Alma mater

Занятие со вторым курсом прошло чуть лучше, и Вирен даже столкнулся с парой неплохих фехтовальщиков — хотя все они, конечно, были любителями. Но не заметил он в них такой неуверенности, как в сокурсниках Белки и Тэла. Отпустив учеников, Вирен остался в тренировочном зале, разгоряченный, соскучившийся по драке — Ян ему никогда не поддавался, бился по-настоящему. Вообще-то Вирен предпочитал заниматься на улице, чтобы можно было почувствовать ногами землю, ее неровности, не привыкать к ровному блестящему полу, где ничто не выбьет тебя из равновесия, кроме собственной неловкости. Но за окнами мело, поднялся сильный снег, нечто угрожающе завывало. Поежившись, Вирен решил даже не выглядывать. Сражаясь с невидимым противником, Вирен кружил по полу, расчерченному на четкие квадраты. Воображал себе врага; фантазия его всегда выручала, с детства она легко вспыхивала и достраивала реальность, как ему было нужно. Влад всегда говорил, что он мог бы стать неплохим магом: большинство так воображало заклинания, заглядывало на изнанку мира. Главное — вера в себя. Но Вирен предпочитал верный меч, поющий, свободный — теперь его не ограничивало чужое неумение. Сегодня он придумал себе не демона, похожего на его отражение, а неведомое чудовище, как то, что они встретили в коридоре. Много вертелся, отскакивая, чтобы не попасть под невидимые когти, бил понизу; думал — нужно залезть за спину, только если оно не может атаковать хвостом… Хлестал по бокам, представляя, что обжигает поджарое темное тело, покрытое короткой гладкой шерстью — почему-то в его представлении существо было похоже на адскую гончую. Увлекшись, Вирен запоздало услышал скрип открывающейся двери. Но это заглянул Тэл, который был вовсе не похож на демона, только выбравшегося из сильной метели — его окружало нечто прозрачное, накрывшее его, как человеческий плащ-дождевик. Видно, заклинание одновременно грело его и расплавляло, отталкивая, снежинки, летевшие на него, — пахнуло теплом, летним, приятным. — Ты еще не устал саблей размахивать весь день? — удивился Тэл, поглядывая на тренирующегося Вирена. — Вот тебе не сидится… — Я, может, загорелся учителем года стать, а ты мне тут мешаешь, — фыркнул он, останавливаясь. — Ишибел сказала, ты хотел меня видеть, — слегка недовольно сказал Тэл. Он, как и все аристократы, не любил, когда ему приказывали: Вирен видел таких на официальных встречах или балах, куда его таскали вместе с Гвардией не так часто, но каждая из таких встреч была в чем-то запоминающейся. В основном — небольшими скандалами и неохотными политическими соглашениями. Было непривычно слышать, как Белку называют полным именем, потому что в семье и среди друзей плотно закрепилось милое прозвище, но Вирену показалось, будто Тэл отозвался о ней и вполовину не так сердито, как мог бы. Похоже, начинали привыкать друг к другу. Он улыбнулся, Тэл, напротив, нахмурился. Ему не хотелось быть мальчишкой на побегушках, но любопытство не оставило ему выбора. — Знаешь же про вечер, который сегодня студенты устраивают? Там будет Наира с твоего курса, она меня позвала… — Вирен выдержал паузу, но Тэл все молчал, как будто не догадывался, к чему все идет, — но он был вовсе не настолько непонятливым! — Мне нужно, чтобы ты пошел со мной, — попросил Вирен; ему было вообще не трудно, если уж это так важно. — Потому что половина Академии считает, что у нас что-то есть? — иронично переспросил Тэл. — Зато они не догадываются, что мы расследуем убийство, — легкомысленно напомнил Вирен. — Нет, потому что ты знаешь этих демонов. Белку я взять не могу, сам понимаешь. Она маленькая еще… — Тэл красноречиво усмехнулся, но никак не прокомментировал. — А тебе я могу доверять. Тэла, казалось, позабавили его слова, слишком наивные, открытые. Нет, в Академии тоже было место дружбе, Белка вот сошлась с какими-то милыми и совсем не заносчивыми девочками, но Тэл был родом совсем из иного мира, запутанного, того, в котором Вирену-солдату никогда не находилось места. Его родители не доверяли Высшим — слишком яркой была память о войне, когда их легионы противостояли восставшей Гвардии. Но годы шли, и напряжение немного утихало. — Как ты сам недавно говорил, ты знаешь меня всего пару дней, — заметил Тэл, подступая ближе мягко, скользяще. Следил за кончиком клинка Вирена. — Иногда этого достаточно, — самонадеянно высказал он. — Ты же все равно собирался туда идти, так помоги мне заодно. Подскажешь, кто там вообще собрался, познакомишь, наконец, с теми, кто более-менее знал Расила. Тебя это ни к чему не обязывает. — Зато тебя — обязывает, — вкрадчиво напомнил Тэл. — Тебе разве можно заключать сделки с аристократами? Тебя начальство не загрызет за сотрудничество с классовым врагом? — его голос звучал то ли насмешливо, то ли обиженно — совсем немного, где-то в глубине. Аристократы Ада привыкли смотреть сверху вниз на всех, а потом появилась Гвардия и во вспыхнувшей гражданской войне возвела на трон своего командора. В той грызне погибло много Высших, Вирену рассказывали про разграбление их пышных дворцов и про то, как перед казнью им отрезали пышные косы с золотыми и серебряными украшениями… Гвардия напилась их крови — и до сих пор некоторые чувствовали вину. — Я думал, это будет дружеская услуга, вот и все, — улыбнулся Вирен, пытаясь сгладить ситуацию; что-то его напрягало, хотя он не мог оформить эту тревогу. — Мы не обязаны враждовать из-за прошлого. Да, вполне возможно, наши родители когда-то хотели поубивать друг друга. Но Тэл, блять, революция давно закончилась… — Знаешь, я бы был не против, если б моего грохнули, — неожиданно честно заявил Тэл и пожал плечами, как будто ничего такого не произнес. Отступил. Вирен опешил и молчал, пытаясь выдумать что-нибудь адекватное. Нечто вроде: «Тебе точно не нужна профессиональная психологическая помощь, хотя это слишком прогрессивно для нашего мира?..» — Хочешь поговорить об этом? — вежливо намекнул Вирен. — Нет. Точно нет… Вирен молчал. Он не мог представить, каково это — ненавидеть свою семью. Он был благодарен Гвардии за все, начиная с того, что они его спасли и не бросили погибать. Они порой творили жестокие вещи, да, и все в Аду об этом прекрасно знали, но они заслуживали хотя бы попытку понимания. И Вирен любил их, не важно, сколько крови пролилось… Все было очень сложно. — Твой отец маг? — прищурился подозрительно Тэл. Большинство сильных магов были Высшими демонами, но Вирен знал, что он ничуть не похож на аристократского сына. — Ты что-то такое упоминал. Да и разбираешься во всем… — Меня вырастила Гвардия. Там магов полно, вот от всех понемногу нахватался. Ответ явно не устроил Тэла, но он отстал от него, медленно кивнул, как будто расслабился. — Ладно, если тебе охота влезть в неприятности — пожалуйста, — сдался Тэл. — Но в тот коридор я с тобой не пойду. Даже не упрашивай. Думаю, лазейка там осталась, проскользнуть ты сможешь, а дальше все сам. Ну, может, ему бы и понравилось, если бы Вирен немного поуламывал; всем магам было приятно слышать, какие они исключительные и как простым демонам без них не обойтись, без тысячи и одного магического ухищрения. Но Вирен спокойно кивнул. Он не переживал: с Первого круга забрал много амулетов. А вот погода за окном была настолько жуткая, что Вирен и не думал о том, чтобы добежать до дома. Возможно, он как раз дожидался, чтобы пришел какой-нибудь пряморукий маг и отвел его. Что ж, Вирен готов был признать, что иногда без колдовства никак не обойтись, если не хочешь продрогнуть и промокнуть насквозь. — Можем потренироваться, если хочешь, — подсказал Вирен, повернув клинок так, чтобы по нему скользнул свет магической люстры. Она горела ровно и спокойно — значит, изнанка утихомирилась. — Предпочитаю защищаться магией, — холодно ответил Тэл. — Ты не следил за нами с Баргаусом? Я вчера показал ему… — Он не использовал свою силу, — пожал плечами Тэл. — Если бы хоть попробовал какое-то заклинание, ты так не издевался бы над этим дуболомом. Вирен не стал спорить. Что ж, ему и правда стоило поблагодарить Баргауса за то, что он не стал прибегать к уловкам и захватывать силу на изнанке. Иначе бы Вирен невольно не начал его уважать. И сам он был не настолько глуп, чтобы не приберечь в кармане защитный амулет — у Гвардии всегда были лучшие ресурсы, Сатана не скупилась на своих лучших гончих. — Ладно, идем уже, — проворчал Тэл, оглянувшись на окно. — У тебя же еще осталось печенье? — как бы между прочим уточнил Тэл с какой-то детской смущенностью, такой непривычной для него, и Вирен широко улыбнулся, кивая.

***

Ночью Тэл заглянул к нему, осторожно постучав, как они уславливались. Вирен считал, что гордый Высший наплюет на все шпионские заморочки, но Тэл послушно стукнул именно два раза, с небольшим интервалом. Возможно, он догадывался, что Вирен встал напротив двери с револьвером, едва услышал скрип шагов по устлавшему землю снегу. Вздохнув, Вирен запустил его внутрь и быстро прикрыл дверь, пока крохотную комнату не продуло. — Это что-то важное? — спросил Тэл, указав на книги, которые лежали на столе. — Не очень, просто хотел потратить время на что-нибудь приятное. Ради интереса Тэл заглянул, быстро пробежался по страницам, но, видимо, ничего любопытного не нашел в каком-то приключенческом романе. Люди веками грезили о магии, но не подозревали, что в соседнем мире демонские дети учатся колдовству, как они себе и придумывали в историях… Тэл покачал головой и отложил книгу. Хотя демоны могли читать и говорить на любом человеческом языке, лицо у него было такое, будто он ничегошеньки не понял. И совсем не подозревал, зачем такое читать. — У тебя странные увлечения для солдата, — заметил он. — Я думал, вы все пьете и играете в карты в свободное время. Ну, по рассказам Архаона так выходило. — Все не так плохо, как ты себе воображаешь, — терпеливо поспорил Вирен. — У нас кое с кем и о поэзии поговорить можно… А другие — да, пьют и играют. Не то чтобы это было совсем плохо. Только для их собственных кошельков. Он мог бы спросить, как Тэл проводит свое свободное время, но что-то Вирену подсказывало, он уже знает ответ — вся их совместная вылазка им и была. А Тэл как будто ходил вокруг да около, не спешил напоминать, хотя время поджимало; может, было у него какое-то нехорошее предчувствие? Вирен, глядя на разбушевавшуюся стихию за окном, предпочел бы тоже посидеть дома, его несравненно пугала метель — нечто незнакомое, враждебное для жителя пустыни. Но он не хотел, чтобы глупые детские страхи испортили его важное дело. Вирен догадывался, что Тэл часто бывает на таких вечерах; он ничуть не удивился, когда его попросили туда пойти — значит, до Тэла и так дошли слухи о междусобойчике друзей Наиры. Он прекрасно знал, когда и куда идти, и Вирен решил положиться на него. С усталым вздохом Тэл поглядел на его наряд, на отцовскую куртку, старую рубашку, простые джинсы, обреченно закатил глаза. — Ты можешь выглядеть не как оборванец из человеческого мира? — Это стиль такой, — огрызнулся Вирен. — Между прочим, многие в Столице сейчас так одеваются. Это была правда: на Первом круге, откуда попасть в мир людей было проще и быстрее всего, вечно мелькали всякие послы и дипломаты, а то и просто гости из числа тех, кто обосновался в соседнем мире, решившие навестить семьи, родной город… Мир демонов привыкал к такой несуразной и неказистой одежке по сравнению с костюмами, которые демоны украшали самоцветами. Конечно, на больших балах были совсем другие правила, но и там Вирен предпочитал удобный парадный мундир… — Это ж не прием, а обычная вечеринка, — пожал плечами Вирен. — Не вижу смысла выряжаться. Да мне и не во что, — негромко добавил он. Просить у Тэла было стыдновато. — Они изучают тебя, — пояснил Тэл. — Здесь выращивают лучших Высших демонов, а учат их не только тому, как заклинать. Как быть частью… чего-то древнего и могущественного. Аристократии Ада. — Мне в целом все равно, что обо мне подумают, — успокоил Вирен. — Должен же кто-то разбавлять богатство и блеск. Идем? Вместе они пробирались по заснеженным тропинкам. Дворники разгребли их и отправились спать, когда метель разбушевалась с новой силой и засыпала кропотливо выкопанные ходы. Хмурый Тэл пояснил, что ночью работать бессмысленно: все равно завтра все наверняка стает. После таких холодных дней всегда наступали яркие и солнечные. В неровных отблесках светоча Тэл казался мрачным и сосредоточенным. Вскоре стало ясно: ему трудно удерживать заклинание на двоих. Он мог бы зачаровать себя или какой-то предмет поблизости, но Вирен тоже двигался, хотя и старался подстраиваться под шаги своего спутника. Это было не сложнее марширования, если бы не снег, в котором сам Тэл то и дело заплетался, сбиваясь. Пару раз Вирен чувствовал ледяные удары ветра, но зима не настигла их — Тэл уверенно юркнул в лаз, знакомый Вирену по прошлой ночи. Положившись на Тэла, Вирен брел за ним по опустевшему замку. Они где-то срезали, поднялись вверх по лестнице, и Вирен догадался, что путь ведет в сторону женского общежития. Все равно он подозрительно оглядывался. Тащить на вечеринку саблю было верхом глупости, но все-таки Вирен прихватил с собой револьвер и несколько острых ножей. В тенях между толстыми колоннами и за тяжелыми портьерами Вирену мерещились зловещие фигуры. На повороте Тэл немного придержал его, быстро указал вправо. Перебежав туда и выглянув из-за угла в проход, Вирен заметил фигуру демона с мечом, висевшим на поясе. Наверняка та самая охрана. Как-то странно было: неужели в твердыне магов не могли поставить стражами таких же колдунов? А может, дело было скорее в производимом эффекте — чтобы студенты не творили глупостей. Вчерашние дети, они больше испугались бы грозного демона, чем изящное сторожевое плетение. — Эти стражники — они приезжают из деревень окрестных. Долго никто не выдерживает, — снисходительно пояснил Тэл. — Вряд ли он тебе что-то полезное расскажет, дубина сельская, — презрительно добавил он, видимо, сообразив, на что Вирен нацелился, если так долго рассматривает мающегося в коридоре охранника. Сказанное им заставило Вирен немного задуматься. Конечно, не весь Третий круг состоял из Академии, здесь были обширные земли, но не такие уж плодородные, измученные постоянным колдовством и изменениями погоды. Однако, когда он смотрел на лес, казалось, что ничего больше на этом круге нет и не может быть… — Ладно, давай дальше, вроде отвернулся, — велел Тэл. Они оказались за поворотом, немного выдохнули. Вирену совсем не нравилось красться в тенях, но он не спорил. Всю жизнь считал, что врага надо встречать гордо, как герои из древних саг, лицом к лицу, однако теперь проводил время в каких-то сложных и долгих расследованиях. Да еще таких туманных! Найдя нужную дверь, Тэл пальцем начал выводить на ней знак, сигил, состоящий из вьющихся, как змеи, линий. На первый взгляд, дверь была невзрачная, как будто вела в чулан или еще какую-то каморку. Стоило Вирену сойти с места, где его оставил Тэл, он перестал ее замечать — только глухую серую стену, напротив которой стоял его друг и что-то глубокомысленно шептал. Вернувшись на место, Вирен снова увидел дверцу. Тем временем она скрипнула и отворилась, и Тэл торопливо замахал на него руками, призывая не медлить и не хлопать глазами. Заволок его в подобие прихожей. Уже здесь в нос ударили сладковатые запахи какого-то алкоголя, масляные, тяжелые. Миновав еще одни стеклянные двери, Вирен оказался в просторном круглом зале, где центр был расчищен (под танцы, магию, безумную оргию — или чем они тут чаще всего занимались), а у стен стояли диваны и кушетки, на которых сидели и лежали демоны. Кто-то разговаривал, кто-то пил, третьи притащили кальян — воздух загустел от дыма. Другие мучили большой старый граммофон в углу, пытаясь магией добиться от него какой-то мелодии. Громоздкий аппарат молчал, не поддавался. Замерев, Вирен рассматривал высокий потолок, большую люстру с подвесками, тяжелые шторы, закрывшие окна, чтобы ни лучика подсветки не выбивалось из этого убежища. «Тайная комната, блядь, отлично», — невольно подумал он и улыбнулся. Теперь Вирен даже не смел гадать, какие еще секреты может хранить замок, но, может, не все они были такими уж страшными? — Что, до тебя наконец-то дошло, что тебя поселили в каморке? — рассмеялся Тэл — язвительно, как-то неприятно. Вирен и правда пораженно рассматривал комнату, больше похожую на дворцовую залу, и сравнивал ее со своим убежищем, в котором было не развернуться. — Наверно, у них не было другого выбора, — оправдывался он. — Кто-то же должен следить за оружием и все такое… — Какой ты все-таки наивный! — подивился Тэл. — А еще гвардеец… Вирен ожидал, что Тэл тут же упорхнет куда-нибудь к знакомым, но тот оставался рядом и с азартом наблюдал за реакцией. Вне всякого сомнения, он быстро нашел бы компанию, яркий и беззаботный, готовый вписаться в любую глупость, и его появление вызвало вспышку заметного оживления — вот только оно поугасло, когда рядом с Тэлом заметили Вирена. Учителя. Вряд ли другие преподаватели когда-либо заглядывали сюда — да и зачем бы им это? Они потерялись в пыльных книгах и магических формулах, в жажде силы. Может, потому они и позволяли ученикам веселиться, зная, что скоро те же серые будни поглотят и их? Настоящие маги падали в искусство с головой, — а остальные… что ж, до остальных никому не было дела, пусть себе развлекают гостей на приемах дешевыми фокусами, да и только. Но, стоило ученикам понять, что он явился не портить веселье, как о Вирене быстро забыли и разговоры пошли своим чередом. Или они очень хотели, чтобы он так думал… Протиснувшись мимо них к напиткам, с Тэлом игриво поздоровалась одна демоница, хвост ее так и вился. Граммофон издал скрежещущий звук, выплюнул пару обгрызенных нот, но тут же музыка потекла стройнее. В нетерпении следившие за процессом демоны ликующе заорали и принялись чокаться стаканами и бокалами; раздался стеклянный звон, кто-то спьяну выронил, но тут же вздернул осколки в воздух с помощью магии и собрал их парой пассов. Увы, пролитый напиток остался на ковре. — Ну, как тебе? — заговорщически шепнул Тэл. Он ненадолго отлучился, чтобы перехватить свою долю выпивки. Решил не мелочиться и возник рядом сразу с бутылкой — кажется, вино с Восьмого круга. — Все-таки пространственная магия, — кивнул Вирен, отвлекшись от демонов на окружение. Когда он смотрел в углы, голова немного кружилась, а по рогам проходила щекотка. — Учителя бы быстро заметили такие колебания на изнанке. — Если делать тонко и аккуратно — нет. Старая работа, ей лет много; в плетение мира вжилась. Тэл уже перестал удивляться его познаниям. А маги часто прятались в такие карманы, когда чувствовали, что за ними идет Гвардия, и Вирен несколько раз видел, как распадается, идя по швам, кусок пространства. Обычно никто этого не переживал. Находили только ошметки. — Не пей что попало, — инструктировал Тэл. — Могут попробовать подшутить, мозгов хватит. Еще наглотаешься чего-нибудь… — В смысле? — уточнил Вирен. — Ну, зелье какое-нибудь подмешают. Самое невинное — проходишь недельку с кроличьими ушами, — ухмыльнулся Тэл, как будто был свидетелем, а то и сам колдовал. — А уж худшее я представлять не буду. Хотя никто всерьез не напал бы на препода, я думаю. Но все-таки смотри внимательно, что тебе предлагают. — Ага, учителей тут не трогают, только учеников рвут на части, это успокаивает, — закатил глаза Вирен. Он наконец-то различил среди гостей Наиру. На ней было короткое блестящее платьице, такое открытое, что Вирен предпочел бы сначала завернуть ее в штору, а потом говорить. А то их могли… неправильно понять. Но, вздохнув, он направился прямо к смеющейся демонице, которая мило отмахивалась от какого-то опьяневшего старшекурсника, что делал ей явно неприличные предложения. Вирен вполне мог бы сыграть в отважного рыцаря, но по тому, как Наира непринужденно держалась и двигалась, он быстро понял, что она все полностью контролирует. Невольно вспомнил, как она умело взмахивала мечом на тренировке. Похоже, эта девушка вообще не нуждалась в спасителях. — Вирен! — воскликнула она, радостно переметнулась к нему — прошлый собеседник ей наскучил. Тот глянул обиженно, даже враждебно, но потом медленно сообразил, кто перед ним, и поспешил убраться. Видимо, ссориться с преподавателем, который может ненароком отделать его на занятии, не хотелось. — Очень у вас тут… мило, — выдавил Вирен, еще чувствующий какую-то неловкость. Ему странно было, не мог он влиться в толпу веселых демонов. Те уже бросились танцевать, дергаясь под взвизгивающую музыку, льющуюся из граммофона. Доносились крики, хохот. Да, они были по большей части его ровесниками, но слишком многое их разделяло: дикая магия, что пела в каждом из них, вольная и непокорная, гвардейская служба, сдавившая Вирена, заставившая слишком рано повзрослеть… или хотя бы то, что большинство видело в нем демона с той стороны баррикад, учителя, а не собутыльника. Но Наиру это не волновало. Она бережно схватила его за руку, а Вирен почувствовал себя ребенком, которого куда-то потащили. Но демоница присела на ближайшую мягкую кушетку, изящно закинула ногу на ногу, что в ее наряде было довольно опасным маневром, и стала медленно расспрашивать Вирена — о Столице, о том, что творится при дворе, обо всякой повседневной ерунде. Сочувственно поглядев на нее, Вирен подумал, что Наира скучает по дому, вот уже несколько месяцев оторванная от привычных приемов и балов, где она могла блистать, от большинства друзей и подруг… Она была одинока, просто одинока. Как, наверно, и другие, явившиеся в эту спрятанную комнату. И он покорно рассказывал ей все, что знал, хотя редко выбирался в свет. Иногда приходилось. Его родители были не последними… людьми в Аду. — А еще там приехала новая опера с Второго круга, — увлекшись, болтал Вирен. Вспоминал, как их ставили охранять театр: мало ли, что может случиться! В итоге музыку и завывания солистки он слушал снаружи. — Там было что-то про гражданскую войну. Хотя мне показалось, что Сатана не очень довольна… — Что-то оппозиционное? — живо заинтересовалась Наира. — Да нет, она сказала, что слишком много внимания ей уделили. А она не одна все это совершала… — А ты откуда знаешь, что она говорила? — насторожилась Наира. — Ну, так я там рядом стоял, охранял… выход, — стушевался Вирен. Похоже, он тоже очень скучал по дому. — Извини, я отойду тут? — вежливо спросил он у умиротворенно улыбавшейся Наиры. — Конечно, — взмахнула рукой она, — веселись! Вирен рухнул в какое-то безумие, пытаясь отыскать Тэла. Маги жили, касаясь энергии, изнанки мира, постоянно на грани. Поэтому большинство из них любило веселые развлечения и что-то, что тревожило нервы, заставляло рисковать. Все-таки, если ты один из тех, кто может повернуть вселенную вспять, мало что может удивить — и все они упрямо искали, рвались до новых ощущений. Медленно проходя вглубь, Вирен никак не мог забыть о своем гвардейском долге и с сожалением оглядывал некоторых ребят, которые уже лежали на сваленных на полу мягких тканях, глядя в никуда. — Скажи мне, что ты не ширяешься хотя бы, — прошипел Вирен, покосившись на немного безучастного Тэла, которого отловил у окна. Тот уже много раз это видел — и его совсем не впечатляло. А может — потому что он уже принял что-то, о чем Вирен не хотел задумываться. — Я знаю меру, — заявил он, презрительно изогнув губы. Вирен тяжко вздохнул. Ага, все так говорили… Стоило потерять бдительность, как Тэл тут же попытался его напоить, вручая бокал с коктейлем, который оказался у него прямо как по волшебству. — Нет, перестань, я не хочу завтра вести урок с бодуна, — сердито шипел Вирен, отпихивая от себя повеселевшего Тэла. — Я должен быть хорошим учителем… — Да ладно, вон там половина третьего курса уже валяется, — невразумительно указал он, — никто и не заметит, они сами будут не лучше. С сомнением Вирен все же принял у него бокал, переливавшийся какими-то блестками. Не стал бы Тэл сначала предупреждать его о шутках с зельями, а потом сам это проворачивать? Но все-таки Вирен решил довериться ему. Глотнул — горячая жидкость обожгла горло. Перед глазами как будто искры брызнули. — Что это? — прохрипел Вирен, слепо отдавая Тэлу бокал. — Не знаю, — беззаботно отозвался он. — Но я тоже попробовал, и я, как видишь, живой, так что ничего страшного. Больше пить Вирен не стал, хотелось сохранить свежую голову. Он пристал к Тэлу, чтобы тот познакомил его с соседом Расила, а друг был в таком состоянии, что согласился бы на что угодно. Вирен надеялся, что в глазах у Тэла не настолько расплывается и он верно указал на того, кого он назвал Шахсином — на взлохмаченного брюнета, который оказался возле демона, разливавшего этот самый магической коктейль всем желающим. Вздохнув, Вирен осторожно протолкался через толпу, не слушая негромких возмущений. Как только Шахсин отошел с бокалом, Вирен осторожно оттеснил его в угол. Постарался, чтобы путей для отступления не осталось, скользнул, и маг не успел даже понять, как оказался даже чуть за портьерой. Взгляд у него немного плыл, и Вирену пришлось дважды представиться, прежде чем демон понял, кто перед ним. Это было ему на руку: вряд ли Шахсин что-то запомнит из этой ночи. Возможность для допроса Вирен выбрал самую лучшую. — Я девушку Расила ищу, ты не знаешь, где она? — сходу начал допытываться Вирен, наседая. — Он же к ней в тот день шел? Главное — говорить уверенно, как будто все знаешь. Шахсин кивал послушным болванчиком, но Вирен не понимал, то ли он подчистую со всем соглашается, то ли толком не осознает, чего от него хотят. — Да-а, Гисна, — протянул он понимающе. — Охуенная девчонка. А Расил дурак. Все пялится на нее, как баран, как… — Шахсин захлебнулся пьяным смехом. Похоже, он забыл, что его сосед мертв. Вирен тихо вздохнул. — Это еще почему баран? — строго уточнил он. — Да потому что не любит она его! — со знанием дела выдал Шахсин. — Она помолвлена, это все слышали, а Расил думал, что у них там настоящая любовь… Но у нее такая любовь была с половиной старшекурсников. Тьфу, блядь… — То есть она с кем-то крутила, кроме Расила? — чутко переспросил Вирен. Слишком часто здесь упоминались ученики старших курсов — уже почти взрослые маги, если считать по упрощенной академической системе. Кто-то из них мог быть достаточно искусен, чтобы сотворить такое жуткое заклинание. — Был у нее один… Рог сколотый, не знаю, как звать… — чудом не отвлекшись, сказал Шахсин. — Он с четвертого. Крутой такой… — он безнадежно махнул рукой. — Тут его нет? — цепко переспросил Вирен. — Не-ет, куда там. Мы все ему детишками кажемся. Больше ничего Шахсин не сказал, а удерживать его было не слишком-то интересно. Отпустив пьяного демона с миром, Вирен немного задержался тут, в укромном уголке. У него появились имя и особая примета, он почтил вниманием пригласившую его Наиру, и оставаться было незачем, потому что Вирен и вправду не собирался напиваться до потери памяти. Он оглянулся, отыскал взглядом Тэла, скрывшегося за спинами… Но тот и сам был взрослым демоном. Справится как-нибудь. Вирен незаметно выскользнул из комнаты. Опьянение так и не захватило его всего, стискивая мягкими лапами, а осталось брезжить где-то на краю сознания, заглушая тревогу и страх от воспоминаний о теневом звере. Вирен уже прикинул, как далеко они от того самого перехода. Он зажег один из гвардейских амулетов, чтобы пройти сквозь мощные заградительные заклинания. И правда — дорога от женского общежития была прямая, близкая и удобная. Он прокрался к коридору, замедлил шаг. В этот раз Вирен подготовился, нашел у себя несколько полезных амулетов, чтобы идти по следу. Как и обещал Тэл, их лаз еще не закрылся, не зарубцевался в изнаночном плетении, так что на место преступления он попал легко. Не обманул, значит. Хотя мог ли он винить Тэла за какие-то свои подозрения? Это его внезапно рассердили все те Высшие, что собрались в укромном уголке — и… что? Просто прожигали бессмертную жизнь, даже не думая о том, чтобы заняться чем-нибудь полезным? Тратили время впустую? Вирену, привыкшему в Роте к постоянному труду, ему, которого, как младшего, «сына полка», часто посылали где-то пособить, все это было так чуждо, что он как будто нарочно сбежал. Даже если бы не нужно было проверить коридор. Вирен помнил, у какой стены была иллюзия, подошел. Главное — уверенность. Он сосредоточился на мысли об узком коридоре, зажмурился… Но пальцы все равно наткнулись на твердую шершавую стену. Вирен обиженно уставился на преграду, попробовал снова, а потом, озаренный догадкой, вытащил амулет, который обнаруживал магию. Но никакой иллюзии на стене не было и в помине, и Вирен, озадаченно поглядев, запустил руку в волосы и отступил подальше. Кинувшись к стене, он торопливо обшаривал ее. Наконец, возликовав, наткнулся на неровный шов, где смыкался камень. Посреди стены его быть не должно, но он появился, и теперь Вирен отчетливо понимал, что произошло. Кто-то достроил стену, пока его не было. Замкнул ход, оборвав все следы. Вирен шатался по переходу, не заботясь, если чудовище появится, но оно все не приходило. Он со злости пнул стену, выругался сквозь зубы. Была тварь или нет, или это тоже чрезвычайно талантливая иллюзия, уже неважно. Его неведомый противник не сидел сложа руки, а вырвал у него из-под носа важную зацепку. Теперь уже поздно. Его провели, как ребенка, отпугнув грозным видением. Вирен со стыдом представил, как описывает это все кому-то из Роты по магической связи. Нужно было не тратить время на бесполезного Тиферета, а явиться сюда днем. Или утром — сразу же, как Вирен задумался, а было ли чудовище. Досада ярко пылала, он не мог думать ни о чем, кроме этой неудачи. Куда вел этот ход? Он никогда не узнает, разве что, Вирен окончательно обнаглеет и разломает стену. Но он знал, что никто не позволит ему так хозяйничать… Он нашел последнее, что у него оставалось. Амулет, который иногда применяли во время выслеживания: нужно было вообразить демона, которого объявили в розыск, если уже однажды его встречал. На самом деле многие подсознательно считывали ауру, и… Амулет остался пустым, мертвым, ни искорки в нем не загорелось. Зверя не существовало — ну, или гвардейская магия не могла его обнаружить. Разочарованный до глубины души, Вирен поплелся обратно. Не отважился снова последовать тем путем, каким они сюда попали с Белкой и Тэлом, а предпочел вернуться на вечеринку Наиры. Вот теперь он всерьез задумывался о том, чтобы напиться до бессознательности… Но он не дошел, споткнулся у ближайшей с тайной комнатой лестницы, заметив сидящего на ступеньках демона. Фигура привалилась так неловко и болезненно, что у Вирена неприятно завертелась мысль, что это мертвец. Однако демон пошевелился и открыл сияющие сине-зеленые глаза. — Ты что тут делаешь? — вздохнул Вирен, узнав Тэла. Он сидел на широких ступеньках, понурив голову, подтянув коленки к груди, и вид у него был сильно расстроенный, словно Тэл уже успел с кем-то поругаться. Может, так и было. На пьяных вечеринках часто вспыхивали ссоры. Остановившись рядом с ним, Вирен подозрительно принюхался, но уловил только запах хорошего крепкого алкоголя — совсем не такого, как наливали в его любимых барах и кабаках в Столице. Золотая молодежь, чтоб их… В темноте Вирен различил, что между Тэлом и стеной поблескивает горлышко открытой бутылки. — Эй, ты чего тут сидишь? — позвал Вирен. — Тебе плохо? Что-то случилось? — Подумал, тебя проводить надо, а то сдохнешь в сугробе, — чуть погодя, ответил Тэл. Видно, слова давались ему с трудом, но он очень старался говорить четко и связно. — А еще решил, тебе может понадобиться помощь, если за тобой какая-нибудь херня погонится, как в прошлый раз. — Не было никакой херни, — с легким сердцем признался Вирен. — Нас обдурили… ну, как я и боялся! Ты же тоже обратил внимание, что никто за нами не гнался? Ни звуков, ничего такого… Мы сами все выдумали. Вирен пригляделся к Тэлу и по тому, как тот сжался, подумал, что он, наверно, совсем озяб. Метель так и не улеглась, а холодные камни, на которых сидел Тэл, промораживали насквозь. Вдруг, сам того не желая, Вирен увидел на его руке странные отметины. Как будто показалось… Но нет — это были застаревшие шрамы, бледные в свете полной луны. Вирен много раз видел боевые раны на товарищах, знал, как выглядят ожоги, — на своей шкуре выяснил. Однако здесь было другое. Обычно Тэл не закатывал рукава форменной рубашки, но сейчас был растрепан и пьян. — Почему ты говорил, что желал бы смерти своему отцу? — негромко спросил Вирен. Тэл, казалось, совсем засыпал, но смог что-то невразумительно бормотнуть в ответ. Преодолев всякую вежливость, Вирен встряхнул его за плечо: нельзя было допустить, чтобы Тэл тут закоченел! Тем более, когда в замке всякая хрень творится. — Твои умерли? — тускло спросил Тэл, вспомнив, о чем они говорили. — Или Гвардия тебя забрала, потому что?.. — Да, умерли, — просто сказал Вирен. — Меня могли отправить в приют… Там, я думаю, не так плохо, — решил он, — но я не представляю, кем бы стал. Поэтому я называю родителями гвардейцев, они очень стараются… — Повезло тебе, — немногословно буркнул Тэл и отвернулся в стене, прижался лбом — нет, слабо стукнулся рогами, как будто старался выгнать из головы вязкое опьянение или неприятные, тревожные мысли. — Ты ненавидишь его за то, что он хочет сделать из тебя то, чем ты быть не хочешь? — уточнил Вирен. — Какого-то великого мага… — Нет, он просто уебок. Я знаю, кто я такой, я не против быть губернаторским сыном и купаться в золоте, понимаешь, — иронично покосился он на Вирена. — Но мой папаша хочет сделать вид, что он заботится обо мне. По правилам все делает. Вот и в Академию меня отослал, потому что так поколениями делали. Но правда в том, что я ему не нужен и никогда не был, — в сердцах выговорил Тэл. — Он не представляет, что такое забота о ком-то. Он просто… привык, чтобы все было по порядку. А если нет… Ладно, извини, ты пришел сюда не херню всякую выслушивать. — Я думаю, если выговориться, станет легче, — серьезно поспорил Вирен. — И ты хочешь вылететь отсюда только отцу назло? — Ну, — хмыкнул Тэл, — я понял, что в нарушении правил есть нечто прекрасное. И не собираюсь останавливаться. Вирен вздохнул. Отобрал у него бутылку, сам приложился, дергаясь от ощущения холодного вина, стекающего в горло. Он после такой глупой неудачи тоже чувствовал себя разбитым ничтожеством. Так что они с Тэлом сидели в понимающем, хрупком молчании, пока не загорелся рассвет, и тогда Вирен подумал, что он и правда мог бы подружиться с этим наглым Высшим.