Дьявол

Доктор Сатико Кусама старалась быть вежливой. Такемура, в свою очередь, — нет. Для него это была очередная копия Хеллмана, разве что только еще более бездушная. Возможно, чуть менее высокомерная. Она пыталась посвятить его в те технические подробности, которые, скорее всего, волновали Ханако. Но для него не имевшие никакого значения. — Как она умерла? — Такемура прервал на середине увлеченный монолог Кусамы об особенностях искусственных нейронных связей. Та в ответ поджала губы, но с готовностью ответила: — После успешной операции по разделению мы записали энграмму на новый носитель, и с его помощью интегрировали ее в головной мозг. Однако ответа не последовало. Нейроны оставались инертны к стимуляции. Если говорить простым языком — головной мозг был мертв. Конечно, нам еще только предстоит узнать истинные причины, но у уже меня есть предположение, основанное на некоторых косвенных признаках. Вероятнее всего дело в том, что мозг человека, как органическая ткань, не совершенен, поэтому имеет определенный лимит, скажем так, «записи» и «перезаписи»… Такемура раздраженно покачал головой, снова прервав сухой монолог из фактов. — То есть, вы убили ее? В этот раз Кусама откровенно поморщилась, хотя почти сразу же попыталась придать лицу все то же доброжелательно выражение. — Звучит как обвинение, Такемура-сан. И весьма несправедливое. Мы не спасли ее тело, это так, но зато сохранили сознание, личность. Это ценнее, чем физическая оболочка. Ви действительно была мертва. Такемура по странному упрямству отказывался принимать этот факт. Даже после того, как несколько часов назад он увидел ее мертвое тело. Даже сейчас, когда эта бездушная женщина говорила об этом ему прямо в лицо. Это не могло быть правдой. Ви не могла умереть. Повисшая пауза становилась все более долгой и неловкой. Особенно для доктора. Она чуть наклонилась вперед, осторожно взглянув ему в глаза. — Такемура-сан, я понимаю, насколько она была вам дорога и насколько вы были близки… Горо резко встал со стула, заставив Кусаму отшатнуться. Все воспоминания Ви, все, что было между ними — было тщательно препарировано этой холодной змеей. Абсолютно все. Ради чего? Чтобы потом просто убить ее? Такемура заметил, как Кусама вжалась в кресло. Очевидно, она хотела расположить его к себе, но явно выбрала не ту тактику. Еще пара фраз, и ей стоило бы беспокоиться уже за свое здоровье. — Осторожнее со словами, доктор. Предлагаю перейти к самой сути прежде, чем я сделаю что-то, о чем пожалею. — Конечно, — Кусама в ответ нервно кивнула и изобразила подобие улыбки, когда Горо сел обратно в кресло. — Субъект… — Ви, — все также раздраженно бросил Такемура. — Ее зовут Ви. — Да, Такемура-сан, конечно. Госпожа Ви не смогла подписать контракт на хранение своей энграммы, пока была человеком. Однако он все еще необходим в силу юридических и этических причин. Микоши — не тюрьма, и мы не можем держать ее здесь, не имея письменно-цифрового согласия. Вероятно, мы создадим юридический прецедент, наделяя энграмму правами человека, однако… Такемура снова прервал ее небрежным жестом руки. — Я хочу взглянуть на контракт. — Конечно, — Кусама снова кивнула, мгновенно переслав ему копию по внутренней сети. Несколько долгих минут Такемура изучал его, размышляя о том, как незаметно стал доверенным лицом Ви. У нее же должны быть родственники? Родители? Она не рассказывала, он не спрашивал. Такемура взглянул на Кусаму и подумал, что даже та по странной иронии теперь намного больше знала о Ви, чем он сам. Строчки контракта были для него также бессмысленны, как и слова доктора об энграммах. Мысли о Ви, как он ни старался их отогнать и спрятать в глубине сознания, завладевали им. Синева глаз и красные отблески закатного солнца. Усилием воли Горо заставил себя сосредоточиться на одном из пунктов. Собственность Арасаки. Сам он прекрасно понимал, что это значит. Но это первое, на что обратила бы внимание Ви. И даже если она смогла бы простить ему все остальное, то за это точно стала бы его ненавидеть. — Такемура-сан? — Доктор еле заметно пошевелилась. Он перевел взгляд на Кусаму, которая явно очень хотела что-то добавить. — Хочу заметить, что контракт — не самая главная наша проблема. Нестабильность энграммы может вызвать куда большие неприятности. На данный момент мне, конечно, удалось привести ее в стабильное состояние, но я опасаюсь возможного регресса. И даже дальнейшего распада личности, что крайне нежелательно. Такемура не ответил, смотря доктору прямо в глаза. Другая правда, которую ему необходимо было принять — что Ви не просто умерла. Но он до сих пор не понимал, что чувствует. С одной стороны, это ответ и в каком-то смысле успокоение на невозможную мысль о ее смерти. С другой… есть вещи и похуже смерти. Оказаться в странном пограничном состоянии, в собственности Арасаки — этого ли она заслуживала? Кусама продолжила свой монолог. — Ви — сильная личность. И действительно уникальная. Не из-за слияния с другой энграммой, но напротив, благодаря тому, что ей удалось долго сопротивляться. В самом начале, когда я поняла, с чем мне придется работать, я отказалась. Была уверена, что личность не подлежит восстановлению, слияние с другим конструктом зашло слишком далеко. Если бы не мистер Хеллман и его настойчивость… я бы никогда не взялась. Я без скромности знаю, что в Арасаке никто лучше меня не разбирается в структуре энграмм. И все же то, что у меня получилось заново ее «собрать» — невероятный успех. Во многом благодаря самой Ви. Даже после разрушительного действия конструкта она оказалась удивительно... целой, как ни странно бы это прозвучало. И я готова признать, что эта работа слишком много значит и для меня тоже, Такемура-сан. Не могу позволить ее уничтожить. И вы должны мне в этом помочь. — Должен? Вам? — Не мне, Такемура-сан. Она осторожно улыбнулась уголками губ. Но пояснять не стала. Горо подумал, что это, скорее всего, была уже куда более продуманная манипуляция. Он не верил, что Кусаму действительно могла интересовать Ви, а не вознаграждение, которое она получит за выполненную работу. Маловероятно, что это могла действительно быть маска, за которой было… сочувствие? Так или иначе — имело ли это значение? Кусама легко кашлянула, нарушая повисшую в очередной раз тишину, и продолжила: — В данный момент мы проводим симуляцию реальности для поддержания стабильности. Если сравнивать энграмму с человеком, то ей, как и человеку, нужна позитивная стимуляция. Для этого мы попытались синтезировать по ее воспоминаниям короткие разговоры с наиболее близкими ей людьми, но наши алгоритмы все еще несовершенны. И, как мне показалось, это скорее произвело негативный эффект. — Вы даже не дали ей поговорить с настоящими людьми? Не дали ему поговорить с ней. — Это было бы абсолютно нежелательно. Все, чем мы занимаемся здесь — находится под строжайшей коммерческой секретностью. Разглашение информации случайным людям несет за собой невероятное количество проблем. Поэтому так важно, что вы здесь, Такемура-сан. Думаю, что одно ваше присутствие окажет положительный эффект. — Почему же только сейчас? — Что? — Почему я здесь только сейчас. Если вы так беспокоились за стабильность энграммы, доктор. У вас было целых две недели в распоряжении. Кусама напряженно сцепила пальцы, помедлив с ответом. — Ханако, — Такемура ответил за нее, кивнув. Откинувшись на спинку своего кресла. Доктор приоткрыла рот, явно намереваясь что-то сказать, но передумала и промолчала. Ханако Арасака могла никогда и не сообщить ему о том, что произошло. Но почему же все-таки сообщила и приказала прийти сюда? Это была милость? Или наказание? И кто был больше наказан — он или Ви? Или это была глупая попытка найти двойное дно там, где его просто не может быть? Они с Ви слишком малозначимы для Арасаки. Пыль в потоке времени. А Ви — всего лишь строчка об успешном эксперименте. Такемура чувствовал бесконечную усталость и холодную злость. Эмоции, которые он не должен ощущать. Но в этот раз он не старался их заглушить, заставить их молчать. Помимо них была еще пустота. И он знал, что, заглушив злость, останется с ней наедине. — Я узнал все, что мне нужно, доктор, — произнес Горо абсолютно без эмоций. — Говорите, что мне нужно делать. Он услышал, как Кусама вздохнула с облегчением. — Мы поместим вас в симуляцию. Ничего необычного, чем-то похоже на брейнданс, но функциональность больше. Вам нужно будет аккуратно и мягко направить госпожу Ви на подписание контракта. Но самое главное: не сообщайте ей о том, что она энграмма. Боюсь, что не смогу предсказать последствия. Такемура не слушал доктора, раз за разом задавая себе вопрос — готов ли он встретиться с призраком Валери? После всего, после того как несколько часов назад видел сожжение ее тела? Соврать ей, что она еще живая и настоящая? Заставить ее согласиться на вечное заключение в тюрьме душ? Наконец, он произнес: — Покончим с этим как можно скорее.   Несколько недель назад Такемура проследил за уходящей прокси Ханако, внимательно осмотрел коридор на признаки чужого присутствия. Никого не было. И Ви тоже. Он нашел ее этажом выше, где на лестничной площадке выходило окно на улицу. В нос ударил резкий запах табачного дыма. Пальцы Ви держали тонкую сигарету. Тлеющий кончик ярко разгорелся в темноте в то время, как она с удовольствием затянулась очередной порцией дыма. И с таким же долгим удовольствием выдохнула его. — Не знал, что ты куришь. Ви окинула его странным, быстрым взглядом и выбросила сигарету в открытое окно. Ничего не ответила. Что-то было не так. Нарастающее чувство беспокойства заставило Такемуру насторожиться. Что-то определенно изменилось, и он пытался разобраться в своих ощущениях, что же именно, но суть ускользала от него. Ви подслушала его разговор с прокси? Услышала то, что ей слышать не стоило? Все еще злилась из-за маячка? Так или иначе, не было ничего, что он не смог бы ей объяснить. — Ви, — позвал Такемура, но она все еще избегала смотреть на него. — Нам нужно поговорить. Ви небрежно пожала плечами. Прошла мимо него и спустилась вниз по лестнице. Чувство неправильности усилилось. Подобная манера вести себя была на нее не похожа. С другой стороны, она действительно впервые злилась на него. Настроившись на долгий разговор, Такемура спустился следом. — Ви?.. Он зашел обратно в комнату, в которой на первый взгляд было пусто. Услышал движение позади себя и обернулся. Ви стояла напротив: в руке пистолет, направленный ему в лицо. — Гори в аду, ‘саковский мудила. Такемура рефлекторно увернулся от выстрела в последний момент. Резким движением выбил пистолет из руки Ви, схватил ее за шею и ударил головой о стену. Несильно. Но достаточно, чтобы она потеряла сознание. Долгие годы тренировок и служба в качестве телохранителя императора давали о себе знать. Однако ни адреналин в его крови, ни злость, ни бесчувственное тело Ви в его руках не давали ответов на вопросы. Такемура убедился, что привязал Ви к стулу настолько крепко, что она едва сможет пошевелиться. Здесь тоже сказывались годы, десятилетия опыта. Перезарядил ее пистолет. Сел напротив и стал ждать. Ожидание длилось недолго. Ви очнулась, дернулась, поняла, что связана, вскинула голову и встретилась взглядом с Такемурой. Это была не она. Не ее взгляд, не ее мимика, не ее движения. Его единственное предположение подтвердилось. — Террорист. Джонни Сильверхенд в теле Ви оскалился. — Игры со связыванием, значит. Это было бы очень смешно, если бы мне только не хотелось блевануть. И ты все-таки оказался крепче, чем я думал, ублюдок. Почти перехитрил тебя. Ее голос. Но не ее интонации. — Что с ней? — Произнес Горо, перезаряжая пистолет. — С кем? С Ви? Она больше не выйдет погулять. Так что мы тут с тобой наедине, мудила. Даже интересно, — Джонни кивнул на пистолет. — Вынесешь ей мозги, чтобы уничтожить меня? Насколько ты бесчувственный мудак, а? Даже у тебя наверняка есть грань. Такемура был предельно спокоен. — Чего ты хочешь? — Не очевидно? Потрахаться с тобой напоследок, — Джонни скривился. — Подумать только, через что эта корпоратская сука меня заставила пройти. Копа я бы ей еще простил, но ты… Громкий звук удара тыльной стороной пистолета о скулу. — О, — Джонни сплюнул кровью. — Ты бы поаккуратнее. Это ведь ее лицо, знаешь ли. — Мне показалось, или ты сказал, что она больше не вернется? Такемура угрожающе встал над ним, заслоняя собой весь неяркий свет от лампы. — Именно. Скажи, будешь рассказывать другим корпоратским крысам, как трахнул Джонни, мать его, Сильверхенда? Он снова оскалился. — Если хочешь разозлить меня, то это вряд ли получится. — Нет, — фыркнул Сильверхенд. — Просто хочу убедится, что не одного меня здесь выворачивает от всего этого дерьма. Джонни раздраженно тряхнул головой. И продолжил говорить уже более серьезным тоном. — Хотел убить тебя, потому что это из-за тебя все к херам накрылось. Ви — глупая девчонка. У нее была такая дерьмовая и несчастная жизнь. Я видел, по воспоминаниям. Готов поспорить, что она такая у всех вас, корпоратских крыс. А первые воспоминания после того, как ‘сака вышвырнула ее, были самые яркие. Ни с чем несравнимый, сладкий вкус свободы. Направление было верное. И я бы ей указал дальнейший путь. Но тут появился ты, мудак ‘саковский. Такемура все же не сдержался и скривился в безграничном презрении. Не желая больше смотреть на лицо Ви, испорченное мимикой террориста, он ушел в другой конец комнаты, пытаясь принять решение. — Сидишь на цепи сам и хотел посадить на цепь и ее? Даже не знаю, что мне больше отвратительно — ты сам или твои действия. Горо еще раз неторопливо прошелся по комнате, сжимая в руке пистолет. Как хищник, загнанный в клетку. — А может она и вовсе тебя никогда не заботила. Ты просто все это время использовал ее. Ведь единственное, что тебя заботит — это сраная семейка выродков. Такемура остановился на месте, сжав пистолет. Террорист явно знал его также хорошо, как и Ви. Общие воспоминания. Что еще у них было общим? Лучше не думать об этом — одна мысль была отвратительнее другой. Сильверхенд почти попал в цель — Горо действительно был близок к тому, чтобы убить его. Он знал, что это было бы правильным и логичным решением. Непредвиденные обстоятельства. Ханако-сама, вероятно, подразумевала именно это. Даже если ему каким-то чудом удастся вернуть Ви, не будет никакой уверенности, что Сильверхенд снова не займет ее место. Возможно, в самый неожиданный момент, дожидаясь, когда можно будет ударить в спину — как он сделал это некоторое время назад. Но это же была Ви. Валери. Смятые простыни на кровати в другой комнате. Запах ее тела. Мягкость прядей черных волос, скользящих между пальцами. Казалось, что самое трудное было позади — у него получилось совершить почти невозможное. А значит, и получится восстановить справедливость, свое имя и честь. Горо не сомневался в этом. Все было почти решено. Арасака всегда вознаграждала своих преданных слуг. А Ханако-сама — великодушная госпожа. Встав на ее сторону, Ви получила бы необходимое лечение — в этом Горо также не сомневался. Ви получила бы право на... жизнь. Сам же он мог дать ей свое покровительство. Научить верному пути. Не растрачивать свой талант. Быть с ней рядом. Это был простой и хороший план. Если бы не террорист в ее голове. Может ли он еще раз позволить себе слабость? Тяжелое дыхание и скрип стула со стороны Ви… террориста вывели Такемуру из задумчивости. Сильверхенд делал отчаянные попытки освободиться. — Как же я, блять, жалею, что не удалось пристрелить тебя, — в тоне Сильверхенда явно ощущалось раздражение. Похоже, что Такемура, не реагирующий на слова, бесил его еще больше. — После этого у нее бы просто не осталось выбора, как принять мою точку зрения. Такемура замер, осмысливая услышанное. — Она все еще здесь. Это был не вопрос, утверждение. Джонни закатил глаза. — Ну хорошо, мудень, ты меня подловил. Что дальше? Будешь ждать, пока я уступлю место и покорно буду смотреть на ваш тошнотворный взрыв гормонов дальше? Хера с два тебе. Такемура его не слушал. Внезапная мысль захватила его. Он нашел куртку Ви и вытряхнул содержимое карманов на стол. Нашел те таблетки в дешевой синей упаковке. Положил пистолет на стол, сжал одну из таблеток в руке и решительно посмотрел на террориста. Тот взглянул сначала на Такемуру, потом перевел взгляд на его руку. — Да ты издеваешься. Нет, нет, нет, иди нахрен! Лучше уж пристрели меня! Такемура старался не наставить лишних синяков на теле Ви, но осуществить задуманное без этого было очень сложно. Сильверхенд в процессе укусил до скрежета имплант руки Горо, но в итоге у него получилось заставить его проглотить таблетку. Взгляд синих глаз прожигал ненавистью насквозь. Но препарат был действенным — через короткое время Джонни Сильверхенд ушел в небытие. А Такемуре снова оставалось ждать. Ви очнулась через несколько невероятно долгих минут. — Горо… Она выдохнула и запрокинула голову — стараясь остановить кровотечение из носа. Но кровь все равно двумя быстрыми дорожками потекла по ее лицу — на шею, капая на одежду. Такемура, раньше уже видевший этот побочный эффект от таблеток, удивился его интенсивности в этот раз. Он едва успел отвязать Ви, как она согнулась пополам, кашляя кровью на пол. — Прости меня… За приступами кашля ее прерывистый голос почти не было слышно. — Не трать силы, — мягко произнес Горо. Он поднял ее на руки и отнес на кровать. Глядя на бьющееся в ознобе тело, он напряженно думал, как еще мог бы помочь. Решения не было. — Если бы он… если бы я… Горо сел рядом, мягко провел рукой по волосам Ви, ее лицу. Положил руку на горячее плечо, словно бы его прикосновение могло прекратить ее страдания. — То после… застрелилась сама… нашла бы… способ… — Все уже в прошлом, Ви, — он взял лежавшее рядом полотенце и начал вытирать кровь с ее лица. Ее наконец перестало трясти. Она слабо улыбнулась. — Не думаю, что… в таком состоянии… от меня будет польза. — Ты еще жива, — Горо убрал прядь с ее лица. — Этого достаточно. Но, думаю, мне стоит отвезти тебя к Виктору. Она слабо помотала головой. — Все… в порядке. Нужно только отдохнуть. Немного. — Ви… — Только не уходи, пожалуйста. Горо вместо ответа снова прикоснулся к ней, и Ви прижалась щекой к его ладони. Теперь он наконец понимал, насколько мало времени у нее осталось. И понимал, что ему необходимо заслужить доверие дочери Сабуро-сама не только ради восстановления справедливости, и не только потому, что так велит ему долг, честь и совесть. Но ради Ви.