Fantasma

      — Почему мы с тобой все время вляпываемся во всякие неприятности?       — М, потому что ты магнит для всех проблем?       Тимофей промолчал и угрюмо уставился на полицейского, заполняющего протокол. Николай ухмыльнулся.       — Брось, тебе же нравится, — прошептал он на ухо лучшему другу.       — Нравится, — не стал отрицать Тимофей. — Но мне не нравится, когда по итогу я коротаю время в полицейском участке.       Николай вздохнул и скрестил руки на груди. Это был их первый привод. Парни попались за рисование баллончиками на старых гаражах. Раньше этот район не патрулировался, поэтому лучшие друзья и не думали о том, что очередная вылазка закончится таким образом. Друзья пытались убежать, но единственный выход им преградила полицейская машина.       Тимофей робко обратился к полицейскому.       — Может, мы договоримся?       Мужчина оторвался от своего занятия и окинул мальчишек насмешливым взглядом. Николай подбоченился.       — Мы творили! — воскликнул Первый.       Полицейский фыркнул и вновь начал писать.       — Если бы вы и правда творили, а не уродовали стены своими кляксами, — сказал он, глядя в бумаги. — То, может, и договорились бы. А так — это вандализм, детишки. За такое полагается немаленький штраф.       Лучшие друзья втянули головы и больше не говорили вплоть до приезда Егора Зверева. Бизнесмен тогда заплатил штрафы за обоих — семье Николая такая сумма была не по карману — и отвёз мальчишек по домам. Николаю сразу стало легче дышать, как только он выбрался из дорогого автомобиля.       — Удачи, Тимофей, — тихо сказал Первый напоследок.       — Мне не помешает, — также тихо ответил Тимофей, поглядывая на разъяренного приемного отца.       На следующий день Николай узнал, что на учёт их все-таки поставили.       Николай протер глаза и сел, едва не сваливаясь с широкой ветки. Хруст древесины казался оглушительным в этой тишине: ни ветра, ни какого-то постороннего звука. Широкие тёмные кроны практически не пропускали бледный лунный свет, и лишь с одной стороны была видна железная дорога.       Сначала Николай не понял, где находится. Он ведь должен быть в темной академии, тренироваться, а итог: повсюду темнота, и лишь огненный шарик является источником света. Едва завидев его, Первый все вспомнил.       — Отдохнул? — раздался голос.       Николай повернулся и увидел Тимофея, сидящего на соседней ветке. Рядом лежит открытый рюкзак, а в руках — один из старых фолиантов. Белая обложка потрепалась, но на ней всё ещё отчетливо виднелись золотые буквы, складывающиеся в неразборчивое из-за освещения название.       — Я долго спал? — спросил Николай, поднимаясь.       Тимофей отвлёкся от чтения и поднял глаза на Первого.       — Да нет. Минут сорок где-то.       После стычки с Саяной много они не прошли. Николай уже начинал отключаться, и если бы не Тимофей, то растянулся бы прямо на дороге, наплевав на всё. Зверев и сам то и дело клевал носом, но с бараньим упрямством шёл дальше, и такой настрой передался и Николаю. Постепенно по обе стороны от железной дороги вырос лес. Высокие ели и сосны словно склонялись над путниками, угрожая и запугивая.       Когда силы практически оставили беглецов, парни все же решили сделать остановку. Они зашли в лес и забрались на ветки дуба, чтобы, пока они отдыхают, возможные незваные гости не застали их врасплох. Николай тогда сразу отключился, стоило устроиться по-удобнее. На смену внутреннему жару пришёл холод, а мышцы сводило. Но сейчас парень чувствовал себя куда лучше.       Чего не скажешь про Тимофея. В свете ведьминого пламени можно было без труда разглядеть тени под его глазами.       Николай, осторожно ступая по древесине, подобрался к другу и уселся рядом.       — Тебе бы тоже вздремнуть не помешало, — протянул он. — Похож на привидение, которое собирается забрать мою душу в мир иной.       Тимофей покачал головой.       — Я спал вчера нормально, ещё и суток не прошло. Продержусь. К тому же… Это не из-за недосыпа, а, скорее всего, из-за болевого шока. До сих пор мурашки по коже бегают…       — Я поспал, по твоим словам, сорок минут, и уже чувствую себя прекрасно! Так почему бы тебе так не сделать?       — Если на нас нападут Спящие, то придётся отбиваться. А пока я буду спать, они убьют либо тебя, либо меня. А может, и обоих сразу.       — Не волнуйся, так глупо, как с баллончиками, мы больше не попадёмся.       Тимофей слабо улыбнулся и подтянул одну ногу к груди.       — Что ты вспоминаешь? — спросил он. — Какое время?       Николай задумался.       — Нас, но гораздо младше. Обыденные дни, всякие уличные стычки и приключения. Эти моменты ни разу не вылетали у меня из головы.       Тимофей сник.       — Были времена, — пробормотал он. — Никакой вражды, ничего сверхъестественного, — его лицо украсила грустная улыбка. — Обычные люди да не совсем обычный город.       — Наверное…       Николай заглянул в книгу, которую читал Тимофей. Там были изображены два воина, в чёрных и белых доспехах, направившие мечи друг на друга. Голову одного венчала чёрная корона, за его спиной клубилась тьма. А за спиной другого — сплошная белизна.       — Что это такое? — поинтересовался Николай. — Снова свои ритуалы заучиваешь?       — Это сказка, — ответил Тимофей. Николай в удивлении вскинул брови, чем вызвал у Зверева смешок. — Не гляди так. Она меня очень заинтересовала, вот я и прихватил её с собой. Зацепила чем-то.       — Как называется?       — Герой Седьмого неба. Интересно?       — Ну, если ты заснёшь в процессе рассказа, я буду только рад.       Тимофей закатил глаза.       — Не переживай по поводу этого, я расскажу тебе её кратко.       Он повёл рукой, и зелёный шар двинулся вперёд, меняясь и распадаясь. В воздухе вспыхнули ещё несколько огоньков, и они начали складываться в фигуры. Николай завороженно наблюдал за представлением и вздрогнул, когда Тимофей начал повествование.       — Давным-давно, в королевстве Седьмого неба, у правителей появились на свет два младенца. В день своего совершеннолетия предстали братья перед своими родителями, и те сказали, что им уготована великая судьба.       Огонь превратился в тронный зал, где восседали король и королева в сверкающих пламенных доспехах, а перед ними, склонив колено и поставив перед собой мечи, стояли их сыновья, как две капли воды похожие друг на друга. Король поднялся со своего места и заговорил голосом Тимофея:       — Несколько тысячелетий назад, когда я был юн и наивен, я спустился на Землю и увидел тварей, которыми она населена. Всё пропиталось злобой, ненавистью и ложью. Я был столь ошеломлён, что не заметил, как они украли мою корону — символ моего величия и моей власти.       Один рыцарь поднялся и приложил руку к сердцу:       — Отец, позволь мне вернуть её! Я обещаю, что вернусь на небеса только с победой и твоей короной в руках! Мой светлый меч будет нести лишь справедливость и очистит те земли, что ты посетил!       Второй брат тоже поднялся, встала королева со своего места. Все подошли к храброму рыцарю, и огонь поглотил их, образуя другую картину: уже один шёл рыцарь по полыхающей дороге, смело глядя перед собой.       —…Когда звёзды образовали путь вниз, один из братьев спустился по сияющей дороге во тьму безжизненной земли. Он легко нашёл корону отца. Её свет потускнел, потемневший хрусталь обвивали чёрные корни…       Рыцарь взмахнул мечом, разрушая препятствия, и осторожно взял корону в руки. На глазах Николая он поднял её в воздух, и в этот момент весь огонь превратился в чудовищ: крылатых, с острыми когтями и клыками, передвигающихся как человек. Они медленно двинулись к рыцарю, но не замечал тот за светом короны грядущей опасности. И, подобравшись совсем близко, прыгнули на него, и огонь вновь превратился в сплошной вихрь.       —…Спустившись во мрак, что посеяла корона на земле, рыцарь не замечал, что в темноте прячутся монстры. Он видел лишь цель и не видел ничего, кроме неё. Стоило рыцарю взять корону в руки, чудовища ринулись на него, начали шептать, навязывать ему свои мысли. И склонился рыцарь перед ними, а они перед ним…       Огонь показал трон, овитый корнями, на котором восседал рыцарь с короной на голове. А за троном горели глаза тех чудовищ, что скрывались во мгле. Пламя вновь изменило картину, являя первый тронный зал, а затем и огненную дорогу.       —…И отправился второй рыцарь по звездной тропе, но не за короной, а за своим братом. Ступив на Землю и оказавшись в темноте, он отважно направился вперёд.       Тьма перед огненным рыцарем расступилась, являя его копию, восседающую на троне в окружении монстров.       —…И увидел рыцарь на голове своего брата чёрную корону, увидел его чёрные доспехи и чёрный меч. Увидел в его глазах пустоту, а за его спиной — сгущающиеся тени с рубиновыми глазами. Зло этого мира затопило душу первого рыцаря, не желало выпускать из своих тисков. И зашептали тогда чудовища…       От теней отделился нечеткий силуэт и склонился к рыцарю в чёрной короне:       — Преврати нас в свои чернила, напиши свою историю, свой мир… Преврати чистые голубые небеса в свой лист, разукрась их прекрасными красками ночи…       Второй рыцарь сделал шаг вперёд:       — Не слушай их, брат! Пойдём со мной, эти чудовища затуманили твой разум!       Но в этот миг поднялся чёрный рыцарь со своего места и взял в руки меч.       — Нет, брат мой. Этому миру нужен художник. Тот, кто нарисует и передаст ему красоту великих времён. Этому миру нужен писатель. Тот, кто решит судьбы всех живых и мертвых. И я буду тем, кто преподнесёт миру реальность, которой он не видит.       Двое рыцарей одновременно бросились вперёд. За спиной одного сгустились чудовища, за спиной другого вспыхнул свет. Братья закружились в смертельном танце, отражая атаки и нападая.       —…И вступили в схватку два рыцаря в стремлении доказать свою правду. Не жалея сил они бились друг против друга несколько лун и солнц. И в один час…       Светлый рыцарь крутанул меч, описал дугу и рубанул по чёрной короне. Хрусталь разлетался вдребезги.       —…Нанёс светлый рыцарь удар по чёрной короне, ломая её, и выпустила она наружу всю ложь, ненависть и злобу, которой напиталась. Засияли её осколки так ярко, что все монстры не смогли сдержать болезненных криков. Затопил свет всю землю, очищая всех существ, которые её населяли.       Монстры начали искажаться. Исчезли крылья, когти, хвосты. Существа выпрямились и склонили головы перед братьями. Доспехи чёрного рыцаря засияли и превратились в светлые.       —…Так появились Первородные. Очищенные существа, в жилах которых до сих пор текут и свет, который их оживил, и тьма, которая их создала…       Николай растерянно моргнул.       — Но разве свет не уничтожил мрак?       — Мрак является началом тех монстров, — пояснил Тимофей. — Свет лишь уравновесил чаши весов, не в силах целиком уничтожить тьму в их сердцах. Отныне существа владели крупицами той небывалой силы, которой были наделены жители небесного королевства. Светом. Но им были подвластны и тени, которые прицепились к их ногам, как послушные питомцы. Это тьма. А братья…       Огненная картина сменилась, являя двух рыцарей в тронном зале. Перед ними восседали король и королева, а вдоль стен столпились люди, в чьих глазах сиял свет.       —…Братья вернулись на небеса и предстали перед своими родителями и жителями королевства. Склонил колено первый рыцарь, но не перед родителями своими, а перед братом…       Один из рыцарей встал на колено, оперся о меч и произнёс:       — Благодарю тебя, брат мой. Слишком самонадеян был я и не думал, что смогу пасть в бездну. Слишком ослеплён был и не заметил того, что пряталось в глубоких тенях…       Король вышел вперёд:       — Ты не думал о моей короне и спас не только свою кровь, но и направил потерявшихся во мгле на истинный путь. Ты не думал о своём спасении и не повернул назад даже под страхом смерти…       Поднялась с места королева:       — Ты поступил великодушно, позволив тем существам жить, а не просто существовать. Ты слушал только своё сердце, не веря чужим словам. Ты был верен самому себе и прошёл дорогу до конца. И за это…       Голос раздвоился, и заговорили все присутствующие в тронном зале, кроме самого рыцаря.       —…За совершенный подвиг нарекаем мы тебя Героем Седьмого неба.       Пламя с хлопком погасло, осыпая на землю огненные искры. В воздухе вновь повис зелёный огненный шар и подлетел к парням, освещая окрестности.       Николай молча захлопал в ладоши.       — Невероятно…       Тимофей улыбнулся и закрыл книгу, потягиваясь.       — Я ведь говорил, что любопытная сказка.       — Я больше поражён твоим умением повествовать…       — О, ты не первый, кто мне это говорит. Сказку я и сам сочинить могу, основываясь на своих собственных похождениях.       Николай вздохнул и почесал голову.       — Наверное, нам нужно отправляться в путь. А то потеряем много времени, раздумывая над смыслом этого рассказа.       Тимофей поджал губы и щёлкнул пальцами. Шар раздвоился, и одна часть повисла подле самого Зверева, а другая подлетела к Николаю. Тимофей собрал книги в рюкзак, поднялся и начал подбираться к тем веткам, по которым поднялись путники ранее. Николай двинулся следом.       Вдруг откуда-то снизу раздалось тихое шипение, и парни замерли. Николай жестом показал Тимофею погасить огонь, и Зверев послушно выполнил команду. Друзья не двигались и вглядывались в темноту, пытаясь разглядеть источник звука.       Кем бы ни были эти существа, они приближались, а вскоре послышались и разговоры.       — Все ждал момента набить Звереву морду! И этому Трофимову впридачу…       Николай узнал голос Антона. Ошейник нагрелся, когда Седачев произнёс фамилию «Трофимов», голова начала немного кружиться, и Первый едва не свалился с ветки.       Снизу вновь раздалось шипение.       — Боишься, парень? — послышался ехидный голос Аскетилла. — Без них пришлось бы прошерстить весь лес, а так гиены будут вести нас прямо по следу этих мальчишек!       В этот момент внизу среди деревьев показались три чудовища. Чёрный камень являлся их скелетом, а прямо под ним разливалась горячая лава. Она образовывала мышцы, сухожилия, клыки и когти. Монстры шли медленно и принюхивались, высунув пламенные языки, словно собаки. Самые настоящие ищейки.       Прямо за чудовищами шли Антон Седачев, Аскетилл и Миккель.       — И ничего я не боюсь! — возмутился Антон.       Миккель ухмыльнулся.       — Стоило бы. Элементали огня не навредят своим, а вот ты… Ты к таким не относишься.       Тимофей и Николай в ужасе переглянулись. Элементали огня могли принять любую форму, которую пожелает их создатель. Если им наказать найти кого-то, владеющего силой пламени, то они с легкостью выполнят приказ. Подобное притягивает подобное, и чем выше твой ранг как Огненного, тем сильнее проявляется связь.       А Тимофей, пусть разница в силе и была огромной, отставал от Огненного Дракона всего лишь на ступень, идя чуть впереди Верховной, Саяны и Корфа. Сын Тьмы.       Ищейки одновременно повернули головы к дереву, на котором прятались беглецы, и медленно двинулись к нему. Адепты Огненного Змея оживились и поспешили за ними.       — А они на нас не нападут? — спросил Антон, с сомнением поглядывая в сторону элементалей. — Они ведь далеко от Покровителя, его влияние могло ослабнуть.       Миккель закатил глаза и вытащил из-под рубашки медальон, переливающийся изнутри огнём. Николай осмотрел Аскетилла и Седачева и увидел у них такие же.       — Благодаря этому они точно воспримут нас за своих, — заявил Миккель. — Так что хватит трусить!       — Ты меня трусом назвал? — грозно поинтересовался Антон.       — А что, если и так?       — Посмотрим, как ты ответишь на это!       Антон приложил ладони к земле, и началось лёгкое землетрясение. Его эпицентр пришёлся на то место, где стоял Миккель, и Огненный волк упал, рассыпая возле себя искры.       — Щенок! — сплюнул он и ринулся на Седачева.       Аскетилл отпрыгнул в сторону и рявкнул:       — Успокойтесь, идиоты!       Гиены тем временем начали кружить вокруг дерева, то и дело поглядывая наверх. Николай проследил за их взглядами и понял, что они все время смотрят на Тимофея.       Источник огня.       Николай заставил себя сдвинуться с места, подошёл и прошептал:       — Прикажи им сделать что-нибудь…       В этот момент гиены посмотрели на него и сощурились. Первый сглотнул. Тимофей нервно передернул плечами.       — Как? — прошипел он, поглядывая то на элементалей, то на перепалку.       — Да попробуй и всё! Видишь другой выход? Я тоже нет! Силы неравны, ты понимаешь?!       Тимофей втянул носом воздух и на секунду прикрыл глаза. Воздух начал наэлектризовываться, и когда Зверев открыл их, то они были янтарно-желтыми, волчьими. Из пальцев выросли острые когти, на коже проступила золотая шерсть и узорчатая чешуя.       Элементали замерли и радостно завиляли хвостами, ощущая силу. Тимофей перевёл на них взгляд и тихо произнёс раздвоившимся, в этот раз сильно изменившимся голосом:       — Уведите их в чащу и вернитесь через неё к своему создателю.       Элементали кивнули.       А затем повернулись к адептам Змея и взвыли. Преследователи прекратили потасовку и в изумлении вскинули брови. Николай и Тимофей окаменели. Неужели это и правда конец?!       Нет. Без боя они не сдадутся.       Николай уже дотронулся до меча, когда гиены вновь издали протяжный вой и ринулись в чащу.       — За ними! — воскликнул Аскетилл.       Адепты Огненного Змея ринулись за элементалями, быстро скрываясь в чаще. Тимофей и Николай ещё некоторое время посидели на дубе, а затем спрыгнули на землю и бросились обратно к железной дороге.       Они встретили один патруль и направили его назад. Когда они столкнутся со вторым — лишь вопрос времени.