Пока. Ещё хоть раз до моих ушей дойдёт, что вы покрываете разбойников или врёте моим офицерам, и я велю сжечь до тла вашу деревню! Я ясно выражаюсь? Крестьяне испуганно закивали и спешно разошлись по домам. А королева со своим отрядом отправились в имение лорда Клейтона, попутно разбив небольшой лагерь разбойников и вернув награбленное ими золото монастырю Мелитэле, а так же поборов кладбищенскую бабу. Глэнда мужественно участвовала в каждой схватке, наивно надеясь, что с каждым новым трупом, пронзённым её стрелами будет станет легче спускать тетеву, держа на прицеле очередного врага. Не становилось. Принцессе лишь оставалось раз за разом напоминать себе о злодеяниях «Кабелей» и чудовищь, с которыми они сражались. Но самое ужасное было ещё впереди. Когда они сделали привал недалеко от городка Задара, посланные за провиантом солдаты вернулись с пустыми руками и с вестью, что люди города учинили самосуд над нелюдями. — Матушка, это нужно немедленно прекратить! — воскликнула Глэнда. — Принцесса права, Ваше Величество. — подхватил Рейнард. — Старшие расы тоже ваши подданные, так же как люди. — Несомненно. Глэнда, возьми два десятка солдат и прекрати эти беспорядки. Если понадобится — силой. — Да, матушка. — принцесса вскочила на своего коня и погнала его в сторону города. Для многих нелюдей помощь подоспела слишком поздно. Вспоминая окровавленные, осквернённые тела в канавах и на улицах, орущих от боли эльфов, у которых заживо отрезали уши, избитых краснолюдов, Глэнда безжалостно вела солдат в бой против разъярённой толпы. Жалость, которую она испытывала к бандитам, улетучилась и её стрелы в этой битве сразили не одного взбунтовавшегося горожанина. Когда к городу подъехала королева, бой уже стих, люди причастные к убийствам и нанесению телесных повреждений — схвачены. — Что прикажете с ними делать, матушка? — спросила Глэнда. — Они сказали, что зачинщик, местный дворянин. Он пустил слух, что нелюди, работающие в его доме прислугой, обокрали его. Но нашлись свидетели, которые утверждают, что это дело рук разбойников. Я велела, вежливо доставить барона сюда. — Молодец, Глэнда. — одобряюще кивнула королева. — Это была твоя битва. Я даю тебе право, вершить суд над этими людьми. — Это большая честь… — И большая ответсвенность. — перебила дочь Мэва. — Любой приговор, каким бы он ни был, лежит на совести судьи. Тем временем на городскую площадь привели местного барона. Он глубоко поклонился королевским особам, а затем лицемерно обратился к Глэнде. — Благодарю вас, Ваше Высочество. Вы спасли мой город от ужасного несчастья! Все эти бедные нелюди… Пусть земля им будет пухом. — Не стоит благодарности, барон. — Глэнда заставила себя улыбнуться. — Королева поручила мне судить этих людей. Но я так молода. Посоветуйте, что бы вы сделали с убийцами этих нелюдей. — Я бы велел их казнить, Ваше Величество! — воскликнул барон. — Только самая жестокая казнь может смыть кровь невинно убиенных с их рук. — И какую же казнь вы предлогаете, барон? — уточнила девушка. Королева, а также все солдаты и задержанные с ужасом слушали этот разговор. Неужели принцесса действительно решит казнить горожан жестокой казнью, следуя совету недобросовестного дворянина? — Велите изрезать их ножами и распять на Вороньем Перекрёстке, пусть их склюют хищные птицы. — Это подобающая смерть для труса и убийцы. — одобряюще кивнула Глэнда, глядя на гордо улыбающегося барона. Схваченные бунтари задрожали от страха. Принцесса на секунду закрыла глаза, обдумывая решение, а затем обратилась к солдатам. — Каждому участнику беспорядков дайте столько ударов плёткой, сколько сосчитаете мёртвых и покалеченных нелюдей в этом городе, пусть каждый из них выплатит каждому пострадавшему эльфу и краснолюду по 10 монет компенсации. — Но… — начал было барон, но девушку обрубила его на полуслове. — А что касается барона… Изрежьте его ножами и распинайте его на Вороньем Перекрёстке, на корм хищным птицам. Приказ был исполнен. Бунтари были рады, что остались живы. Старшие расы восхваляли справедливость Indyl Se Formen. А Задар после этого долго вспоминал не по годам мудрое правосудие принцессы Глэнды. Королева тоже была довольно дочерью. Но воодушевлённое настроение быстро поникло, когда отряд Мэвы добрался до пункта назначения. Поместье Клейтона было охвачено ярким пламенем, а двор кишел бандитами. Королева трубила в атаку. Солдаты ринулись в бой сражаясь как звери. Глэнда и отряд арбалетчиков смогли завоевать небольшую смотровую башню и сражали врагов градом из стрел. И вот её взгляд пал на юношу. Он явно отдавал приказы, а остальные бандиты явно исполняли их. Принцесса прицелилась, задержала дыхание, отпустила тетиву и… промазала. Предводитель бандитов в последнюю секунду преклонился. Услышав свист стрелы в дюйме от своей головы, юноша отвлёкся, взглянув прямо в глаза Глэнды. И в тот самый момент двое королевских солдат схватили его и бой был окончен. Бандиты — те немногие, что остались в живых, увидев, что их предводителя поймали, покорно сложили оружие. — Так это тебя называют «Кабелиным Князем»? — спросила Глэнда, когда предводитель бандитов предстал перед королевой. Теперь она могла разглядеть его поближе. Он был совсем юношей — от силы на год или два старше самой Глэнды. Тёмно-карие, да почти чёрные глаза, прямой нос — можно было поверить, что он действительно голубых кровей. Под зелёным капюшоном принцесса разглядела то ли тёмно-коричневые, толи чёрные волосы. — И Кабелиным Князем и Принцем Плутов… — с насмешкой сказал юноша, а затем со слегка наигранным поклоном обратился к Глэнде. — Но для очаровательных юных лучниц я просто Гаскон. — Перед тобой не придорожная куртизанка, разбойник, — грозно крикнул Колдуэлл. — и не обычная лучница. Перед тобой Глэнда — Принцесса Лирии и Ривии. — с лица Гаскона на долю секунды исчезла усмешка, но тут же вернулась. — Аа… — протянул он. — так это тебя называют «Лилией на Севере». Глэнда лишь промолчала, на возвращённую ей её-же фразу. — Хватит! — приказала Мэва. — Ты слишком самоуверен. Думаю твой пыл остудят холодная лирийская темница и намыленная петля. Гаскона заковали в кандалы. Отряд королевы уже собирался отправляться дальше, как на двор полуразрушенной усадьбы примчался гонец на взмыленном коне. — Моя Королева! — воскликнул запыховшийся гонец. — Нильфгаард! Они перешли Яругу… Атако… Атаковали Дравоград… Вой… Война, Ваше Величество! — Немедленно выдвигаемся в Дравоград! — скомандывала Мэва. — По коням! — Ваше Величество. У нас мало людей. — возразил Рейнард. — Генерал прав, госпожа. — подтвердил Колдуэлл. — Позвольте мне с пленниками и небольшим отрядом отправиться в Лиру за подкреплением. — Позволяю. — ответила королева. — Ваше Величество, — вновь сказал граф. — Позвольте сказать. Война не место для юной принцессы. Наверно ей стоит отправиться со мной.

1. — Я хочу идти с графом Колдуэллом.

2. — Я хочу встать на защиту Дравограда.