Кристалл души

Короткий узкий коридор, на втором этаже, был почти беспроглядно темным. Брюнетка стояла напротив двери в комнату Инка. Она была в смятении. До сих пор не разобравшись, что чувствует к нему, из-за всего произошедшего. Посмотрев на рюкзак в руке, решила чуть отложить этот разговор. Хотя бы успокоить мысли и убедить себя, что художник не кусается. От этой мысли девушка усмехнулась. Из них двоих, кусалась последнее время именно она сама. Пройдя вглубь комнаты, поставила рюкзак на комод, принимаясь разбирать вещи. Что-то летело на пол, с намерением постирать, что-то отправлялось в комод. Пустой рюкзак отправился на пол, у кровати, а лук на сам комод. Это теперь его законное место. Еще несколько минут Ника сверлила взглядом домашнюю одежду, почему-то не желая переодеваться. Казалось, что если она это сделает сейчас, то отрежет себе возможность выйти из этого дома. Попасть к Ласту. Помотав головой, отбрасывая ненужные глупые мысли, брюнетка сгребла вещи и пошла в ванную. Грязные вещи сразу были заброшены в машинку, замачиваться, а сама Ника стала набирать себе ванну с пеной. Не утерпев, она залезла туда, когда воды было совсем мало, и сейчас, словно в прострации, пялилась на коленки. Маленькие пузырьки пены быстро лопались на коже, чуть щекоча. Все пережитое, а именно связанное с ее соседом, проносилось в голове. Этот вихрь не давал зацепиться и обдумать одну мысль, из-за чего на душу ложилось беспокойство. Глубоко вздохнув, брюнетка легла на холодную эмаль за спиной. Это остановило беспорядочный поток воспоминаний и эмоций. Протерев мокрыми руками лицо, она прикрыла глаза. Она злилась на Инка за его беспечность и непонимание того, как за него боялись все. Не только она, как думал сам художник. В то же время, она помнила свои мысли и то восхищение, которое испытывала к необычной внешности Защитника. Даже если не брать во внимание то, что он скелет. А еще… Вся злость, которую она чувствовала, прошла, стоило ей излечить душу. Не потому, что изменилось состояние ее души. А потому что… он помог ей. И она помнит, как он успокаивал ее. Ника не знает, показалось ли ей тогда, но его душа была очень теплой, когда Инк прижимал девушку к себе. А еще… он делал это как-то слишком аккуратно. Ей показалось, словно Инк прятал ее от Дрима в тот момент. Привстав, брюнетка выключила воду и снова села назад. Как-то нервно оттолкнув рукой пену, она нахмурилась. Нет смысла думать, что там тогда было, и показалось ей. Спрашивать она не будет, никто кроме нее и Инка не могли чувствовать все это. А знать наверняка, что это было, а не показалось ей, она не знает. Единственное, что она знает… После того, как она излечила душу, появилось кое-что странное в ее отношении к художнику. Ее словно накрывало непонятное спокойствие, когда скелет был в ее поле зрения. Нет причин волноваться, когда его нет рядом, но почему-то стоило ему прийти… Ника снова обреченно вздохнула. Как бы ей не хотелось озвучивать это даже в своей голове, но так и было. Ей хотелось быть поблизости от Инка. Брюнетка иронично усмехнулась, вспоминая свои мысли о влюбленной младшекласснице. Они же именно так ведут себя, влюбившись? Хотят побольше просто быть рядом, как можно ближе. Только вот, то, что чувствовала сама Ника, даже влюбленностью или симпатией не назвать. Кроме этой непонятной тяги и отклика души, она не чувствовала ничего присущего любви и похожим на это чувствам. Прикрыв глаза, в темноте предстала картина ее души, на которой затягиваются трещины. А рядом осколок души Инка. У Ники были кое-какие вопросы на этот счет. Но раз уж Инк или Дрим ничего ей не сказали до сих пор, значит не собираются. И лучше найти ответ на свой вопрос иначе. Солнце за окном уже село, и дом освещала люстра, висящая под потолком. Именно на нее пялилась брюнетка, чередуя с входной дверью. Она пришла на кухню, желая что-нибудь приготовить. Интересного. И поняла, что вариантов нет, как и интернета, чтобы поискать идеи. Хоть Ника и не находила, как правило, интересный и подходящий рецепт, они наталкивали ее на то, что ей хотелось бы съесть. И в который раз, она пожалела, что у нее нет ни телефона, ни интернета. Потому, тупо зависла, облокотившись на тумбу, пока за спиной закипал чайник. Брюнетка отчетливо слышала, как он щелкнул, но даже не дернулась, продолжая пялиться в одну точку. Сейчас она словила тот момент, когда смотришь в никуда, в пространстве, в голове ни одной мысли и даже моргать не надо. — С тобой все нормально? — Костяная ладонь в перчатке пролетела перед глазами, сбивая такое прикольное ощущение транса. Ника перевела взгляд на говорившего, словно ожидая увидеть там кого-то кроме Инка. Художник смотрел на девушку с вопросами в глазах, чуть наклонив голову на бок, и наклонившись ближе, к самой брюнетке. Теперь она зависла, пялясь на кляксу на щеке монстра. И только когда словила себя на том, что рука дернулась потрогать пятно, закрыла на секунду глаза. Тут же открывая их, она оттолкнулась поясницей от тумбы. — Да, просто задумалась. Не знаю, что хотелось бы приготовить. — Словно между ними и не было той ссоры, ответила она, разворачиваясь к чайнику. На столе уже стоял стеклянный заварник с листовым чаем. На этот раз там были розовые цветы. Вздохнув, брюнетка достала две чашки. Она не знала, как сам Инк все воспринимает, но она чувствовала какое-то напряжение в словах. Ее словах. — Хах, когда в холодильнике появляется все, что захочешь, не просто решить? — И тут Нику словно осенило. Она на секунду замерла. — Спасибо. — М? За что? — Художник удивленно посмотрел на подругу, а она, улыбаясь, поставила чашки с чаем на стойку. Скелет уже сидел там. — Я вспомнила одну твою старую фразу. Про то, что тут ведь можно есть то, что раньше не было возможности или то, что ела редко. Теперь я ближе к тому, чтобы придумать что-то. — Садясь на стул, который ранее утащила на другую сторону барной тумбы, ответила девушка. — Рад, что смог помочь. — Прикрыв глаза, лучезарно улыбнулся художник, вызывая странные эмоции у подруги. — Ты еще злишься на меня? — Увидев реакцию брюнетки, спросил монстр, убрав улыбку с лица. Этот вопрос очень удивил Нику, она никак не ожидала, что парень подумает об этом и тем более, спросит. — А? Не знаю… Нет. — Запутавшись в ответах, девушка опустила плечи, поняв, как звучит. Вздохнув, успокаиваясь и приводя мысли в порядок, она ответила. — Не злюсь, но… Осадок остался. — Прости. — Закрывая глаза, чтобы подруга не видела то, что он никак не мог чувствовать вину, сказал Инк. — Ты правильно сказала тогда. И… тебе стоит просто смириться с этим, как это сделали Дрим и Блу. Я не имею души, так что не нервируй свою из-за этого. — Опустив голову и смотря в кружку, договорил монстр. Он был прав. Тут бесполезно спорить. С его проблемой ничего не сделаешь. Так нет смысла беспокоиться из-за его особенностей поведения, если их нельзя исправить. Брюнетка поджала губы. Его слова звучали безразлично, словно ему самому нет дела до отсутствия души. И тем более до того, как это воспринимают окружающие. И это было грустно. Жутко безразлично, оттого слишком печально звучали эти слова Защитника. — Это не так-то легко. — Поджав плечи, словно в чем-то виновата, девушка, отвела взгляд в сторону, не находя себе места в этой комнате. Художник нахмурился. Ему не понравилось – осколок души неприятно сдавило. И он не впервые за сегодня чувствовал подобные отклики, казалось бы, беспричинно – ситуация не предполагала реакцию души от связи. И это наталкивало лишь на одну мысль, видимо, когда они с Никой рядом, ему отдаются ощущения девушки. Исцеленная душа Истинной пыталась скомпенсировать невозможность монстра чувствовать эмоции. Но ничего приятного не приносила. Эмоций от осколка не испытаешь. А вот физические ощущения были, в большинстве случаев, не самыми приятными. — Я понимаю, что это не легко, но не хочу ссориться с тобой. — И, подняв на девушку взгляд светящихся огоньков, скелет снова улыбнулся. И от этой улыбки у Ники скрутило в груди. Такой ласковой и мягкой она была. — «Разве могут бездушные без эмоций так улыбаться?» — Завороженно глядя на монстра, брюнетка кивнула. — Инк, у меня к тебе просьба. — В конце фразы, девушка осеклась. Наверное, это был не лучший момент для этой просьбы. Но отступать уже поздно. — Я хочу посетить Андерласт. — Еще на середине предложения Инк понял, чего хочет подруга, и отвел недовольный взгляд. Он знал, что так будет. И не мог он запрещать Нике покидать дом. Она же человек, а не его питомец. — Я… Пока не могу отправить тебя туда. — Посмотрев на соседку после этих слов, скелет нахмурился. Он очень не хотел объяснять, что к чему, но придется, чтобы не было так, что он запретил, потому что захотел. — Арт-блоки, помнишь? Они могут навредить тебе, и не только. — Опасно сверкнув белыми огоньками, уточнил Защитник. — Они могут прийти за тобой и напасть на жителей альтернативы попутно. — Эти слова, как ни что иное, убедили девушку в том, что ей нельзя выходить из анти-пустоты. — У нас с Эррором договор. Он оградит вселенные, очищенные от этих тварей. Так что просто подожди, пока я сделаю это с Андерласт. Потом сходишь в гости к своему дружку. — Положив голову на ладонь, художник недовольно смотрел на стену. Но перевел взгляд на Нику, когда услышал, как она прыснула со смеху. — Ты что, перенял манеру Дрима в отношении меня и Ласта? — Усмехаясь, чуть не смеясь во весь голос, спросила брюнетка. — А? Ты, о чем? — Непонятливо выгнул надбровную дугу скелет. Он уже не выглядел таким недовольным, но белые огоньки в глазницах показывали, что ему не по душе происходящее. — Я же говорила, что он ведет себя как брат, охраняющий сестру от ухажера. — Махнув рукой, небрежно напомнила девушка. — Я тебе не брат. — Художник встал со стула, подходя сбоку к подруге. Он, неожиданно для нее, провел по волосам брюнетки. Ника замерла на секунду, а потом ей стало неловко. Окрашенные волосы очень сильно отросли, и теперь было видно ровную полосу между разных цветов. — Я могу помочь с этим. Какой ты хочешь цвет, свой или снова черный? — Чуть наклонившись, все еще держа ладонь на голове девушки, спросил скелет. — Ам… — Задумавшись, она отвела взгляд в сторону, не ожидая такого вопроса. Инк улыбнулся, достав маленькую кисточку. — Тогда сделаем так. — В одно движение, черные волосы приобрели цвет отросших корней. — Если передумаешь, то перекрашу, но тебе больше идет так. Выглядишь не так болезненно, как с черными. — Девушка удивленно разглядывала прядь, которую взяла в руку. — Я… больше шести лет не видела свой натуральный цвет на своих волосах. — Криво улыбаясь, Ника покрутила завитую прядку в руке и улыбнулась монстру. — Спасибо, а то мне было уже не по себе от этого. — Всегда рад помочь, обращайся, малая. Проснулась утром девушка очень рано, вопреки тому, что легла она достаточно поздно. И стоило шатенке открыть глаза, она, не думая, сползла с кровати, почти падая на пол. И таким же образом, почти волочась по полу, сползла вниз по лестнице. Отодвинула кофейный столик в сторону и… все же упала, прямо лицом в пушистый ковер. Пару минут полежав и попроклинав то, что твердо вчера решила вернуть старую привычку заниматься, оторвала лицо от пола. На часах было шесть утра. — «Какого спрашивается, хуя? Так мой режим еще не чудил.» — Привыкнув поздно ложиться и поздно вставать, а то и спать прямо до следующего утра, Ника не понимала, какого черта ее внутренние часы так решили поиздеваться над ней. Глаза болели, словно она и не спала, а вот уснуть она больше не могла. Еще пару минут ушло на проклятия в адрес анти-пустоты. И в частности комнаты, где освещение не давало даже иллюзии времени суток, девушка встала в планку, собственно приступая к этому упражнению. Попутно вспоминая, что она там обычно делала до того, как ее жизнь резко изменилась. Планка, приседания, выпады и гантели с обручем. Последних двух вещей не было, потому, гантели заменились на отжимания, которые шатенка ну совсем не одобряла. А обруч был просто с радостной душой выброшен из плана занятий. Закончив со всем, Ника сразу встала и пошла за вещами и в душ. Если она снова ляжет на тот коврик, то не встанет еще долго. И, несмотря на то, что результаты тренировок были удручающими, в сравнении с прежними результатами, девушка стояла довольная собой под душем. Окей, сидела. Стоять не хотелось совсем. Довольная, потому что ее тактика делать то, что впадлу пока не до конца проснулась, успешно работала. Думая о том, что несмотря на возможность без затрат, в плане денег, держать вкусную и полезную диету, делать она этого не хочет. Шатенка вспоминала пропорции на рецепт торта. Или, точнее будет назвать это тартом. Ника не любила это слово, звучит как-то пафосно. Вчера она так и не приготовила поесть, хотя и потратила весь вечер на очистку креветок. И они настолько за вчера осточертели, что готовить их сейчас не хотелось. Покайфовав под душем и поняв, что начинает расплываться в лени, быстро помылась, ополоснулась прохладной водой и вышла. На кухне уже сидел Инк. Чайник мерно шипел, начиная кипятить воду. Подумав, Ника решила, что выпьет чай. Зеленый. И ее почти передернуло от мысли, что она пила противный растворимый кофе до путешествия к Дриму в гости. Мысль о ее состоянии тогда неприятным камнем легла на душу. Шатенка тяжело вздохнула, смотря на заварник с чайными листьями в руках. — Ника? Ты в порядке? — Художник обратил внимание на подругу, до этого что-то рисуя в блокноте. Его отвлекло неприятное чувство под ребрами. Словно одно из них с силой сдавили. И он убедился в своей догадке, что сильные чувства девушки отдаются ему физическими ощущениями. — А? Да, все нормально. — Заливая кипяток в заварник, ответила шатенка. Ее взгляд был потерянным. И сам Инк тоже вздохнул, он не будет заставлять ее делиться с ним откровениями о переживаниях. Потому что он – бездушный монстр, который не поймет и не сможет поддержать так, как надо. Более того, может сказать что-то очень обидное. Вероятнее всего скажет. А он не хотел портить отношения с соседкой. С подругой. — Я буду готовить торт, есть пожелания с чем? — Расставляя чашки, спросила Ника, стараясь улыбаться как можно непринужденнее. Не для скелета, для себя. — Как насчет шоколада? — Снова увлеченно принимаясь за рисунок, предложил Инк, словно между делом. Но шатенке понравилась эта идея. — Вот, у тебя хорошо получается. Ты рисовала раньше? — Разглядывая, как по его мини-урокам девушка нарисовала мордочки милых зверей. — Мама попыталась заставить меня ходить на рисование. Тогда-то я и услышала гитару. И бросила то, что было неинтересным, полностью погружаясь в музыку. — Доставая из духовки уже готовый торт, шатенка принялась за нарезку, но осеклась в своих словах. Осторожно посмотрев на друга, виновато улыбнулась. — Прости, ты ведь очень любишь рисование… — Не извиняйся. Каждый выбирает то, что ему по душе. И чем бы ни было твое творчество – это прекрасно. — Рисуя рядом с мордочкой зайца похожую, сказал Инк, мягко улыбаясь, словно погрузившись в воспоминания. — Я был рад, узнав, что ты тоже творческая личность. Мне кажется, что с такими я проще нахожу общий язык. — Посмеиваясь, художник отодвинул блокнот в сторону, принимая от девушки тарелку с тортом и чашку чая. Ника улыбалась. Уже искренне. Она радовалась, что это напряжение в общении с Защитником исчезло, словно они никогда и не ругались. Так было гораздо спокойнее, все-таки шатенка очень не любила быть с кем-то на ножах, хотя и полжизни это сопровождало ее везде. Из мыслей пару друзей вывел громкий, заставивший почти подпрыгнуть на стульях, стук в дверь. Девушке даже показалось, что она прогнулась, показывая в щелях белоснежное пространство за ней. И не успела шатенка испуганно пискнуть имя друга, – ведь кто мог заявиться к ним в анти-пустоте? За дверью раздался злобный рык, очень знакомый и необычный. — «Сейчас что-то будет…» — Косясь на растерянного Защитника, подумала Ника, мысленно и морально готовясь к тому, что может быть дальше.