Не знаю смогу ли быть победителем

Тишина воцарилась невероятная. Замолчал даже Кикумару. На Эчизена уставились восемь пар удивленных глаз. Хотя назвать это удивлением нельзя. Это было что-то сродни панике. Тэзука едва заметно нахмурился, а Фуджи прищурился, наклонив голову. – Эчизен, ты не заболел, нет? То есть - как это ты уходишь из команды?! – Момоширо ухватил парня за плечо и рывком повернул к себе. Все наперебой что-то спрашивали, Инуи быстро записывал какие-то данные в тетрадь и постоянно поправлял очки. Каждый норовил дернуть Рему в свою сторону и заглянуть в глаза, чтобы хоть что-то понять, а тот в ответ только недовольно бурчал нечто нечленораздельное, стараясь натянуть кепку поглубже на глаза. – Эчизен, как это ты уходишь из команды? – Эчизен, ты бросаешь теннис? – Эчизен, у тебя какая-то травма, которая обострилась из-за усиленных тренировок? – Рёма-кун, ты уходишь в Хётэй? – этот вопрос прозвучал как гром среди ясного неба. Фуджи пристально смотрел на парня. Вопрос тенсая заставил команду замолчать, а Эчизена - нахмуриться. Он понял, что Фуджи видел, как он уходил с Атобе. Хотелось просто уйти, ничего не объясняя. Рёма надеялся сделать вид, что уходит из тенниса, но вопрос семпая прозвучал как вызов. – Эчизен? – каждый поочередно звал его, ожидая ответа. Рёма тихо выдохнул и дерзко глянул на Фуджи: – Да, – шаг сделан. Эчизен только лишь на мгновение представил, как придет в Хётэй и его тут же скрутило. Он старался не смотреть на семпаев, которые медленно приходили в себя и, переглядываясь, думали, что бы спросить в первую очередь. Эчизен заметил только выражение лица Тэзуки – он смотрел не совсем по-доброму. – Хётэй? Что за шутки, Эчизен, это не похоже на тебя, – Момоширо как-то нервно хихикал и настороженно смотрел на младшего товарища. Рема упрямо молчал. Он подошел к своему шкафчику в раздевалке и снял футболку теннисного клуба академии Сэйшун. Переодевшись, аккуратно сложил форму и оставил её на скамье, взял сумку и направился к выходу. Никто не произнес ни слова. – Эчизен! – Кайдо ухватил парня за плечо и, рывком развернув к себе, ударил его в лицо со всей силы. – Мелкий ублюдок. – Кайдо, перестань, – Инуи пытался охладить пыл Змея, но попытка успехом не увенчалась. – Семпай, не трогай меня, – легонько оттолкнув от себя Садахару, Кайдо вновь прихватил Рёму за грудки. – Как ты можешь, Эчизен? Как у тебя хватило наглости, а?! Здесь все верили тебе и в тебя! А ты… – Змей выпустил его из своей железной хватки и, глядя в глаза, сказал: – Я тебя презираю. Эчизен устало прикрыл глаза, но продолжал молчать. Ойши был растерян более обычного, он смотрел то на Эчизена, то на Тэзуку. Но в итоге и он не выдержал – подошел к капитану: – Тэзука, почему ты молчишь? Эчизена нужно остановить! – Эчизен уже всё решил. Я не вижу смысла его останавливать, – голос Тэзуки был ровным и спокойным, словно разговор никоим образом не касался его команды. Единственное – он не отводил от Рёмы глаз. – Мне только интересно, почему ты решил уйти? Фуджи заинтересованно разглядывал Эчизена, ожидая, что тот ответит. – А это так важно? – парень посмотрел на капитана, лишь мазнув взглядом по остальным членам команды. – Всему есть своя причина. И твоему уходу должна быть причина. – Я ухожу не из-за чего-то. Я просто ухожу, – так сложно и так неприятно. Какое-то странное липкое ощущение. Эчизен чувствовал себя предателем, но понимал, что не сможет больше оставаться в команде. Рёма склонил голову и сказал: – Семпаи, спасибо вам за всё и… простите. Закрыл дверь, оставив за ней всё, что связывало его с Сэйгаку. Он шел по коридору, слыша только звенящую тишину. Не в состоянии больше этого выносить, Эчизен перешел на бег и на улицу вылетел на приличной скорости. Его просто трясло от ненависти к Фуджи и Тэзуке (хотя, по сути, за что ему их ненавидеть?) и от отвращения к себе. К тому, что он наделал. Разве обязательно было уходить? Неужели он не смог бы выдержать ежедневное наблюдение за отношениями капитана и тенсая? – Не смог бы… – Эчизен ответил сам себе, судорожно выдыхая. Запахнув куртку, Рёма в последний раз посмотрел на окна спортзала и, едва удерживая себя от бега, пошел в сторону дома. Домой Эчизен проник как заправский разведчик. Не вошел, а именно проник. Если бы он зашел как обычно, то обязательно бы наткнулся на своего старика, а в случае несанкционированного проникновения в дом риск быть застуканным сводился к минимуму. Как, собственно, и получилось – пока отец был занят своими любимыми журналами, парень тихо и незаметно скрылся в своей комнате. Бросив сумку на пол, Эчизен распахнул окно и добрался до ванной. Усевшись на бортик, он старательно избегал смотреть в зеркало. Открыв кран, парень осторожно забрался в ванную и поёжился, когда ноги коснулись ледяной воды. Холодные капли били по лицу и ручейками скатывались по обнаженному телу, мгновенно нагреваясь от горячей кожи. Этот душ совершенно не отрезвлял разум. Плохо. Очень плохо. Мысли в его голове не могли прийти к согласию и построиться в какой-то определенный ряд. Они сновали как блохи, но одна была навязчивее других, оттесняя товарищей на второй план. Постояв под душем ещё несколько минут и придя к выводу, что дальше можно будет только околеть, он закрыл кран и протянул руку к полотенцу. Обмотавшись махровой тканью, Рёма прошлепал в сторону кровати, оставляя за собой мокрые следы, и сразу же, только скинув с себя полотенце, закутался в одеяло. Мысли обуревали, но стоило его голове коснуться подушки, как он сразу уснул. Несколько раньше в спортзале Сэйгаку. Молчание теннисистов перемежалось легким покашливанием, сопровождаемое косыми взглядами, которым каждый словно предлагал начать разговор. Эйджи толкнул вице-капитана в бок и сделал ему знак начать говорить. Тому не осталось ничего другого кроме как тяжело вздохнуть и сказать: – Почему Эчизен ушел? Всё же было хорошо… – С вероятностью семьдесят восемь и шесть десятых процентов, ему что-то не понравилось. Но есть ещё двадцать один и четыре десятых процента того, что ему надоел теннис, – Инуи что-то продолжал писать в своей тетради, изредка поглядывая на товарищей. – Исключено, – Момоширо уставился в стену. – Что исключено, Момо? – Эйджи внимательно посмотрел на младшего товарища. – То, что ему надоел теннис. Он любит его больше, чем кто-либо из нас. Здесь что-то другое. Но эта причина довольна веская, если он решил уйти из команды. – В любом случае, он уже ушел. Он это сам решил. И несмотря на то, какая там причина, мы его вернуть не сможем. Только если он сам захочет вернуться, – Тэзука смотрел на Ойши. – А ты что, примешь его обратно, если он вернется? – тенсай глянул на капитана и нахмурился. – Да. – Бучо! Ты примешь обратно предателя?! – Кайдо в гневе подскочил на месте и было рванулся в сторону капитана, но был остановлен рукой Момоширо, который хмуро покачал головой в знак отрицания. – Разве он предатель? Он не давал никаких клятв верности нашей команде, вместе с ним мы выиграли много матчей. Лично я могу только сказать ему "спасибо" за то, что он был в Сэйгаку. – Тэзука, но неужели тебе не обидно, что он так ушел? – Фуджи с интересом посмотрел на капитана, который замешкался перед тем, как дать однозначный ответ. – Разве только чуть-чуть, – Тэзука кашлянул и взглянул на команду: – Хватит стоять без дела, пора бы и потренироваться. С не самыми позитивными мыслями сэйгаковцы молча побрели в зал. Выходящего из раздевалки Фуджи Тэзука ухватил за руку и притянул к себе. – Ты знаешь что-то о причине ухода Эчизена, да, Щьюске? – тихий голос капитана пробирал гения до дрожи. Хотя, может, даже и не голос, а прикосновения и дыхание, которое обжигало кожу. – Нет… не знаю… – Не ври мне, – Тэзука придавил Фуджи к стене и прикусил мочку уха. – Ауч! Мицу, это было больно, – парень скроил обиженную мордашку, чем несказанно повеселил Тэзуку: – Если хочешь не больно, а приятно, лучше скажи, что знаешь. – Руки капитана плавно заскользили по ягодицам возлюбленного. Фуджи смог только выдохнуть, потом, правда, собрав остатки разума во что-то единое целое, он тихонько сказал: – Я, правда, ничего не знаю… могу только догадываться. – Отлично, озвучь свои догадки. – Это элементарно, Мицу, – Фуджи повернулся к Тэзуке лицом и обвил его шею руками: – Ревность. Брови Тэзуки медленно, но уверенно поползли наверх: – Он ревнует тебя ко мне? Фуджи сначала тихонько прыснул, а через секунду уже хохотал: – Не меня. Тебя. Ко мне. Он ревнует тебя, – заметив неудовольствие в выражении лица Тэзуки, Фуджи добавил: – Это только предположения. Пойдем уже тренироваться, капитан. Тэзука ухмыльнулся, поправил очки и выпустил тенсая из своих стальных объятий. – Ты прав, пора присоединиться к ребятам. – Ага… Мицу, я тебя догоню. Вот только шнурок завяжу, – Фуджи наклонился, чтобы завязать шнурок, а Тэзука осекся на полуслове, хотя и собирался что-то спросить: – Хорошо. Как только Тэзука вышел из раздевалки, от нежной улыбки на лице Фуджи не осталось и следа. Он взял со скамьи форму Эчизена и положил в шкафчик. Закрыв дверцу, Щьюске постучал пальцами по слегка шероховатой поверхности и тихо спросил в пустоту: – Почему тебя так интересует уход Эчизена, Тэзука? – не озвучив более ни одной мысли и нацепив на лицо добродушную улыбку, гений Сэйгаку отправился в зал. Эчизен никогда не считал утро лучшим временем дня, а в этот день момент пробуждения показался ему самым мерзким, который только может быть. Но так он думал только до тех пор, пока не вспомнил, что собирался идти в Хётэй. – Отвратительно… Карупин, услышав голос хозяина, радостно мявкнув, буквально взлетел на кровать и подпрыгнул на Эчизене. Увидев, что хозяин не выглядит счастливым, Кару распластался на парне и, склонив голову, возложил мягкую лапу на его нос: – Мя? – Ага. – Рёма чисто автоматически погладил любимого питомца и через несколько минут всё же выбрался из-под одеяла. Через пару часов, после ледяного душа и плотного завтрака, Эчизен был готов к новым свершениям. А ещё через час он стоял возле академии Хётэй. – Если шагну вперед, то дороги назад уже не будет… – сомнения на лице парня читались так отчетливо, что проходящие мимо студенты смотрели на Эчизена с подозрением. – А тебе надо повернуть назад, Эчизен Рёма? От голоса за спиной Рёма вздрогнул и немедленно повернулся. Атобе Кейго. Разумеется, кто же ещё мог возникнуть за его спиной из ниоткуда, да ещё и возле Хётэя. – Обезьяний король? – А кого ты думал увидеть? Тэзуку? – смотрел вроде насмешливо, но в то же время осторожно и настороженно. – Ты уже пришел, так чего ты ещё сомневаешься? – Я… – Эчизен опустил голову и тут же Атобе довольно ощутимо толкнул его в грудь. Чтобы удержаться на ногах Эчизену пришлось сделать пару шагов назад. – Ты… – Вот теперь дороги назад нет. Ты в Хётэе, – Рёма посмотрел на Кейго и перевел взгляд на ворота академии. – Вперед, мелкий паршивец. – Куда вперед? Атобе развернул Эчизена и подтолкнул в спину. Обойдя несколько замешкавшегося парня, он ослепительно улыбнулся и изрек: – К вершине, олень. Эчизен хмыкнул и, толкнув в ответ Атобе, с ухмылкой сказал: – Mada mada dane! Ещё пара шагов - и начнется новый этап в его жизни. Всё с чистого листа. Вот только память не стереть.