Close to Metal

      — Раз нам всё равно в одну сторону, может, пойдём к агентству вместе? — неожиданно для самой себя произносит Выжившая. Пускай перестрелка с гангстерами Доходяги и показала, что держать оружие в руках она всё же умеет, как-то жутковато идти ночью по улицам Бостона (особенно после всех увиденных ею ранее рейдерских и чёрт-те знает чьих ещё постов). И поскольку её новый механический знакомый явно владеет впечатляющими навыками стрельбы, в его компании путешествие до бывшего стадиона, возможно, будет куда более безопасным.       Валентайн не возражает, и они выдвигаются в путь, вполголоса, чтобы не привлекать лишнее внимание, обсуждая события в Убежище 114. Ник ещё раз благодарит женщину за спасение, а Выжившая-в-который-раз Нора интересуется их с Доходягой предысторией, да и просто радуется успешному исходу встречи с гангстерами.       — Признаться, я боялась, что придётся всё же драться с ними, — с облегчением выдыхает Нора. — А у меня уже заканчивались и патроны, и лекарства. Было бы совсем сложно…       — Да, всё вышло куда удачнее, чем я предполагал, — говорит Валентайн и, наклонив голову, впивается ей в лицо своими ярко-жёлтыми фарами, не сбавляя ходу. — Что приводит меня к очевидному вопросу… Откуда ты знаешь про карьер и Лили Джун?       — Эм… — пойманная врасплох, Нора какое-то время прикидывает, стоит ли рассказывать о сверхъестественном даре старушки Мёрфи, но решив, что сыщик-то всё равно рано или поздно узнает, вздыхает. — В моём посёлке обосновалась группа минитменов, и с ними одна… очень странная женщина. У неё есть необъяснимый дар, позволяющий под воздействием наркотиков видеть прошлое, настоящее и будущее. Знаю! — Выжившая взмахивает руками в ответ на скептический взгляд светящихся глаз. — Знаю, что звучит, как полный бред! Но это правда! Она… Она рассказала о таких вещах, которые знать обо мне никто не может в принципе… Никто из ныне живущих, по крайней мере. Она даже предсказала появление Когтя смерти. И это она отправила меня в твоё агентство, — уже более спокойно продолжила женщина. Пристальные глаза детектива стали смотреть ещё более заинтересованно, но пока что он не перебивал её своими вопросами. — Точнее, она направила меня в Даймонд-сити, и уже перед уходом я зашла к ней попрощаться, а она сидела под кайфом и ловила свои видения. И сказала мне, что никто из горожан не подскажет мне, что делать, потому что «сердца их скованы стра-ахом и сомне-ениями», — Нора чуть фыркнула, шуточно изобразив интонацию старушки. Валентайн тоже усмехнулся, слегка дёрнув уголками губ, и ситуация будто бы разрядилась. По крайней мере, адреналин после битвы с гангстерами наконец-то начал отступать, да и новый механический знакомый уже не казался таким жутким, как поначалу. В довоенное время таких человекоподобных роботов не делали, а после пробуждения Норе как-то не очень везло на встречи с синтами, нагонявшими такой страх на жителей Содружества.       Так странно. Ей казалось, что она будет долго-долго привыкать к неорганической сущности детектива, который поможет найти её сына. Пускай со всех сторон Содружества и слышались шепотки о том, что синты неотличимы от людей, но Норе, для которой единственным примером разумных роботов был верный Кодсворт и ему подобные, было сложно в это поверить. Ведь роботы и будут вести себя как роботы, даже если внешне выглядят как люди, разве нет? Пускай эти синты, судя по всему, и кровоточили, и ели-пили, и всё остальное. Но всё равно. Как можно спутать даже очень умного робота с живым человеком, у которого есть душа?..       Но по прошествии каких-то двух часов знакомства конкретно этот синт, Ник Валентайн, ощущался вовсе не как робот, а скорее как… человек в странном металлическом обличье. Было очень странно осознавать это, но, похоже, весь эффект жуткой долины испарился в тот момент, когда они взбегали по лестнице Убежища 114 и Валентайн заворчал себе под нос, мол, «кто строил это место, тренер по фитнесу?» Это было настолько искренне, настолько по-человечески, что Нора даже притормозила на секунду. Если он робот и в теории даже устать не может, с чего бы ему ворчать на лестницы подобно обычному человеку?.. Но было что-то в той фразе такое, что успокоило Нору и приглушило беспокойство по поводу синтетичности нового знакомого. В памяти всплыло неясное воспоминание о старой сказке, где некий жуткий волшебник спокойно ел оладьи, и потому все вокруг решились подойти поближе, ведь тот, кто ест оладьи, не может быть таким уж опасным… что-то вроде того.* Вот и здесь, видимо, нечто похожее получилось.       Из недолгих размышлений её мягко выдёргивает голос, полный любопытства и ехидцы:       — Так раз в Даймонд-сити все такие пугливые и молчаливые, почему же ты всё-таки пришла в него? — спрашивает детектив, желая всё-таки услышать продолжение истории.       — Ну, потому что после этого матушка Мёрфи сказала, что где-то в городе, среди тёмных закоулков будет сиять яркое сердце, которое и приведёт меня к сыну, — с улыбкой заканчивает Нора, уже по улыбке детектива видя, что тот прекрасно понял, о чём речь.       — Ну да! Знаешь, мне не раз говорили, что вывески "Сыскное агентство Валентайна" выглядят отвратительно. Ну и пускай, — пожимает плечами Ник с негромким смешком. — Они ж не для красоты, а для дела.       — И, как видишь, прекрасно выполняют своё предназначение, — кивает Нора.       — Это да. Что ж, полагаю, про карьер тебе тоже мама Мёрфи рассказала? — возвращается к изначальному вопросу Валентайн, и Нора кивает ещё раз. Почему-то ей немного неловко рассказывать, что после просьбы секретарши разыскать детектива Нора вообще-то струсила и вернулась на одну ночь в Сэнкчуари – ведь если даже бывалого детектива схватили, то что она-то может сделать, не набив пока руку в стрельбе, не научившись передвигаться бесшумно? Ей стыдно рассказывать Нику, что на следующее утро она принесла старушке-провидице винт и попросила помощи у её Дара. Стыдно рассказывать, потому что после видения матушку Мёрфи скрутило так, что Нора испугалась, что чуть не убила пожилую женщину принесённым наркотиком. Но после рассказанного пророчества Выжившая поняла, что выберется из передряги вполне себе живой и даже с детективом под ручку, и потому уже без страха выдвинулась в Бостон-Коммон. Впрочем, память услужливо подсказывает ей, что и первая часть пророчества оказалась слишком уж точна, поэтому Нора с улыбкой отвечает детективу:       — Да, вроде того, хотя в подробности матушка не вдавалась. Просто сказала, что надо произнести это в нужный момент, да и всё. Но знаешь, Ник, она и про тебя говорила сначала, — на этой фразе синт вновь крайне заинтересованно смотрит на неё, мерцая глазами из-под шляпы. — Про то, что я найду тебя, но ты окажешься совсем не таким, кого я думаю увидеть. И ведь это тоже оказалось правдой – без обид, но я совсем не ожидала встретить, эээ, синта.       Улыбка Ника немного меняется после этих слов, но он скорее слегка озадачен, нежели обижен.       — Мне казалось, Элли направила тебя на мои поиски? Как можно пойти искать кого-то, не зная хотя бы, как он выглядит?       — Да что ты? — улыбка Норы тоже меняется, становясь более открытой и слегка ехидной. — Может, дело в том, что Элли описала тебя фразой «узнать его нетрудно, вечно носит одну и ту же старую шляпу и плащ»? Вместо того чтобы… ну, не знаю даже. Сказать, что…       — …что у меня фонари вместо глаз и шестерёнки наружу? — заканчивает вместо неё Валентайн и неожиданно усмехается – так добродушно, что полностью отпадает всякая неловкость. — Ну да. Элли чудесная секретарша, но иногда и ей случается упускать из виду важные детали.       — Она очень переживала за тебя, знаешь ли, — непонятно зачем оправдывает девушку Выжившая, чувствуя, что эти двое и впрямь заботятся друг о друге. — Если я правильно понимаю, мы почти пришли? Пойдём сразу обрадуем её твоим возвращением.       — Нашим возвращением, — поправляет Нору детектив, и его покоцанные временем искусственные губы изгибаются во вполне себе живой улыбке человека, идущего домой после рабочего дня. — Здесь и впрямь недалеко осталось. А там уже и про твоё необычное дело поговорим, расскажешь всё, что знаешь, и подумаем, что можно сделать. Кстати, надо бы и к родителям Дарлы наведаться, сообщить им о том, что дочурку их никто не похищал…       Валентайн продолжает говорить о сыскном деле, даже когда они заходят в город, кивнув по пути страже, и почему-то Норе кажется, что безумные события сегодняшнего дня стали началом удивительной дружбы в таком жестоком, но всё ещё живом мире будущего. * «— Дайте мне чем-нибудь подкрепиться, — сказал Волшебник. — Мои нервы вот-вот сдадут. Муми-мама тотчас выбежала вперед с оладьями и вареньем и дала ему большую тарелку. Пока Волшебник ел, все набрались духу и подошли поближе. Кто ест оладьи с вареньем, тот не может быть таким уж страшно опасным. С таким можно говорить.» (с) Туве Янссон, «Шляпа волшебника»