Давай работать вместе

      — … а когда Каччан закончил с тестами и уже собирался уходить, я набрался смелости рассказать ему, что вне работы еще веду личный блог о героях и предложил почитать мои посты, ведь о нем самом там очень много информации. Ну и о других героях ему могло бы было интересно узнать. По Каччану так сразу и не скажешь, но в душе он тоже тот ещё ботаник. В итоге вечером я обнаружил, что у меня появился новый подписчик с ником «Король Взрывокиллер», который пролайкал все хвалебные посты про Динамита, проигнорировал или обругал критические, а затем прислал мне в личку гневное сообщение с репостом моей же записи о тебе.       — Это которую? Случайно не ту, где ты поздравляешь меня с третьим местом в рейтинге героев? Могу понять его недовольство, там же буквально миллион и одна причина, разъясняющая всем и каждому, почему я такой крутой и как так резко вырос в рейтинге. Самому было немного неловко ее читать. Но в то же время и весьма приятно. Двойственные были чувства.       — Да, ту самую, но его почему-то больше возмутила прикрепленная к посту фотография, где мы с тобой вместе.       — Ну еще бы. Ты же на ней в моей майке.       — Так не в твоей личной же! А в лицензионной продукции героя Шото с автографом на груди! Это гордость моей коллекции! И, разумеется, я не мог ее не надеть в столь важный день, ты же впервые вошёл в тройку! Я обязан был продемонстрировать радость и поддержку моему дорогому другу. Да и похвастаться немного перед подписчиками было приятно. А Взрывокиллер, представь только, написал, что мне совершенно не идут твои цвета и у меня ужасный вкус, а я ответил, что всю сознательную жизнь в таких проходил, ведь они почти такие же, как у Всемогущего. В ответ меня попросили даже не сравнивать «половинчатого ублюдка» и Символ Мира. Я немного возмутился, начался спор, который нас весьма увлек, и в итоге мы закончили переписываться только часа в четыре утра. Эта кружка с кофе в моих руках уже пятая за сегодня.       — О, ты защищал мою честь перед Бакуго. — Довольно усмехнулся Тодороки. — Я так тронут. Но с кофеином все же полегче, я не прощу себе твой ранний инфаркт.       Сидевшая с ними за одним столиком в уличном кафе Такара сияла в тот момент ярче майского солнца на небе.       — А ведь еще пару дней назад ты так трясся и готовился к смерти. Мне почти было стыдно, что свела тебя с бомбочкой, — девушка сделала вид, что смахнула фальшивую слезу, — и что в итоге! Ты жив, счастлив и провел чудесную ночь, сражаясь за честь прекрасной дамы.       — Тодо-кун не прекрасная дама, Такачан!       — Шутишь? Ты посмотри на это смазливое личико, длиннющие ресницы и шелковистые волосы! Милее меня, зараза! Прости, Тодочан, но это так несправедливо.       Тодороки в ответ лишь пожал плечами, оставшись равнодушным к зашифрованному под наезд комплименту.       — Поверить не могу, что ты — тот самый Деку, про которого в школьные годы несколько раз упоминал Бакуго. «Бесполезный» — последнее слово, что может ассоциироваться с тобой. Как ты вообще ухитрился сделать это оскорбление своим геройским именем? — с искренним любопытством спросил Тодороки.       Изуку вздрогнул, узнав, что Каччан когда-то говорил о нем школьным друзьям. Захотелось об этом расспросить поподробнее, но в то же время было страшно узнать, каким его описывали будущим выдающимся героям, которыми так сильно сейчас восхищается Мидория, поэтому эту тему было решено совсем ненадолго отложить.       — Девочка, с которой я встречался на первом году старшей школы, однажды узнала, что меня когда-то так дразнили и очень расстроилась. А перед моим отъездом в Америку она сама уже меня так назвала, заявив, что я — самый упертый на свете баран и просто не умею вовремя сдаться. Она меня тогда ругала, а я нашел это весьма вдохновляющим: вырасти из «бесполезного Деку» в «Деку, что никогда не сдается». К тому же для англоговорящих людей мой псевдоним не нес никакого негативного смысла. Короткий, звучный, хорошо смотрелся на кружках с футболками. Его истинное значение знал только я.       — А как Бакуго отреагировал, услышав, что именно ты помог мне преодолеть ненависть к собственному огню и подняться так высоко в рейтинге? С момента нашего с ним знакомства я всегда опережаю Динамита.       — О, Каччан ещё не знает. Возможно он решил, что я просто фанат, которому повезло встретить кумира. Нужно будет ему рассказать при случае.       — Стоп! Я правильно сейчас поняла, что твой огонь — это заслуга Изучана? — взволнованно спросила Такара, едва не расплескав свой молочный коктейль, — Я жажду подробностей! Как он ухитрился, Тодочан? О твоей ненависти к огненной части причуды слагали легенды.       — Он меня побил, — пожаловался Тодороки, картинно надув губы, — и отругал. А потом еще раз побил и отругал. И так пока я все не осознал. У Мидории рука, знаешь ли, тяжелая, а аргументы внушительные.       — Эй, — возмутился Изуку, — ты выставляешь все так, будто несчастный ты тихо-мирно сидел и терпел побои от злого меня, а ведь это я в итоге провел несколько дней на больничной койке, периодически целуясь с Исцеляющей Девочкой!       — Тогда рассказывай историю сам, раз моя версия тебя не устраивает, — Тодороки с притворной обидой отказался от дальнейшего рассказа.       И этого человека называют безэмоциональным, пресным и скучным ледышкой?! Люди просто плохо его знают!       — Как скажешь. Итак, Такачан, наша с Тодороки дружба действительно началась с драки…       Знаешь, долгое время Шото был моим самым нелюбимым героем из того легендарного выпуска ЮЭЙ. Прости, Тодо-кун, но мне, человеку, что так долго и отчаянно был вынужден искать любые способы стать героем без причуды, ты, добровольно отказывающийся ее использовать, совершенно не нравился. И судьба, словно в насмешку, именно тебя сделала моим самым первым клиентом. А я ведь еще тогда толком не отошел от окончания собственной карьеры героя, а тут такая соль на раны. Я правда старался вести себя вежливо и профессионально, и даже смог продержаться несколько дней, но напряжение внутри меня все росло и, когда дело дошло до нашего совместного спарринга, я все же не выдержал и под действием адреналина наговорил много лишнего. Тодо-кун в ответ справедливо заметил, что я ничего о нем не знаю, никаких прав лезть в его жизнь и душу не имею, а заодно рассказал о своем детстве и проблемах в семье. До сих пор не понимаю, как мы ухитрялись одновременно драться и столько болтать… Я Шото тогда, конечно, посочувствовал, но до конца так и не понял. Воскликнул что-то вроде «Это твоя сила, придурок, а не Его!». И получил в ответ огненным кулаком в живот. Очнулся уже на больничной койке. Пока лечился, все обдумал и пришел к выводу, что должен извиниться. Написал и заучил целую речь. Морально готовился. Стыдно ведь было за свое поведение — жуть. И вот я почти уже решился пойти к Шото в агентство, как тут по новостям сообщили, что этот идиот буквально заморозил сам себя, слишком много используя ледяную часть причуды в затяжной битве. Чуть ведь не погиб, но к счастью другие герои вовремя спасли и отогрели. А я снова разозлился, да еще и сильнее прежнего. И испугался, ведь безумно жалко было бы потерять такого удивительного героя, пусть тот и использовал лишь половину своего потенциала. Не раздумывая, я быстро нашёл в базе номер Шото и позвонил ему, высказал тогда все, что о нем думаю, а Тодо-кун, вместо того чтобы бросить трубку, неожиданно попросил помочь с освоением огненной причуды. Я опешил, но, разумеется, согласился…       — И с тех пор мы лучшие друзья, — закончил за Изуку Шото, приподняв ладонь, по которой с удовольствием хлопнул Мидория, дав Тодороки «пять».       — Все бы отдала, чтобы увидеть тот ваш мордобой, — тихо прошептала Такара, взволнованно накручивая на палец прядку длинных темных волос. — Нужно будет порыться в записях с камер наблюдения.       — Да, Тодо-кун и Такачан — мои лучшие друзья, поэтому я и позвал именно вас встретиться сегодня в кафе. Мне… мне очень-очень нужен совет.       Тодороки и Такара ободряюще улыбнулись взволнованному Изуку, демонстрируя полную готовность помочь.       — Есть ли у меня хоть малейший шанс с Каччаном?

***

      — Вау, бро, вы с ним наконец увиделись после стольких лет, я так рад! И как все прошло? В смысле потом расскажешь?! Я же умру от любопытства! Ну хоть намекни… Значит все хорошо? … Стоп. Какого "двумордого" ты собрался убивать? А-а-а, Тодороки-куна. Давненько ты его так не называл. А за что? Если за дело, то готов обеспечить алиби, но лучше все же проблемы решать не столь радикально… Ну сфоткались они вместе, подумаешь. С героем Шото постоянно фанаты фотографируются, почему твоему Деку нельзя? «Потому что» — это не ответ, бро. Приобнял? Майку его надел? Понятно… Эй! Не нужно ему сейчас писать. Начинать первую переписку за столько лет с наезда — плохая идея. Бро! Бро? Блин, повесил трубку.       — Эйджи, милый, с кем ты так эмоционально разговаривал?       — С Бакубро. Представляешь, он все-таки встретился с тем самым своим легендарным Деку.       — И как все прошло? — на удивление испуганным голосом спросила Мина, но Киришима в тот момент был слишком возбужден, чтобы обратить на это внимание.       — Отлично, детка. Бакубро был уверен, что его моментально пошлют далеко и надолго, не дав возможности даже слово сказать, но Мидория-сан оказался весьма мил. Ах, да. Мидория — это его фамилия. А зовут Изуку, отсюда и «Деку». Ну ты знаешь Бакуго и его любовь к прозвищам. Братан был явно воодушевлен встречей, хотя сразу после неё выяснил, что его мужчина из всех людей в мире ухитрился сдружиться с Тодороки-куном. Представляешь?! Мы за школьные годы толком не смогли, а у Деку вышло. Удивительный человек. А нас, кажется, опять ждёт взрыво-огненная дуэль.       — И что ты сейчас чувствуешь? — взволнованно спросила Мина. — Ты в порядке?       — Ну я немного переживаю, но они оба уже не школьники и уверен, что ужасы наших спортивных фестивалей не повторятся, они разберутся как взрослые люди.       — Я не о том, Эйджи, — Мина присела на диван рядом с Киришимой, взяла его за руку и с тревогой посмотрела парню в глаза, — хоть Взрывчик никогда этого не озвучивал, но по редким разговорам об этом Деку было очевидно, что для Бакуго он особенный. Единственный важный человек среди множества «статистов», что были в его жизни до ЮЭЙ. Они явно плохо расстались и не контактировали много лет. Но вот они встретились и, кажется, зарыли топор войны. Повзрослели. Есть ведь реальный шанс, что в итоге они будут вместе…       — Ну да, сам бро вряд ли это заметил, но он сейчас в разговоре на эмоциях несколько раз назвал Деку «мой». А уж как ревновал из-за Тодороки! Если у того парня есть хоть малейшая склонность к другим парням, то их будущее очевидно. Никто не сможет устоять перед бро!       — Именно! — в отчаяние воскликнула Мина, — как ты это воспримешь?       — Дорогая, на что ты намекаешь? Что я изменю отношение к лучшему другу из-за его ориентации? Я не гомофоб! — С легкой обидой в голосе воскликнул Киришима.       — Разумеется, милый, я это знаю. Я про то, Эйджи, что не только чувства Бакуго были всем очевидны. Твоя влюблённость в него тоже не была ни для кого секретом. Я просто… Блин… Я не знаю, что ты чувствуешь к нему сейчас и неизвестность убивает меня. Больше не могу притворяться, что ваша с ним близость меня не волнует.       Она ведь сейчас несерьёзно, правда?       Киришима растерянно и нежно приподнял лицо Мины за подбородок, недоверчиво взглянул в глаза своей девушки и с ужасом увидел, что они увлажнены от надвигающихся слез. Это было подобно сильнейшему удару в живот, что моментально выбил весь воздух из легких.       Черт, Мина не шутила, она раздавлена и напугана. Храбрая, удивительная Пинки сейчас дрожит и едва сдерживает слезы. Это неправильно, так не должно быть!       — Мина, нам нужно очень серьезно поговорить.