Стратегия

– Нет, – сказал Маэдрос. – Ну пожалуйста! – сказал Элронд. – Ну и пожалуйста, – обиделся Элрос и отвернулся к стене. Повозился – у них с Элрондом, что ли, очерёдность была, кто там спит у стенки? – и спросил: – Ну и зачем ты тогда тут сидишь? Раз не рассказываешь. «Потому что Маглор просил вас уложить» было плохим ответом. Маэдрос подумал ещё. – Вы не хотите одни в темноте? – Нам всё равно. – Да ну? Никто не отозвался, но в темноту они, конечно, не хотели. – Значит, я не хочу один в темноте, – объявил Маэдрос, вытягивая ноги, – и всё равно ещё не сплю. Маглора нет. Поэтому я тут. – То есть раньше он сидел с тобой, – Элронд даже сел, и одеяло – они с Элросом спали под одним, – сбилось ему куда-то в ноги, – раньше сидел с тобой, а теперь с нами, да? О, этому Маглору только волю дай. С Маглора сталось бы петь каждый вечер, если бы Маэдрос позволял. – И ты теперь должен засыпать один?.. Нет, это всё-таки перебор сочувствия на одного ребёнка. Как он жить-то будет. – Рассказать не смогу, – повторил, – не умелец рассказывать. Не Маглор, чай. Но кое-что сделать могу. Сел на пол у кровати – о, хвала Маглору, добытчику ковров, – и обоих мышат накрыл здоровой рукой. Для них она тяжёлая. Турко, помнится, так же засыпал в детстве – не придавишь – не уснёт. Это ещё хорошо, что был Хуан – отец сперва велел держать на улице, но быстро, быстро сдался. – Это что? – спросил Элрос. – Это я. Спите. Ночь закончится. Маглор вернётся. – Да мы и сами знаем, что она закончится, – ответил Элрос и тут же подлез поближе. – Спокойной ночи. – Славных снов. Вообще-то хотел сказать «светлых», но не смог. *** – Маэдрос? – Ну? – Это ведь ты висел на скале? Вообще-то надо было, наверное, «лорд Маэдрос» или «лорд Нельяфинвэ» даже, всё-таки Элрос был уже большой, но ведь они были одни. Зачем здороваться, если можно просто назвать имя. – Нет, – сказал Маэдрос, не отрываясь от какой-то сводки, – мой двойник. – Значит, ты, да? А больно было? Вообще-то это был дурацкий вопрос, и Элрос это знал. Просто иногда проще сразу спросить что-то глупое и услышать ну хоть какой ответ, пусть даже "брысь отсюда", чем придумать – сколько там Маглор его как-то заставлял? – десять окольных, не таких глупых вопросов и ни один из них так и не решиться задать. Хотелось узнать – как это, в плену. Ладно, вообще-то, по Маэдросу и так заметно было, как там. Но хотелось, чтобы он сам сказал хоть что-нибудь. Элронд сказал, что ничего не выйдет, и вот поэтому Элросу сейчас достанется история, а Элронду нет. Удивительно совмещать сказания и жизнь. Удивительно, что вот этот вот, который раньше тебя баюкал одной рукой, а теперь поворачивается с таким видом, будто не совсем помнит, кто ты и что здесь делаешь, но при этом уже готов встать и направиться к тебе, чтоб ты шарахнулся – вот этот вот и герой песен – один и тот же эльда. – Подойди-ка. Ого. Тут что-то новое. Как-то в детстве, опять же, то есть в детстве Элроса Маэдрос разрешил потрогать шрамы, а потом делал вид, что ничего этого не было и вообще он спал. Ну, спать, может, и спал, но разговаривал же, хоть и с прикрытыми глазами, так что не считается! – Точно хочешь узнать? – Ага! Нет, он сейчас точно что-то сделает – понять бы, что… Маэдрос хмыкнул, примерился, ухватил Эдроса здоровой рукой за правое запястье и вдруг так и поднял в воздух. Ай. И правда больно. И ведь не то чтобы Элрос болтался так уж высоко – он вытянулся за это лето, конечно, не догнал Маэдроса, но и не тыкался ему чуть ли не в коленки, как когда-то. Но Маэдрос держал крепко, и вообще-то… Наверное, он должен попросить. Наверное, должен сказать: прости, я спросил глупое, я понял – но как раз этого Элрос в жизни бы сейчас не сделал. Потому что сам Маэдрос когда просил кого-то на той скале – то только о смерти, и получил жизнь, но остался без руки. И вот теперь… Маэдрос снова хмыкнул и поставил его на пол. Рука болела. Он не вывихнул её, конечно, но растянул точно. Это что значит, завтра никаких мечей? Но он же не знал! – Только оковы из меня не очень-то, – сказал Маэдрос неожиданно, – не жгусь. Ну и комната не Тангородрим. Попроси брата, пускай разотрёт плечо. – А если я не хочу? Хорошо, что он сказал: «попроси брата», а не «попроси Маглора» – Маглор потом мог и сказать Маэдросу, что никакую там мазь Элрос у него не требовал. А брат – это и Элронд вообще-то. Перед Элрондом не так стыдно. И вообще-то он правда получил – пусть не историю, но за рассказ это ведь может сойти? – А раз не хочешь, никаких тебе тренировок дня три-то точно. Кто ж тренируется с повреждённой-то рукой?.. Да ты же сам её!.. – Да у меня почти и не болит! И ты сам говорил – на войне надо и одной рукой, и раненым, и… – Мы пока что не на войне, – отрезал Маэдрос и сам же поправился, – не в гуще войны. Кыш. – А правда, что ты пел, когда тебя нашли? – Сейчас тебя найдет кто-нибудь за разбором старых карт. – Ну правда, Маэдрос? – Уйди. – Ну они врут или нет? Маэдрос потащил со стола какую-то книгу, взвесил в руке. Швырнул уже в закрытую дверь. О, Элрос знал, что бывает, если случайно поймать – потом заставит пересказывать… Плечо болело. А он там сколько висел-то?.. *** Проснулся от того, что прижали к себе и обняли, и улеглись рядом. Ну вот ещё! Чьи-то волосы лезли в лицо, и Элрос наугад пихнул кого-то локтём и только тут проснулся окончательно. – Тихонько, – шепнул этот кто-то и оказался Маглором. Но как? Это Маглор забрался на кровать прямо в одежде. Это Маглор явился к ним посреди ночи, хотя обычно это они к нему бегали: то один, то второй, и всегда тщательно проверяли, чтоб второй брат спал, а второй притворялся спящим, даже если сна не было ни в одном глазу. Вместе редко ходили – ночь была для разговоров, и чтобы Маглор разговаривал с тобой одним. Или Маэдрос, но этого Элрос опасался – то говорит-говорит, а то «а ну спать», и тут хоть кричи, хоть ногами топай – подхватит да и отнесёт обратно. Волосы Маглора всё лезли и в лицо, и в рот. Пахло вином и чем-то горьким, и каким-то жжёным сахаром. – Маглор, – шепнул Элрос, отчаянно пытаясь высвободиться и при этом не ударить затылком в Маглоров подбородок – ты что? Всё хорошо? Кошмар приснился? Сам Маглор по ночам ещё и пел вполголоса, но Элрос-то, во-первых, пел не очень, во-вторых, сейчас Маглор так его и не выпускал. Железная рука – он эти руки как будто никогда с ними и не использовал в полную силу, только вот сейчас… – Пусти, – попросил Элрос всё ещё шёпотом, – вино мерзкое, ну, пусти! – А, прости, – сказал Маглор и правда отпустил, перевернулся на спину. Уставился в потолок, приоткрыв рот. Глаза у него блестели не как обычно, не по-хорошему блестели – как будто бы он плакал, но Маглор не плачет. Как если бы слезились от болезни. Дверь распахнулась, и на пороге появился громадный тёмный силуэт. О, раньше Элрос бы решил, что видит кошмар, но этот силуэт он уже знал, и потому только сказал: – Привет, Маэдрос. – Привет, – сказал Маэдрос, входя, – к вам тут не заходил… о, вижу, заходил. Маглор, пойдём, ты спишь не здесь. Ты перепутал. – Хочу и сплю где хочу, – отозвался Маглор непонятно и уткнулся в подушку Элронда. Так сам Элрос делал, когда по утрам не хотел вставать, и надеялся – каждый раз надеялся – что если вот так спрятаться, то все отстанут. Хотя бы на секундочку. – Так, – сказал Маэдрос, подошёл к кровати и Маглора ухватил за плечо: – Ты пугаешь детей, пойдём. – Почему? – Элрос сел просто из принципа. – Почему? Если хочет, пусть спит здесь. – Он, кажется, мой брат, не твой, – отозвался Маэдрос, – Кано, ну? – Ммммф, – отозвался Маглор, приподнимаясь на локтях и тут же падая, – ещё водой… ещё водой бы окатил. – Вот не могу водой, а жаль, – Маэдрос говорил уже в полный голос, но Элронд всё равно спал – он всегда засыпал, когда пугался, – влез ведь между, не стащишь тебя… ну-ка. Он аккуратно переложил Элронда поближе к Элросу и всё-таки стянул Маглора с кровати – за ногу. Маглор свалился на пол, даже рук толком не выставив. Ну и грохот. – Так, – сказал Маэдрос, вздёргивая брата на ноги, – пойдём, умоешься. Дети, простите, Маглор не в себе. – А ты вернёшься потом? – Что это я вернусь? – Ну, рассказать, что это было? – Ты не понял? Элрос понял, что Маглор этой ночью какой-то очень странный, вот и всё. *** – Пойдём, – сказал Маглор, – тебе нужно проветриться. – Зачем ещё? – Ну я даже не знаю, что тебе сказать, – Маглор вошёл и сел на стол. О, это плохо. Это значит – не отстанет. «Мне от этого только хуже». «Ты, кажется, поменял что-то местами». «Отстань». «Нет ты отстань». Тут Маэдрос всё-таки поднял на него взгляд, и Маглор просиял. – Ты что, – спросил Маэдрос уже вслух, не было сил никаких говорить серьёзно, – ты что это, подражаешь детям? – Ну и подражаю, – одну ногу Маглор поджал под себя, а другой болтал, – и всё равно ты от меня не избавишься. Пойдём. Солнце сияет, все дела дождутся вечера. Да как ты прячешь черноту? Куда ты её дел? – Завтра, – сказал Маэдрос последнее спасительное слово, – завтра отправлюсь с тобой куда хочешь, хоть в лес, хоть на реку, хоть на охоту. Сгинь пока. – Только с нами на реку, – Маглор исчезать не спешил, смотрел внимательно, – с нами со всеми. Вчетвером, не вдвоём. – Испортишь детям праздник – твоё право. Я не как ты, молчу и всё. – Ой, да хоть стой столбом, – вот насколько Маглор был как будто легковесный, настолько же на деле несгибаемый, – вот увидишь, всё равно они будут тебе рады. А я-то тем более. *** – Ш-ш-ш, – сказал Маглор, – я скажу, когда бояться. Ощупал Элрондову ногу, потом Элросов локоть. Кровь уже смыл до этого чистой тряпкой, и даже мелкие камешки аккуратно повытаскивал – не то чтобы они особенно вонзились, а так, скорей прилипли. Теперь вот ощупывал тёплыми пальцами. – Ну вот, – сказал, – и даже вправлять ничего не надо. Повезло. Ты, Элерондо, ходи завтра осторожно, а ты, Элероссэ, не виси нигде, и всё. – А бояться? – А бояться не нужно. Говорю же, повезло. – Ну вот, – сказал Элрос. – А можно я завтра не буду играть?.. – Рука болит? Тогда и не дерись тоже. Ой, честно – Элронд не знал, что для брата перевесит. Маглор имел в виду, наверное, тренировки, и вот их пропускать Элрос ненавидел. И, видно, Элрос быстро понял, чего только что сам себя лишил, и заявил: – А я Элронда попрошу мне помочь! Ты поможешь, правда? – Ну вот пока брат тебе помогает, – сказал Маглор, отлично зная, что помощь Элросу не требуется – сам же сейчас осматривал, – пока он тебе помогает, пойду-ка я к своему. – А можно я сначала помогу Маэдросу? Вообще-то Маглор иногда разрешал помочь – если какая-нибудь ссадина как раз, или даже вывих, или… вот у Маэдросовой боли, например, были такие как будто течения, и Элронд мог залезать в самые верхние и не трогать остальные, и Маэдросу вроде становилось чуть-чуть легче. А тут Маэдрос ведь из-за них-то с Элросом и пострадал – катал их на плечах сразу обоих, споткнулся, и почему-то вместо того, чтоб выставить руки, продолжил их удерживать и держал намертво. А не хотел катать ведь, это Элрос уговорил, или Маэдрос там ему что-то проспорил, Элронд не вникал. Не то чтобы Маэдрос каждый день так делал. На руках носить – да, а чтобы на плечи… Было очень высоко. Элронд бы, может быть, и не полез, но брат так радовался. Не то чтобы Элронду жизнь была не мила без вида с плеч Маэдроса. – Нет, – сказал Маглор даже с сожалением, – он не захочет. – Но он разрешает с болью!.. – Это другое, – Маглору явно хотелось к брату, но он присел на край кровати, повернулся к ним опять, – то старая боль и старая память, и ничего в ней этакого нет. А это, Майтимо считает, какая-то детская оплошность, нос разбить. Сплошной позор. Не дастся. – Но если бы мы разбили, ты нас пожалел бы. – Я и его жалею, – вздохнул Маглор, – а вот он себя – нет. – А можно мы оба с тобой? Скажем ему, что с нами всё в порядке. Может быть, он не будет так сердиться. – На кого? На вас? – Ну, на себя. И ты на него тоже. Маглор вздохнул. – Давайте я вас к нему отнесу, а вы потом не будете подслушивать под дверью. (разговор, который совершенно точно не подслушивали Элронд и Элрос) – Мне-то дашь посмотреть? – Что там смотреть. – Ты не в плену, чтоб тебе не оказывали помощь. – Сам заживёт. – И будешь со свёрнутым носом, хорош лорд. Я понимаю, что ты сам уже промыл, сам обработал, и эта боль для тебя даже и не боль, но дай же мне помочь. Невыносимо. Элронд тоже очень хочет. – Но ты меня от него спас? Как благородно. – Зачем ты вообще взялся их удерживать?.. – Не знаю. Испугался. Как представил… «Ещё куда-нибудь полетят вниз головой да разобьют что-нибудь. Не знаю. Не смог отпустить. Уйди, пожалуйста». «А ты споткнулся-то потому…» «…потому что они спросили что-то, о чём бы спрашивать не должны. Элрос, по-моему». «И это повод грянуться носом оземь». «А что повод?» – Они скоро придут тебя спасать, – заметил Маглор уже вслух, – и так уверены, что я тебя ругаю. Так что давай. Или ты мне дашь себя пожалеть, как некоторые тут выражаются, или ребёнку. – Ты ужасен. – Кто бы говорил.